лей по колоде таро, толкователей Ицзина.
И вот, пока идут они, постепенно убывает свет вокруг них, тусклость и сырость уступают место полумгле и запущенности. Но небо над ними ясно, и сияют им с него звезды. Все уже улочка, дома теснятся вокруг них, канавы заполнены отбросами; запавшими глазами смотрят на них дети, почти невесомые в обрамлении материнских рук.
Они перешагивают через мусор; бредут прямо по нему. И никто не питается заговорить с этой троицей. Словно запах, исходит от них сила, а цель придает им некое избранничество.
Осанка их непринужденна, богаты одежды. Они проходят мимо битых бутылок и сцепившихся кошек, и кажется, что все это для них не существует.
Над ними в небесах вспыхивает звезда, это свет мира, разрушенного Сетом, пришел, наконец, и сюда, явившись в облике новой звезды и расцветил их цветами от красного до синего.
Холоден ветер, но они не обращают на это внимания. Слово fuck на девяносто четырех языках выцарапано на стене, но они не замечают этого.
И лишь подойдя к полуразрушенной машине, останавливаются они перед непристойным рисунком на двери, ведущей внутрь.)
Первый
Мы на месте.
Второй
Давайте войдем.
Третий
Да.
(Первый прикасается к двери серебряным набалдашником своей трости, и дверь распахивается настежь.
Он входит, следом за ним остальные.
Они проходят по коридору, и он касается еще одной двери.
И она тоже открывается перед ним, и они опять останавливаются.)
Гор
Вы!
(Тот, чьи глаза блестят в тени зеленью, кивает.)
Почему вы здесь?
Человек с железным кольцом на пальце
Сообщить тебе, что твой отец мертв.
Гор
Кто ты?
Человек с железным кольцом на пальце
Ты знал меня как Стального Генерала. Я убил Озириса, и сам был разбит. Принц собрал меня, и до поры до времени я снова ношу плоть. Я пришел рассказать тебе, как все было, и прямо заявить, что сделал я это не украдкой и не злодейски, но в открытом поединке и в ходе войны.
Гор
Ты правдив. Скорее чем кому бы то ни было поверю я тебе. И я не ищу удовлетворения, если было честно содеяно это в рамках войны.
А чем кончилась война?
Толстяк, весь в черном, один глаз которого — серое, крутящееся колесо
Срединными Мирами вновь владеет Принц.
Врамин
И мы — его посланники, мы пришли к тебе с просьбой, чтобы вернулся ты в Дом Жизни и правил там вместо своего отца как Ангел этого Поста.
Гор
Ясно. А что с Сетом?
Врамин
Он ушел. Никто не знает куда.
Гор
Это меня радует. Весьма радует. Да, думаю, я вернусь.
Мадрак
(падая на одно колено перед Мегрой из Калгана.)
Что это за дитя?
Гор
Мой сын.
Мадрак
Сын Гора. Ты уже дал ему имя?
Гор
Нет еще.
Мадрак
Прими поздравления
Генерал
Да.
Врамин
От всех нас.
Гор
Благодарю.
Врамин
Я даю ему подвеску Изиды, средоточие силы. Я знаю, ей будет приятно, что владеет ею ее внук.
Гор
Спасибо.
Генерал
Я даю ему кольцо, это часть моего первого тела, и оно хорошо мне послужило. Во времена нужды оно всегда напоминало мне о моей человечности.
Гор
Спасибо.
Мадрак
Я даю ему свой посох, с ним ему будет спокойнее. По древнему преданию посохи обладают таким свойством. Не знаю почему.
Гор
Спасибо.
Мадрак
А теперь мне пора. Я начинаю покаянное паломничество. Славься, Ангел Дома Жизни!
Гор
Удачи тебе в странствиях, Мадрак.
(Мадрак уходит.)
Генерал
Вновь намечается революция, и мне надо ее поддержать. Пойду за конем. Славься, Ангел Дома Жизни!
Гор
Удачной революции тебе, Генерал.
(Генерал уходит.)
Врамин
А я отправляюсь в Дом Мертвых, где ныне правлю. Славься, Ангел Дома Жизни! Принц свяжется с тобой на днях из Марачека. И другие Ангелы остальных Постов соберутся воздать тебе честь.
Гор
Изысканной поэзии и доброго тебе безумия, Врамин.
Врамин
Благодарю тебя, и сдается мне, что почти все уже сказано.
Гор
Да, пожалуй.
(Врамин поднимает свою трость, и на пол падает и сияет на нем стихотворение.
Гор опускает глаза, чтобы прочесть его, а когда снова поднимает их, зеленый человек уже ушел.
Когда стихотворение блекнет и выцветает, Ангел Дома Жизни знает, что в нем содержалась истина, но забывает слова — как, собственно, и должно быть.)
Джек-из-Тени
I
Произошло это, когда Джек, чье имя произносят в тени, отправился в Иглес, в Сумеречные Земли, чтобы побывать на Адских Игрищах. Именно там, пока Джек пытался выяснить, где спрятан Факел Ада, его и заметили.
Факел Ада представлял собой узкий сосуд изящно перевитых язычков пламени, которые на самых кончиках удерживали рубин с кулак величиной. Они держали мертвой хваткой холодно сверкавший драгоценный камень.
На сей раз Факел Ада был выставлен на всеобщее обозрение. Видели, что Джек рассматривал его, — и это стало причиной для серьезного беспокойства. Не успел Джек прибыть в Иглес, как его увидали проходящим под фонарями в толпе зевак, которая двигалась через открытый с боков павильон. В павильоне демонстрировался Факел Ада. Джека опознали Смейдж и Квазер, которые на время покинули те места, где были по-настоящему сильны, чтобы вступить в спор за этот приз. Заметив Джека, они тут же отправились к Распорядителю Игрищ.
Смейдж переминался с ноги на ногу и дергал себя за усы до тех пор, пока в его квадратных глазах не появились слезы и он не заморгал. Вместо того, чтобы рассматривать живописную персону Бенони, Распорядителя Игрищ, он уставился на своего огромного спутника, Квазера, волосы, глаза и тело которого были одинакового серого цвета.
— Что вам нужно? — спросил Бенони.
Смейдж продолжал таращить глаза и моргать, пока Квазер наконец не заговорил голосом, напоминающим звук флейты:
— Мы хотим кое-что сообщить.
— Я слушаю. Говорите, — ответил Бенони.
— Мы кое-кого узнали. Он здесь, и это может причинить некоторое беспокойство.
— Кто это?
— Прежде, чем я смогу ответить, подойдем ближе к свету.
Распорядитель Игрищ покрутил головой на толстой шее. Когда он по очереди посмотрел на пришедших, его янтарные глаза блеснули.
— Если вы решили пошутить… — начал он.
— Нет, — не дрогнув, ответил Квазер.
— Ну, ладно. Следуйте за мной. — Он вздохнул и, взмахнув оранжево-зеленым плащом, повернулся, направляясь к ярко освещенному навесу.
Там он вновь обернулся к ним.
— Здесь вам довольно света?
Квазер огляделся.
— Да, — сказал он. — Здесь ему нас не подслушать.
— О ком вы говорите? — спросил Распорядитель Игр.
— Известен ли вам некий Джек, который всегда слышит свое имя, если его произнести в тени?
— Джек-из-Тени? Вор?.. Да, я слыхал о нем.
— Потому-то мы и хотели говорить с вами на ярком свету. Джек здесь. Мы со Смейджем видели его всего несколько минут назад. Он разглядывал Факел Ада.
— Господи! — Распорядитель Игрищ вытаращил глаза и забыл закрыть рот. — Он украдет его!
Смейдж перестал теребить усы ровно на столько времени, чтобы несколько раз кивнуть.
— А мы явились, чтобы попытаться выиграть этот приз, — засопел он. — Если его украдут, мы не сможем этого сделать!
— Надо его остановить, — сказал Распорядитель Игрищ. — Как вы думаете, что делать?
— Ваша воля на Игрищах — закон, — сказал Квазер.
— Верно… Возможно, следует засадить его в тюрьму до окончания Игрищ.
— Тогда, — сказал Квазер, — нужно убедиться, что там, где его схватят или там, где его запрут, не будет никакой тени. Говорят, его чрезвычайно трудно удержать где-либо — особенно если там есть тень.
— Но тут везде тень!
— Да. В этом-то и заключается главная сложность, когда сажаешь Джека под замок.
— Но тогда решение проблемы — яркий свет или полная тьма!
— Но если не установить все светильники под нужными углами и вне его досягаемости, — сказал Квазер, — он сможет создать тени и воспользоваться ими. А если ему удастся зажечь хоть крохотный огонек, тени тоже появятся.
— Какую силу черпает он из теней?
— Не знаю никого, кто знал бы точно.
— Значит, он человек тьмы? Не простой смертный?
— Поговаривают, что он — порождение сумерек, тех, что предшествуют тьме. Там всегда множество теней.
— Ну, тогда в нашей программе — Навозные Ямы Глива.
— Жестоко, — сказал Смейдж и хихикнул.
— Пошли, покажете мне его, — сказал Распорядитель Игрищ.
Они вышли из-под навеса. Серый цвет неба над головой переходил в серебряный на востоке и в черный на западе. Небо было чистым. Тьма над возвышавшейся вдали горной грядой была усеяна звездами.
Они шли по освещенной факелами дорожке через территорию лагеря, направляясь к павильону, в котором находился Факел Ада. На западе трепетали огоньки — казалось, у той черты, за которой находились храмы беспомощных богов.
Когда они подошли к открытому с боков павильону, Квазер тронул Бенони за руку и мотнул головой. Распорядитель Игрищ проследил направление этого выразительного жеста. Там, прислонясь к подпирающему, навес столбу, стоял высокий худой человек. Он был темноволосым, смуглым, а в чертах его лица было что-то орлиное. Он носил серые одежды, через правое плечо был переброшен черный плащ. Человек курил какую-то травку из тех, что растет в царстве тьмы, и дым в свете факелов казался голубым.
Некоторое время Бенони рассматривал его. Он испытывал чувство, знакомое человеку, столкнувшемуся с существом, рожденным не женщиной, а чем-то темным и загадочным. В таких случаях люди стараются держаться подальше.