– Вообще-то, план был мой, – вставил Теодор.
– Твой – претерпел существенные изменения, – отозвался Каэл.
Я пошатнулась, встала с незнакомой постели. Ноги ватные, голова гудит, как у студента после экзамена по алхимии. Но я всё же доковыляла до двери. И пока вся эта троица кипела в благородном негодовании, я стояла за дверью, ухитряясь не издать ни звука.
Хотя, надо признать, вид у меня, скорее всего, был… безупречно трагичный. Учитывая, как хреново я себя чувствовала, удивительно, что я вообще стояла.
Внутри всё горело и ныло. Но я держалась. Потому что если сейчас распахну дверь, меня наверняка закутают в плед и начнут поочередно проклинать друг друга – исключительно из заботы обо мне, разумеется.
За дверью накалялась буря.
– Если вы рассчитываете, что я вам её отдам, молодой человек, – голос бабушки звенел холодом, – то вы глубоко ошибаетесь.
– Элиана не вещь, герцогиня, чтобы её «отдавать», – не менее ледяным тоном отозвался Каэл. – И уж точно не ваша собственность, как бы вам этого ни хотелось.
– Она – моя внучка! – отрезала бабушка. – И если вы думаете, что после всего, что произошло, я позволю ей и дальше находиться рядом с вами… Да я скорее выдам её за Теодора.
– Простите? – вмешался Тео, не поднимая голоса, но в его тоне проскользнуло опасное любопытство. – Мне кажется, я прослушал момент, когда диалог свелся к моей женитьбе. А ведь тут даже нет моей матушки.
Теодор умеет шутить? Забавный факт.
– По крайней мере, он не таскает её на ритуальные жертвоприношения, – отрезала бабушка.
– Справедливости ради, именно я настоял на её присутствии там, – спокойно вставил Тео. – И, смею заметить, всё прошло бы куда тише, если бы некоторые не решили драматизировать ситуацию и портить мой план.
– Удивительно, как быстро вы забыли, что она сама открыла портал, – проговорил Каэл. – Или вам приятнее думать, что ваша внучка – марионетка, не способная принимать решения?
За дверью повисла гробовая тишина. Бабушка, похоже, дошла до крайней точки своего раздражения. Тео, кажется, испытывал искреннее любопытство, к чему весь этот скандал приведёт. А Каэл… Каэл, судя по голосу, готов был ко всему, чтобы отстоять моё право прийти в себя и самой принимать решения. Глава рода де Монтеверде отмалчивался.
Я сделала вдох, оттолкнулась от косяка и потянула дверь на себя.
– Учитывая, что вы все так любезно собрались обсудить мою судьбу, – сказала я, опираясь на дверной проем и игнорируя собственную шаткость, – может, позовёте и саму героиню вечера? Или у вас и без меня всё уже решено?
Все замерли, как по команде.
Первым пришёл в движение Каэл – с лица его мигом слетела та холодная надменность, с которой он отбивался от бабушки, и он подскочил ко мне быстрее, чем я успела пожалеть о собственной браваде.
Подхватил за локоть, придержал, будто боялся, что сейчас рухну. Что, честно говоря, было бы вполне заслуженно, если учитывать, сколько драмы за последние сутки свалилось на мои плечи.
– Осторожно, – пробормотал он, опуская меня в кресло словно хрустальную вазу, – ты не должна была вставать.
– А вы не должны были устраивать светское собрание у моей «палаты», – съязвила я в ответ, но сидеть оказалось удивительно приятно.
Голова гудела, как пчелиный улей, а в груди всё ещё покалывало странным послевкусием портальной магии.
Бабушка, разумеется, не могла проигнорировать драматичное появление внучки – она тут же оказалась рядом, поджала губы, осмотрела меня с головы до ног.
– Я беспокоилась, – сказала она. Голос ровный, холодный, но руки дрожали, когда она коснулась моего лба. – Тебя не должно было там быть.
– Меня вообще много где не должно было быть, бабушка, – отозвалась я, и на всякий случай прикрыла глаза. Стало темнее, но от этого голова болела чуть меньше. – Но не то, чтобы в этот раз я выбирала культурную программу.
Лорд де Монтеверде старший не смог сдержать сдавленного смешка.
– Браслет, – сказала я, не открывая глаз. – Тео, я его потеряла. Среди всей этой… любезной толпы.
– Не потеряла, – раздался голос Теодора. Я открыла один глаз и увидела, как он криво ухмыляется, вытаскивая из кармана знакомый резной обод.
Он бросил браслет – небрежно, с тем самым выражением «ну ты же всё равно поймаешь». Только вот реакция у меня была явно не той. Браслет бы врезался мне в лоб, если бы не Каэл, который ловко перехватил его на лету.
– Спасибо, – буркнула я, протягивая руку.
Каэл молча передал браслет, но его пальцы задержались на моих чуть дольше, чем было нужно. Я бы ещё что-нибудь язвительное сказала по этому поводу, но бабушка стояла слишком близко, а мне не хотелось провоцировать инфаркт.
Пока я натягивала браслет обратно, в комнате снова повисло напряжённое молчание. И, судя по выражениям лиц, его собирались нарушить очень скоро – и явно не чайным предложением.
К слову, о чае.
– Я хочу пить, – призналась я.
Каэл отреагировал мгновенно, как будто ждал команды. В следующую секунду он уже стоял с кувшином воды и стаканом. Я сделала глоток – горло обожгло, будто водой отпаивали не меня, а какой-то раскалённый кусок металла внутри.
– Бабушка, – сказала я, отрываясь от кружки, – как у Греймейна оказалось твоё кольцо?
В комнате повисла пауза. Герцогиня опустила глаза, пальцы её сжались в кулак. Она не спешила отвечать – и это тревожило куда больше самого вопроса.
– Служанка, – тихо, но чётко проговорил Каэл. – Одна из тех, кто имел доступ к личным покоям. Мы уже её ищем.
Я перевела взгляд на бабушку. Та всё ещё молчала, и я знала – для неё это удар. Она лично воспитывала всех слуг, следила за их обучением, доверяла им… Серьёзный щелбан по ее самолюбию.
– Что произошло после того, как я активировала портал? – обратилась я к де Монтеверде. Старшему.
Он держался сдержанно:
– По периметру здания были заранее установлены артефакты блокировки. Сразу после активации портала были перекрыты все выходы. Присутствующие были обезврежены, дезориентированы и доставлены в допросную. Никто не покинул пределы резиденции без кандалов.
Он не стал вдаваться в подробности – вероятно, чтобы не травмировать мою психику очередной партией красочных деталей.
– Благодаря действиям моих ребят, между прочим, – не удержался от ремарки Теодор. – Судя по количеству предателей в резиденции… В общем, даже в рядах Тайной канцелярии хватало тех, кто служил Конкордиуму. Пришлось действовать быстро.
– Ты прав, я не справился, – сухо отозвался лорд де Монтеверде, в его голосе мелькнула уязвимость. – Я горжусь тобой, сын. Развернуть за моей спиной целую шпионскую сеть… Это дорогого стоит.
На это Теодор не стал отвечать. Лишь нахмурился.
– И всё же, Элиана, – продолжил лорд де Монтеверде. – Откуда вы узнали, как активировать портал? Заклинание, последовательность жестов – откуда эта информация?
Взгляды снова устремились на меня. Ну, конечно. Момент истины. Вот только сама я понятия не имела, как объяснить то, что произошло.
– Я… – начала я, но тут же осеклась.
Я прекрасно помнила, где впервые увидела этот магический рисунок, этот светящийся шов в пространстве. Где услышала слова заклинания.
В чужих воспоминаниях.
В воспоминаниях Каэла.
Где мама сперва чуть не погубила, а затем попыталась спасти его семью.
Но говорить об этом вслух?
Перед бабушкой, перед Теодором, перед его отцом?
Спасибо, нет.
К тому же, буду честна хотя бы с самой собой – вряд ли я смогу это повторить. В тот момент сыграли страх, отчаянье, боль – тело прошибло адреналином, потому всё и получилось. Попробуй я повторить – наверняка отправила бы и себя, и всех присутствующих в каменную кладку.
– Это… словно моя кровь сама знала, что делать, – выдохнула я наконец, стараясь говорить как можно спокойнее. – Как только я сняла браслет, магия сама вырвалась наружу. Как будто кто-то другой управлял мной. Я даже не думала – просто действовала.
Почти и не соврала.
Я чувствовала, как Каэл смотрит на меня. Не с обвинением, нет – скорее… благодарно? Может, за то, что я не выложила на всеобщее обозрение его личную историю.
– И что теперь? – спросила я деловито, обвела взглядом комнату. – Насколько я понимаю, у всего этого балагана должна быть какая-то развязка, кроме коллективного нервного срыва?
– Для тебя – ничего, – откликнулся Теодор, с таким тоном, будто мы обсуждали расписание уборки. – Начнутся расследования, допросы, зачистки. Верхушку мы задержали, но низшие чины Конкордиума, как крысы: разбежались, попрятались. Тайная канцелярия и мои люди займутся вылавливанием. Будут суды, будут казни. В общем, Конкордиуму будет не до твоей уникальной магии. А вот что будет лично с тобой – решать тебе. Ну или твоей бабушке. В любом случае, Драйвен взял на себя обязательство побеспокоиться о твоей безопасности. Ну а если Каэл не справится, то вмешаюсь уже я.
Каэл усмехнулся:
– Не дождешься.
– Понаблюдаем, – парировал Теодор, даже не взглянув на него.
Их внезапная перепалка даже не раздражала. Я вдруг ощутила облегчение, как будто груз, который я тащила всё это время, наконец-то перестал душить. Не исчез, но осел где-то на заднем плане.
Я перевела взгляд на бабушку. Та смотрела выжидающе, прямо, как герцогиня из учебников по этикету: величественно, строго, молчаливо. Она явно ждала, что я скажу.
– Поехали домой, бабушка, – сказала я тихо, но отчётливо.
Каэл, разумеется, тут же вежливо предложил остаться. Мол, здесь безопасно, охрана усилена, враг обезглавлен, всё такое.
Благородно, конечно.
Только вот я едва стояла на ногах и больше всего на свете мечтала не об усиленной охране, а о ванне.
– Если опасность действительно миновала, – отозвалась я, – то единственное, чего я сейчас хочу – это ванну, любимую пижаму и подушку, в которой можно утонуть без риска быть похищенной, отравленной или превращённой в жертвенное клише.