Тела в хранилище убирать не стал: брезгую. Закинул в кибитку, съехал на ней на лёд и удалялся от берега, пока полынью не нашёл. тут близнецы по очереди отнесли тела к кромке воды и стали готовить к утоплению. Груз к ногам – и все концы в воду.
Вернувшись к кибитке, я снова вырубил возницу, который всё это время так и лежал в кибитке на полу, а сейчас опять начал шевелиться, пытаясь ослабить узлы на верёвках. Затем забрался в кибитку и покатил обратно в город. Информации много, нужно побыстрее по ней отработать, пока некоторые клиенты не поняли, что пахнет жареным, и не скрылись.
Я заехал к одному из владельцев газет, потом за той старушкой и ещё за двумя меценатами, которые жертвовали серьёзные деньги газетам, чтобы те писали по их указке. Один из них был промышленником, а другой – аристократом, чьё имя было на слуху в городе. Оба они являлись клиентами нашей морской транспортной компании. Были ещё заказчики подобных статей, список у меня теперь имеется: редакторы, если стимулировать их болью, сразу перестают жаловаться на память и вспоминают всё до мельчайших подробностей. Однако за эту ночь объехать я их уже никак не успею, с этими-то успеть бы закончить.
И ведь успел, вернулся в дом до рассвета. Всё-таки маскировка хорошо помогала мне в моих ночных вылазках. Маскхалаты я надевал, чтобы покинуть дом или вернуться в него, а после этого снимал. Чёртовы наблюдатели. После возвращения я спал до обеда, но это не критично.
А возницу я отпустил. Сунул в карман несколько банкнот – сто рублей в сумме – и развязал. Сам очнётся.
Вот так и пролетел месяц в столице. Фактически каждую ночь я работал по городу. Бывали и промежутки отдыха, когда я давал себе выспаться пару ночей подряд, а потом снова принимался за работу. Причём так почистил столицу, что даже наблюдатели исчезли. Нет, их не отозвали, просто они пополнили одно из захоронений. Намёк поначалу не поняли, новых прислали, но когда и они исчезли, то всё – как отрезало.
К тому же хозяева второй группы – той, что наблюдала за мной, сидя на колокольне, – оказались мне вполне знакомы. Это были британцы, а именно – один из работников посольства, он платил наблюдателям. Посольство вдруг сгорело с частью работников, включая того, кто мне был нужен, но информацией он поделиться успел.
Вторая группа была от промышленника, тут я не ошибся. Он намёк понял, когда обнаружил голову наблюдателя на столе в кабинете своего особняка.
Стоило мне избавиться от этих двух, как появилась третья. Эта была уже серьёзнее, охранка работала. После допроса я отпустил наблюдателя: кто его скрутил, он не видел, близнецы со спины подкрались. Пока не решил, что с её людьми делать. Может, и не трону: подошло время отъезда, которого я так жаждал. Хм, может, задержаться? Есть ещё с кем поработать – немного, всё же торопился всё успеть до отъезда, но оставались.
Да нет, хватит с меня столицы, надоели. Ажиотаж по поводу близнецов только недавно спадать начал. Хорошо ещё самых активных вымогателей спонсорской помощи отвадил, некоторых в буквальном смысле: мертвецам деньги не нужны. При этом если где-то реально нужна была помощь, то мы с Анной Васильевной никогда не отказывали, она участвовала, за месяц больше семидесяти тысяч рублей ушло, о чём даже газеты писали: я не стеснялся об этом сообщать. Помогали в основном детям-сиротам (одевали их, в школу собирали), больницам для неимущих и ветеранам-инвалидам. Это всё.
При этом близнецы особо следили, чтобы деньги не разворовывались. Шесть таких воров были пойманы за руку и очень каялись перед смертью. У меня тут не Азия, ворам рубить руки нельзя, за это по нашим законам наказание есть. А нет тела – нет дела, я тут по таким принципам живу.
Что ещё я могу сказать? Типография, британское посольство и редакции газет сгорели; к счастью, обошлось без жертв среди случайных людей. Журналистов по большей части пустил под нож. Только трое, сообразив своим звериным чутьём, что их попросту уничтожают (а как ещё объяснить таинственные исчезновения людей из своих домов и квартир без следов и взлома, о чём уже говорит вся столица?!), успели сделать ноги. Были ещё заказчики статей, редакторы и владельцы, пусть пока и не все, потом революционные ячейки. В итоге на дне залива оказалось порядка восьмидесяти человек, пока ни один не всплыл.
Вы думаете, это всё? Как же, бывало, за одну ночь и десяток на тот свет отправлял, а пару раз и до двадцати доходило. Просто не складывал все яйца в одну корзину. Подобрал ещё пару мест для захоронения, туда и свозил, уже сам: специально для этой цели я купил грузовую кибитку и лошадей, которых держал в арендованной инкогнито конюшне. Теперь было на чём вывозить тела.
А так порядка двух с половиной сотен я обработал. Были и случайные люди, которые не имели никакого отношения к тому, что меня интересовало – к работе против собственного государства, разным революционным движениям и тому подобному. Таких аж двоих обнаружил. Отпустил. Они кроме голоса Альфы, который их допрашивал, и теней в темноте ничего не видели.
Да, свидетелей стоит убирать, но тут не стал: да ни к чему это. Я работник, а не живодёр, чтобы так запросто людей жизни лишать. Например, эти, которые ничем не провинились, даже получили по сто рублей в качестве извинений за моральные издержки – так и объяснил. Один ничего, тишина, а о втором чуть позже я прочитал в газетах. Он описывал свои приключения, выставляя меня при этом монстром. Ладно бы благородным мстителем. В результате исчезли и он, и журналист, написавший эту статью. А больше я никого не трогал. Да и не требовалось: намёк был ясен, умных людей всё же хватало. Заодно и сотню свою вернул, но это так, приятный бонус.
Что по бонусам, то на предателях и революционерах я заработал почти три миллиона рублей, около ста тысяч золотыми монетами и порядка семидесяти тысяч фунтов стерлингов. Выхлоп, конечно, не такой, как во время военных действий, но всё равно неплохо. Кибитку, которая так отлично мне послужила, я уже продал, да и вообще затёр все следы.
С Анной Альфа встречаться перестал, чтобы не навести слежку на неё и малышей. Мало ли, могла быть, а я не приметил. Приглашения теперь близнецы принимали только от значительных людей города, к себе приглашали мало, даже Анну Васильевну всё же укатали эти горки, и она решила немного отдохнуть. Кроме того, близнецы посетили пару благотворительных вечеров.
Интереса со стороны властей я пока не приметил. Ну, кроме наблюдения от охранки, да и они появились лишь три дня назад. Николай II больше близнецами не интересовался – видимо, обиделся, что братья от его наград отказались, ведь информацию об этом можно было по-разному подать. Братьям даже звания не дали, так они поручиками и остались.
Но я не расстраивался, меня эта тема как раз мало интересовала. Дворянство – это в первую очередь обязанности и немалая ответственность, что могло существенно помешать мне в будущем. Сейчас ведь уже не замшелое средневековье, где статус дворянина повышал шансы выжить. Мир меняется, и дворяне уже не имеют того влияния, которое имели раньше. Ну не нужно оно мне. Да ещё наградные земли с поместьями. Это значит быть привязанным к одному месту, что мне тоже ни к чему.
При этом в столице бытовало мнение, что братья Баталовы обижены властью: мол, не оценили их по достоинству. Не знаю, кто распускал подобные слухи, но в разговорах с интересующимися я всегда старался убедить собеседников, что это не так.
При этом близнецы не от всего отказались, за последние свои победы братья получили награды: два ордена – Бета и один – Альфа. Точнее, из рук министра они получили документы на них, а изготовление наград заказывали сами. Это обычная практика. Готовые ордена получают обычно из рук императора, да и то только те, к кому он особенно благоволит. Император на эту тему скряга, это общеизвестно, редко кто получает ордена из его рук, обычно выдаётся лишь документальное подтверждение, а награды заказывают, как и я, сами.
Документы на награды я получил через неделю после той памятной встречи с министром. А когда они были готовы (ювелир справился быстро, видимо, были готовые или болванки имелись), отметил эти награды в ресторации – обмыл, можно сказать. Приглашённых было много, присутствовали и знакомые из участников недавней войны. Анна Васильевна была королевой бала, если можно так сказать.
В данный момент братья отходили после тренировки – парились в баньке. Снаружи вьюжило, всё же конец декабря месяца, а они грелись, сидя в парной. Люблю баньку, но не всегда, по настроению. Сейчас это то что нужно.
Через два дня я отбываю из столицы на судне нашей компании. Оно прибыло вчера, в настоящий момент идёт разгрузка овощей и фруктов, которые тут же развозятся санями по клиентам. Сейчас на склады мало что попадает, разве что на прилавки дорогих магазинов: все наши клиенты уже давно пользуются услугами доставки товара на дом. Для некоторых аристократов такие доставки составляют по несколько тонн в месяц. А что, балы или званые вечера мгновенно опустошают кладовые и ледники.
Вещи близнецов уже практически собраны, Анна Васильевна хандрит, понимая, что скоро мы с ней расстанемся, и на довольно долгое время. Я планирую путешествовать десять лет, до начала Империалистической. А в том, что она будет, я нисколько не сомневаюсь. Может, не в тот год, как в моей истории, в другое время, но будет. Пока серьёзных изменений в истории я не наблюдаю – ну, кроме того, что войну по факту свели вничью, хотя граждане империи твердят, что победа наша.
Хочу потратить эти годы на то, чтобы посмотреть мир, на собственное образование, да и вообще развеяться. В России я планирую бывать эпизодически, поэтому с Анной Васильевной мы действительно прощаемся на долгое время.
После бани близнецы прошли в свою комнату. Альфа раскладывал вещи, а Бета с задумчивым видом встал у стены, подтянув ремешок халата. Он изучал висевшую на стене форму поручика по адмиралтейству. До этого она висела в шкафу, но Альфа достал её и повесил на гвоздик на стене, где ранее висела шашка. Надо, кстати, будет вернуть её на место, тренировки-то закончены.