Были и некоторые сомнения. У Эльвиры Сутягиной не нашлось алиби для своей защиты. Она путалась в показаниях. Сама она не могла поехать следом за мужем в Красноярск и подстроить самоубийство в гостиничном номере. Сутягина нашли сидящим в кресле с пистолетом в руке. Эльвира знала, что он левша и выстрелить себе в правый висок он не мог. Самоубийство было инсценировано, но киллера плохо информировали. Смущало и то, что в доме Короткова нашли слишком много улик, также был не понятен выбор заказчика. По характеристикам, Коротков был человеком мягкотелым и нерешительным, оружием владел плохо и не держал его в руках много лет. С другой стороны, если Эльвира заказала своего мужа, то почему не побеспокоилась об алиби и не воспользовалась услугами настоящего профессионала?
Начальник криминальной милиции города подполковник Базаров пришел к выводу, что Короткова использовали для подставы. Такой вывод имел право на существование. Все прекрасно понимали, какой резонанс будет иметь событие такого масштаба. Об убийстве Сутягина доложили президенту страны. Следствию подбрасили козла отпущения, и оно обязано было в него вцепиться как утопающий за соломинку. Нет ничего хуже, когда над следствием устанавливают контроль и подстегивают. Заказчик все рассчитал правильно.
Шкляров исходил из обычной логики. Единственный человек, которому была выгодна смерть Сутягина, была и остается его жена. Мало того, он считал, что она сама застрелила мужа. Выстрел в правый висок не опровергал эту версию, а подтверждал ее. Ошибка сделана умышленно, чтобы отвести от себя подозрение. Эльвира понимала, размышлял Шкляров, что для самоубийства у мужа не было причин, а значит, в него никто не поверит, поэтому самоубийство было инсценировано плохо осведомленным киллером. Коротков не тот человек, который способен пойти на убийство. Эльвира нашла дурачка для подставы, а сам Коротков к оружию не притрагивался. Нанимать киллера для убийства Сутягина очень опасно. Потом попадешь в сети шантажа и уже не выпутаешься из них. Лучше и проще все сделать самой, а киллера нанять для убийства Короткова. Был человек, и его не стало. Кто? Зачем? Почему? Не имеет значения. Но для завершения следствия вполне подходящая фигура.
С мнением Шклярова многие согласились. Но что это меняло? Были нужны доказательства, и неоспоримые, учитывая мощный костяк адвокатского корпуса, окружающий новую олигархшу. Эльвира вела себя слишком самоуверенно. Она приходила к следователю без адвоката и была готова отвечать на вопросы прямо, незатейливо, просто.
– Зачем человеку алиби, если он не совершал преступления? Я бы сомневалась в правдивости того, кто имеет безупречное алиби. Мне оно не нужно. Я не намерена оправдываться и доказывать свою невиновность. А вот ваше дело – доказать мою вину.
Железная позиция. Следствие зашло в тупик. Формально убийство считалось раскрытым, но Шкляров продолжал копать.
В это время произошло одно событие, которое помогло многое расставить по местам. В кабинет Шклярова вошел майор Соснин.
– Приветствую, Илья Наумыч.
– Привет, Степа. Есть новости?
– Наши ребята, наблюдающие за домом Сутягиной, задержали подозрительного парня. Болтался без дела возле ее особняка напротив въездных ворот и чего-то ждал.
– Где он?
– За дверью. Решили доставить его прямо к вам.
– Давай его сюда.
Двое оперативников завели в кабинет неказистого парня лет тридцати в потертых джинсах, потрепанной куртке, с рюкзачком за спиной.
– Нуте-с, молодой человек, присаживайтесь и рассказывайте, – улыбаясь и почти ласково предложил Шкляров, видя расстроенное лицо парня.
Пока его держали за дверью, он наверняка успел прочесть табличку, на которой было написано, что кабинет принадлежит старшему следователю по особо важным делам. Выше идет только начальник следственного управления прокуратуры. Любой испугается, это же не отделение милиции.
Парень присел на край стула, оперативники вышли, а Соснин остался.
– Я даже не знаю, что сказать, – начал парень. – Подбросили мне халтуру, я работу сделал, но мне не заплатили. Думал, может, мне что-то Эльвира Николаевна заплатит. Хотел ее подстеречь у ворот.
– А какого рода халтурка?
– Я репортер из местной газеты. Часто бываю на презентациях и прочих мероприятиях. Был и на выступлении Сутягина перед студентами в университете. Там ко мне подошел какой-то тип. Сказал, что руководит службой безопасности Сутягина. Отвел меня в кабинет ректора, там мы с ним с глазу на глаз и поговорили. Он заплатил мне небольшой аванс. Так, на дорогу и харчи. Обещал три тысячи долларов за результат. Но когда я вернулся, выяснилось, что Сутягина убили. Его жена тут же распустила всех, кто непосредственно работал с ее мужем. Гонорар мой накрылся медным тазом. Вот и все.
– Гладко рассказываешь. Как тебя зовут?
– Ерохин Валентин.
– Ну а почему не говоришь о главном, Валентин. В чем заключалась твоя работа?
– Ах да. Мне тот тип сказал, будто Эльвира купила две путевки в заповедник «Спасское», на три дня. Это в семистах километрах к востоку от нас. Озеро Жемчужное. Сутягин в это время уехал в Красноярск. Я должен был сделать серию снимков компрометирующего характера, так как муж, то есть Сутягин, не доверяет Эльвире и подозревает ее в измене. Я должен был доказать, что снимки сделаны именно там и именно в эти дни. Я не знал, как это сделать. Но меня случай выручил. Над центральным офисом заповедника, где расселяют по коттеджам приезжих, висит светящееся табло: погода, часы, календарь. Я приехал раньше Эльвиры и подождал ее возле офиса, выбрав нужный ракурс. Она приехала на машине с мужчиной. Подозрения оказались не напрасными. Они пробыли там двое суток и срочно уехали. Видимо, им сообщили о смерти Сутягина.
– Компромат набрал? – спросил Шкляров.
– Еще какой! – гордо ответил парень.
– Показывай.
Ерохин достал из рюкзака пухлый пакет с фотографиями. Шкляров взглянул на несколько снимков и все понял.
– Вот что, Валентин. Фотографии и негативы мы у тебя конфискуем. Они будут подшиты к делу об убийстве. Мы не Рокфеллеры и даже не Сутягины, но оплатить твой труд как внештатному сотруднику, принимавшему участие в следствии, можем.
Шкляров написал записку и передал парню.
– Иди в четырнадцатый кабинет, там оформят все бумаги.
– Спасибо, – заулыбался Ерохин. – Но мне надо домой заскочить за паспортом.
– Действуй.
Репортера отпустили, но он так и не вернулся, а свой гонорар получил на улице от Анны.
Рассмотрев все снимки вместе с Сосниным, Шкляров почувствовал себя немного растерянным.
– Ясно одно, Илья Наумыч, – заговорил Степан, – Эльвира мужа не убивала. И алиби у нее есть, но оно для защиты непригодно. Может быть, ей теперь безразлично, что о ней будут думать, но ее любовником является Дмитрий Мезенцев, новый глава компании, женатый человек. Его она подставить не может.
– А кто он такой?
– Муж дочери, вероятно. О семейных делах Мезенцевых никто ничего толком не знает. Во всяком случае, именно Дмитрий официально занял пост умершего. Репортер не туда пошел. Эльвира бы ему шею сломала и этим все кончилось. Надо было шантажировать Мезенцева, тот мог бы заплатить, и немало. Но парень так и не понял, кто ходит в любовниках Эльвиры.
– И все же Сутягина убила жена, – не унимался Шкляров.
– Убила не она, а киллер. А его мы никогда не найдем. Скорее всего, она его выписала из другого региона. План просчитан и выверен. Стрелок сделал свое дело и убрался восвояси. Висяк! Сдавайте дело в архив, Илья Наумыч.
Соснин рубил правду-матку, и спорить не приходилось. После того как майор вышел из кабинета, следователь грохнул кулаком по столу. Толстое стекло треснуло.
Глава четвертая. ПРОСЧЕТЫ И ЗАЧЕТЫ
1.
С одной стороны, роль светской дамы для заслуженной артистки Виноградовой была не сложной, она и цариц на сцене играла, с другой – Настя все время встречалась с непонятными вещами. Ее подставной муж Дмитрий Мезенцев оказался мужчиной интересным и пристойным. Он снабдил Настю фотографиями своей покойной жены и множеством кассет с видеоматериалами из семейного архива. По ним Настя изучала походку своего прототипа, манеры, особенности. Они и впрямь были чем-то похожи, но оставались совершенно разными. Поменять цвет волос не трудно, но влезть в шкуру неизвестного человека без режиссера и готового текста оказалось делом нелегким.
Расписание дня они обсуждали с Дмитрием. Он снял ей квартиру в соседнем доме, и они могли проходить к друг другу через двор, минуя улицу и оставаясь незамеченными. Каждый вечер Настя входила в дом Мезенцевых с черного хода, переодевалась в одежду погибшей жены Дмитрия, спускалась на лифте в гараж и выезжала на улицу, сидя за рулем шикарной машины. Тут, правда, не все гладко получалось. Когда-то Настя пользовалась машиной мужа, а как его упрятали за решетку, тут же продала ее. Пять лет не сидела за рулем, срок не малый. К тому же в гараже Дмитрия стояли только крутые иномарки, а не старенькие «жигули». Старалась, как могла, а днем часами изучала город по карте и правила уличного движения.
Первый выход в свет прошел удачно. Согласно плану она посетила казино «Вальяж», где случайно обронила свою визитную карточку возле кассы. Через десять минут все присутствующие знали, как зовут очаровательную незнакомку. Но чего ей стоило выбрасывать деньги на ветер, об этом знала только она. Сердце кровью обливалось, когда приходилось ставить на кон стодолларовые фишки. Люди отдыхали и расслаблялись, а Настя работала. Первый день выдался очень тяжелым, но она справилась со своей задачей.
Днем Настя ездила обедать в ресторан «Сатурн». Здесь у жены олигарха был постоянный столик, который всегда оставался свободным только для нее. Светские люди очень консервативны, объяснял ей фальшивый муж, они пользуются одними и теми же магазинами, ресторанами, салонами, клубами и всем, что входит в обойму их пристрастий. Такие тонкости всех устраивают. Так, например, легче вести за человеком наблюдение, а Дмитрий не скрывал, что Настю возьмут под контроль. Прежде всего для ее же безопасности. Телохранители – вещь естественная для такой особы.