— Дино, у меня уже сил нет слушать, как ты вздыхаешь и кряхтишь, словно старуха, — заговорил Тито, резко обрывая ход моих мыслей. — Я тоже нахожу эту работу скучной, но не вынуждаю других выслушивать мои стенания.
Мне в голову пришло с полдюжины остроумных ответов, но я ограничилась тем, что показала ему язык и положила новый слой грунтовки. К сожалению, я не рассчитала движение и часть раствора полетела в Тито.
Он отпрянул и длинно выругался.
— Посмотри, что ты наделал, — воскликнул он, уставившись на свою покрытую пятнами тунику с забавным испугом.
Я пожала плечами и примирительно улыбнулась.
— Извини, Тито, клянусь, я не нарочно. Кроме того, ты и так уже весь покрыт раствором.
— Да, но это случилось по моей собственной вине, — с театральным негодованием возвестил он. — А сейчас меня забрызгал ты… это большая разница.
— Ну и кто теперь похож на старуху? — усмехнулась я и вернулась к работе. Но едва я успела положить следующую порцию раствора, как что-то шлепнулось мне на спину.
— Что это такое?
Витторио и Бернардо захихикали. Оглянувшись через плечо, я увидела у себя между лопаток огромную лепешку белого грунта. Через секунду она с булькающим звуком шлепнулась на каменный пол.
— Извини, — с ухмылкой сказал Тито, демонстративно наливая воду в ведро с грунтом. — Клянусь, я не нарочно.
— Конечно же, нет, — преувеличенно вежливо ответила я, быстро оглянувшись по сторонам.
Очевидно, решив, что сделанный мне нагоняй побудит остальных к более усердной работе, Константин вышел из комнаты. Его отсутствие придало мне смелости. Подождав, пока Тито снова повернул к стене, я зачерпнула полную лопатку грунтовки и бросила в него.
Лепешка смачно приземлилась на его плечо.
Тито от неожиданности вскрикнул. Затем, ухмыльнувшись, он опустил лопатку в ведро.
— Ты развязал войну, Дино. Сдавайся, — потребовал он, грозно размахивая лопаткой. — Или получишь сполна!
— Ни за что!
С этим гордым ответом я зачерпнула грунт. Несколько секунд мы ходили по кругу, не отводя друг от друга глаз, словно воины, готовящиеся обнажить мечи, затем, с одновременным боевым кличем, принялись швыряться грунтовкой.
— Бей его, Тито!
— Отличный выстрел, Дино!
— Два попадания… Дино, он побеждает!
Другие подмастерья побросали работу и присоединились к Витторио и Бернардо. Окружив поле битвы, они хлопали и кричали, чтобы подбодрить нас.
— А! — завопил Бернардо в притворной боли после моего неудачного броска. — Ты промазал по Тито и попал в меня!
У меня не было времени на извинения, потому что как раз в этот момент меня ударило куском грунта прямо в грудь. Даже задыхаясь, я не переставала смеяться. Тито, однако, тоже нес потери. Прицельным броском я метнула снаряд и попала ему в затылок, когда он повернулся за боеприпасами. Он дернулся и выпрямился. Его глаза горели, а на лице сияла широченная улыбка. В руках он держал две лопатки с раствором.
— Это нечестно, — со смехом запротестовала я, хотя немного струсила, поняв, что противник настроен решительно. Мое ведро было пусто, поэтому я осталась безоружной. Кроме того, за время, которое мне потребуется, чтобы добежать до двери и набрать раствора, Тито успеет обстрелять меня с ног до головы.
Пока другие подмастерья подбадривали его выкриками, я бросила учителю мастерок и в отчаянной мольбе прижала руки к груди.
— Прошу тебя, пощади меня, добрый Тито, и я признаю твою победу!
Этот жест отчаяния с моей стороны не был полностью шуточным, потому что я успела представить, на что я буду похожа после его финальной атаки. Впрочем, этому не стоило придавать значения. В независимости от исхода битвы нам обоим придется провести немало времени у фонтана, смывая с себя последствия нашей маленькой битвы.
Тито, между тем, покачал головой.
— Ты сам начал эту войну, Дино, — возвестил он, перекрикивая всеобщий гул, — и я намерен закончить ее! А теперь молись и готовься к смерти!
Издав боевой клич, он запустил в меня содержимым обеих лопаток. Не медля ни секунды, я бросилась на пол, прикрывая голову руками, в надежде, что сумею не попасть под обстрел. Через несколько секунд, не обнаружив на себе грунтовки, я поняла, что опасность миновала.
— Так, битва закончена, — садясь, объявила я и с победной улыбкой посмотрела на Тито. — Думаю, это ничья, так что…
Я оборвала себя на полуслове, так как заметила, что Тито в ужасе уставился на что-то за моей спиной. Другие подмастерья словно онемели, хотя это было противно их природе, на их лицах застыло похожее выражение. Я с трудом поднялась на ноги, едва не поскользнувшись на заляпанном раствором полу. Меня охватил внезапный страх, поскольку я поняла — уже второй раз за последние несколько дней, что существует только одна причина, по которой всеобщее бурное веселье может столь внезапно прекратиться.
Леонардо стоял в нескольких футах от нас, в замешательстве разглядывая кусок раствора на своей прекрасной черной тунике. Из-за его плеча выглядывал Константин со смешанным выражением осуждения и недоверия. В течение нескольких секунд мертвую тишину нарушал лишь звук раствора, капающего с одежды Леонардо на каменный пол. Затем Тито стянул заляпанный грунтом берет и склонил голову.
— Учитель, прошу вас, простите меня! — воскликнул он чуть не плача и теребя злополучный берет в руках. Я не видел вас, иначе…
— Иначе ты бы лучше прицелился? — мягко спросил учитель, но в его взгляде была сталь. Он повернулся ко мне. — Ну а ты, Дино, что можешь сказать?
— Учитель, я тоже молю о снисхождении! — вскричала я, склоняя голову. — Прошу вас, не вините Тито. Это моя вина. Это я начал кидаться грунтовкой, он всего лишь защищался.
— Нет, это моя вина, — стоически произнес Константин. Расправив плечи, он продолжил: — Я должен был следить за тем, как протекает работа. Я нарушил свои обязанности, оставив этих несчастных без присмотра на несколько минут.
— А я ни в чем не виноват, — пропищал Бернардо из-за спины Витторио, который трясся от страха. — Учитель, я говорил им, чтобы они прекратили, но меня никто не слушал.
— В самом деле? — сухо спросил Леонардо.
Повернувшись к Константину, он продолжил:
— Тито и Дино останутся здесь. Остальные пусть идут в мастерскую. В наказание за то, что не остановили это безобразие, они всю следующую неделю будут варить кроличьи шкуры для гипса, носить дрова и воду и убирать мастерскую. Не позволяй им брать в руки кисть, даже чтобы починить ее. Что касается твоего наказания, — он сделал паузу и задумчиво посмотрел на старшего подмастерья, — всю эту неделю ты будешь слушать их жалобы.
— Хорошо, учитель, — Константин кивнул головой с видимым облечением от того, что кара оказалась столь мягкой. Махнув рукой остальным, он приказал: — Быстро, все в мастерскую.
Леонардо подождал, пока подмастерья не покинули залу, и повернулся к нам с Тито.
— Ну, мальчики мои, а какое наказание мне выбрать для вас? — спросил он, переводя взгляд с нас на свою испачканную тунику, а затем на комнату в целом.
Сгорая от стыда, я проследила за его взглядом. Пятна раствора покрывали пол и некогда гладкую поверхность стены. Фрагмент, над которым мы работали, был искорежен неровно нанесенным и почти высохшим раствором, потому что Тито с Витторио бросили работу на полпути. Если немедленно не приняться за дело, то придется отскабливать грунт и начинать все сначала.
Я почувствовала, что краска бросилась мне в лицо, когда оценила масштабы катастрофы. Как я могла опуститься до такого ребячества? Я мысленно распекала себя на все корки.
Тито заговорил:
— Безусловно, учитель, мы должны прежде всего выровнять грунт и отчистить полы и стены.
— И вдвоем завершим работу, которая из-за нас осталась недоделана, — быстро добавила я. Тито кивнул. Леонардо приподнял бровь.
— Это само собой разумеется. Что еще вы можете сделать, чтобы загладить свою вину?
Мы с Тито обменялись взглядами. Он выглядел таким же несчастным, как и я.
— Мы отнесем прачкам вашу тунику, а деньги, которые они возьмут, будут вычтены из нашего жалованья, — предложила я.
— И мы не возьмем кисть в руки в течение месяца, — поддержал меня Тито.
— И будем варить шкуры и выполнять все, что будут делать другие те три недели, которые продлится их наказание, — добавила я в надежде.
Леонардо подумал немного и кивнул.
— Вы будете все это делать. Кроме того, вы попросите прощения у Константина в присутствии остальных за то, что предали его доверие. И будем считать, что на этом инцидент исчерпан. А теперь начинайте убираться здесь и грунтовать.
— И не беспокойтесь, — добавил он с полуулыбкой, когда мы бросились выполнять его приказ, — я накажу Витторио принести вам еды, так что вам не придется делать перерыв, чтобы пойти на обед.
— Благодарим вас, учитель, — ответил Тито. Уверена, вполне искренне. Назначенное нам наказание было достаточно мягким, учитывая проступок. Другой мастер мог бы выгнать учеников за такое дурачество.
Я также пробормотала слова благодарности, схватила лопатку и принялась отскребать грунтовку от пола. Услышав, что шаги учителя замерли возле двери, я подняла голову.
Он многозначительно кивнул.
— Когда ты закончишь с этим, Дино, — сказал он, — зайди в мою мастерскую, мне нужно с тобой переговорить.
— Как скажете, — спокойно ответила я, хотя готова была прыгать от радости. Я ждала этого приглашения со вчерашнего дня. Разумеется, речь пойдет о гибели Беланки и Лидии, и я смогу поделиться добытыми сведениями.
Тито, как и мне, тоже не терпелось поскорее разделаться с работой, поэтому мы работали в два раза быстрее, чем обычно. Я думала о поразительном заявлении, сделанном капитаном стражи.
«Лидия приходится мне матерью», — холодно сказал он, когда учитель хотел отнести тело женщины к хирургу.
Я ни на секунду не усомнилась в его словах. Хотя между ними не наблюдалось особого сходства, за исключением копны черных густых волос, по возрасту он подходил ей в сыновья. Кроме того, я не видела никаких причин, которые заставили бы его солгать, не говоря уж о том, что это легко можно было бы проверить, поговорив со служанками, близко знакомыми с Лидией.