«Помогаю, потому что могу помочь.» — пришла мне мысль.
Ну… Наверное, так и есть. Потому что МОГУ это сделать. И если не я, то кто же? Прям, как девиз у десантуры: «Никто, кроме нас!»
Не знаю… Вот сидит рядом со мной… Да что там рядом… В моих объятиях сейчас молодая, абсолютно голая девчонка. И что? Что я к ней чувствую?
Нет… Так то, конечно, чувствую… Даже перебор, кажется, для появления таких чувств в таком людном месте, пусть даже и посреди дремучего леса… Вон рядом Олег с Иркой болтают, сидя от нас метрах в семи… А Машка, так и вовсе вплотную ко мне прижалась… И именно от этого моё естество ощутимо напряглось и готово к бою.
А самое главное, что эта вредина заметила изменения в моих пропорциях и сделала для себя определённые выводы.
— Давай сегодня сделаем это! — прошептала она мне прямо на ухо, чем ещё больше возбудила меня. — Отправим Олега к Ирке в палатку, а я…
— А давай мы с тобой чуть подождём. — охолаживаю её я. — Я ещё не закончил твоего лечения. Да и тело твоё должно окончательно прийти в норму. У тебя уже были месячные?
Машка отшатнулась от меня, как ошпаренная.
— Ты… Ты просто монстр какой-то. Я тебе… А ты…
— А разве я давал тебе повод подумать, что я милый и мягкий, как плюшевый мишка? Я стараюсь думать и действовать рационально. А на всякие возвышенные порывы мне глубоко наплевать. Так что, давай и ты тоже будешь иногда думать головой, а не только…
— Дурак! — в очередной раз обозвали меня, а стройная девичья фигурка уже удалялась в сторону палаток.
«Ну, дурак, так дурак… Что тут поделать?»
Всякие посторонние мысли покинули меня, а возбуждение прошло. Я прищурился на солнышко. И мне было так легко и спокойно, что я перестал даже думать о том, разговоре, что между нами произошёл… Тишь да гладь, да божья благодать… Сижу, на солнышко гляжу… Ну а глаза прикрыл, чтобы не особо слепило оно меня, это яркое солнышко. Вот так сидел бы и сидел бы, хоть до самого вечера.
Ну я так и сидел бы дальше… Если бы от палаток не донёсся пронзительный девичий вскрик.
Вот бывают моменты, когда думать некогда. Вскакиваю и бегу. Бежать не так уж и далеко. Но всё-таки… Босые ноги ещё не привыкли ко всякому лесному мусору, что может устроить дискомфорт для ходьбы и бега. Грёбанные шишечки и всякие веточки довольно-таки больно впиваются в непривычную кожу ступни. Но я не обращаю на это внимания. «Случилась беда» — колотится острой болью в мозгах мысль о том, что там…
Там Маша. И она в беде…
Бегу, как дурак, голый, болтая на бегу своими причиндалами. О том, чтобы потратить время и натянуть штаны, в голову мысль мне не пришла. Да и время на это тратить не хотелось.
До палаток бежать осталось ещё недалеко, когда я услышал шум борьбы. Мужские голоса и очень знакомый Машкин голос, который обещал невидимым пока мне незнакомцами все земные кары с использованием ненормативной лексики.
Я ускорил бег и через пару секунд ворвался на нашу полянку.
— О! Ещё один голожопик. — раздался мужской хрипловатый голос, а в грудь мне упёрлись два ствола охотничьего ружья.
Машка трепыхалась в руках невысокого, но крепкого бородача, который обхватил её сзади со спины левой рукой за шею. В правой руке у него было охотничье ружьё. Двуствольная вертикалка. Было видно, что мужик силён, так как он удерживал девушку одной рукой, а девушка трепыхалась, зажатая его левой рукой, как кукла на шарнирах.
Ещё на полянке присутствовало двое незнакомцев, одетых, как и положено одеваться охотниками. Хотя, наверняка, никакие они не охотники, а самые настоящие браконьеры. Но и те и другие одеваются примерно одинаково, и на первый взгляд одних от других и не отличить. Высокие сапоги, пояс-патронташ, нож в ножнах на ремне… А самое главное, все были вооружены огнестрельным охотничьим оружием. Один из них, лет тридцати на вид, небритый, с щетиной на лице, держал меня на прицеле. Другой, щуплый и молодой, копался в наших вещах…
Кто они? Сколько их ещё? Не притаился ли кто в кустах, держа меня на прицеле? Шарю глазами по полянке. Быстро сканирую окрестности, но никаких других пришельцев не ощущаю. Разве что, кроме кого-то, кто ломится через лес вслед за мной. Но это, скорее всего, Олег. Один или с Иркой, неизвестно.
Но для меня сейчас это не главное. Трое персонажей на поляне, явно не демонстрируют дружелюбности по отношению ко мне и моей девушке. Расправиться с ними я смогу в один момент, но сразу этого не делаю. Ещё успею. А пока, я хочу посмотреть на развитие событий как бы со стороны жертвы. Мне даже стало интересно, что они будут делать дальше.
— Ну. Вот… Ещё один. — прохрипел тот, кто целился в меня, и перевёл ружьё в сторону появившегося на полянке запыхавшегося Олега.
— И ещё одна. — добавил каким-то скрипучим голосом тот, кто рылся в наших вещах.
Судя по тому, как он отбрасывал в сторону то, что ему не приглянулось, церемониться с нами они не планировали.
А на полянку выбежала Ирка. Она уже успела натянуть на себя лёгкое платье. Судя по облегающей тело мокрой ткани, прямо на голое тело. Олег тоже, в отличие от меня, был в штанах, хотя и тоже босой.
— Что вам надо? — произносит Олег. — Отпустите девушку!
Голос у него командный. Сразу видно, что человек военный, привык отдавать команды.
Но на его слова, человек с ружьём хмыкает, и хрипло говорит, как будто выплёвывая слова изо рта.
— Что нам надо? От тебя, пархатый, ничего. А вот с девками мы немного позабавимся.
— Чего ты с ним болтаешь? — гортанным голосом говорит бородач. — Пристрели его!
Судя по бороде и голосу, человек явно нерусский. Может цыган, а может кавказец. Но говорит чисто, без акцента. Ну, да, в эти времена все учились в школе и изучали русский язык. Так что не удивительно, что речь правильная, не то что у гастарбайтеров из будущего.
— На хрен на них патроны тратить. — ухмыльнулся молодой и достал большой охотничий нож. — Держи его на мушке, Борь! Я его сейчас упокою.
Увидев нож, Машка завизжала так, что все тут же обратили внимание на неё. Так как тот, кого назвали Борей, целился уже не в меня, а в Олега, то я начал с него.
Р-раз… И его ружьё исчезло в никуда.
Ну, конечно же. Я знаю куда я спрятал его ружьё. К себе, в магическое хранилище. И теперь, когда Олегу уже ничего не угрожает, я убрал туда же в хранилище, и хозяина двустволки и его соседа с ножом в руке.
Бородач, всё видел, и в то же время ничего не понял. У него от удивления даже челюсть отвисла.
— Э-эт-то как эт-то? — наконец выговорил он дрожащим голосом.
А я не спеша шёл в его сторону, абсолютно голый и такой же абсолютно спокойный.
Мужик стал что-то соображать, и правой рукой зашарил по своему ружью. Но одной рукой взвести курки довольно-таки сложновато, тем более в таком нервическом состоянии, в которое его ввело моё поведение и внезапное исчезновение двоих его подельников. Не знаю уж, каким местом он думал в это время, но не придумал ничего умнее, как бросить ружьё на землю, и выхватив нож, приставить его к Машкиной груди. При этом сделал это так резко, что даже я не успел на это хоть как-то среагировать. Кончик ножа был довольно-таки острым, так что он даже слегка поранил девушку. По загорелой коже от правого соска потекла тонкая струйка крови вниз по животу. Машка вскрикнула, но дёргаться перестала…
— Н-не п-подходи! Я её убью! — заикаясь стал угрожать незнакомец.
— Отпусти девчонку! И я обещаю тебе, что пальцем тебя не трону!
Мужик был весь в сомнении. До этого у него был вполне себе уверенный такой вид. И даже слегка самоуверенный. Но после того, что он увидел… А что, собственно, он увидел? Как два его подельника просто-напросто исчезли, растворившись в воздухе, как дым от костра. Н-да… Похоже, что он впервые попал в ситуацию, когда не он главный гамадрил на поляне.
— Ну, что? Ты же не хочешь попасть туда, куда провалились твои подельнички. Отпусти её!
— А где они? — боязливо спросил он меня.
— В аду. — спокойным голосом ответил я.
— Но как?
— Вот так. — нейтрально ответил я.
Забалтывая его, я подошёл достаточно близко, так что видел даже бисеринки пота на его лбу. А ещё я заметил, что сейчас он уже держит нож не вплотную к Машкиному телу. Я слегка шевельнул правой рукой, и мужик исчез, присоединившись к своим корешам.
Лишённая какой-либо опоры Машка, сразу же упала на землю. Ира бросилась к ней и схватив в охапку приподняла на руки.
Да… Что там говорить… Ирина у нас настоящая валькирия. Силушкой её бог не обидел. Уж не знаю, что бы она сделала с этими охальниками, если бы оказалась на месте Машки. Наверное, отняла бы ножик у кого-нибудь из них, и нашинковала бы их на кучу мелких кусочков.
Я подошёл к ним, и попросил Иру.
— Отпусти Машу! Я осмотрю рану.
Машку мелко трясло, как в ознобе. Ранка была не глубокая. Так… кожа слегка повреждена. Я наложил руку на её грудь и послал импульс на излечение… Кровь перестала идти, а кожа на месте раны затянулась. С каждым разом лечить такие раны у меня получалось всё легче и легче. Вот, что значит постоянная практика.
— Ты бы оделась, Машенька! А то ещё кто-нибудь прибежит, польстившись на твою голую попку.
— На себя посмотри! — тут же огрызнулась рыжая вредина и освободившись из объятий Ирины, скрылась в палатке.
— Чего это она? — не понял я, хотя искренне порадовался, что она перестала трястись и более-менее пришла в норму.
— Тебя испугалась. — ответила мне Ира. — Я понимаю этих горе-охотников. Если бы на меня попёр такой герой, я бы тоже испугалась.
Она посмотрела на низ моего живота.
Мама дорогая… Какого лешего? С какого бодуна и в какой момент я так возбудился. И куда мне теперь девать этого «стойкого оловянного солдатика»?
— Максим! Вот твоя одежда! — протянул мне мои вещи князь. — Я прихватил, когда побежал за тобой.
— Спасибо! — поблагодарил я его, уже натягивая штаны.