Работа по созданию единого свода требовала времени. Приступить к ней призывал еще канцлер Жоау даш Реграш, но реально она началась после его смерти под руководством юриста Жоау Мендеша, а завершилась при Афонсу V Африканском под руководством доктора права Руя Фернандеша.
В 1446 году свод законов, получивший известность как Афонсинский устав или Афонсинский кодекс, был завершен. Среди подобных трудов он стал одним из самых ранних в Европе.
Устав состоял из пяти томов. В первом были собраны законы, касавшиеся административной и судебной властей, во втором содержались нормы, регулирующие королевские полномочия, отношения государства и церкви, привилегии дворянства, а также особые законы для евреев и мавров. Третий том представлял собой процессуальный кодекс, четвертый — гражданский кодекс, а последний — уголовный.
В уставе закреплялось главенство королевской власти и ее верховенство над всеми правами и привилегиями знати. Однако эти положения, зафиксированные на бумаге, надо было еще доказать на практике.
Жоау I с ранних лет готовил своего сына Дуарте в наследники, а в 1412-ом фактически сделал его соправителем, возложив на 21-летнего юношу ответственность за финансы и юридические вопросы. Когда инфант стал королем, он уже больше двух десятилетий участвовал в государственном управлении и был опытным политиком[50].
Долго править Дуарте не пришлось. В 1438 году он скончался от чумы, успев составить завещание. В нем наследником объявлялся его единственный шестилетний сын, который стал королем Афонсу V Африканским, а регентом — вдова Дуарте Леонор Арагонская. По завещанию она должна была осуществлять регентство до тех пор, пока сыну не исполнится 14 лет.
В народе Леонор Арагонская была непопулярна. Португальцы опасались, что иностранка не сможет должным образом воспитать малолетнего короля. В 1439 году в Лиссабоне вспыхнули волнения. Горожане выступали за регентство дяди Афонсу V инфанта Педру, который, как и Дуарте Красноречивый, был сыном Жоау I.
Леонор, которую поддерживала часть дворянства, не отказалась от регентства и попыталась удержаться у власти. Сложные переговоры длились несколько месяцев, но Кортесы провозгласили регентом Педру и Леонор вынудили покинуть в страну. Она скончалась в 1445 году в Толедо при подозрительных обстоятельствах, вызвавших толки об отравлении.
Хорошо образованный, решительный, расчетливый инфант Педру много путешествовал, посетил большинство королевских дворов Европы и поднаторел в дворцовых интригах. В Англии он даже удостоился ордена Подвязки, а в Венгрии участвовал в боевых действиях.
Вернувшись в Португалию, инфант надеялся стать преемником Дуарте Красноречивого, у которого долго не было наследника, но появление на свет Афонсу спутало карты. Впрочем, Педру не сильно обращал внимание на формальности и действовал так, будто был настоящим монархом.
В 1446 Афонсу V исполнилось 14 лет, но он попросил дядю и дальше помогать ему в управлении государством. От услуг Педру король отказался два года спустя. Сделал он это не столько по собственной воле, сколько по наущению первого герцога Браганского и некоторых других придворных. Они опасались, что Афонсу V женится на дочери Педру, и сумели внушить королю, что дядя хочет свергнуть его и занять престол.
Раздосадованный Педру удалился в Коимбру. Между тем герцога Браганского вызвали ко двору. Его путь в Лиссабон пролегал по землям инфанта, который не позволил новому фавориту проехать через свои владения.
Афонсу V объявил Педру мятежником и выступил против него во главе армии. 20 мая 1449 года войска короля и его дяди встретились у Алфарробейры. Педру потерпел поражение и был убит вместе со своими приближенными.
Одержав победу над дядей, юный король ощутил себя настоящим правителем, не нуждающимся в опеке. Своих сторонников он осыпал милостями и щедротами, порядком опустошив казну. Знать, ущемленная при Жоау I, вновь почувствовала себя на коне и принялась за старое. Народу до поры до времени приходилось терпеть.
В 1481 году, сразу после смерти Афонсу V Африканского, были созваны Кортесы, на которых представители городов пожаловались новому государю Жоау II на беззаконие и злодеяния, творившиеся на дворянских землях. Были упомянуты укрывательство в своих владениях преступников, вымогательство денег, игнорирование королевских законов и вынесение решений, им противоречивших.
Жоау II приказал всем, кто получил владения в подарок, представить документы, подтверждавшие их права и привилегии. Кроме того, он повелел королевским судьям на местах разобраться с нарушениями, для чего уполномочил их беспрепятственно посещать дворянские вотчины.
Меры Жоау II, получившего прозвище «совершенный принц», не могли понравиться знати. При дворе зрел заговор, который возглавил третий герцог Браганский. О крамоле удалось вовремя узнать. В 1483 году герцога арестовали, собственность конфисковали, а самого его казнили. Сообщники бежали в Кастилию, а те, кто не успел, были схвачены и расстались с жизнью.
Аристократия не успокоилась. В следующем году новый заговор возглавил брат королевы герцог де Визеу. Его судьба оказалась не менее печальной. По одним данным, герцога казнили, по другим — его заколол кинжалом сам король.
Жоау II Совершенный принц решил искоренить крамолу радикально. Большая часть знати, принимавшая участие в заговоре, была арестована, многие убиты, а у тех, кого пощадили, конфисковали владения. После решительного подавления второго заговора королевской власти уже никто не смел перечить. Самые знатные и могущественные дворянские кланы, к которым принадлежали герцоги Браганский и де Визеу, были разгромлены.
В 1495 году на престол вступил Мануэл I Счастливый, который занялся усовершенствованием законодательства. К тому времени накопилось много новых законов, не отмеченных в Афонсинском уставе и ему противоречивших.
Новый свод было поручено создать группе юристов, которую возглавил канцлер Руй Боту. Сборник, отпечатанный в 1512 году, получил название Мануэлинский устав и сохранил прежнее деление на пять томов[51].
В новом своде, который впервые был печатным, а не рукописным, общенациональные законы получили приоритет над местными, закрепив централизацию власти в стране. На эту же цель работали и остальные нововведения.
Окончательно оформился институт так называемых судей со стороны. Они назначались королем и получали от него жалованья, а потому были неподвластны феодалам на местах.
Реформе подверглись форалы. В отличие от старых грамот, содержавших права и привилегии Советов, новые ограничивались определением способов и средств, с помощью которых населенные пункты должны были платить королю налоги.
С Мануэлинским уставом завершилось формирование в Португалии централизованного государства и абсолютной монархии. Жоау II Совершенный принц сломил сопротивление своенравной знати, заставил забыть ее о честолюбивых амбициях и вынудил подчиниться монарху. Мануэл I Счастливый ограничил права Советов, довершив строительство системы, в которой власть везде и во всем принадлежала королю.
Единая Португалия, сплоченная вокруг монарха, была готова к свершениям, выходящим далеко за пределы ее скромной территории. Путь на Восток был закрыт большой враждебной Кастилией, но на Западе перед ней лежал таинственный и непознанный Атлантический океан. К нему давно устремляли взор португальские поэты. Когда появились корабли, способные выдержать дальние плавания, и была усовершенствована техника мореплавания, португальские моряки ринулись в его пучину, навстречу неизвестности.
Португальский флот выходит в море
То, что именно Португалия проложила новые пути к далеким континентам, не было случайностью. К XV веку на крайнем западе Европы сложилась уникальная мозаика условий и обстоятельств, позволившая маленькой стране, которая только что едва избежала поглощения крупным соседом, выступить в авангарде первой волны глобализации и превратиться в громадную империю.
К дальним экспедициям португальцев подталкивали растущие сложности, с которыми столкнулась торговля пряностями. В результате Крестовых походов этот товар начал поступать в Европу в значительных количествах. Он производился на Молуккских, или Пряных, островах. Ныне эта группа островов между Сулавеси и Новой Гвинеей принадлежит Индонезии.
Пряности ценились так высоко, что порой служили в качестве денег. Так, в XIII веке горожане французского города Безье за убийство виконта были приговорены к выплате штрафа в виде трех фунтов перца. За подделку специй полагались суровые наказания, вплоть до смертной казни.
Разновидностей пряностей немало: гвоздика, корица, кардамон, имбирь, ваниль, шафран, мускатный орех… Высоко ценился в Европе черный перец. Богача в ту пору насмешливо называли не только «мешком золота», но и «мешком перца».
В особой чести перец был в южных странах, где остро стояла проблема сохранения продуктов при жаркой погоде. Он отбивал неприятный запах и продлевал срок годности, поэтому требовался всегда и во все возрастающих количествах.
Баснословную прибыль от доставки в Европу пряностей получали Венеция и Генуя. Две итальянские республики имели крупнейшие флотилии, давно вели торговлю с Востоком, располагали складами по пути следования товара и никому не собирались уступать своей монополии.
Пряности попадали в Европу по трем маршрутам. Во-первых, — через египетскую Александрию, куда поступали через Индийский океан и Красное море. Во-вторых, — через сирийские и черноморские порты, а также Константинополь, куда переправлялись из Персидского залива и Месопотамии (Ирака). В-третьих, — их везли по земле караванами через Китай, Самарканд, Бухару в черноморский порт Трапезунд (современный турецкий город Трабзон), в Астрахань и Крым, откуда отправляли в Италию. Об этом маршруте напоминают сохранившиеся до наших дней генуэзские крепости в Балаклаве, Судаке, Феодосии.