Портрет Дориана Грея — страница 63 из 101

Marco Polo had seen the inhabitants of Zipangu place rose-coloured pearls in the mouths of the dead.Марко Поло видел, как жители Чипангу кладут в рот своим мертвецам розовые жемчужины.A sea-monster had been enamoured of the pearl that the diver brought to King Perozes, and had slain the thief, and mourned for seven moons over its loss.Существует легенда о чудище морском, влюбленном в жемчужину.When the Huns lured the king into the great pit, he flung it away-Procopius tells the story-nor was it ever found again, though the Emperor Anastasius offered five hundred-weight of gold pieces for it.Когда жемчужина эта была выловлена водолазом для короля Перозе, чудище умертвило похитителя и в течение семи лун оплакивало свою утрату. Позднее, как повествует Прокопий, гунны заманили короля Перозе в западню, и он выбросил жемчужину. Ее нигде не могли найти, хотя император Анастасий обещал за нее пятьсот фунтов золота.The King of Malabar had shown to a certain Venetian a rosary of three hundred and four pearls, one for every god that he worshipped.А король малабарский показывал одному венецианцу четки из трехсот четырех жемчужин -- по числу богов, которым этот король поклонялся.When the Duke de Valentinois, son of Alexander VI., visited Louis XII. of France, his horse was loaded with gold leaves, according to Brant?me, and his cap had double rows of rubles that threw out a great light.Когда герцог Валентину а, сын Александра Шестого, приехал в гости к французскому королю Людовику Двенадцатому, его конь, если верить Брантому, был весь покрыт золотыми листьями, а шляпу герцога украшал двойной ряд рубинов, излучавших ослепительное сияние.Charles of England had ridden in stirrups hung with four hundred and twenty-one diamonds.У верхового коня Карла Английского на стременах было нашито четыреста двадцать бриллиантов.Richard II. had a coat, valued at thirty thousand marks, which was covered with balas rubies.У Ричарда Второго был плащ, весь покрытый лапами, -- он оценивался в тридцать тысяч марок.Hall described Henry VIII., on his way to the Tower previous to his coronation, as wearing "a jacket of raised gold, the placard embroidered with diamonds and other rich stones, and a great bauderike about his neck of large balasses."Холл так описывает костюм Генриха Восьмого, ехавшего в Тоуэр на церемонию своего коронования: "На короле был кафтан из золотой парчи, нагрудник, расшитый бриллиантами и другими драгоценными камнями, и широкая перевязь из крупных лалов".
The favourites of James I. wore earrings of emeralds set in gold filigrane.Фаворитки Иакова Первого носили изумрудные серьги в филигранной золотой оправе.
Edward II. gave to Piers Gaveston a suit of red-gold armour studded with jacinths, a collar of gold roses set with turquoise-stones, and a skull-cap parsem? with pearls.Эдвард Второй подарил Пирсу Гэйвстону доспехи червонного золота, богато украшенные гиацинтами, колет из золотых роз, усыпанный бирюзой, и шапочку, расшитую жемчугами.
Henry II. wore jewelled gloves reaching to the elbow, and had a hawk-glove sewn with twelve rubies and fifty-two great orients.Генрих Второй носил перчатки, до локтя унизанные дорогими камнями, а на его охотничьей рукавице были нашиты двенадцать рубинов и пятьдесят две крупные жемчужины.
The ducal hat of Charles the Rash, the last Duke of Burgundy of his race, was hung with pear-shaped pearls, and studded with sapphires.Г ерцогская шапка Карла Смелого, последнего из этой династии бургундских герцогов, была отделана грушевидным жемчугом и сапфирами.
How exquisite life had once been!Как красива была когда-то жизнь!
How gorgeous in its pomp and decoration!Как великолепна в своей радующей глаз пышности!
Even to read of the luxury of the dead was wonderful.Даже читать об этой отошедшей в прошлое роскоши было наслаждением.
Then he turned his attention to embroideries, and to the tapestries that performed the office of frescoes in the chill rooms of the Northern nations of Europe.Позднее Дориан заинтересовался вышивками и гобеленами, заменившими фрески в прохладных жилищах народов Северной Европы.
As he investigated the subject-and he always had an extraordinary faculty of becoming absolutely absorbed for the moment in whatever he took up-he was almost saddened by the reflection of the ruin that Time brought on beautiful and wonderful things.Углубившись в их изучение, -- а Дориан обладал удивительной способностью уходить целиком в то, чем занимался, -- он чуть не с горестью замечал, как разрушает Время все прекрасное и неповторимое.
He, at any rate, had escaped that.Сам-то он, во всяком случае, избежал этой участи.
Summer followed summer, and the yellow jonquils bloomed and died many times, and nights of horror repeated the story of their shame, but he was unchanged.Проходило одно лето за другим, и много раз уже расцветали и увядали желтые жонкили, и безумные ночи вновь и вновь повторялись во всем своем ужасе и позоре, а Дориан не менялся.
No winter marred his face or stained his flower-like bloom.Никакая зима не портила его лица, не убивала его цветущей прелести.
How different it was with material things!Насколько же иной была судьба вещей, созданных людьми!
Where had they passed to?Куда они девались?
Where was the great crocus-coloured robe, on which the gods fought against the giants, that had been worked by brown girls for the pleasure of Athena?Где дивное одеяние шафранного цвета с изображением битвы богов и титанов, сотканное смуглыми девами для АфиныПаллады?
Where, the huge velarium that Nero had stretched across the Colosseum at Rome, that Titan sail of purple on which was represented the starry sky, and Apollo driving a chariot drawn by white gilt-reined steeds?Где велариум, натянутый по приказу Нерона над римским Колизеем, это громадное алое полотно, на котором было изображено звездное небо и Аполлон на своей колеснице, влекомой белыми конями в золотой упряжи?
He longed to see the curious table-napkins wrought for the Priest of the Sun, on which were displayed all the dainties and viands that could be wanted for a feast; the mortuary cloth of King Chilperic, with its three hundred golden bees; the fantastic robes that excited the indignation of the Bishop of Pontus, and were figured with "lions, panthers, bears, dogs, forests, rocks, hunters-all, in fact, that a painter can copy from nature;" and the coat that Charles of Orleans once wore, on the sleeves of which were embroidered the verses of a song beginningДориан горячо жалел, что не может увидеть вышитые для жреца Солнца изумительные салфетки, на которых были изображены всевозможные лакомства и яства, какие только можно пожелать для пиров; или погребальный покров короля Хилперика, усеянный тремя сотнями золотых пчел; или возбудившие негодование епископа Понтийского фантастические одеяния -- на них изображены были "львы, пантеры, медведи, собаки, леса, скалы, охотники, -- словом, все, что художник может увидеть в природе"; или ту одежду принца Карла Орлеанского, на рукавах которой были вышиты стихи, начинавшиеся словами:
"Madame, je suis tout joyeux," the musical accompaniment of the words being wrought in gold thread, and each note, of square shape in those days, formed with four pearls."Mada me, je suis tout joyeux", и музыка к ним, причем нотные линейки вышиты были золотом, а каждый нотный знак (четырехугольный, как принято было тогда) -- четырьмя жемчужинами.
He read of the room that was prepared at the palace at Rheims for the use of Queen Joan of Burgundy, and was decorated with "thirteen hundred and twenty-one parrots, made in broidery, and blazoned with the king's arms, and five hundred and sixty-one butterflies, whose wings were similarly ornamented with the arms of the queen, the whole worked in gold."Дориан прочел описание комнаты, приготовленной в Реймском дворце для королевы Иоанны Бургундской. На стенах были вышиты "тысяча триста двадцать один попугай и пятьсот шестьдесят одна бабочка, на крыльях у птиц красовался герб королевы, и все из чистого золота".
Catherine de M?dicis had a mourning-bed made for her of black velvet powdered with crescents and suns.Траурное ложе Екатерины Медичи было обито черным бархатом, усеянным полумесяцами и солнцами.
Its curtains were of damask, with leafy wreaths and garlands, figured upon a gold and silver ground, and fringed along the edges with broideries of pearls, and it stood in a room hung with rows of the queen's devices in cut black velvet upon cloth of silver.Полог был узорчатого шелка с венками и гирляндами зелени по золотому и серебряному фону и бахромой из жемчуга. Стояло это ложе в спальне, где стены были увешаны гербами королевы из черного бархата на серебряной парче.
Louis XIV. had gold embroidered caryatides fifteen feet high in his apartment.В покоях Людовика Четырнадцатого были вышиты золотом кариатиды высотой в пятнадцать футов.
The state bed of Sobieski, King of Poland, was made of Smyrna gold brocade embroidered in turquoises with verses from the Koran.Парадное ложе польского короля, Яна Собеского, стояло под шатром из золотой смирнской парчи с вышитыми бирюзой строками из Корана.