Но внутри страны обстановка накалялась. Уже в ходе выборов президента Арриаги республиканцы разделились на фракции, между которыми стали нарастать противоречия. Глава государства был избран с минимальным перевесом голосов. Вскоре партия окончательно распалась на три части.
Демократическую партию, в которую вошли наиболее радикальные и антиклерикально настроенные республиканцы, возглавил Афонсу Кошта. Эта организация считала себя преемницей Республиканской партии, унаследовала ее структуры и пропагандистский аппарат, была самой массовой и доминировала в политической жизни страны, особенно в городах.
Умеренные сторонники республиканского строя создали две партии. Эволюционистская во главе с Антониу Жозе де Алмейдой была правоцентристской. Ее влияние распространялось прежде всего на сельские районы. Республиканский союз занял правый фланг. Его окрестили «партией интеллектуалов», так как в союз вошли видные деятели науки культуры, а большинство членов жили в столице.
Политическая борьба вспыхнула с удвоенной силой. Порой из парламента и газет она выплескивалась на улицы. Обстановку еще больше накаляли террористические акты радикальных революционеров и вооруженные действия монархистов[215].
Первую попытку свергнуть республиканский строй сторонники Мануэла II предприняли в годовщину революции — 5 октября 1911 года. Вторжение на север страны осуществлялось с территории Испании, но было отбито. В 1912 и 1913 годах отряды монархистов вновь переходили границу и вновь терпели поражение.
Общая нестабильность, нескончаемые партийные схватки и министерская чехарда сделали невозможным решения насущных проблем страны. Какими бы выдающимися качествами ни обладали конкретный премьер и члены его кабинета, в таких условиях они могли проявить себя только на ораторском поприще. Мастерами зажигательных речей по праву считались и Афонсу Кошта, и Мануэл де Арриага, и Антониу Жозе де Алмейда, но бесконечные политические споры на фоне экономического и социального кризиса вызывали у населения все большее недоверие и недовольство.
Шанс покончить с партийными склоками и сплотить народ под знаменем общей патриотической идеи появился с началом Первой мировой войны. Демократическая партия, выступавшая за участие в конфликте на стороне «цивилизованного человечества», то есть Великобритании и Франции, призвала соперников объединиться. Эволюционистская партия согласилась образовать с демократами «Священный альянс». Республиканский союз остался в оппозиции.
Демократы рвались в бой, так как полагали, что это позволит укрепить позиции республиканского режима на международной арене и сохранить колонии. Африканские территории не прочь была прибрать к рукам Германия. Неучастие в мировом конфликте лишало страну права голоса на переговорах о послевоенном переустройстве мира и, как следствие, оставляло колонии на милость победителей.
На пути воинственных планов демократов стоял Лондон. Британия опасалась, что вступление Португалии в войну подтолкнет к аналогичному шагу Испанию, где были сильны прогерманские настроения. Португалии было приказано сидеть смирно и официально придерживаться нейтралитета.
Нейтральный статус не запрещал предпринимать действия для защиты колоний. Уже в августе 1914 года было объявлено о посылке войск в Анголу и Мозамбик. В общей сложности, до 1918 года были мобилизованы и отправлены в Африку 30 тысяч португальцев.
За время Первой мировой войны в приграничных районах колоний периодически происходили вооруженные столкновения с германскими войсками. Владения Берлина включали территории современных Танзании и Намибии, граничащих с Анголой и Мозамбиком. Несмотря на конфликты в Африке, официально Португалия и Германия еще долго не находились в состоянии войны.
Положение изменилось 23 февраля 1916 года. В этот день по предложению Великобритании, которой не хватало транспортных средств для переброски войск и военных грузов, португальские моряки поднялись на борт австрийских и германских судов, укрывавшихся от противника у берегов нейтральной страны и ее колоний.
Всего были захвачены 72 судна, 38 из которых стояли в устье Тежу. Грузы, находившиеся в трюмах, конфисковали. Помимо продовольствия и прочих коммерческих товаров, на одном из судов обнаружились археологические находки, сделанные немецкими учеными в древней Месопотамии.
Две трети захваченных судов были переданы англичанам, треть — оставлена себе. Германия объявила Португалии войну.
В мае была объявлена мобилизация для мужчин в возрасте от 20 до 45 лет и созданы пехотный Португальский экспедиционный корпус и Независимый корпус тяжелой артиллерии. Первый насчитывал 55 тысяч военнослужащих и находился в ведении британского командования. Второй, сформированный для обслуживания французских орудий, поступил в распоряжение французской армии.
В начале 1917 года оба корпуса на британских кораблях были переброшены на север Франции. Там военнослужащих снабдили оружием и обучили навыкам ведения боевых действий. Зона португальской ответственности составляла чуть больше десятка километров между городами Армантьер и Бетюн.
Утром 9 апреля 1918 года у реки Лис португальские войска, в которых к тому времени зрели антивоенные настроения, угодили в эпицентр массированного германского наступления. Португальцы не смогли оказать серьезного сопротивления и стали отходить, оголяя фланги соседних британских дивизий. Потери составили порядка 7 тысяч человек, большинство из которых попали в плен[216]. Такого разгрома Португалия не знала с XVI века, со времен катастрофы короля Себаштьяу при Алкасер-Кибире.
В сражении у реки Лис Португальский экспедиционный корпус прекратил существование как самостоятельная боевая единица. Немногие подразделения, в которых сохранились остатки выучки и дисциплины, после реорганизации влились в британские войска и осенью маршировали на победном параде, а большинство военнослужащих были отправлены на рытье окопов в качестве неквалифицированной рабочей силы.
Несмотря на плачевные результаты экспедиционного корпуса во Франции, на международной арене Португалия своего добилась. Как страна-победитель она получила право участвовать в заключении Версальского мирного договора, закрепившего итоги Первой мировой войны.
Республика сохранила имперские колонии, а в Мозамбике вернула Треугольник Кионга — пограничный с Танзанией район площадью около 400 квадратных километров, захваченный немцами в конце XIX века.
В самой стране плоды Первой мировой войны оказались горькими. Согласно переписи населения, проведенной в декабре 1911 года, население Португалии составляло 5,9 миллиона человек. На европейский и африканский театры боевых действий было мобилизовано и отправлено 105,5 тысячи[217].
Количество погибших военнослужащих оценивается в пределах от 7,3 до 10 тысяч. В Версале португальское правительство представило цифру в 273 тысячи погибших, включая население колоний, но она представляется чрезвычайно сильно завышенной. Цель очевидна — выбить из Германии возможно больше репараций.
Первая мировая осталась в коллективной памяти португальцев как Великая война. Почти в каждом городе есть проспект или улица, названные в память о ней и о понесенных жертвах.
Республиканские политики, по обыкновению, не скупились на громкие заявления. «Важнейшим фактом нашей современной истории» назвал Первую мировую Афонсу Кошта, «великим предприятием» окрестил ее Антониу Жозе де Алмейда.
Но высокие слова не означали снижения градуса политической борьбы. «Священный альянс» демократов и эволюционистов продержался год с небольшим. За следующие восемь месяцев сменилось еще четыре правительства.
Калейдоскопическое мельтешение министров происходило на фоне ухудшения финансового положения государства, вынужденного залезать в новые долги из-за разбухавших военных расходов. Росла стоимость жизни, обесценивался эшкуду, все чаще случались перебои с поставками продовольствия. Трудности и лишения порождали протесты. Рутиной стали манифестации, забастовки, бунты. Картину дополнял разгул бандитизма. Грабили всех и все, вплоть до булочных.
Хаос, в котором жила страна, красноречиво характеризует трагикомический случай, произошедший с лидером Демократической партии Афонсу Коштой. 3 июля 1915 года он демократично сел в трамвай, но далеко не уехал. По пути вагон озарила яркая вспышка и раздался хлопок. Перепуганный политик среагировал молниеносно, на полном ходу выпрыгнув в окно. В действительности мнимый взрыв оказался не покушением, а банальным замыканием электропроводки, но ущерб здоровью был причинен реальный. От черепно-мозговой травмы и морального потрясения партийный вождь долго приходил в себя за границей под присмотром врачей.
В декабре 1917 года очередное правительство Демократической партии под руководством вылечившегося Афонсу Кошты было свергнуто Революционной жунтой во главе с бывшим профессором математики Коимбрского университета, министром, дипломатом, майором артиллерии Сидониу Паишем.
В результате ожесточенной, но короткой, длившейся всего три дня, вооруженной борьбы, в ходе которой путчистов поддержало население, декабрьская революция победила по всей стране. Сидониу Паиш распустил парламент и местные органы власти, арестовал Афонсу Кошту, отправил в отставку и выслал за пределы страны третьего президента республики Барнардину Машаду.
Положить конец хаосу твердой рукой уже пытался генерал Пимента де Каштру. В январе 1915 года он с согласия первого президента республики Мануэла де Арриаги сформировал правительство, получившее чрезвычайные полномочия. Но уже в мае политические партии вынудили кабинет уйти в отставку, а президента — отречься от власти. Бурная политическая жизнь возобновилась в прежнем безудержном режиме.
На сей раз возвращением страны к порядку занялись всерьез. Сидонизм, как окрестили правление Паиша, создал собственную систему власти, соединившую демократические процедуры с диктаторскими полномочиями.