ал:
— Ну, что? Несу её в гостевые комнаты?
— Макс! Макс! — раздался взволнованный крик.
Парень поднял голову: со ступеней крыльца бежали две девушки: полноватая высокая блондинка — эмпат Лена, и небольшого росточка светленькая девушка — пространственница Юля. Макс, несмотря на раздражение и некоторый страх, победно ухмыльнулся: ага, нетрудно догадаться, кто следующим выйдет из дома, если Юля здесь. И точно. Снова открылась хлопнувшая было назад входная дверь, и порог переступил Стрелок — высокий молодой мужчина, привычно — с очень напряжённым лицом. Девушки, бежавшие — сначала просто заинтересованные, при виде лежащей испугались и наддали скорости. Добравшись до мужчин, оглянувшихся на них от неизвестной, обе засыпали их вопросами, поглядывая на неизвестную:
— Это правда, что она тоже пространственница?
— А почему она лежит? Она в обмороке? Вы её напугали чем-то?
— Господи, какая она тощая! — Лена склонилась было над лежащей и вдруг выпрямилась. — Фу, от неё пахнет, как будто она на помойке спала!
— А что? — философски сказал Макс. — Может, и спала. Лен, ты лучше её эмоции просмотри. Володя говорит, что у неё состояние, близкое к коме. Её Викой зовут.
— Эмоции отсутствуют, — машинально сказала Лена-эмпат и внезапно прозрела. — Что за жуть? Что случилось? Что с ней?
— Слушайте, не до объяснений сейчас! Почему бы вам с Юлей не приготовить что-нибудь, чтобы смыть с неё грязь? — рассердился Макс, который снова взял девушку на руки и впереди всех решительно направился к крыльцу. — Лен, ты же сама сказала, что неприятно пахнет! Так помогите!
— А то бы сами не догадались, — хмыкнула та. — Пойдём, Юля. Найдём комнату для… — Она резко замолчала, а потом, уже спеша за Максом, спросила: — Так, я что-то не поняла. Так эта девочка — пространственница? Нет?
— Мы думали, что пространственница, — сзади сказал Володя, — и она не отрицала. Но теперь я думаю, что она под этим словом подразумевала другое. Алексеич оповещён?
— Да, — тихо сказал Валера-Стрелок. — Он сказал — у него какое-то дело, которое он должен решить по телефону, а потом посмотрит эту девушку.
Скосившись на него, Макс с лёгкой завистью заметил, что Юля заспешила к нему и взяла Стрелка под руку. Чуть не машинально: так, вместе, привыкли ходить повсюду. И лицо Валеры сразу стало спокойней. Всё ещё не привык к своей силе и боится спонтанного выброса. А рядом с Юлей чувствует себя защитником, что и заставляет его успокаиваться.
Лена-эмпат обогнала всех и заторопилась приготовить комнату для неизвестной пока Вики. Спохватившись, Юля бросилась за ней. Когда Макс со своей ношей и с двумя невольными телохранителями по бокам вошёл в коридор гостевого корпуса в поместье Алексеича, девушки уже выбрали помещение с ванной комнатой. Как только парень положил Вику на табуреты в ванной комнате, девушки выгнали мужчин в кухню дома.
— Кожа да кости, — констатировала Лена. — Судя по всему, бродяжничает давно. Принесите что-нибудь лёгкое и диетическое. Там вам сами предложат чего-нибудь такого, если скажете, что надо накормить бродяжку.
Володя отказался идти за едой. Сказал — не верит, что неизвестная быстро придёт в себя, а потому он лучше найдёт Алексеича и опишет ему состояние больной.
Макс и Валера переглянулись. Да, в общем-то, для похода на кухню Володя и в самом деле — третий лишний. А то с одним подносом они вдвоём не управятся!..
— Пойдём, — чуть пожав плечами, сказал Стрелок.
И они пошли, причём Макс по дороге размышлял, решился бы так быстро Валера уйти от Юли, если б знал, что она плотно не занята делом, требующим времени. Нет, вряд ли. Тем более Стрелок знает, что это её дело — надолго. А значит, может потратить свободное время на другое… Макс усмехнулся: нравилось ему иной раз анализировать человеческие поступки и движения души.
На кухне поместья в дневное время пребывал лишь суровый Кузьма — на деле Кузьмин, имени которого никто не знал, потому и звали, простецки сократив от фамилии. Мужик плечистый и себе на уме, он любил изображать из себя деспота, каковым не был. Но даже знавший о том Макс порой ёжился, достаточно было Кузьме пронзительно глянуть на него из-под косматых бровей. Обычно на кухне толкалась и пара поварят, но сейчас Кузьма их, кажется, отправил домой и сам хозяйничал в большом помещении, в котором пахло только аппетитным съестным.
Вызнав причину неожиданного появления двоих в его владениях, Кузьма молча поставил перед гостями тарелку с тёплыми ещё пирожками и кувшин с молоком, а сам пошёл собирать поднос для Вики. Макс оглядел поданное им богатство, сглотнул слюну и расплылся в улыбке.
— Девчонкам тоже хватит, — подытожил он.
— Да, — согласился Валера.
Ели они не спеша, зная, что девушки должны Вику не только вымыть, но и осмотреть, нет ли на ней ран или ещё каких повреждений. А Макс вдруг понял, что именно сейчас и здесь, на кухне, он перестал бояться за незнакомку и успокоился. Пока она была за воротами поместья, он давил в себе страх. Но здесь, в поместье, достаточно много народа, а значит, хоть кто-то может решить загадку или проблему Вики. А если не решит, то будет докапываться до истока проблемы, чтобы пусть позже, но узнать-таки, что же происходит с ней.
Стрелок раздумьям не мешал. С ним всегда было удобно молчать.
Подошёл Кузьма, осторожно поставил нагруженный поднос перед ними.
— А можно мы оставшиеся пирожки заберём? — спросил Макс. — Там ещё Володя голодный. Ну и… другие тоже.
Повар Алексеича добавил ещё пирожков и открыл дверь кухни, добродушно выпроваживая гостей. Те намёк поняли и мешкать не стали.
До нужной двери оставалось всего ничего, когда навстречу Максу и Валере пошли из-за коридорного поворота двое. Впереди — Алексеич, за ним — бегавший позвать хозяина поместья Володя. Алексеич остановился, не доходя до нужной комнаты и продолжая разговаривать по мобильнику. Поневоле подошедший близко, Володя замер перед ним, а хозяин поместья поднял руку, предупреждая не мешать. Валера тихонько открыл дверь в комнату, и Макс вошёл, услышав последние слова Алексеича по телефону.
— Вот и не мешай ей. Она напугана, взбудоражена, пусть отоспится, отдохнёт.
Ставя поднос на стол и начиная сомневаться, стоило ли бежать за едой заранее — девушка-то ещё не пришла в себя, Макс одновременно сообразил, что Алексеич разговаривает с Владом. И обернулся к двери. Вот ещё одна тревога: как там Тася?
Но Алексеич заходил в комнату спокойный, а значит, с Тасей всё не так страшно, как тут же себе представил Макс.
— Рассказывайте, — велел Алексеич, подтаскивая стул к кровати, где лежала девушка, закрытая до подбородка лёгким одеялом.
Остальные тут же нашли, куда присесть. Макс долго не раздумывал — просто сел на пол так, чтобы видеть хозяина дома. И первым начал рассказ, который затем поддержал Володя. Алексеич слушал внимательно, изредка задавая вопросы, если момент казался неясным. А потом когда они замолчали, хозяин спросил:
— То есть… пока ты и Володя прикасались к ней, она оставалась в сознании, а стоило Володе отнять руку, а тебе — опустить девочку ногами на землю, она тут же потеряла сознание?
— Именно так, — подтвердил Макс. — Но я думал, что она исчезнет полностью. А она… Ну… Вот видите… — И озабоченно добавил: — Вот чего я не понял от слова «нет», так это почему она подтвердила, что она пространственница. Правда, сейчас я думаю, что она имела в виду другое.
Алексеич скрестил руки на груди и слегка откинулся на спинку стула. С минуту рассматривал безжизненное тело на кровати, такой спокойный, что его привычная усмешка — результат когда-то повреждённого лицевого нерва — для не знающих его показалась бы злой ухмылкой. Все находящиеся в комнате затаили дыхание, с беспокойством ожидая его вердикта. Девушку, насколько видел Макс, жалели все, предполагая, что с ней может вот-вот случиться самое плохое.
— Боюсь, мы ничего от неё не добьёмся, пока она будет в таком положении, — наконец высказал хозяин поместья. — И потому и я здесь, увы, беспомощен. А сколько будет длиться это состояние — я не в силах предположить.
— Я могу предположить, — задумчиво сказал Макс, вспоминая разговор с Викой и хмурясь, соображая, так ли он понял то, что она сказала ему. — Она будет в отключке, пока рядом с ней не положить Илюшку.
— Кого?! — поразился Алексеич.
— Сынишку Таси, — уточнил Макс и вопросительно уставился на него. — Вика сказала мне, что она украла Илюшку, потому что он помогал ей удерживаться здесь. Алексеич, я понимаю, что Тася испытала стресс, но… А вдруг эта Вика умрёт, если прямо сейчас не придёт в себя? Попросите Тасю приехать, а?
— Макс, ты соображаешь, о чём просишь? Тася травмирована происшествием. Ей плохо. Ребёнку — тоже. Девочка напугала его своим криком.
— Алексеич, — неожиданно вмешалась Лена. — Тем более пусть приезжает. Дома она просто будет отдыхать, а я ей здесь быстренько терапию проведу — и будут оба, как новенькие. Макс прав. Пусть приезжают. Владу тоже надо бы со мной повидаться.
— Согласен, — опять-таки внезапно вступил в разговор Володя. — Я рекомендую всей семье Влада немедленно приехать и пройти сеанс у Лены.
— Это повод приехать сюда, — заметил Алексеич, с интересом разглядывая Лену и Володю. — А как вы объясните Тасе, что её сын должен быть положен на кровать той, которая его похитила? Боюсь предполагать, но Тася наверняка ненавидит похитительницу сына, и в этом я её прекрасно понимаю.
И все замолчали. Надолго.
Макс первым додумался. Он шмыгнул носом и предложил:
— А мы говорить не будем. Стащим Илюшку на минутку, пока Тася будет медитировать, быстро подложим Вике, а потом…
— Пацан! — вздохнул Алексеич.
Макс обиженно насупился. И все снова замолчали, пытаясь разрешить неразрешимое. Пока Валера осторожно не высказал:
— А почему этой Тасе не объяснить всё, когда она будет уже здесь? Она может сесть вместе с ребёнком на кровать этой девушки, если боится, что с ребёнком случится что-нибудь нехорошее. Главное — чтобы она приехала.