Со связанными руками и кляпом во рту, сейчас он был пристёгнут к Косте Ходорову. Что характерно, не барагозил и не пытался убежать. И даже не обзывался в те редкие моменты, когда мы доставали кляп у него изо рта.
Наоборот скорее…
Его всё происходящее почему-то веселило и будоражило. Возможно, от всех треволнений дня старичок повредился мозгами и ему теперь всё весело?
Да не суть…
Наконец, последними членами нашей экспедиции были Шиза и Выручай. Сестра шла позади рядом с Ходоровым, а стеклянный путался у неё под ногами.
Выручай, кстати, навязался сам.
Я и раньше замечал за ним эдакую сентиментальность и привязанность к людям, а после нескольких поездок заграницу в качестве ручной клади, всё это обострилось. Будь он хоть чуток мягким или шерстяным, я бы даже назвал Выручая ласковым. Но… даже не знаю. Гладить бутылку коньяка, запрыгнувшую тебе на колени — это немного странно.
Хотя кто-то может со мной поспорить на этот счёт.
— Никаких странных ощущений? — спросил я у Лёхи. — Никаких странных мыслей?
— Да нет, Яр, — отмахнулся брат. — Всё, как всегда.
— А сколько ты проставил-то в итоге?
— Две.
— Больше не ставь, — попросил я. — Прошу. Умоляю прям. Хватит нам в семье уже ментальных болезней на магической почве, ладно?
— Обещаю, — кивнул Лёха.
На этом нравоучительная беседа закончилась. Всё-таки я младший брат и неправильно оно как-то. Тем более, что:
— Спасибо, — я так и не поблагодарил Лёху за всё то, что случилось благодаря его становлению оборотнем-хаоситом.
— Да всегда пожалуйста.
— Нам сюда! — крикнул брат Сык и свернул налево, в арку.
Куда «сюда»?
Не знаю.
Какова цель нашего визита? Тоже. Но изучить это место стоит обязательно, хотя бы потому что Братство было, по сути, главным препятствием на пути ВСЁ. Так что если мы найдём хотя бы намёк на то, что где-то до сих пор остались силы нейтралов, то это будет пусть и не победа, но хотя бы первый шаг в её сторону.
Так вот… к тому, куда вёл нас брат Сык.
Повторюсь: не имею ни малейшего понятия.
Благодаря координатам, так любезно предоставленным генералом Баккером и тому, что Выручай может пролезть без мыла в любой, даже самый маленький портал, мы оказались в разбитом и заброшенном городке Братства.
На заросшей лужайке посреди громадин из белого и чёрного мрамора.
Все здания нейтралов выглядели внушительно. Как храмы или какие-то старинные университеты. Высокие своды, колонны, купола.
Жаль только, что всю мебель растащили, так что о той или иной комнаты оставалось лишь догадываться.
Брат Сык предположил, что это местные жители напоследок помародёрили. Без Братства им стало откровенно нехрен здесь делать. Кто смог — свалил во время вторжения Все-Вселенской, остальные либо влились в её ряды и пошуровали строить прекрасную Вселенную будущего, либо же остались здесь на какое-то время, но потом всё равно ушли.
Так что сейчас здесь не было абсолютно никого.
В том числе и охраны, что не могло не радовать.
— Сюда-сюда! — повторил брат Сык. — Пойдёмте скорее!
Ну мы и пошли…
Огромный пустой зал с трибунами вдоль стен. Причём первый ряд трибун на значительном таком возвышении, — я сразу же вспомнил про батин суд и присяжных, — а потолок, как это тут заведено, теряется где-то в вышине. Короче говоря, залить тут всё морской водичкой и точь-в-точь дельфинарий получится.
Если бы не каменная хренатовина по центру зала.
Круглое такое возвышение на одну-единственную ступеньку диаметром около пяти метров. И прямо на ней, будто ругательство пальцем по незастывшему асфальту, была расчерчена гигантских размеров руна.
— Это что? — спросил я у Сыка.
— Как это «что»? — фыркнул нейтрал с такой рожей, мол, классику надо знать. — Это место возрождения!
Ах во-о-о-от она какая, респа для нейтралов. Никогда бы не подумал, что такая основополагающая штуковина может выглядеть так серенько и скучно. Хотя… даже не знаю, чего я ожидал.
Волшебную коробку, из которой выпрыгивает недавно почивший и возрождённый нейтрал? Или чего?
Да, блин, понятно чего. У меня же профдеформация. Я ожидал, что это будет портал. Арка под портал ну или что-то в этом духе.
— А что за руна? — спросил я, разглядывая незнакомые закорюки.
— Возрождения, — всё с тем же снобистским пренебрежением ответил Сык.
— А её можно проставить?
— Яросла-а-а-ав, — протянул нейтрал. — Ну не будь таким…
— Слышь! — перебил его. — Нормально общайся! А то мы тебе сейчас рожу разобьём и здесь бросим, ты меня и так уже порядком подзае…
— Нельзя, — потупив взор сказал нейтрал. — Её нельзя проставить, она техническая.
— Вот так бы сразу…
Неспешным шагом, я обошёл платформу кругом. И да, на всякий случай я уже начал запоминать эту руну. Знаю, что незачем, но ничего не могу с собой поделать. Привычка — вторая натура. Ребята тем временем разбрелись кто куда.
Лёха полез исследовать одни трибуны, Костя будто вола за верёвочку потянул генерала к другим, ну а Шиза…
— А что там⁉ — крикнула сестра, указывая на стену.
Признаться, я сперва даже не понял о чём она. Дверь. Белый мрамор на белом мраморе. Этот проход вроде бы и скрыть пытались, а вроде бы оставили такие щели, что если знаешь куда смотреть — видно невооружённым глазом. Как кухонный гарнитур без ручек: толкни нужную детальку, она и отъедет.
— Там комната старейшин, — ответил брат Сык.
— А что там? — повторила свой вопрос Шиза.
— Не знаю, — нейтрал почесал в затылке. — Меня туда никогда не пускали.
— Ну так погнали проверим…
С тем Шиза уверенно направилась к двери, а Сык посеменил следом, разоряясь на весь зал, что это вообще-то запрещено, и святотатство, и вообще не по регламенту. Чёрт… за сегодняшний день он так меня утомил, что я уже всерьёз начал задумываться — а не избавиться ли нам от этого балласта?
— Пожалуйста, не надо, не заходи! — но поздно.
Дверь открывалась внутрь. Самое то, чтобы эффектно отворить её с ноги, — что, собственно говоря, Шиза и сделала.
Отпихнув истеричного нейтрала в сторону, я прошёл в комнату старейшин вслед за сестрой. Что ж… И тут пусто. Мародёры добрались и сюда тоже.
Ни стульчика тебе, ни столика, ни джакузи с подогревом, — что-то мне подсказывает, что старейшины на то и старейшины, чтобы позволять себе всякое. Голые стены, пол и потолок. И ещё одна руна, на сей раз начерченная на стене.
Ну и не такая большая, сама собой.
Сперва я даже подумал, что это та же самая, но потом уловил в закорюках некоторые несостыковки. Шиза, так та вообще подошла к ней вплотную и начала гладить ладошкой.
— Сык⁉
— Что⁉
— Иди сюда!
— Я не могу туда заходить! Мне нельзя! — отозвался нейтрал. — И вам, кстати, тоже!
— Иди сюда, собака такая!
— Нет!
— Лёх!
Брат понял меня без лишних слов, сгрёб нейтрала в охапку и затащил внутрь. Сык при этом брыкался и жмурил глаза, мол, не смотрю. Однако трезвящая пощёчина… ладно, три трезвящие пощёчины привели его в чувство.
— А это что за руна такая? — спросил я, указывая на стену.
Сык нахмурился.
— Не знаю.
И в этот самый момент…
— Лиза!
Ходоров бросил генеральский «поводок» и резво метнулся в сторону Шизы, а та… та падала в обморок…
Темнота.
Тишина.
Нити паутины и блеск рубиновых глаз где-то вдали.
— Эй! — крикнула Елизавета Апраксина. — Э-э-эй! Я тебя вижу! Иди сюда!
Ткач по собачьи наклонил голову набок и начал потихонечку пробираться ей навстречу. Растревоженная паутина вокруг закачалась под его весом, и будто бы начала издавать какую-то весёленькую мелодию.
— Интересная, — проговорил огромный паук Лизе прямо в голову. — Ты снова здесь. Ты вернулась. Зачем ты вернулась, интересная? Это интересно?
— Это п***дец как интересно, господин паук! — не раздумывая ни секунды выпалила Апраксина. — Я тебе гарантирую!
— Ты наконец-то что-то придумала? Ты решила, что ты хочешь в качестве подарка?
— Наверное.
С тем Лиза задумалась о контурах той самой руны, что была начертана на стене комнаты старейшин Нейтрального Братства. И стоило ей только это сделать, как жвала Ткача задёргались в припадке будто бешеные.
— Да-а-а-а-а, — протянул он, перепрыгивая с лапки на лапку, будто внезапно захотел в сортир. — Да-а-а-а-а.
— Что это?
— Это интересное! Ты хочешь такое?
— Наверное, — с нажимом повторила Лиза. — Но сперва объясни, что это такое.
— О-о-о-о! О-о-о-о! А ты захочешь это интересное, если я тебе о нём расскажу⁉
С причинно-следственными связями у полубожественного существа было откровенно хреново. Ну… можно простить. Всё-таки оно жило не в тех скучных трёх мерах плюс время, что обычные смертные, а совсем в другой реальности.
И потому Апраксиной снова пришлось повторить:
— Наверное. Сперва объясни.
Паук занервничал пуще прежнего. Кажется, он даже злился на то, что какая-то девчонка может обломать ему «интересное».
— Ладно, — в конце концов произнёс Ткач. — Это именная руна Главы Нейтрального Братства.
— Ага, — кивнула Лиза. — Скажи, правильно ли я понимаю, что раз старый Глава мёртв, то его именная руна вроде как свободна?
— В этом-то и самое интересное! Да-а-а-а-а! Да-а-а-а! Ты правильно всё понимаешь, маленькая интересная перерожденка!
— А разве так вообще можно делать?
— Нельзя, но можно! — Ткач будто бы отмахнулся лапой. — Если интересно, то можно, если неинтересно, то нельзя. Но это очень-очень-очень интересно, а потому и можно.
— Ага…
В целом, Елизавета Апраксина уже всё для себя решила, но всё равно спросила:
— А что умеет эта руна? Наверняка что-то интересное?
— Она умеет делать из простых людей нейтралов, — на сей раз паук не стал телиться и затараторил как не в себя. — Она умеет обращать новых членов Братства. Уникальная руна. Именная руна. Интересная руна. Но всё равно сама по себе она не так интересна, как интересно всё то, что завертится, если ты согласишься принять её в дар… ты же согласишься принять её в дар? Ты же согласишься стать ещё интересней, интересная? Прошу, пожалуйста, согласись стать ещё интересней! Прошу!