– Ну, вот и все. Ты держался молодцом. Возьми, ты это заслужил.
Пациент всхлипнул в последний раз – очевидно, только для вида – и, освободив полученную конфету от обертки, с наслаждением ее разгрыз. Мать обняла его за плечи.
– Спасибо вам, доктор, – сказала она. – Я так испугалась…
– В следующий раз не оставляйте его на кухне в одиночестве, особенно во время того, как вы готовите ужин. Детское любопытство может привести к печальным последствиям.
Женщина строго посмотрела на сына.
– Поблагодари доктора, Уильям, – сказала она.
– Спасибо, доктор, – с готовностью отозвался мальчик, продолжая грызть конфету.
Вивиан потрепал его по волосам.
– Не за что. Но давай договоримся, что ты больше не будешь подходить к плите и проверять температуру масла на раскаленной сковородке.
Доктор Роберт Диксон дождался, пока посетители покинут кабинет, вошел и сел в кресло возле окна.
– У тебя тут сегодня детский сад? – спросил он.
– Такое впечатление, что все матери в этом городе оставили детей без присмотра, и они либо засовывают руки в кипящее масло, либо что-нибудь глотают, либо где-нибудь застревают.
Роберт открыл окно и достал сигареты. Вивиан надел очки и склонился над медицинскими картами.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, бросив короткий взгляд на коллегу. – Голова не болит?
– Отлично чувствую, хотя я был уверен, что меня будет мучить жуткое похмелье. Или еще что-нибудь похуже – после этого кофе.
– Вы с Алисой, похоже, уехали позже меня?
– Да, мы вернулись около двух дня. – Роберт пару раз затянулся и прищурился, не давая дыму попасть в глаза. – Никогда не понимал твоих свободных взглядов на секс, но вчера подумал, что в этом что-то есть.
Вивиан поднял на него глаза.
– Вот как? А я подумал, что вы на самом деле поднялись на крышу и смотрели на ночное небо.
– Конечно. Мы сначала поднялись на крышу, а потом нам стало холодно, и мы пошли греться .
Роберт присел на подоконник.
– Ну, а ты мне ничего не хочешь рассказать? – продолжил он.
– У меня вряд ли получится тебя чем-то удивить.
– Ты расскажешь? Или мне все из тебя вытягивать силой?
– Ты похож на сплетницу, которая стучит спицами и жаждет услышать очередную историю, Роберт. Не буду же я тебе рассказывать это прямо сейчас. Зайдет пациент, а я обсуждаю с тобой во всех подробностях вчерашнюю ночь.
– Да. И у него все сразу пройдет!
Вивиан сложил медицинские карты в стопку.
– Давай обсудим это в более подходящей обстановке.
– Ты послезавтра уезжаешь! И когда мы успеем это обсудить?
– Ты приедешь меня навестить, привезешь мне фрукты, мы будем сидеть в палате и обсуждать все, что ты пожелаешь. Конечно, если у меня будут силы что-то обсуждать.
Роберт выбросил сигарету и прикрыл ставни.
– Тебе это говорили миллион раз, но я рад, что ты решил это сделать. Потому что эта гадость в легких не может забрать у тебя жизнь. Она долго боролась, но проиграла. И так оно должно быть .
В приоткрытую дверь заглянула медсестра.
– Доктор Мори, – сказала она, – пожалуйста, пройдите в тридцать седьмую палату.
Вивиан посмотрел на Роберта, потом снова перевел взгляд на медсестру.
– Что-то случилось с господином Фонтейном? – спросил он.
– Да. Идемте, пожалуйста. Быстрее.
Рядом с кроватью Виктора Фонтейна стояли двое – Анжелика Гентингтон и молодой парамедик. Последний смотрел на показатель кардиографа, где бежала ровная линия. Доктор Гентингтон отложила электроды переносного дефибриллятора.
– Хватит, – сказала она со вздохом. – Мы пытаемся запустить сердце уже семь минут.
Доктор Мори подошел к кровати. Анжелика бросила на него незаинтересованный взгляд и посмотрела на кардиограф.
– Время смерти – десять часов тридцать пять минут, – сказала она. – Пожалуйста, зарегистрируйте.
Парамедик кивнул, не сказав ни слова, забрал дефибриллятор и вышел из палаты.
– Почему ты не позвала меня раньше? – спросил Вивиан.
– Я сама узнала несколько минут назад. – Она покачала головой. – Не понимаю, что произошло. Сердце просто остановилось. Показатели были в норме, он отлично себя чувствовал. Сегодня у него даже появился аппетит, он улыбался и говорил, что завтра поедет домой и выпьет вина… Мне нужно поговорить с его сыном. Он ждет за дверью.
– Я сам с ним поговорю. Выпей кофе. Тебе нужно сделать перерыв.
Эрик сначала изучал тело отца с порога палаты, потом медленно, будто пытаясь осознать, что произошло, приблизился и присел на кровать. Некоторое время он сидел без движения, потом протянул руку и осторожно коснулся его пальцев.
– У него такие теплые руки, – сказал он тихо. – У него всегда были холодные руки. Мама говорила, что у людей с холодными руками горячее сердце, а он говорил, что в его случае это неправда. – Он сложил руки на коленях. – Ну, все закончилось, папа. Наверное, теперь тебе тепло и спокойно там. И ты можешь не думать о своих проблемах. Не волнуйся, мы справимся. По крайней мере, я должен справиться, выбора у меня нет.
Доктор Мори смотрел на то, как Эрик поднимается и целует отца в лоб.
– Примите мои соболезнования.
– Когда он был жив, я часто думал о том, что предпочту чувствовать его боль, даже в два раза сильнее, чем чувствует он. Но только чтобы ему не было больно.
Эрик отошел от кровати, сделал шаг к двери и замер, глядя куда-то перед собой.
– Как это произошло? – спросил он.
– У него остановилось сердце. Нам предстоит выяснить, что именно случилось.
– Наверное, это самая лучшая смерть. Я бы тоже предпочел умереть вот так. Во сне.
– Даже если это случится, то через много лет, Эрик. Вы молоды. Вам не нужно об этом думать.
Они вышли в коридор, и Вивиан прикрыл дверь палаты.
– Если вам что-нибудь нужно, доктор, я с радостью помогу вам.
– Лучше скажите, что я могу для вас сделать. Вы поедете домой? Я могу заказать для вас такси?
Он ответил не сразу.
– Нет. Уж лучше я поеду куда-нибудь и выпью.
– Не думаю, что это хорошая идея. Вам лучше поспать.
– Я тоже не думаю, что это хорошая идея. А поэтому сделаю именно так .
Эрик помолчал и поднял глаза.
– Папа уважал вас, – снова заговорил он. – Глупо это сейчас говорить, но простите меня, доктор. Может, вы поймете, о чем я – со временем. Может, нет. Но мне важно это сказать.
– Не думаю, что вы должны просить у меня прощения. Вы ни в чем передо мной не провинились.
– Лично я – нет, но… – Он помотал головой. – Не важно. Спасибо вам за все. Спокойной ночи.
Анжелика Гентингтон отвела взгляд от стоявшего перед ней стакана кофе и посмотрела на то, как доктор Мори садится напротив нее.
– Хочешь? – спросила она, кивну на кофе.
– Нет, спасибо. Я буду плохо спать ночью.
– Да. Похоже, что и я.
– Ты не могла ему ничем помочь.
Анжелика сделала глоток кофе и вернула стакан на стол, а потом устало потерла ладонями щеки.
– Я решила, что нам с Джеральдом нужно расстаться, – сказала она.
Вивиан чуть наклонился вперед, так, будто не расслышал ее слов.
– Расстаться?
– Мы делаем вид, что все хорошо, играем в счастливую пару. Но у нас нет ничего общего. Сколько можно тянуть, мы оба понимаем, что оттягиваем неизбежное.
– Что ты собираешься делать?
Анжелика достала пачку тонких сигарет.
– Уехать, – сказала она коротко.
Вивиан подвинул к ней пепельницу.
– Я не хочу вмешиваться не в свое дело, но он любит тебя. Разрушить старое легко, а строить новое в разы труднее. Почему бы тебе не дать ему еще один шанс?
– Дело тут не в том, что я не давала ему шансов и не в том, что я не хочу ему их давать. Дело во мне . Я решила, что мне лучше побыть одной.
– Надеюсь, это никак не связано со мной?
Она улыбнулась и прикурила от спички.
– Даже если и так, то роль твоя была положительной. Я хотела пожелать тебе удачи с операцией. Не буду обещать, что приеду, не знаю, как все сложится с переездом и будет ли у меня время, но твой адрес электронной почты у меня есть, да и телефон тоже. Так что я обязательно осведомлюсь о том, как у тебя дела. Афродита, разумеется, очень рада. К тому времени, как родится ребенок, ты будешь совсем здоров. Кстати, вы уже знаете, кто это, мальчик или девочка?
Вивиан отложил портсигар, который держал в руках.
– Что? – не понял он.
Анжелика нахмурилась.
– Ты не знаешь, что она беременна?
– Беременна ?! Впервые об этом слышу!
Услышав звонок своего сотового телефона, Вивиан достал его из кармана халата.
– Да? Здравствуй, мама. Нет-нет, не отвлекаешь. Разумеется, я могу поговорить. Большое спасибо. Да, я получил твою открытку еще на прошлой неделе, она замечательна. Ничего особенного – посидели с друзьями, выпили и поговорили. – Он поднялся и жестом показал Анжелике, что должен идти. – Лучше расскажи, как у тебя дела. Как там Джо и Рэне? Нет, разумеется, не забыл, я просто думал, что тебе так привычнее, но, если ты хочешь, я буду говорить по-французски.