— Конечно не так, — хохотнула девушка. — И тебе очень повезло, что ты выбрал меня. Ты же выбрал меня?
— Пока не знаю.
— Да выбрал, — Ира махнула рукой, мол, всё решено. — Ну слушай. Я и те двое подсадные.
— Угу…
— Один сотрудник Канцелярии, просто молодо выглядит. А второй вообще троюродный брат Тихонова. Как-то так получилось, что у них большая разница в возрасте. Ну… аристократы, сам же знаешь, да? У нас же некоторые дедушки моложе своих внуков.
— А ты? — уточнил я.
— Меня тётя попросила, — пожала плечами Ира.
— А кто у нас тётя?
— Наталья Эдуардовна Воронцова.
Ну вот и сложился паззл, стало быть.
Вот ведь… даже не знаю, как их назвать. Говнюки? Я ведь им уже почти все свои тайны открыл, и драконов вкупе с патриотично-настроенным батей предоставил, и армию темнокожих воителей, и мир спасаю как не в себя, а они всё равно предпочитают за мной шпионить.
Профдеформация, наверное.
Держи друзей за яйца, и врагов тоже за яйца держи.
— Уг-у-у-у, — задумчиво протянул я. — И что? Стало быть, будешь за мной шпионить?
— Не буду, — улыбнулась Ирина. — Но если хочешь, по приколу можем передавать в Канцелярию ложную информацию. Только если не во вред, конечно же. Чтоб поржать.
— Угу, — вновь повторил я. — А чо так?
— А чо они? — ответила вопросом на вопрос девушка и на лице её появилось возмущение. — Не хотела я в эту сраную Академию!
Не стал давить на больное и предполагать, что всё-таки музыкальная карьера и кутёж по гаражам был у Китаевой в приоритете. И так всё ясно.
Итого:
Хорошая новость в том, что я попал именно на неё и сорвал коварный план Канцелярии. Плохая — вместо щитовика мне теперь придётся таскать с собой обузу.
— А откуда у тебя в таком случае восьмой уровень? — уточнил я.
— С семьёй ходила в рифты, — ответила Ира. — Как-то само получилось.
— То есть боевого опыта нет?
— Ну так, — Китаева сморщилась. — Чуть-чуть.
— Угу, — что-то я разугукался, так что не остановить. — Ну ты же понимаешь, что путешествовать со мной довольно опасно?
— Понимаю.
— И то, что это занятость на полный день?
— Понимаю.
— А то, что я буду катить к тебе яйца?
— И это тоже понимаю, — улыбнулась девушка. — Кати, я не против…
— Никаких выходных! — кричать на нейтрала уже вошло в привычку. — Вставай, Сык-Ун! Погнали!
Брат Сык сидел на бортике бассейна и хмурился-хмурился-хмурился. Подвернув штанины до колен, он бултыхал ногами в воде, и в целом его всё устраивало. Так он и планировал провести остаток дня, а лучше даже недели.
Лекари подшаманили нейтрала и сейчас он был как новенький. Ни ран, ни ожогов, лишь «потрясение» и «стресс», который он, бедняжка, испытал. Испытал, а потом свалил с передовой в яхт-клуб, чтобы «восстановиться».
— Я ведь чуть не умер! — в который раз возмутился он. — Мне полагается отдых!
— Ты охренел⁉ Я для кого стараюсь-то⁉
— Ну… Для себя ведь тоже…
— Вставай давай!
Короче говоря, из всех нейтралов мне достался именно вот этот. Не знаю, каковы были критерии отбора новобранцев, но этот человек мало походил на защитника миров. Хотя… раньше, когда братья были бессмертными, возможно, он и вёл себя совсем иначе?
— Ярослав, давай завтра, а?
Вместо ответа я накастовал портал где-то на полуметровой глубине бассейна, и подтолкнул в него брата Сыка. Себе же сотворил другой путь. Сухопутный.
Стартовали мы, как это уже повелось, из Дракон-Коньячного.
Шиза и Лёха к этому времени уже были собраны. Хотя собраться в нашем случае — лишь подпоясаться. В путешествия между мирами я тащил небольшой рюкзак с собранными матушкой бутербродами и сменной одеждой для Лёхи. Елизавета Романовна налегке, Лёха тоже, — чтобы в случае чего быстренько обернуться, — а Сык выступал в качестве водоноса и при каждом удобном случае напоминал о том-де, что он вообще-то таскает на горбу тяжеленные баклашки.
Сегодня, впрочем, было не как всегда.
Во-первых, наш нейтрал появился на точке сбора вместе с потоком хлорированной воды. Мокрый и недовольный, сейчас он отошёл подальше и обиженно выжимал свои вещи.
Ну а во-вторых, сегодня к нам присоединилась Китаева.
В розовом флисовом спортивном костюме, с собранными в хвост волосами и, — внезапно! — с артефактным мечом за спиной. Семейная реликвия, которую ей выдали затем, чтобы она достойно несла службу во имя Отечества.
В мечишку были встроены несколько рун света. Механика этой магии была… м-м-м… есть у компьютерных задротов такое выражение: «Easy to play, hard to master». То есть в неумелых руках свет тупо слепил противника. Но когда за дело брался профи, который понимал, как и что следует применять, то у света появлялись дополнительные опции. Например, слабенькое исцеление, слабенький баф, а ещё нейтрализация магии некромантов.
Последнее в нашем случае очень и очень хреново, поскольку на Шизе и её зомбарях во время боя держится очень многое.
Короче.
Ирина у нас была эдаким паладином-послушником, только без фанатичной приверженности какому-нибудь божеству, — что хорошо, — и без боевого опыта, — что плохо.
И кстати, в коллектив она влилась сразу же. Когда я появился, Елизавета Романовна с Лёхой крутились вокруг неё. То засыпая вопросами, а то вываливая какую-то свою, крайне полезную, по их мнению, информацию.
— А она ничего, — шепнула мне Шиза и толкнула локтём, мол, давай-давай.
Как-то так вышло, что близняшка-демоница на раз-два улавливала все мои настроения и побуждения.
— Хы-хы.
Краснеть и отнекиваться было как-то по-детски. Наш новый танк вызывал у меня конкретный интерес, и делать из этого секрет я не собирался. А потому:
— Ага, — улыбнулся я. — Ещё как ничего. Не всё ж тебе личную жизнь строить.
— Хы-хы-хы.
— … и вот, короче, хрен, горчица, мёд…
Сразу стало понятно, что Лёха тоже полностью одобряет мой выбор. Поскольку только люди, добившиеся крайней степени его расположения, были удостоены чести узнать его секретный рецепт:
— … но самое главное это несколько звёздочек бадьяна…
— Ладно! — я хлопнул в ладоши. — Давайте уже отправляться!
Бубня себе под нос проклятья, сырой Сык присоединился к пати. Портал в очередной рандомный мир открылся, и мы шагнули навстречу неизвестному…
Что есть жизнь Романа Романовича Апраксина?
Голожопое детство, затем тернистый путь из младших классов в старшие, несколько лет беззаботной подростковой романтики, а затем… затем откуда-то появилось насильно навязанное бусидо, с которым он и шёл по жизни до сих пор.
Нахрен цель.
Есть только путь.
Закончу учёбу, и вот тогда-то заживу. Получу повышение на работе, и вот тогда-то заживу. Женимся, съедемся, и вот тогда-то заживу. Дети чуть подрастут, и вот тогда-то заживу. И ещё целая куча крупных, — пропажа жены и инвалидность сына, — и мелких, — сливной бачок в сортире набок завалился, — потрясений, которые стояли между Романом Романович и мифическим «заживу».
А если проследить хронологию событий и придать анализу все его развесёлые пьяные выходки, то и они тоже попадали в список. Потому как случались они именно тогда, когда всё было плюс-минус гладко.
В минуты спокойствия, Роман Романович сам накидывал себе испытаний.
Бодун пройдёт, и вот тогда-то заживу.
И так крепко этот лайфстайл въелся в само существо Апраксина-Старшего, что ничем его теперь не вытравить.
Однако…
Ставки очень сильно возросли, равно как и статус. Теперь Роман Романович решил зажить после того, как спасёт от иномирных захватчиков Российскую Империю. Да-да, именно её, родную. Апраксин срать хотел на весь мир пропорционально тому, как весь мир хотел срать на Апраксина.
А вот Россия…
Особенно после того памятного визита Императора Павла и его тёплых слов…
Дети выросли, работать не нужно, жена спасена из лап Кольцовых; ни хлопот, казалось бы, ни забот. И потому именно в служении Отечеству, — служении, которому нет конца, — Роман Романович нашёл свой новый путь.
К тому же, какой-то необъяснимый триггер заставил его пересмотреть своё поведение. Вместо того, чтобы играть от обороны и терпеть, пока всё закончится, Роман Романович взял себя в руки и решил не просто идти по пути, а, мать его, бежать высоко подбрасывая колени. А ещё самостоятельно принимать решения.
— Ба-а-атя, — собрались драконы вокруг своего родителя. — Ба-а-а-атя…
Дело было на одной из пока ещё неразрушенных пряничных крыш Сладостана.
— Значит так, — Роман Романович показал драконам тренерский свисток. — Сейчас будем учить команды.
— Заче-е-ем?
— Затем!
Всё было решено. Решено, согласовано и до кучи заверено монаршей подписью.
Настала пора выпустить Антракса, Борю и Олежу из-под родительской юбки. И пока они под командованием Тихонова и Воронцовой будут спасать сладоморфов от геноцида здесь, сам Роман Романович собирался отправиться с сыном на поиски таинственного Нейтрального Братства.
Никакого шкурного интереса, сугубо патриотизм.
Апраксин чувствовал, что именно он с его жизненным опытом и предприимчивостью мытищинского алкаша, сыграет ключевую роль в этих поисках. Что Ярик, что Лёха с Лизой ещё дети, а брат Сык просто придурок.
Им нужен в команду кто-то мудрый и преисполнившийся. Кто-то, кто будет ими руководить. Кто-то, кто обязательно принесёт победу своему Отечеству на блюдечке.
Но!
Поскольку Ярик в последнее время совсем отбился от рук, — а проще говоря охренел, — и слушался теперь только Императора, то именно через Императора всё и следовало провернуть.
Только вчера Роман Романович закинул удочку Воронцовой, а уже сегодня получил красивую бумагу с печатями и подписями, и личное письмо от Павла Третьего, которое в случае чего следовало показывать неверующим.
Если сократить текст этих бумаг, то получится вот что: