Он снова, держа двумя руками, протянул мне тот самый кинжал, которым я уже владел какое-то время, взяв как трофей. Только на этот раз, кинжал был в ножнах.
Почему-то я сразу понял, что не принять такой подарок — это значит обидеть гордых горцев окончательно. Вот же сложные люди. Чуть что не так — смертельная обида. Мягче надо быть и гибче. Иначе опять придёт кто-то и сгоряча вырежет весь род.
Я принял подарок, тоже взяв двумя руками. Слегка вытянув кинжал из ножен, полюбовавшись изгибами узоров на лезвии, я снова задвинул клинок в ножны, и, приложив правую руку к сердцу, ответил?
— Благодарю тебя! Я ценю твой подарок и буду бережно его хранить.
Рустем снова слегка склонил голову, а потом молча развернулся, и вскочив в седло, попросту ускакал по дороге в сторону гор. Его младший брат Ахтем остался стоять на том же месте.
— А ты решил остаться? — спросил его я.
— Отец послал меня к тебе, Максим-эфенди, и приказал служить тебе.
— Понимаешь, Ахтем… Прямо сейчас в этом нет необходимости. Я же говорил твоему отцу, что когда мне потребуется переводчик с турецкого на русский, я за тобой пришлю кого-нибудь.
— Отец сказал: Не жди, когда позовут! Будь рядом, когда будешь нужен!
— Твой отец мудр.
Я спинным мозгом чуял, что за моей спиной Олег давится от смеха, слушая, как я изображаю из себя дипломата на восточный манер. Сам с трудом сдерживаю смех. Вот не могут восточные люди выражаться прямо. Обязательно надо раскрасить всё изысканным, чисто восточным, словесным узором.
Хорошо. — продолжил я. — Ты можешь остаться.
И уже обращаясь к Олегу, я спросил?
— Ваше высочество! Где мне можно будет тут у вас разместить своего нового сотрудника?
Блин. Вот сказал, и сам понял, что переборщил. Я ведь уже давно привык по-простому общаться с Олегом. И даже это моё «Ваше высочество» звучало как-то по-панибратски. Но для слышавшего мои слова горца, это оказалось шоком. Он весь как-то подобрался и выпрямился ещё больше. Правда я не понимаю, куда уж больше. Ведь и так Ахтем стоял, как телеграфный столб посреди двора.
Зато Олег, похоже, даже и не заметил в моих словах никакой иронии, и ответил с той же долей юмора.
— Это уж тебе решать, барон. Твой человек, тебе о нём и заботиться.
Ахтем, слушавший наш разговор порывался что-то сказать, и я это заметил.
— Что ты хотел сказать, Ахтем?
— Я готов спать перед твоей дверью эфенди.
— В этом нет необходимости. К тому же твой конь не сможет спать перед моей дверью вместе с тобой. Пойдём! Я покажу тебе, где вам будет удобно разместиться.
В общем, разобрались. Горца с его лошадкой разместили в каретном сарае. Заодно я ему пояснил, что все вещи, лежащие там, принадлежат мне, и он их заодно будет охранять. Естественно, он оказался не в том отсеке, где мы выложили всё оружие и боеприпасы. Потом я договорился с казаками, чтобы они не обижали горячего парня, а помогли ему ежели чего. Да и по поводу пропитания определились. Игорь выдал вахмистру немного денег, чтобы питаться Ахтем смог из общего котла.
Ну а я, раз такое дело, решил не откладывать своё путешествие за чужеземным золотом. Поэтому мы снова все вместе стали думы думать, да разговоры разговаривать… Военный совет в Ореанде, типа: Часть вторая. Те же и там же…
— Я поеду с тобой! — безапелляционно заявила Машка.
— Это исключено, Машенька! Там же мусульманская страна. У нах такие обычаи и традиции, что женщина должна быть закутана с ног до головы в чёрные одежды. Да и на голове что-то типа мешка с прорезью для глаз. А тебе это надо?
— Но как же ты там один?
— Машенька! Во-первых? Я там буду не один. Да и поеду-то я совсем ненадолго. Ну а во-вторых: Мне будет спокойнее, если ты останешься здесь с Ирой и Олегом.
— Но, Максим!
— И не спорь со мной! Так надо. Я и на самом деле скоро вернусь. Что тебе привезти из Османской империи?
— Ничего не надо! — с обидой и со слезами на глазах ответила мне моя рыжая подружка.
— Я всё равно постараюсь привезти тебе что-нибудь очень красивое…
— И вкусненькое… — сквозь слёзы добавила Маша, и улыбнулась.
— Ну, вот и договорились. Там есть такие вкусности, как щербет, халва и пахлава… Не плачь! Я буду стараться, чтобы наша разлука на этот раз не продлилась слишком долго. Думаю, что за неделю обернусь.
— Ты думаешь, или уверен в этом?
— Уверен. — неуверенно ответил я.
Отправиться в путь я решил не в одиночку, конечно же. Но и тащить за собою целый отряд было бы глупо. Я решил, что одного спутника мне будет вполне достаточно, и выбрал Ахтема. С одной стороны, было немножко стрёмно брать с собой человека, с которым я и знаком-то всего ничего. Но я всё-таки надеялся на то, что у горцев не на последнем месте стоит честь. Чувство долга за исцеление отца… Не думаю, что этот парень предаст меня или струсит в самый неподходящий момент. Ну, а заодно и переводчик с турецкого языка будет совсем не лишним. К тому же, как мне показалось, Ахтем более сдержан, чем его старший брат Рустем. Тот был горячим и резким, а этот, похоже, сперва думает, а потом уже делает.
Хотя… Это ведь именно он тогда первым напал на меня…
Нет. Сначала на меня бросился, конечно же Рустем, но я того быстро обезоружил, и прижав к его горлу его же собственный кинжал, стал говорить с Эскендером, пытаясь миром забрать Машу. Но тут вмешался, именно Ахтем. Напав на меня со спины, он умудрился толкнуть меня так, что я, сам того не желая, перерезал горло его брату. Он-то, конечно, хотел прийти на помощь к брату… Но, хотел, как лучше, а получилось… как всегда.
Ну, да. Потом-то всё и вышло из-под контроля. Простить мне смерть брата Атем уже не мог. Хотя виноват в этом был исключительно сам. Ну а дальше, всё полетело, как снежный ком с горы, набирая скорость и вызывая лавину. Помнится я тогда вырезал всех, кто был тогда в селении.
Я, конечно же, всё потом исправил. Но осадочек на душе остался. И хотя я совсем не пацифист, но вот так вот запросто убивать всех подряд, включая женщин и детей… Это всё-таки не моё. Оправдываясь перед самим собой, я убедил себя, что только оборонялся, защищая свою жизнь… Но ведь, на самом деле, по большому счёту, мне в тот момент ничего не угрожало. Наложенная защита надёжно оберегало моё тело от всяческих ранений. Ну а если бы с Машкой что-то случилось бы, то я бы просто отмотал время назад, и всё исправил бы. Что я, в общем-то, потом и сделал.
Прокручивая в памяти события той резни, я всё же ловил себя на мысли, что слегка погорячился. Вспылил из-за того, что Машку похитили. А потом, из-за того, что на меня нападали все кому не лень. Ну а я, весь такой правильный, пришёл к ним типа с миром.
Что это было со мной? Месть за то, что похитили МОЁ. Вот что красной пеленой затмило свет в моих глазах.
Ладно. Всё это уже в прошлом. Переиграв всю картину вчерашнего дня, я сделал так, что Машку никто и не похищал. А в следствии этого, горцы не вели себя агрессивно по отношению ко мне, когда я припёрся в их селение. Рустем там что-то пытался вякать. Но про него и так всё ясно. Горячий, как утюг. А вот Ахтем оказался более рассудительным. Да и Эскендера я заинтересовал своим фокусом с двумя кинжалами. Ну а после того, как я излечил старого горца, его младший сын и вовсе посчитал себя кровно обязанным мне. Помнится, когда Рустем приехал вручить мне подарок и извинится за несдержанные речи, он и тогда всё ещё изображал из себя каменного голема с негнущейся спиной, да и слова с его рта готовы были сорваться не самые правильные. До последнего момента в нём боролись два чувства. Благодарность за излечение отца и чувство собственной гордости. Я помню, как сверкали его глаза, когда он был вынужден гнуть спину передо мной. Тяжело ему будет адаптироваться с обычными людьми. В будущем тоже хватало таких вот гордых горцев. И не все они адекватно вписывались в цивилизованное общество. Гибче надо быть и мягче…
Чего-то я не о том думаю. Всё это уже позади. Рустем уже наверняка занимается подготовкой к свадьбе. А вот Ахтем… В его глазах я не вижу никаких задних мыслей. Прямой и честный парень. Если друг, значит, друг. А уж если враг, то уж точно враг, и никак иначе.
Н-да… Но надо будет с ним ещё пообщаться. Ведь иногда такая вот честность и прямота может сильно навредить. Прав был наш великий генералиссимус Александр Васильевич Суворов. «Удивил — победил!»
А военная хитрость нужна не только на войне. И пусть какой-нибудь шибко правильный индеец назовёт меня бледнолицым, у которого, как и у змеи, два языка. Но, судя по тому, кто победил в почти двухсотлетней войне между коренными аборигенами обеих Америк и пришлыми бледнолицыми, два языка — это тоже хорошо. Хотя при этом, много прямых, гордых и честных воинов, из числа индейцев, стали героями.
Ага… Посмертно… А я вот не хочу этого для себя. Лучше быть живым авантюристом, чем мёртвым героем. Не верите? Спросите у Машки! Она вам расскажет.
Больше всего времени у меня ушло не на сборы в дорогу. А чего там собирать-то? Как говориться: «Нищему собраться, только подпоясаться.»
Я, конечно, не нищеброд какой-то. Всего в достатке. Но вот тащить с собой всё своё барахло, я посчитал излишним. Опять же, вспоминая опыт дилетантов-путешественников из книги Дже́рома Джеро́ма про троих в лодке… Когда они решили взять с собой всё, что может пригодиться, величина груза превысила все пределы. Но даже и тогда, когда они взяли только то, без чего вовсе нельзя было обойтись, это по-прежнему оставался слишком большой груз.
Мне с этим было проще. Всё своё ношу с собой. А то, чего у меня нет в данный момент, я попробую взять сам, там, где для этого появится возможность.
Так что заморачиваться на сборы я не стал. Больше времени я потратил на то, чтобы придумать каким образом я буду путешествовать. Конечно, я уже придумал заклинание «Железный зад», помогающее пережить моим неподготовленным ягодицам длительное конное путешествие верхом. Но при этом со стороны я всё равно буду выглядеть, как собака на заборе. Да и продлится это путешествие довольно-таки долго. Потому что я решил добраться сразу до Одессы. Поскольку оттуда есть множество шансов по-быстрому добраться и до Румынии, и до Болгарии, и до турецких берегов.