Логика и здравый смысл окончательно покинули «чат». Растяпа? Виктор Звалинский? Полное отсутствие последовательности в разговоре? Махан оказался собеседником странным до невозможности. Порой казалось, что ему вообще собеседник не нужен — он разговаривал сам с собой. Но самое странное произошло чуть позже — к нашем столику подошёл Алекс Герман.
— Привет, шаман, — улыбнулся генерал службы безопасности и протянул руку, как старому знакомому.
— Растяпа, — кивнул Махан, ответил на рукопожатие и жестом пригласил гостя присоединится. Представительный мужчина, что пытался выдернуть меня из разговора, принёс стул и удалился. Как и когорта официантов. Я осмотрелся — в зале вообще не осталось ни одного человека. Ни гостей, ни обслуживающего персонала.
— Узнаю размах, — от Махана тоже не ускользнула тишина. — Судя по взгляду Романа, ты использовал его вслепую. Как он понял, кто такой Эредани?
— Ты же понимаешь, что без соглашения о неразглашении ты отсюда не выйдешь?
— Я молчал полгода о том, что произошло во время той, как я теперь понимаю, инсценировки. Молчал, даже несмотря на состояние Насти. Она тоже чувствует неправильность. Не можем смириться. Ты уже думал, как будешь выводить Виктора в свет? Вряд ли бы ты согласовал нашу встречу, если об этом не думал.
— Нам нужен Бихань. Пока мы его не получим, Виктор останется у нас.
— Ты же понимаешь, насколько это нереально? За ним стоит вся Поднебесная.
— Если бы не твой демарш полгода назад, мы бы сейчас не разговаривали. Бихань уже был на пути в столицу.
— Когда-нибудь ты поймёшь, что играть вместе с людьми гораздо выгодней, чем использовать их вслепую. И чем больше шишек набьёшь в процессе понимания, тем раньше это знание на тебя спустится.
— Ты забыл о Безпоники? У Биханя возможностей контролировать Барлиону было на порядок больше. Даже сейчас, когда игра полностью отдана имитаторам, всё ещё остаётся опасность того, что Бихань считывает мысли игроков. У нас до сих пор нет уверенности, что удалось найти все закладки. Поэтому Виктора больше не существует и целый отдел контролирует каждый поток данных, выходящий из капсулы Романа. Всё слишком сложно, Дмитрий. В этот раз у нас нет права на ошибку.
— Вы же понимаете, что я веду запись нашего разговора? — на всякий случай напомнил я о своём существовании. — И только что вы признались в уголовном преступлении. Лично мной не была согласована тотальная слежка.
— Слежка ведётся только внутри Барлионы с использованием функционала администратора, — поправился Алекс. — В реальности мы действует строго в рамках закона. Ваша частная жизнь неприкосновенна.
— Настолько неприкосновенна, что вы лично контролировали наш разговор с Дмитрием?
— Бесполезно, Роман, — улыбнулся Махан. — Корпорация в своём репертуаре. Это тот случай, когда следует расслабиться и получать удовольствие. Вернёмся к тому, с чего начали. Как Роман понял, что Эредани — Виктор Звалинский?
— Тебе какая разница? — я не собирался с распростёртыми объятьями бежать вперёд и каждому желающему рассказывать о своих умозаключениях.
— Это основа нашего сотрудничества.
— Кажется, вы здесь все немного считаете, что мне что-то от вас нужно. Так я удивлю — мне всё происходящее индифферентно. Я здесь по той причине, что мне заплатили за час встречи. И он вскоре закончится. Если вы вздумали решать судьбы мира, то, пожалуйста, наедине.
— Вы сейчас с нами в одной лодке, Роман, — произнёс Герман, на что я лишь усмехнулся:
— Неужели? Единственная точка соприкосновения — Виктор Звалинский. Если вас не устраивают мои слова или действия — передавайте шефство над этим человеком кому-то другому. Да, Эредани полезен для моего клана. Это опытный игрок, его советы мне здорово помогли. Но если возникает фраза «мы в одной лодке» — мне оно всё нафиг не нужно. Господа, я умею и люблю говорить слово «нет». Сейчас, как мне кажется, тот самый случай. Предлагаю закрыть тему Эредани — у Махана осталось тридцать минут. И нам, как я понимаю, нужно обсудить участие Легенд Барлионы в предстоящих рейдах.
— Он не блефует, — неожиданно произнёс Махан. — Он действительно считает свою позицию правой.
— Да чтоб вас всех, — пробурчал Алекс Герман, он же некий Растяпа. — Почему приходится работать с дилетантами?!
— Потому что профессионалы не подходят для этого, — спокойно заметил Махан. — Роман, твоё участие в этом вопросе обязательно. Не знаю, почему, но все линии вероятностей замкнулись именно вокруг тебя, не меня или кого-то другого. Если Виктор и может выбраться из тюремной капсулы, то только с твоей помощью. Алекс, даже не думай нанимать Романа как внештатного сотрудника. Ты прав — у Биханя могут быть свои люди если не в твоём, то соседнем департаменте. Всё должно пройти незаметно.
Хотелось спросить, слышали ли меня о том, что я не собираюсь ничего делать, но мне удалось погасить эмоции. Махан и Герман слишком ушли в себя, чтобы им сейчас что-то объяснять. Ничего подписывать я не собираюсь, никаких обещаний давать тоже, а если кто-то что-то себе навыдумывает — это его личные эротические проблемы. Я в этом участвовать не собираюсь.
Всё бы ничего, вот только Махан, вновь какое-то время пристально всматриваясь в бесконечность у меня за спиной, произнёс:
— Роману нужна мотивация. Растяпа, с вашей стороны на что можно рассчитывать?
— Мотивация? — нахмурился Алекс и посмотрел на меня. — Речь, надеюсь, не о деньгах? Если ты прав, а я склонен думать, что ты не ошибаешься, о том, что мы спонсируем клан Парето, станет известно уже через десять минут после транзакции.
— Нет, не кредиты, — вместо меня ответил «шаман». — Поддержка клану. Роман не станет ничего делать ради себя. Но если речь зайдёт о людях, что входят в его клан, он перейдёт на нашу сторону.
— Это всё слова. Нужны конкретные предложения.
— Детали нужно прорабатывать, но, например, если появится закон, высвобождающий жителей социальных приютов, или дарующий им свободу не на четыре, а, скажем, на восемь часов в день? Условие такого высвобождения — состоять в ТОП-клане провинции. Или губернии. Учитывая, что Роман активно работает с социальными, а также то, что его клан как раз и занимает нужную иерархию — у него отбоя от игроков не будет, а те, кто уже в клане, будут делать всё, лишь бы не вылететь. Мало того, можно увеличить социальное пособие для таких игроков, предоставить им жильё, ещё какие-нибудь льготы добавить. Важно показать остальным путь, с помощью которого можно покинуть то незавидное положение, в котором они оказались. Не думаю, что Барлиона обеднеет, зато социальный эффект будет крайне положительным.
— Пожалуй, что-то похожее мы можем обеспечить, — согласился Алекс. — Нужно проработать детали, но не вижу ничего критичного. И ты прав — общий закон никак не свяжут с кланом Парето.
— Но это только сподвигнет Романа выслушать нас, но никак не замотивирует работать над освобождением Виктора. Нужно что-то, что пересилит его скепсис. Скажем, вот такая цифра. Этого будет достаточно, чтобы ты отбросил негатив в сторону?
Махан достал блокнот и, как в старых фильмах, написал в нём сумму. Начинающуюся не с единицы и имеющую в своём составе восемь нулей. Двести миллионов кредитов, если говорить прямо.
— Это то, что ты получишь на свой личный счёт, если мы договоримся работать совместно. Мне не нужны тайны твоего клана, не нужно сотрудничество или вассалитет. Это цена того, что ты поможешь мне и Растяпе вытащить Виктора из тюрьмы. Всё остальное мы будем решать с тобой в частном порядке как независимые друг от друга партнёры.
Шах и мат! Нокдаун! Матч поинт! Что ещё говорят в таких случаях? Если крупную сумму я ещё мог проигнорировать — по долгу работы мне приходилось оперировать и не с такими цифрами, то предложение о том, что социальным жителям могут сделать какие-то послабления, уже заставило крепко задуматься.
— Хорошо, допустим, мне стало интересно. Но что конкретно нужно от меня? Ни для кого не секрет — я глава довольно маленького клана, затерявшегося на границе Стивалы. Да, у меня есть несколько интересных заданий, но у кого их нет? Зачем я вам?
— Если бы я знал, сумма была бы гораздо меньше, — улыбнулся Манах. — Растяпа, что нужно для того, чтобы Виктор вышел из тюрьмы?
— Возможно, вы меня не слышали, но мне не сложно повторить — нам нужен Бихань. Живой и, по возможности, здоровый. Но последнее не обязательно.
— Отдать ему Альтамеду? — предложил Махан, причём говорил он вполне серьёзно.
— Не думаю, что он поведётся на передачу в реале ещё раз. К тому же против тебя у него нет серьёзного компромата, что автоматически влияет на безопасность. Идея со Звалинским проходила только из-за того, что альтернативой для Виктора являлась пожизненное заключение. Бихань понимал, что Эхкиллер на такое не пойдёт. Поэтому прямо сейчас мы накапливаем базу знаний, позволяем «Эре дракона» сотрудничать с Романом, надеясь, что рано или поздно появится шанс вытащить хитрую лису из его норы.
— Махан, а ты действительно готов расстаться с Альтамедой ради Виктора? — удивился я.
— Альтамеда — всего лишь набор виртуальных данных, — ответил Дмитрий. — Ни одна виртуальная приблуда не может стоить человеческой жизни. Если Альтамеда поможет избавиться от Биханя — я отдам её без разговоров.
— Постой. Повтори, что ты только что сказал, — попросил я, пытаясь ухватить мысль.
— Игра не стоит человеческой жизни, — Махан правильно понял мою заминку. — Ни она сама, ни достижения, полученные в ней.
— Достижения! Конечно! — я, наконец-то, смог ухватиться за ускользающую мысль. — Кажется, я придумал способ, каким образом можно выманить Биханя из логова. План мне категорически не нравится, но, может, вы сможете его осуществить с кем-нибудь другим.
На то, чтобы обрисовать общие контуры своей мысли, много времени не ушло.
— Это нереально, — ответил Алекс. — Ты прекрасно знаешь специфику игры этого человека. Он присутствует везде только в качестве голема.