– Ага, – кивнул он. – Вышла замуж за своего начальника, теперь живут в трехэтажном доме.
– Аж в трехэтажном? – удивилась я, Кодзима кивнул:
– Ага, в трехэтажном.
Ветер подул сильнее, бросая на нас лепестки.
– А ты замуж не собираешься? – спросил Кодзима.
– Не-а, да и в домах я ничего не понимаю, – призналась я, и Такаси снова рассмеялся.
Мы опустошили свои стаканчики, выпив саке вместе с плававшими в нем лепестками.
– Цукико, иди к нам, – позвал меня учитель. Исино тоже призывно махала рукой. Его голос прозвучал как-то уж слишком радостно, а потому я решила сделать вид, что заговорилась с Кодзимой и не услышала.
– Омати, тебя зовут, – прервал наше молчание бывший одноклассник, но в ответ я лишь промычала что-то неразборчивое.
– Честно говоря, Мацумото мне не особо нравился, – шепотом признался Кодзима с раскрасневшимися от выпивки щеками. – А тебе?
– Не помню, – ответила я, и Такаси кивнул:
– Так и думал – ты ж вечно в облаках витала.
Учитель и Исино снова попытались подозвать меня. В тот момент я как раз повернулась в их сторону, поправляя растрепанные ветром волосы. Наши с ним взгляды встретились.
– Иди к нам, – еще раз позвал учитель довольно громко.
Это был тот самый голос, которым он разговаривал во время своих уроков. Совершенно не тот голос, которым приглашают выпить саке в дружной компании. Я резко повернулась к ним спиной.
– А вот Исино я даже восхищался, – признался Кодзима бодро. Румянец на его щеках стал еще ярче.
– Ее все обожали, – произнесла я максимально равнодушным тоном.
– Аюко буквально визжала, стоило только ее увидеть…
– Ага.
– В общем, я сам не заметил, как тоже стал ею восхищаться.
Типичный Кодзима. Я долила саке в его опустевший стакан. Такаси с коротким вздохом сделал небольшой глоток.
– А Исино, как всегда, отлично выглядит.
– Ага. – Я старалась не показывать никаких эмоций. «Нельзя», – мысленно твердила я.
– Ей же наверняка за пятьдесят, а так и не скажешь…
– Есть такое. – Я с трудом сохраняла равнодушный вид.
Учитель и Исино мило беседовали – я была уверена в этом, хотя оставалась к ним спиной и не могла видеть лиц. Меня больше не звали. Солнце клонилось к закату. Зажглись фонари. Гости веселились все больше, кое-где уже слышались песни.
Кодзима предложил:
– А может, пойдем выпить куда-нибудь в другое место?
И тут вдруг сидевшие рядом выпускники, на вид даже старше нас, тоже начали петь.
– Ну, даже не знаю, – неуверенно произнесла я, но одна из женщин так громко пропела строчку своим чистым голосом, что Такаси придвинулся ближе и переспросил:
– Чего? Я не расслышал.
– Даже не знаю, – повторила я чуть громче.
Кодзима, отодвинувшись обратно, рассмеялся:
– Ну ты как обычно – то «не знаю», то «дай подумать»… Да еще таким уверенным тоном!.. Ты всегда была такая – и уверенная, и нерешительная сразу, – оживленно болтал он.
– Ну что, пойдем? – согласилась я.
– Да, пойдем выпьем где-нибудь в другом месте.
Солнце уже совершенно село, а выпускники по соседству допели «Дом родной». Сквозь окружающий шум до меня порой доносились голоса учителя и Исино. Голос учителя, кажется, звучал гораздо веселее, чем в разговорах со мной, а в речи Исино сохранялась все та же знакомая хрипотца. Правда, слов я не разбирала – до меня доносились лишь отдельные звуки.
– Пойдем. – Я встала.
Кодзима стоял, наблюдая за тем, как я стряхиваю песок с покрывала и небрежно комкаю его.
– А ты, смотрю, довольно небрежная, – заметил он.
– Ну да, а что? – посмотрела на него я, и Такаси снова засмеялся. Его смех был таким теплым…
Сквозь темноту я пыталась рассмотреть учителя, но ничего не увидела.
– Дай-ка сюда. – Кодзима забрал у меня покрывало и аккуратно его сложил.
– Куда пойдем? – поинтересовалась я, когда мы, повернувшись спиной к толпе гостей на набережной, начали спускаться по ступенькам к дороге.
Любование цветами (часть вторая)
Кодзима привел меня в уютный маленький бар на цокольном этаже жилой высотки.
– Надо же, не знала, что прямо рядом со школой есть такое место, – удивилась я, на что Такаси кивнул:
– В школьные годы я сюда, конечно, не ходил.
Женщина за стойкой рассмеялась. Ее начавшие уже седеть волосы были ровно причесаны, а поверх выглаженной рубашки был надет черный официантский фартук.
– Сколько уж лет ты сюда приходишь, Такаси? – спросила она. Кодзима представил ее, как хозяйку сего заведения по фамилии Маэда. Она поставила перед нами маленькие тарелочки. У нее был приятный низкий голос.
– Помнится, частенько вы с Аюко заходили…
– И правда.
Получается, они уже давно знакомы. Раз бармен часто видела их с Аюко вместе, значит, тогда они еще не расстались, и в таком случае, выходит, прошло уже больше двадцати лет.
– Ты не проголодалась? – спросил Кодзима, повернувшись ко мне.
– Есть немного, – ответила я.
– Я тоже. – Он взял меню из рук Маэды и добавил: – Тут отлично готовят!
– Тогда выбери что-нибудь на свой вкус, – попросила я, и Такаси погрузился в изучение меню.
– Омлет с сыром, салат с латуком, копченые устрицы… – заказывал Кодзима, водя пальцем по строкам меню. А потом он взял заботливо откупоренную хозяйкой бутылку красного вина и аккуратно наполнил два бокала. – До дна! – сказал бывший одноклассник, и я повторила:
– До дна!
На миг перед мысленным взором пронесся образ учителя, но я тут же выкинула его из головы. Мы с легким звоном чокнулись бокалами. Вино было достаточно крепким и обладало глубоким ароматом.
– Хорошее вино, – заметила я, на что Кодзима, повернувшись к Маэде, сказал:
– Смотрите, понравилось.
Хозяйка заведения чуть склонила голову, благодаря за похвалу.
– Нет-нет, это вам спасибо за прекрасное вино, – выпалила я, поспешно повторяя ее жест, на что и она, и Кодзима рассмеялись.
– Нет, серьезно, ты совсем не меняешься. – Такаси покрутил бокал и сделал глоток вина.
Маэда же, открыв закрепленный под стойкой серебристый холодильник, начала выполнять заказ. Мне хотелось расспросить Кодзиму и об Аюко, и о работе, но я промолчала – не уверена, что мне и правда было интересно. Такаси продолжал вращать бокал с вином.
– Вообще, многие вот так вращают бокал, прежде чем выпить. Хотя меня это всегда как-то смущало, – признался Кодзима, заметив, что мой взгляд прикован к бокалу в его руке.
– Д-да нечего тут стыдиться, – возразила я. Впрочем, на самом деле я разделяла мнение Такаси.
– Но ты все-таки попробуй тоже покрутить, – посоветовал он, украдкой заглянув мне в глаза.
– Хм, – пробормотала я, слегка вращая бокал. Аромат вина стал отчетливее. Отпив немного, я заметила, что и вкус пусть совсем немного, но изменился. Всякая резкость исчезла. Теперь этот вкус мог бы дополнить другие, а не противиться им.
– Совсем другой вкус! – с расширенными от изумления глазами воскликнула я, и Кодзима оживленно кивнул:
– Вот видишь!
– Премного благодарна!
Чувствовала я себя немного странно: я пришла в прежде не знакомый мне бар с бывшим одноклассником, и теперь мы оба пили вино, вращая бокалы, и закусывали ароматными копчеными устрицами. Лицо учителя время от времени на миг всплывало в памяти, но тут же исчезало. Нет, я не вернулась в школьные годы, но и сказать, что полностью нахожусь в реальности, не смогла бы – сейчас я просто выпивала, расслабленно сидя за стойкой в баре. Я словно находилась где-то вне времени. Омлет был мягким и теплым, салат из латука – немного острым. Мы допили бутылку вина, а после заказали по коктейлю: Кодзима взял напиток на основе водки, я – на основе джина. Пока мы пили, на улице совсем стемнело. Была уже глубокая ночь. Казалось, солнце только-только зашло, но на часах было уже больше десяти часов вечера.
– Ну что, по домам? – спросил наконец Кодзима, когда наш разговор уже практически сошел на нет.
– Да, пойдем, – ответила я, ни о чем не думая.
Кодзима немного рассказал о расставании с Аюко, но я толком не запомнила, что именно он говорил.
В баре царила особая ночная атмосфера: воздух не был свежим, каким ощущается, когда заведение только открывается, – он был густым и ярким, как это бывает только по ночам. За стойкой в какой-то момент возник еще один бармен – на сей раз это был молодой мужчина, – и заведение приятно оживилось.
Кодзима уже когда-то успел расплатиться.
– Давай я половину верну, – шепотом предложила я, но Такаси, мягко покачав головой, отказался:
– Не надо.
Мы медленно поднялись по лестнице наверх, держась за руки.
В небе взошла луна.
– Луна похожа на тебя. – Кодзима смотрел на небо.
Учитель бы никогда так не сказал. Внезапно вспомнив о нем, я и сама удивилась – ведь в баре мне казалось, что он практически покинул мои мысли.
Кодзима завел руку мне за спину и легонько коснулся бедер, но его прикосновение показалось мне тяжелым.
– Кажется, скоро полнолуние – луна почти круглая, – заметила я, осторожно отстраняясь от Такаси.
– Ну да, уже почти полная. – Кодзима даже не пытался снова приблизиться ко мне – он рассеянно смотрел на луну. Сейчас он мне казался заметно старше, чем в баре.
– Ты чего? – спросила я, и Такаси повернулся ко мне.
– Ты о чем?
– Подустал, наверное?
– Да уж, годы явно берут свое, – пошутил Кодзима.
– Да не такой уж ты и старый…
– Но и не молодой уже.
– Ничего подобного, – со странной настойчивостью проговорила я, а он с хихиканьем поклонился.
– Ой, прости, мы же ровесники…
– Да не в этом дело!
Я думала об учителе. Он никогда не называл себя старым. Наверное, дело в том, что в его возрасте такими фразами уже не разбрасываются, да и в целом это совсем не в его характере. Стоя сейчас на этой самой дороге, я почувствовала, как я далека от учителя. Нет, дело было не в возрасте и даже не в том, где мы оба находились, но все равно я ясно ощущала непреодолимую дистанцию между нами.