Мне осталась только Сидона, двухлетняя кроха, незаконнорождённая дочь сына, да разрываемый на части риунат, ненужное и нежеланное наследие. Пожалуй, это была последняя из моих серьёзных ошибок. Что стоило покинуть этот поганый мирок, забрав с собой внучку? Или хотя бы переселиться в более цивилизованное место? Но я принял предложение риуна Хеша, свирепого воина и умного правителя. Мы объединили риунаты, создав лерат, а залогом союза стал брак двухлетней Сидоны и новорождённого Диша. Я считал, что обеспечиваю будущее внучки!
Улыбка мага была горькой и беспомощной:
— Скажи, Вос, ты ведь тоже чужак в этом мире… Сидона красива?
Захваченный врасплох ученик некоторое время обдумывал, что сказать. Нет ли здесь подвоха?
— Она самая красивая женщина из всех, что я видел здесь, — Вос тщательно подбирал слова. Вдруг скромному ученику мага не подобает делать комплименты лери?
Кванно просто кивнул.
— Я тоже так считаю. Но бедная девочка несчастлива в браке. Она видит вокруг только местных красавиц, — маг неопределённо взмахнул руками, очерчивая нечто необъятно-громоздкое, схожее по габаритам скорее с контрабасом, чем с гитарой. — Она слышит мнения лиму и черни и сама всерьёз считает себя уродливой, смертельно тощей. А этот глупец Диш таскает в свою спальню каждую служанку, не проявляя никакого интереса к собственной жене!
Пожалуй, Диш — самое большое разочарование, постигшее меня и Хеша. Он свиреп, силён, но глуп и доверчив. Лоу ему быть, не лером! А так и будет, случись что со мной. Лерат — огромная территория и ценность, всегда найдутся желающие оторвать кусочек, тем более когда лер — полный кретин!
Маг тяжело вздохнул, аккуратно пряча портрет Лиды в стол.
— Мы с Хешем многим отдавили любимые мозоли. Даже если оставить в покое лерат, почти каждый сосед сможет представить к оплате счёт. Землевладельцы, маги, вольные города. И представят, можешь не сомневаться. Хеш погиб в бою, твёрдо веря, что я сохраню лерат, что я непобедим и бессмертен. Я и сам почти поверил в это: шаркардцы умирали не от старости.
Кванно серьёзно посмотрел на Воса.
— Я знаю, что это, возможно, слишком большая ответственность, и не слишком надеюсь, что ты сможешь полностью заменить меня. Враг с ними — с Дишем, лератом и прочим! Я надеюсь, что ты сумеешь сберечь мою девочку. Если я не ошибся в тебе, рано или поздно ты сможешь сломать заклятие. Но к тому времени сам будешь связан незримыми узами этого мира. За десятки лет, проведённые здесь, собственный мир станет для тебя чужим, а здешний пустит корни в твоём сердце. Здесь ты получишь всё, на что хватит твоих способностей и наглости. Титул сильнейшего мага, могучее государство с марионеточным лером, а если постараешься, то и самую красивую женщину этого мира.
Маг торжественно кивнул и удалился в лабораторию.
— Старый сводник! — тихо буркнул Вос, приходя в себя после уникального предложения. — Королевы оптом и в розницу, мужья в нагрузку, драконы — самоналетом, враги в рассрочку, в кредит и по долговым распискам! Ну спасибо тебе, сэнсэй, может, ещё и пару артефактов подкинешь?!
— Сам изготовишь! Маг сам должен заботиться о своих нуждах.
Вос прикусил язык, вспомнив, что в башне всё подвластно старику. Ещё раз представил себя повелителем мира и со вздохом вернулся в успевшую надоесть до озверения позу. Пока что он был не способен не то что фаерболом засветить, но даже кролика из шляпы вытянуть.
— Свои лучшие годы я провёл в позиции «орёл над унитазом», — душевно пожаловался Вос, но Кванно не пожелал прокомментировать очередную шуточку.
Учение продвигалось тяжело, как и положено, но, что обиднее всего, некому было даже выслушать умнейшие мысли, рождающиеся в ходе медитаций.
Глава 3Без труда не вытащишь и рака из котла
— Нет, резче, точнее!
Вос мрачно вернулся в первоначальную позицию. И кто сказал, что начальная поза — самое трудное?! Гораздо хуже, когда тренировка проходит во дворе, под сотнями любопытных взглядов.
Теперь, после месяца обучения, Вос уже чувствовал понемногу потоки энергии внутри тела, но свободно манипулировать ими пока что не удавалось. Самое обидное, что старикашка, игнорируя шутки, легко подхватывал любую идею, зачастую возвращая её шутнику в извращённом виде.
Так, теперь позиция в полуприсяде с разведёнными в стороны руками уже официально называлась «орёл», а вот эта, с неестественно вывернутым относительно ног и головы торсом, уже стала «фараоном». И Кванно нисколько не волновали проблемы птиц или пирамид, главное, что оба, и учитель и ученик, отлично понимали, о чём речь.
— Ещё раз!
Резкий взмах рукой — и далёкая, в десятке шагов, ленточка едва заметно шевельнулась.
— Ну вот! Я же говорил, твоя стихия воздух, ты легко чувствуешь ветер. Не понимаю, как можно промахиваться?
— Да я её почти не вижу, эту поганую ленточку! — прорвало наконец Воса. — Ты бы её ещё на шпиле своей башни повесил! Как раз к пенсии я бы попал! Просил же сделать мне очки — вон как с прозрачным камнем работаешь!
Кванно выглядел ошарашенным.
— Так вот что ты называешь плохим зрением? Придётся хорошенько подумать над твоей настройкой!
— Эй-эй, я тебе не рояль и даже не скрипка! — Слова у мага редко расходились с делом, и Вос всерьёз забеспокоился. Не хватало ещё, чтобы полоумный сэнсэй вздумал ковыряться у него в организме.
Маг только небрежно отмахнулся.
— Поговорим позже. А сейчас иди на тренировку лиму.
Вос только тяжело вздохнул.
Сейчас невинные тренировки под присмотром лиму Гоша воспринимались как детские забавы. Хотя бы потому, что лиму не тренируются в обычном смысле слова — они сражаются! Врукопашную или тренировочным оружием, но только спарринг и только в полный контакт.
Именно так, через боль и кровь, к магу приходит чувство собственного тела и умение пользоваться внутренней энергией. И пусть Кванно сколько угодно твердит, что, в отличие от обычного человека, маг легко восстанавливает внутреннюю энергию за счёт естественного магического фона, Вос после спаррингов чувствовал себя как выжатый лимон. Или, если бой прошёл не так удачно, как хорошо выбитый ковёр.
Сами лиму Сидоны, поначалу воспринявшие идею тренировки с чужаком без восторга, быстро прониклись новой забавой. Если поначалу они владели только несколькими захватами и бросками да парой прямых, бесхитростных ударов, то теперь, прочувствовав на себе и переняв, запросто применяли хуки и свинги, апперкоты и болевые захваты, а уж пинки и подножки вообще были приняты «на ура». Хорошо ещё, что Вос в своё время пытался заниматься боксом, а не карате, иначе воинственные коротышки уже приветствовали бы его пяткой в челюсть.
На тренировочные бои лиму и чужака поглазеть сбегалось полкрепости, и уже существовало нечто вроде тотализатора. Стоило только раздражённому Восу разок поинтересоваться, каковы ставки, а затем объяснить, что он имел в виду, как пиво и сладкие овощи стали ходить из рук в руки после каждого боя. Деньги здесь уже существовали, но для простонародья пока был доступен только натуральный обмен.
Сам же Вос больше всего злился, когда его шутки воспринимались убийственно серьёзно, зачастую вызывая самый неожиданный эффект, а серьёзные фразы передавались как весьма удачные анекдоты. Неприятно, когда твоих шуток не понимают, но просто противно, когда смеются над тобой.
Лиму Тыш, крепкий, жилистый парень, уже приготовился к бою. Неплохой приятель, добродушный силач был одним из самых нежеланных спарринг-партнёров Воса. Неестественно длинные руки легко уравнивали лиму с рослым землянином, а очень приличная реакция и совершенно жуткая силища могли нагнать страха и на медведя.
Вос аккуратно ступил в отмеченный верёвкой круг. Можно было проиграть, сдаться и не утратить уважения. Но ступивший за верёвку считался сбежавшим, его презирали не меньше, чем труса, покинувшего хозяина во время боя.
Медленно вдохнуть-выдохнуть, мысленно завернуться в кокон отторжения и зажечь маленькое солнце под солнечным сплетением. Временами получалось, чаще подготовка проходила впустую, но сегодня он призвал ветер, а значит, и на ринге всё пройдёт хорошо.
— Готов!
Атака Тыша, как всегда, была молниеносной, но сегодня Вос отклонил её с необычайной лёгкостью. Просто отвёл мощный кулак в сторону, почти не чувствуя сопротивления, и ударил открытой ладонью. Лиму не успел увернуться и отлетел на несколько шагов. Упруго взметнулся и вновь ринулся в бой — только для того, чтобы поймать небрежный хук слева и потерять сознание.
Вос отчего-то не ощутил восторга. Он победил одного из сильнейших бойцов лерата с такой лёгкостью, но отчего-то всё это казалось ему фальшивым и нереальным. Неужели он достиг свободного владения телом? Тогда ему действительно не ровня обычные люди, сколь бы они ни были сильны и натренированы. Правда, чтобы убедить в этом Кванно, придётся победить ещё девятерых подряд. Вдруг это просто удача?
Но лиму проигрывали один за другим, не в силах ударить неуловимого противника, уступая ему в скорости и силе. Вос уже испытывал состояние «усиления», но тогда это были редкие неконтролируемые вспышки, за считаные секунды вытягивающие из него все силы. Сейчас же одышки и слабости не было и в помине, тело работало как часы, и, хотя где-то в глубине накапливалась усталость, Вос чувствовал, что способен на большее. Что может ещё быстрее двигаться, сильнее бить, точнее отводить удары. Если отец Сидоны умел использовать «усиление», его действительно было невозможно победить в честном бою.
Лиму стояли мрачнее тучи. Мерзкий чужак легко побеждал сильнейших воинов, и бросать ему вызов было нелепо. Уже после седьмого противника, Зига, на удивление вёрткого и ловкого воина, продержавшегося почти полную минуту, но всё же вылетевшего из круга спиной вперёд, желающих помериться силой не находилось.
Вос с огорчением оглядел оробевших бойцов. Возможно, Кванно зачтёт ему и семерых, но лучше дословно выполнить условие. Пожалуй, можно было бы подстегнуть честолюбивых лиму, слегка пощекотать их самолюбие, но ему надо всего лишь завершить тренировку, а не наживать врагов. Вот если бы здесь были Кванно или хотя бы Сидона…