Молодежь устремилась в заморские колонии, чтобы правдами и неправдами сколотить состояние. Страна лишалась самой активной части населения.
За моря уезжали молодые здоровые мужчины. Женщин на кораблях или не было вовсе, или их можно было пересчитать по пальцам одной руки. Нехватка собственных представительниц прекрасного пола привела к энергичному смешиванию португальцев с туземками, стала одной из причин поощрения межнациональных браков.
Менее чем за столетие Португалию покинули около 300 тысяч человек[81]. Это втрое больше, чем проживало в столице.
Общая численность населения страны в XVI веке неизвестна, но, по оценкам, она составляла от 1 до 1,4 миллиона человек. Для сравнения: из Испании, где насчитывалось 7–8 миллионов жителей, к 1570 году в Америку эмигрировали около 60 тысяч[82].
К тому же, в отличие от испанцев, заселявших в основном плодородные американские земли со здоровым климатом, португальцы отправлялись в малярийные азиатские и африканские тропики. Многим из тех, кому посчастливилось не умереть по дороге, удавалось продлить жизнь всего на пару лет.
Сама метрополия, несмотря на приток заморских богатств, в целом оставалась бедной и все больше отставала от европейских экономических лидеров, заслужив прозвище «голодранца в золотой короне».
Символом несбывшихся надежд на благоденствие стала Неоконченная часовня (Capelas Imperfeitas). Украшенное пышным орнаментом сооружение, часть гигантского монастыря Моштейру да Баталья, пять веков спустя так и стоит недостроенным, превратившись в окаменевший немой укор эпохе.
Смертельный удар географические открытия нанесли по средневековой науке. Игнорировать новую картину мира было невозможно, но она в корне противоречила тому, что веками утверждали ученые.
Раньше достаточно было сослаться на авторитетного автора, и какими бы странными ни казались утверждения, они признавались истинными. Теперь одних цитат было недостаточно. Требовались реальные доказательства и факты, полученные с помощью опытов, исследований, наблюдений.
Рухнули устоявшиеся взгляды, развеялись мифы и легенды. Сказочные земли уступили место материкам и островам, фантастические чудовища и растения — реальной фауне и флоре. Изучение потоков новой информации кардинально изменило естественные науки, географию, картографию, астрономию, медицину…
Виднейшие ученые XVI века в Португалии были прямо или косвенно связаны с мореплаванием. Картографы Дуарте Пашеку Перейра и Жоау де Каштру сами осуществляли практическое руководство колонизацией новых земель и участвовали в сражениях.
К успеху дальних экспедиций причастны ботаник, аптекарь и дипломат Томе Пиреш и математик Педру Нунеш. Первый написал книгу «Сумма Востока: от Красного моря до Китая», в которой обобщил знания по истории, географии, экономике, этнографии, растительному миру региона. Второй изобрел нониус — вспомогательную шкалу, которая служит для определения количества долей делений основной шкалы. Она позволила улучшить вычисления градусного склонения звезд и точнее определять местоположения корабля. Эта адаптация к квадранту была использована знаменитым астрономом Тихо Браге. В 1935 году Международный астрономический союз присвоил имя Нунеша кратеру на видимой стороне Луны.
Врач Гарсиа де Орта стал основателем тропической медицины. Его «Беседы о лечебных травах и лекарствах Индии», написанные и изданные в Гоа, переводились и печатались по всей Европе.
В самой Португалии медицина изменилась разительно. В конце XV века уже можно говорить о зачатках системы медицинского обслуживания населения.
Возникают крупные лечебницы. В 1498 году в столице появился Святой дом милосердия, а в 1504 году открылась Королевская больница Всех Святых, которая на два с половиной столетия стала главным госпиталем страны. Больные разделялись согласно полу и недугу, имелось стационарное отделение, приемная для срочной помощи, особые отделения для благородных пациентов, а также для душевнобольных и сифилитиков.
Получила развитие система образования, которую короли тоже поддерживали. Уже Жоау II начал предоставлять стипендии студентам для обучения в университетах Италии, Франции и других стран. Жоау III в 1527 году учредил десятки стипендий для обучения в Коллеже Святой Варвары, который был организован для португальцев в Париже, а затем привлекал выпускников в качестве преподавателей на родине. Приглашались и зарубежные профессора.
В 1537 году университет был окончательно переведен в Коимбру. Неоднократные переезды главного учебного заведения в первые два с половиной века его существования, предпринимаемые по воле королей, не способствовали приобретению высокой репутации. Папа Николай IV запретил изучать в нем теологию, а Климент VII отказался признавать за богословами, окончившими Лиссабонский университет, право учить других.
Жоау III не ограничил реформу формальным изменением местоположения. Университет получил новый устав, в нем читали лекции иностранные профессора. Уровень образования вырос, но все равно уступал качеству преподавания в ведущих европейских университетах: Парижском, Оксфордском, Болонском, Саламанкском[83].
В 1547 году Жоау III основал в Коимбре Королевский колледж искусств и гуманитарных наук. Возглавил новое учебное заведение крупнейший португальский педагог Андре де Гоувея. Посещение колледжа стало обязательным для поступления в университет. Так были заложены основы среднего образования.
В конце XV века в Португалии началось книгопечатание. Возникли книжные магазины. Португальский язык, окончательно отделившийся от галисийского, благодаря морским экспедициям и колониальным захватам распространился по всей Азии. Так, в японский, несколько видоизменившись, вошли сотни португальских слов. Например, категория блюд из морепродуктов и овощей тэмпура получила название от португальского tempora, которым иезуиты обозначали период поста.
Путешествия на край и за край света оказали сильное влияние на португальскую культуру. Возник новый жанр, основанный на описании путешествий и приключений. Одну из первых книг о жизни и нравах португальской Индии создал офицер Дуарте Барбоза. Особенно прославился на этом поприще Фернау Мендеш Пинту, который объездил всю Азию и изложил свои впечатления в пухлых «Странствиях», переведенных на крупнейшие европейские языки.
Летописец Жоау де Барруш, продолжая традиции Фернау Лопеша, создал четырехтомные хроники «Деяний, совершенных португальцами при открытии и завоевании морей и земель Востока». Его работу продолжил Диогу ду Коуту. И, разумеется, нельзя обойти Луиша де Камоэнса, увековечившего в эпической поэме «Лузиады» плавание Вашку да Гамы и всю предшествующую, а также известную ему последующую историю родной страны.
В архитектуре готика уступила пышному стилю мануэлину, вызванному стремлением отобразить в камне экзотику морских странствий. Он проявился в таких памятниках, как монастырь Иеронимитов и Вифлеемская башня в Лиссабоне, монастырь Ордена Христа в Томаре. В их декоре бросаются в глаза морские элементы, такие как канаты, раковины, якоря и якорные цепи, морские узлы, а также пальмы и другие экзотические растения. В Москве об этом прихотливом стиле напоминает заказанный под впечатлением от посещения Португалии особняк Арсения Морозова (бывший Дом дружбы с народами зарубежных стран).
Высокого уровня достигло ювелирное искусство, чему способствовал приток драгоценных камней и металлов из колоний. Примером может служить Вифлеемская дароносица, сделанная драматургом и ювелиром Жилом Висенте для монастыря Иеронимитов. Она выполнена из золота, уплаченного в качестве дани правителем суахилийского порта Килва. Привез драгоценный металл в Лиссабон Вашку да Гама, возвратившийся в 1503 году из своего второго путешествия в Индию. Восхищает и золотая рака королевы Леонор, работа Мештре Жоау.
Появился первый португальский классик в живописи. Им стал Нуну Гонсалвеш. В полиптихе «Панели Святого Винсента», который до сих пор производит неизгладимое впечатление, он изобразил представителей всех слоев португальского общества XV века: знати, духовенства, народа. Некоторые исследователи полагают, что на одной из шести панелей предстает Энрике Мореплаватель в окружении своих соратников.
Расширение географического кругозора совпало у образованных португальцев с распространением по Европе идей Возрождения. Его деятели проповедовали гуманизм и ратовали за изучение классического наследия — греческих и римских авторов.
В португальской литературе Возрождение связано, прежде всего, с именем Франсишку Са-де-Миранды, сына наместника Бразилии Меня де Са. Посетив Италию, он вернулся сторонником идей гуманизма и основал на родине новую итальянскую школу поэзии, участников которой окрестили петраркистами.
Ренессансный гуманизм отличался от современного. Он означал не защиту прав человека, а исследование человеческого духа во всех его проявлениях. Человек помещался в центр Вселенной, подвигая Бога и занимая его традиционное место.
Виднейшим португальским гуманистом считается Дамиау де Гоиш. Сын португальца и фламандки, друг Эразма Роттердамского, он состоял при дворе, занимал ответственные посты. В качестве секретаря и казначея португальской фактории в Антверпене посетил Швецию, Польшу, Литву и другие страны, где столкнулся с попытками итальянцев отыграться за потерю монополии на торговлю пряностями. Гоиш вступил в полемику. Отвергнув обвинения в нечестной конкуренции, он доказывал, что покупать у португальцев специи — долг каждого христианина, так как тем самым он помогает Лиссабону бороться с неверными[84].
Вернувшись в Португалию, Гоиш возглавил королевский архив. На него была возложена почетная обязанность написать хронику царствования Мануэла I. Задача была выполнена за семь лет.