Доктор Курт Унрух фон Штайнплац: Задача всех проектов — перевести мутантов в благоприятную среду. Отказаться от женщин это отказаться страха, hein? Мы теперь делать много экспериментов с джунглированием пробирок. Раньше у нас были настоящие женщины которых мы оплодотворяль и держаль здесь пока она производила мужское потомство. Но мы всякого натерпелись с женщина, что сидель целый день, гоготаль, жраль шоколад и лесбиянничаль. Так что теперь у нас пробирки. От этого получится новое животное, hein? Биологическое оружие мутаций: мутанты запрограммированы выжить в измененных условиях, вызванных их присутствием, одно из которых — запах этих мутантов. Запах, который они вырабатывают под кожей, бьет тонкой струйкой из подмышечных желез, выдыхается, выпердывается и вытекает во время сексуальных оргий, к которым их тянет половой экстаз мутаций.
Маленький южный городок субботним вечером. Бледно-голубые испепеляющие негров глаза на центральной площади — жаркий, душный августовский день — электричество в воздухе. Внезапно из грузовика выпрыгивают пятеро рыжеволосых мальчишек, у них на поводках пять рыжих волков. Мальчишки с длинными рыжими волосами абсолютно голые. Они целуют своих волков, и волчья шкура сползает — хвосты прячутся в позвоночники в дожде красных искр — воя, постанывая, эякулируя, мальчишки катаются по траве на городской площади, страшно воняя. Городские ярко багровеют и валятся задыхающимися засраными грудами, сосуды лопаются, как хлопушки.
Но все пугливые и нежные зверьки любят этот запах. Появляются маленькие горностаи, робкие кошечки и котята и трутся о мальчиков.
Потенциал запаха как оружия — идея очевидная… мальчики-ящерицы, издающие сухой красный звериный запах… смертельная вонь мальчиков-змей точно падаль и протухший озон… сырой горячий назойливый кровавый смрад мальчиков-лис и мальчиков-волков… запахи, которые способны выносить только мутанты.
Пальцы и ладони Одри покрыты крошечными кружочками с рыжими волосками они потрескивают испуская азотистый пар… два пальца сливаются в пенис выделяющий клейкую субстанцию вроде красной лягушачьей икры он растирает ее формируя человеческую жопу покрывая ее рыжими волосками другая рука выделяет жемчужную смазку сдирающую и растворяющую звериную шкуру на тугих яйцах нежными движениями лепит идеальный хуй а волчий член мнется в его руках точно влажная глина последний штрих и сперма вылетает горячими жемчужными комками мальчик ярко багровеет волчья шкура сползает с его тела и падает на пол растворяясь в едком дыме горящей фотопленки… Он обдирает голову в ливне красных искр лицо Джерри слабое и перепуганное выглядывает с недоверием… Одри сдирает переднюю лапу появляются руки пальцы склеены он разлепляет пальцы и обняв его сдирает шкуру на груди и ниже пупка. Одри обволакивает тело Джерри энергетическим лучом и крутит его точно колесо горшечника придерживая за бока останавливает нажимая на точки под пупком и на копчике Джерри жадно ловит ртом воздух а его позвоночник вытягивается всасывая хвост в ливне синих искр запах озона и мускуса исходит от тела Джерри руки Одри лепят ягодицы его пальцы покрыты крошечными алыми ртами с облизывающимися язычками а длинные жемчужные щупальца протыкают плоть ласкают изнутри массируют жемчужину простаты лепят человеческую жопу запах юных ночей комната над цветочной лавкой.
Мальчики ебутся сосут лижут жопы в желтом тумане запахе горящей фотопленки дыра во времени они уменьшаются становятся крошечными лисятами на залитой лунным светом равнине под нежно-голубым электрическим небом перечеркнутым плавно падающими звездами кончают жемчужинами спермы скалят острые зубки и мчатся прочь… Руки Одри на его ягодицах лепят их наклонные человеческие разделяют половинки его пальцы внутри делают человечий анус от общих комнат пердежа и отрыжки руки сдирают шкуру член и яйца выскальзывают наружу пылающие красные неоновые врежь в эту преграду кулаками чтобы раскрылась рождение неона странный запах больной голос мускусный едкий озон дрожащее розовое кольцо жаркая вонь…
Фигура размытая в летнем воздухе его сонное неподвижное лицо безмолвные псы ветер этого одинокого города темная комната голый рыжеволосый на постели точно коты раздвинул ноги запах наполняет комнату кашель ебля последний поезд гудит ждет очень долго. Сдвигает биологические позиции один ящик. Скажи прощай своей старой стоянке. Мальчик ежится его ширинка топорщится сменились на звериный туз когда подступила толпа линчевателей. Звери в стене. Кончают зубы оскалены а рыжие звериные волоски выступают между ног. Билли багровеет ебется с диким восторгом зубы оскалены этот запах задыхаясь в песчаных лисицах…
Я остался а он сплыл
Джерри бьется обсираясь в синих глюках эта вонь из дрожащей жопы срывает его с тормозов. И вот волосы покрывают его тело а мальчики гладят его по спине и вытягивают из позвоночника хвост он кончает в едком тумане тело пылает светящееся утро на голом бедре колокола в гавани расплывчатый рассветный берег мерцающий серебристый рассвет пустые ступени… Ожидал любых новостей из далеких краев. Мальчик мечты прежде жил на моей улице. Он пел вчера. Он не поет сегодня. Adios[52] отметил этот адрес…
Работаю на железной дороге
Пришла мне пора покинуть мальчиков-роллеров. Пришло время уезжать. Одри уже почти выбрался из лабиринта…
Короткие сцены из окна поезда:
Два мальчика ебутся на высоком холме, по колено в траве… Тот, что впереди, поднимает руки…
— ВЕТЕР ВЕТЕР ВЕТЕР.
Ветер свистит вокруг их тел, раздувая сперму как паутину…
Томные мальчики-бубу корчатся вместе, колкие сексуальные волоски переплетаются, и сад плоти корчится с ними в овощной похоти…
В розовом гроте жемчужные мальчики-сирены мягко переливаются блуждающими огоньками. Двое слились воедино меняют цвет розовый красный темно-багровый глядите как цвета проносятся сквозь них небесно-голубой розовый точно лосось мерцающие радуги губы приоткрыты в стоне заглушаемом гудком паровоза… Пришла мне пора уезжать. Крик «Прощайте» утонет в паровозном гудке…
За окнами громоздятся иссиня-черные скалы, покрытые мхом и лианами. Хрупкие деревушки облепили уступы. Мы въезжаем в долину сна, от которого нет пробуждения… Книга взрывается лунными кратерами и кипящими серебристыми пятнами… синие долины… купол, храм…
Два мальчика дрочат на пустыре конец улицы в предместье живописные домики зыбучие пески…
Расплывчатый лесной мост над синей рекой его мокрая голова блестит как стекло…
Пустая прибрежная дорога под тусклой луной и тусклыми звездами где-то вдали собака лает в саду виллы…
Яркий ветер на безлюдных рынках… Пленка обрывается… Я стою на заросшей сорняками лужайке возле верстака тусклая трясущаяся пленка звезды мальчик сидит за столом напротив звезды уносятся прочь…
По течению реки прибыли в потерянный город под луной, расплывчатый ночной рынок…. Трясущийся фильм смещается… Далекий вечер уютная недостача морской ветер на моем лице вспоминая тени я повернулся и пошел назад к пустому рынку… Удивительно, какие вещи можно отыскать в старых бульварных журналах… серебристые пятна от бассейна сад виллы наши тела отражают… дорожка на заднем плане дом 1920-х годов… комната под черепичной крышей мятые брюки нижнее белье пес лает в саду…
Пересядем здесь на машину… Дорога очень крутая поднимается мимо деревни в синих тенях. Минуем перевал и вот впереди на широком плато космический корабль Диких Мальчиков… Пустынная дорога…
В небесах
Мчимся вверх мимо деревень собака лаяла на перевале и вот впереди последний поворот…
Сбивчивое далекое дыхание его жизни замерзло на стекле этот ключ откроет дверь запах смутных прелых штор на его бедрах встает голый хуй торчком смотрит между ног показывает левой рукой ящик застрял шепчущая фаллическая тень пустое небо ливень звезд. Давным-давно я был ребенком ждущим там бледные руки открыл дверь корабль гудящий в гавани я смотрел на свое лицо 1920 комната на чердаке.
На улице летней ночью совокупляются двое нежных мальчиков-летучих-мышей с длинными тонкими ногами один на другом крылья бьют все быстрее они мчатся в ночи острые зубки поблескивают в лунном свете резкий пронзительный крик ведет их по домам безлюдного города. Мальчики-летучие-мыши едят фрукты в заброшенных садах запах гниющих яблок валяющихся на траве сок капает из губ маленькие кровососущие мальчики-летучие-мыши режут дикий скот невидимыми зубами и лакают теплую кровь.
Пустая комната копье звезд в небе мы сидим на корточках колени соприкасаются мертвецы вокруг точно певчие птицы шепчутся над долиной. Мексиканский мальчик вставляет и вынимает палец в крепкий смуглый кулак пятна травы на голых коленях синие тени на Улице Удачи. Ключ откроет пустой город ест фрукт штора на его бедрах запах яблок пустое небо ливень звезд на моем лице 1920 комната на чердаке синие тени на улице острые зубки поблескивают дыхание его жизни смутный туманный в заброшенных садах шепчущий фаллический ребенок ждущий теплой крови трогающий мертвецов. А вот живописный мир ручьев веснушчатые мальчишки маленькие синие нужники увитые вьюнком где мальчики дрочат друг другу в июле осенние листья холодное солнце на худеньком мальчике с веснушками и холодная вода в ручье. Мальчики дрочат в радуге и тают в сверкающем пустом небе один обернулся дразнит его улетают все дальше и дальше два голых мальчика в шалаше на дереве обнимают колени дикие мальчики атакуют старый полк Одри не надо думать сцены сдвигаются и меняются вот Джон голый на постели задрав ноги читает «Удивительные истории» ест яблоко вот форт из «Beau Geste»[53] это был безмолвный мир и сейчас весь зал погрузился в тишину Одри знал что все мальчики лежат там глядя на звезды и лунный свет и солнечные дни и маленькие пип-шоу повсюду поблескивали серебристыми надписями и другие с яркими цветами и запахами и чувствительной голой плотью тугие яйца ссыхаются как осенние листья изливая млечный путь. Его отец показывает на Бетельгейзе в ночном небе над Сент-Луисом.