Да, неплохо поработали. Два заградителя, турбинный крейсер, два броненосца (второй тоже взорвался и затонул – огонь до пороха добрался), угольщик, пять утопленных судов нейтралов и ещё несколько горели. Сильные разрушения двух портов, плюс сожжено множество военных грузов и снаряжения. Серьёзный получился вылет, богатый урожай собрали. Пусть кто повторит подобный вылет. В анналы истории он точно войдёт. Вон, рейды братьев Баталовых в Русско-японскую вошли в историю, даже на уроках в военных училищах их разбирали. Теперь будут разбирать и этот вылет.
Судно, набирая скорость, уходило прочь, в сторону фронта, наших территорий. Кстати, тут немцы тоже нашу армию разбили и, окружив, добивали. Линию фронта не удержали, остатки русской армии отходили, наши территории отдавали. История не поменялась, тут тоже генерал Самсонов командовал. Правда, «Гёбена» и «Бреслау» в Чёрном море не было, Турция пока нейтральна. Есть изменения, есть, но и то, что по своей истории помню, тоже случалось.
А мы возвращались с победой, и все это понимали. Причём я на принцип пошёл: раз сказал, что хочу два грузовика на аэродром доставить, значит будут эти грузовики. Поэтому хоть и летели мы по прямой, стремясь поскорее добраться до линии фронта и к нашим, но поисковые работы я вёл, выискивал какое-нибудь авто, желательно грузовое: они особенно нужны на аэродроме. Но и что-нибудь другое тоже подойдёт.
И ведь попалось. Правда, не то, что я искал, но интересное. Пленных обнаружил, целую группу. Мой дирижабль пролетел над ними на высоте километра (я чуть поднял корабль). Помочь им я ничем не мог, поэтому только внёс информацию в журнал. Рота германских солдат охраняла почти три тысячи военнопленных, отдыхавших у дороги. А наши утекали, я сам видел несколько групп, которые смогли сделать это тихо. Всё это я рассмотрел за пару минут, пока мы пролетали мимо. Охрана подняла голову, прислушалась (мы на моторах шли) и продолжила заниматься своим делом – охранять.
А чуть позже я обнаружил то, что искал. Ну, почти. С учётом того, что противник сам в основном пользовался гужевым транспортом, найти у них авто было сложной задачей. А я нашёл. Причём сближался бесшумно: тут был неплохой попутный поток, поэтому двигатели не работали. Да и топливо к концу подошло: я пока не пополнял бочки. Надеюсь, у германцев бензин будет.
– Боевая тревога, – скомандовал Альфа Сапегину, и тот ударил по кнопке, поднимая команду.
Когда все были готовы, а Бета, поправляя мундир, прошёл на мостик, Альфа доложился капитану:
– Наблюдаю ночную стоянку на берегу реки. Есть грузовик с закрытым кузовом, модель та же – «Даймлер». Есть также два мотоцикла с колясками (похоже, в них установлены пулемёты) и легковой автомобиль. Три палатки стоят – большая взводная и две офицерских. Ну, и двое часовых – один у техники, второй у палаток. Они по левому борту от нас, в километре. Похоже, не видят.
– Добро. Надеюсь, бензин у них будет. Команде приготовиться к десантированию. Задача – уничтожить лагерь германцев, технику захватить целой. Боцману подумать, как всё забрать. Десантом командует старпом. Получить личное оружие.
Потом дирижабль был направлен вниз, и на открытом поле команда спустилась по лестнице на землю, где, построившись, побежала к ночному лагерю германцев. Хотя нет, это пруссы оказались, охрана полковника из штаба местной армии. Для генерала охрана подкачала.
Что сделал Альфа? Вывел людей на позиции – они в темноте мало что видели, но держались за ремни друг друга, так и дошли, – распределил их по позициям, после чего пустил световую ракету, приказывая открыть огонь. На борту «Феникса» таких ракет целый ящик.
Стрелки открыли огонь, уничтожая часовых и расстреливая палатку с солдатами. По офицерским не стреляли: Альфа запретил. Пулемётчики тоже работали, это было наше основное оружие. Какие именно цели в приоритете, Альфа сообщил заранее, поэтому моряки знали, по кому стрелять. Все были перевозбуждены, даже Сапегин с Губиным. Сапегин командовал пулемётчиками, а Губин – остальными моряками. Они тоже стреляли, из револьверов. Моряки с личным оружием редко встречаются с противником лицом к лицу, обычно вместо них говорят корабельные пушки, а тут такое. Поэтому и были взволнованы.
К слову, Сапегин заикнулся было о том, чтобы окружить лагерь неприятеля и предложить ему сдаться: это считалось правильным в войне – проявить благородство. В моём же понимании противника нужно уничтожить, причём быстро и эффективно, о чём его Альфа и уведомил. У нас явно были разные взгляды на эту войну, и граф это подтвердил.
Затем Альфа приказал прекратить огонь и на немецком обратился к выжившим, предлагая им сдаться, иначе они будут уничтожены. Предложение было принято, и матросы вышли к палаткам, беря пленных. В палатке находились два десятка солдат, из них убиты восемнадцать, четверо ранены и один целый – видимо, чудом. Палатка – в решето, а он – целый.
В одной из офицерских палаток находился полковник, какой-то инспектор, с серьёзными документами и бумагами в портфеле, в другой палатке – двое офицеров, лейтенанты: один – командир охраны, другой – адъютант. Им дали одеться, обыскали по приказу Альфы и усадили в сторонке. Моряки подкинули веток в костёр, сделали факелы и занялись осмотром трофеев. Альфа приказал разрезать большую палатку, собрать трофеи, раненых перебинтовать. Сапегин снова голос подал: мол, мародёрство. На что Альфа заявил, что мародёрство – это если сами полезли, а если по приказу – это уже сбор трофеев. Нужно уметь различать такие вещи.
Боцман руководил сбором трофеев, старший механик осматривал технику на предмет её подготовки к транспортировке, а пулемётчики изучали пулемёты в колясках. Это оказались обычные германские МГ-08. Кстати, в кузове грузовика, где были лавки для перевозки солдат, нашлись несколько ящиков с патронами и полная бочка с бензином. Живём. Что по грузовику, это был «даймлер» – этого года выпуска, но с открытой кабиной. Легковой автомобиль, полная копия моего «мерседеса», но не красного цвета, а серого. Ну, и два мотоцикла, однотипные, с колясками, также были модели «Даймлер».
Альфа посоветовал старшему механику мотоциклы разобрать, отсоединив коляски и сняв пулемёты, и отправить в грузовой трюм, который у нас сейчас бомбовым зовётся. А машины – на сцепки, как и планировалось. Так что, когда Бета подвёл «Феникс» и, зависнув, начал спускаться, все уже знали, что надо делать. Кстати, на борту у нас один капитан оставался, даже кок участвовал в уничтожении подразделения противника: с карабином Мосина он управлялся так же неплохо, как с поварёшкой.
Лестница уже была спущена, трое моряков поднялись наверх, после чего освободили одну каюту для личного состава, куда и заселили пленных офицеров с личными вещами – их никто не отбирал, только осмотрели на предмет опасного. Бритвы, например, не посчитали опасными. Это зря, я приказал отобрать: захотят побриться – выдадут. У каюты поставили вооруженный пост.
Кстати, поднимали их на скамейке по одному, а грузовыми сетками – трофеи, включая обе свёрнутые офицерские палатки. Бочку подняли в первую очередь, двое матросов уже насосом работали, заполняя оба бака. Бензин был нужной марки, до Питера теперь точно хватит. Затем начали поднимать мотоциклы, которые механик, получив свои инструменты, уже разобрал. Машины тоже готовили, ремнями обвязывали.
Тут Бета, передавший управление пилоту, но продолжавший находиться на мостике, засёк в стороне группу солдат, голов тридцать, которые шли к берегу реки, у которой мы стояли, только дальше, километрах в двух. Это оказались наши, были среди них несколько и в офицерских фуражках. Нас они видели (тут и костёр, и подсвеченная туша «Феникса»), но подходить явно опасались, приняв за подразделение противника.
Подумав, я отправил к ним Альфу: только он из моряков хорошо видел в темноте. Старшим по сбору трофеев остался Губин, он не высказывался по поводу мародёрства или ещё какой глупости. Да и закончили мы почти, сорока минут хватило. Так что, когда Альфа с двумя матросами добежал до группы наших армейцев и опознался (о братьях Баталовых только глухой не слышал), как раз закрепили ремни авто, и дирижабль чуть поднялся, проверяя, как держатся. Нормально держались. Поэтому, забрав своих воздушных моряков и оставив раненых и убитых пруссов на разорённой ночной стоянке, я полетел навстречу группе наших.
Это оказался штаб уничтоженной пехотной дивизии: тут были и командир штаба, и офицеры, и немного солдат охраны. В засаду попали при отходе; кто смог вырваться, вот тут и находятся. Пришлось подумать, как их всех разместить. Офицеров – на борт, их девять человек было, полковнику Альфа свою каюту временно уступил, а вот солдат – частично в грузовой отсек, а частично в кузов грузовика. Опасно, знаю, но по-другому никак.
Через полчаса «Феникс», набирая скорость (километров семьдесят в час, не больше), полетел к нашим. Успели до рассвета перелететь на нашу территорию и удалились подальше от двигавшейся следом за нами линии фронта. Приметив городок, через который пробегала железная дорога (он был километрах в ста от линии фронта), я решил высадить пассажиров. Пусть армейцы тут воюют, не везти же их в Питер, как пленных офицеров.
Тактические знаки на корпусе дирижабля были, так что до стрельбы не дошло, и на поле, на окраине города, корабль опускался вниз, пока колёса авто не коснулись травы. К нам уже выехали местные армейские чины. Мы выпустили из кузова грузовика солдат, которые вылезли оттуда с немалым облегчением, из грузового отсека – тоже, после чего стали спускать офицеров.
Тут полковник Вознесенский стал возмущаться, требуя отдать им пленных офицеров: мол, в Питере от них толку никакого, а тут, пока они владеют своей информаций, могут быть очень полезны. Бета послал его по матушке, и полковник, видя, что его чин не оказывает никакого влияния, уже не приказывая, продолжал спорить с Бетой.
А тут ещё боцман сообщил, что солдаты, под командованием спущенных вниз офицеров, отцепляют наши авто, на что я взбесился и объявил боевую тревогу, взяв армейцев на прицел. Пулемёты, пусть и ручные, – это серьёзно. Так что выкинул всех с борта воздушного судна, после чего два матроса проверили ремни авто и закрепили то, что армейцы успели отцепить, после чего я принял своих на борт, и «Феникс» начал подниматься. Уроды. Чтобы я ещё хоть раз с такими ок