Вот так постепенно учёба и шла. «Феникс» поднялся до четырёх тысяч метров и двигался в сторону Данцига: благодаря разведке было точно известно, что минный заградитель «Альбатрос» стоит именно там. Где находится второй заградитель, названный «Наутилусом», пока неизвестно. Скорее всего, отправлю на разведку кого-нибудь из близнецов: высажу на сушу, он возьмёт пленных и поспрашивает. Иначе долго искать будем. После уничтожения обоих заградителей задание будет считаться выполненным, и тогда, если останутся бомбы, можно отправиться на свободную охоту.
На Данциг мы шли не по прямой, а с заметным изгибом, двигаясь над водами Балтийского моря. Альфа поглядывал, как команда управляет судном (им ведь всё на пальцах показали, дальше они сами опыта набирались), и внимательно отслеживал в бинокль всё, что находилось на водах Балтики. Финский залив мы уже прошли. Скоро начнёт светать. День мы будем болтаться над Балтикой, а следующей ночью уже выйдем на Данциг. По-другому никак: даже если форсировать моторы, всё равно только днём прибудем. Эх, надо было утром вылетать, а тут такие люди прикатили – полетать они, видишь ли, захотели, на сброс бомб посмотреть.
Чуть позже вахта Альфы закончилась, но он не уходил, отмечал в корабельном журнале, где видел наши и германские корабли и суда, да и нейтралов, указывая время обнаружения, координаты каждого корабля и с каким курсом они шли. Вахта сменилась, другие матросы встали к управлению, и подошёл сонный Сапегин, вахтенный офицер. Когда вернёмся из первого вылета, потребую ещё двух офицеров для полных вахт. Учить так учить.
Альфа по-прежнему не покидал пост. А как без него? Только братьям не мешала видеть эта темень внизу.
– Боевая тревога! – вдруг воскликнул Альфа, пристально всматриваясь в воды внизу.
Сапегин сразу же ударил ладонью по большой красной кнопке на стене (ну не удержался я, попросил германских строителей сделать её такой в рубке), и по помещениям гондолы пронёсся ревун, поднимая людей. Все быстро одевались, накидывали и застёгивали ремни парашютов – на борту они были у каждого, учебные тревоги были сыграны уже трижды, все знали, что делать, и сейчас спешили по боевым постам.
– Господин барон, что там? – спросил Сапегин. Он тоже из титульных дворян, сын графа, поэтому легко так ко мне обращался, приличия позволяли.
– «Наутилус», минный заградитель германцев. Одна из наших целей. Судя по курсу, идёт на минную постановку куда-то к финнам.
– Сопровождение? – с явным интересом уточнил Сапегин.
– Имеется. Два угольных эсминца в дозоре – старьё. А непосредственно охраняют три крейсера: броненосный крейсер «Роон», похоже, несущий адмиральский флаг, и два лёгких крейсера – «Любек» и «Кольберг». Кстати, последний я не сразу узнал, это вполне современный крейсер. Что он тут делает?
Слушая предположения Сапегина, Альфа, стал вносить информацию в корабельный журнал, а тут и Бета прошёл на мостик. Взяв командование кораблём на себя, он отправил Альфу в грузовой отсек, где уже готовились бомбардиры. Первые две бомбы были подвешены, и бомбардиры уже снаряжали следующие. Бета тем временем начал спускать дирижабль на высоту полутора километров и вскоре встал на боевой курс.
В грузовом (а сейчас бомбовом) отсеке горел сильно приглушённый свет (светомаскировка на борту продолжала действовать), но его хватало, чтобы видеть, что делают матросы. Люк открыт, бомбы готовы отправиться вниз. Сделаны они были из 305-миллиметровых снарядов с американского новейшего линкора «Делавэр», который я после этого пустил на дно. Стабилизаторы деревянные, самодельные, так что калибр чуть более трёхсот миллиметров – это серьёзно.
Цепочка матросов передавала данные, поступавшие от Альфы, и Бета, сам вставший к рычагам (тут пока не до учёбы, задание выполняем), чутко реагировал на передаваемую ему информацию. Корабельный отряд сменил курс – очевидно, нас заметили, видимо, рассмотрели на фоне звёздного неба. Да, погода что надо, всё вокруг хорошо видно, да и про белые ночи забывать не стоит.
– Сброс! – скомандовал я.
Стоявший у кнопки сброса боцман ударил по ней (это его работа), и две первые авиабомбы пошли вниз.
– Перезарядка.
Два матроса сразу же оттянули в сторону два крюка механизма сброса и стали подвешивать следующие две бомбы. По одной, они тяжёлые, по полтонны каждая, вручную не поднять. Сначала одну лебёдкой подвесили, удерживая руками, чтобы не качалась, потом вторую. После чего доложились, что всё готово. Полторы минуты возились, и это ещё быстро, на первых тренировках перезарядка занимала четыре минуты. Теперь хоть каждый знает свою работу и не мельтешит, мешая другим.
Теперь по первому сбросу. На момент окончания перезарядки результаты были уже известны. Если я не ошибся, то бомбы падали по курсу идущего прямо «Наутилуса», и, когда они достигнут поверхности воды, он будет как раз под ними, поражение носа вполне возможно, а разбомбить стоящий корабль уже не составит труда.
Стоит сказать, что близнецы уже учились скидывать такие бомбы. Около сотни потратили они на необитаемом острове неподалёку от Аляски, две недели там крутились, нарабатывая опыт, в основном ночами. Так что некоторый опыт сброса бомб на разной высоте у меня имелся.
Одна бомба рванула у левой скулы заградителя. Правда, ему и этого хватило: взрыватели у бомб чувствительные, удара об воду оказалось достаточно. Однако вторая бомба рванула как раз между носовыми орудиями, отчего носовую часть «Наутилуса» буквально оторвало. Однако, к моему удивлению, груз не взорвался. Тем не менее заградитель это всё равно не спасло, меньше чем за минуту он утонул. Когда мне сообщили, что следующая пара бомб готова, «Наутилуса» на поверхности моря уже не было. На том месте, где он только что находился, плавали только мусор и немало матросов из команды.
Тут прозвучал приказ Беты следующим топить «Кольберг»: он тут самый современный. Раз уж немцы под нами, то почему и нет? Скоро рассветёт, и тогда будем уходить вглубь моря, а пока устроим охоту.
Некоторые матросы видели, перегнувшись через леера обзорных окон и глядя вниз, как потопили «Наутилус», да и близнецы подтвердили, так что громкое «ура!» прокатилось по отсекам гондолы.
А следующие два часа превратились в преследование крейсера. У него отличная манёвренность, а у нашего «Феникса» – отвратительная, и капитан, видимо, знал об этом различии, потому как крутился отчаянно, пока два других крейсера с эсминцами, вовсю дымя, улепётывали прочь, впечатлённые уничтожением «Наутилуса». В общем, два часа мы так маневрировали, два сброса бомб окончились позорными промахами, пока в третий раз мы не попали наконец в корму.
Это и сгубило германца. Он потерял ход, на корме заполыхал крупный пожар, и двумя следующими бомбами крупного калибра мы его добили. Дважды попали в одно место, за мостиком, так что «Кольберг», разломившись, затонул. Информация об этом была внесена в корабельный журнал: как добивали крейсер, видели и мичманы, уже достаточно светло было, так что поставили свои подписи, подтверждая.
Бой проходил на широте Стокгольма и Ревеля, и сейчас мы полным ходом двигались прочь в сторону Швеции. Мичманы предлагали догнать остальных германцев и топить их, топить, пользуясь тем, что они ничего не могут нам противопоставить, однако я решил по-другому. Я считал, что нами и так достигнуты серьёзные результаты: два германских корабля мы отправили на дно, однако наше задание ещё не закончено. Вот это Бета, который вёл судно (Альфа отправился отдыхать) и объяснил взволнованным мичманам. Мол, сначала задание нужно выполнить, а уж потом – свободная охота, топи, что пожелаешь. Кроме того, мы бомбим только ночью, день не наше время, днём мы прячемся.
Поэтому «Феникс» снизился и летел в двадцати метрах над водой: на большой высоте дирижабль отлично видно, а большинство судов радиофицированы, сообщат – и налетят стервятники. А так нас ещё поди сыщи. Тем более мы часто меняли маршрут, уходя от дымов, да и над водой нас заметить сложно, а издалека ещё и за другое судно могут принять.
Вот так мы весь день и бегали от разных судов. Под вечер засекли далеко в стороне германский дирижабль. Нас с него также увидели, и германец начал разворачиваться, но сгустившиеся сумерки позволили нам сбежать от него и на полном ходу двинуть к Данцигу.
Вообще, удивительно, что первые же сутки первого вылета стали для нас настолько успешными. Хорошо, что Альфа рассмотрел в стороне эту корабельную группу, да ещё и распознал характерный силуэт заградителя. «Наутилус» уничтожен, честь нам и хвала, а вместе с ним ещё и турбинный крейсер на дно отправили, потратив всего восемь бомб. Это ли не чудо? Надеюсь, удача не оставит нас и в дальнейшем.
Пожалуй, нужно более подробно рассказать про вооружение «Феникса». Бомбовая загрузка – это основное оружие воздушного корабля. На «Фениксе» было тридцать сверхтяжелых бомб, которые хранились в четырёх местах, чтобы равномерно распределить вес по гондоле. Кроме них было сто двадцать фугасных бомб среднего калибра, каждая из которых весила чуть меньше ста килограммов. Средними бомбами я называю переделки из снарядов калибра сто пятьдесят миллиметров. Бомб меньшего калибра у меня просто не было.
Бомбы среднего калибра предназначены для грузовых судов, складов, а крупные – для боевых кораблей, мостов и других интересных целей. Против заградителя можно было и средний калибр пустить, хватило бы, но подвешены были именно тяжёлые. В принципе, и хорошо, с гарантией.
Также на борту были два ручных пулемёта Мадсена под русский патрон, с магазинами на тридцать патронов – это оборонительное вооружение. Два пулемётчика, изучив и освоив это оружие, уже изучали гондолу на предмет пулемётных позиций. Бойниц тут нет: открываешь окно (а они все имели возможность открываться) – и стреляй. Вверх затруднительно, не достать, корпус мешает, а по бокам и вниз – легко.
Из личного оружия были револьверы у офицеров, боцмана с механиком и пулемётчиков, а у остальных – карабины Мосина. Небольшой арсенал был устроен рядом со штурманской, там в стойке и стояли карабины.