Соня вызвалась быть третьим пассажиром Принцессы — соваться в пекло артефакторша отказалась наотрез, и пообещала девчонкам моральную помощь.
Со стороны это смотрелось немного забавно: упитанный свиноподобный дракончик лениво махал крылами и выписывал восьмёрки рядом с ледоколом, а на спине у него сидели три девушки. Две в позе лотоса и максимально сконцентрированные, а третья на кипише. София Романовна смотрела вниз, мотала головой и почти без остановки что-то орала.
Не думаю, что что-то информативное. Материлась, может быть?
Не суть.
Основные события разворачивались у борта ледокола. Вполне логично. Зачем держать круговую оборону, если можно не держать круговую оборону?
Вокруг Лёхи, Ходорова и Астрид с Ингрид уже выросла стена трупов высотой выше человеческого роста. На верху этого мясного редута сражались зомби Шизы, ну а ребята добивали тех, кто смог прорваться внутрь.
Я в этот момент уже по привычке работал в паре с Олегом. Самый здоровый из батиных драконов врезался с небес в толпу хаоситов и начинал размешивать гадов в фарш, а я тем временем прикрывал его сзади. Если вдруг кто-то опасный подбирался к дракону со спины, то тут же портировался на высоту пятидесяти метров.
Самым сложным было удержаться на спине этой махины.
И да, толку от нас с Олегом было примерно столько же, сколько ото всех остальных. Ну… кроме Антракса, само собой.
Ожидаемо, что чёрный дракон был звездой этого побоища. И только благодаря ему море хаоситов до сих пор не захлестнуло сухопутную часть нашей команды. Ну потому что это трудно. Реально трудно, и я реально понимаю этих бедолаг.
Сначала попробуй-ка рассчитай траекторию ковровой бомбардировки. Потом, — если ты вдруг на линии огня, — попробуй объяснить напирающим сзади товарищам, что было бы неплохо сдристнуть отсюда, да побыстрее.
Тебе повезло, и ты выжил после залпа? Столб драконьего огня выжег всё буквально в считанных сантиметрах от тебя, но ты уцелел?
Рано радоваться!
Спереди на тебя несутся горящие соратники, а сзади негорящие подталкивают прямо в огонь. При всём при этом ты меховой и разгораешься на отлично. И да, кое-какие инстинкты самосохранения у тебя всё-таки есть, поэтому ты паникуешь и делаешь глупости.
Давка.
Рёв.
Запах палёных волос.
И холод само собой; холод никто не отменял. Другой момент, что переносить его стало куда легче — нас теперь подогревал адреналин.
Не знаю, сколько уже прошло времени, но волна даже не думала заканчиваться. Всё новые и новые хаоситы спешили к нам с тем, чтобы не-очень-героически подохнуть. Чтобы лучше передать масштабы происходящего, скажу вот что: Лёха и Ходоров начали поскальзываться.
Со стены трупов натекло столько кровищи, что лёд с этой стороны ледокола окрасился в красный. На секунду у меня даже мелькнула шальная мысль о том, что чтобы освободить корабль из плена, нужно растопить лёд кровью, но…
Это перебор даже по меркам Архитекторов.
Повторюсь, во времени я потерялся совсем. Очередной раз пролетая мимо ребят внизу, я заметил, как Лёха попеременно то машет мне руками, а то показывает знак «тайм-аут». Видать, мана брата вот-вот закончится, и он превратится обратно в человека. К тому же, в рифте начало вечереть.
Как бы ни было жаль сворачивать побоище, я открыл маленький портал для ребят внизу и грузовой в небе, — для драконов.
Насколько мы продвинулись в закрытии рифта?
Не знаю.
Но кое-какой опыт и минимальное понимание ситуации получили.
Надеюсь, что к утру хаоситы поймут, что делать им здесь больше нечего и разбредутся. Ну а новую жабу с пушкой мы уже не пропустим. Вариантов, как её вырубить — море, так что это не есть проблема.
— Жесть какая-то, — выругался Лёха.
Брат уже обернулся в своё человеческое амплуа. В шкуре, предназначенной для оборотня, сейчас он походил на ребятёнка, который напялил папины шмотки. Вот только папины шмотки целиком и полностью были уделаны кровью и в целом зрелище было скорее жутким, чем забавным.
— Дичь, — добавила от себя Елизавета Романовна.
Перенеслись мы, понятное дело, в Дракон-Коньячный. Вот только не к нашему дому, а поближе к казармам лагертов. Лишний раз показываться на глаза матери в таком виде — да ну его нахрен. Она, конечно, провидица, но за своих детей всё равно переживает.
— Астрид, лапушка, — улыбнулся Лёха младшей из жён, выпутываясь из шубы. — А вымути чего-нибудь пожрать, а?
Астрид кивнула и побежала к толпе темнокожих ребят, которые как раз возились во дворе с огромным то ли чаном, а то ли казаном. Эту посудину племя берегло, как зеницу ока, и даже когда мы предложили подогнать лагертам такой же гриль-яйцо, как у бати, то получили вежливый отказ. Традиция, мол.
В Дракон-Коньячном, к слову, тоже вечерело.
Погодка стояла бархатная.
От резкого перепада температур кожа у меня на роже тут же пошла микротрещинами, — зазудела и зачесалась. И к слову, в промерзшей насквозь шубе сейчас было холоднее, чем без неё, а потому я начал раздеваться.
Усталые драконы свалили в неизвестном направлении, между Астрид и поварами завязался оживлённый разговор, а я в очередной раз подумал о том, как быстро героические эпизоды моей жизни сменяются чем-то бытовым и милым. Вот я верхом на драконе вершу судьбы Отечества, и вот я уже иду за стол к племени лагертов.
И всё такое вокруг такое неказистое, и обшарпанное, и через жопу, — прям как я люблю.
Сегодня на ужин темнокожие воители наварили что-то типа плова. Рис с мясом, короче говоря, без специй и национального среднеазиатского колорита. Ну так оно и понятно… некоторые продукты для них до сих пор были в новинку.
Мясо-то понятно — мясо они надыбали в лесу, а вот крупы в Дракон-Коньячный таскали мы. До сих пор, — во времена своей осёдлости, — лагерты массово растили пшеницу да редьку, а с уходом в лес так и вовсе завязали с темой гарниров. Им как-то вдруг резко стало не до баланса белков-углеводов. Что поймаешь — то и съешь. И хорошо, если вообще хоть что-то поймаешь.
Короче…
Мой вердикт относительно хрючева был таков: вкусно, сытно, но чего-то не хватает.
Ужин закончился, а на улице уже почти совсем стемнело. И ранние августовские сумерки устами Кости Ходорова шепнули мне:
— А может выпьем?
А может и выпьем, — подумалось мне, но каким-то чрезвычайным усилием воли я сумел подавить этот позыв.
— Не-не-не-не-не, — запротестовал я. — Завтра ранний подъём и опять в рифт, — а затем взял и мусорнулся. — Лиза! Твой кавалер искушает меня всяким!
— Что случилось? — Шиза появилась тут как тут.
— Лизонька, я не…
— Пока что ничего не случилось, — сказал я. — Но может случиться, если Константин Кириллович не одумается и не встанет на путь трезвости. Так… вы тут веселитесь, а я пойду батю проверю.
По идее, Роман Романович должен был вернуться с предварительного слушанья вот уже час как назад. Во всяком случае, обещанный портал со складов Ивашкиной в Дракон-Коньячный я организовал.
И тут…
Тут меня посетило эдакое наитие. Мне подумалось, что идти к бате — только расстраиваться. Даже если они с Воронцовой смогли сорвать сегодняшний суд, то хороших новостей всё равно ждать не приходится. О победе речи не идёт. А потому вместо визита к родителю, кой-то чёрт дёрнул меня одеться в шубу и посмотреть, как обстоят дела в рифте.
Часть маны уже восстановилась, так что… а почему бы и нет?
Вз-з-з-з, — ясен хрен, что портировался я не в толпу хаоситов, а на ледокол, прямиком в капитанскую рубку. И почти сразу же понял, что совершил что-то крайне полезное.
Рычаг!
Тот самый рычаг, который опустила Шиза и сломал Лёха. Он был на месте! Целый, так ещё и в своём исходном положении!
А что это может значить?
Ну конечно же!
Перезагрузка рифта!
Заметно повеселев, я выскочил из капитанской рубки на мороз. Гарпун, которым мы выстрелили в никуда, был снова заряжен в пушку. На горизонте, — куда ни глянь, — не было ни намёка на армию хаоситов, а кровавый лёд рядом с кораблём слепил своей первозданной белизной.
А точнее… зеленцой. Ну потому что северное сияние потихонечку разыгрывалось вновь.
Прекрасно!
Читать я о таком читал, но даже не думал, что когда-нибудь нарвусь на подобное. Помимо того, что у рифта было задание, так у него ещё в довесок и сюжет имелся. В отсутствии стороннего наблюдателя, — термин из квантовой механики, если не ошибаюсь, — рифт откатывался в своё первоначальное состояние и в этом состоянии замирал.
Но стоило рифтерам вернуться, как сюжетный маятник начинал раскачиваться заново. Должно быть, прямо сейчас где-то далеко-далеко по ледяной пустыне ко мне спешат две жабы.
Так…
Сколько времени у нас занял путь от входа в рифт и до выстрела по колоколу? Минут сорок? Час? Да, около того.
Учитывая, что мы начинаем не там, где нужно по задумке Архитекторов, у нас имеется приличная фора. И фору эту можно использовать неограниченное количество раз. Ошибки вроде бы и прощаются, а вроде бы вместе с тем и наказываются — накосячившим рифтерам придётся экстренно улепётывать от нескончаемой армии хаоситов.
А мы этот механизм наказания минуем.
Читеры, едрёна мать.
Воспрянув духом, я поспешил вернуться в Дракон-Коньячный и обрадовать свою разомлевшую родню.
— Собирайтесь! — заорал я. — Одевайтесь! Мы идём обратно!
И сколько же всякого интересного в свой адрес я услышал за следующие несколько минут. И тиран я, и самодур, и людей своих не щажу, и вообще хочу всем смерти. Особенно бурно разговнился Ходоров. Ну… тут я, наверное, сам виноват. Не стоило сдавать его сестре.
Однако…
Когда люди устали возбухать и все волнения утихли, я смог взять слово и объяснить, что к чему. И заодно напомнить, что вообще-то:
— … на кону наше пребывание в родном мире, — а затем начал перечислять триггерные, родные и милые сердцу вещи. Дешёвое димедрольное пиво, например. Мытищинские улочки. Мемасы из сети.