На пятом этаже поменялось всё. Вместо грубо вырубленных серых глыб появился сплошной гладкий песчаник, как будто мы попали в гигантский муравейник. Спустя три секунды появившийся возле меня с ругательством Рю доказал, что впечатление было правильным. Здесь было царство муравьев размером с упитанную таксу.
Их было много. Они не собирались ждать, когда мы придем сами. А еще они умели бегать по стенам и потолку… но это было не самым худшим.
Хуже всего было то, что все пять этажей насекомьего царства были объединены в одну систему.
А… нет. Хуже всего было то, что, соприкоснувшись с чем-то смертельным, твари тут же адаптировались под новые условия, не прося молока за вредность.
Вместо планомерной зачистки мы отбивали штурм. Сначала с шутками и прибаутками, глядя, как насекомыши дохнут в облаке смерти, что выпустил Ёж — мы, особенно я, вовсю радовались нехилому водопаду опыта. Затем, когда первый из муравьев, выполз из зеленоватого тумана, сменив свой цвет на черный… А затем второй, третий, десятый…!
Тысячи, если не десятки тысяч муравьев накатывали на нас как стихийное бедствие — неумолимо, с полным отсутствием инстинкта самосохранения и единственной тактикой — добежать и вцепиться в плоть.
Спасла реакция Митсуруги и Переяславы. Дриада выплюнула из своего огромного инвентаря тонну воды для архимага, тут же принявшегося ей гонять насекомых, а сама запрыгнула на потолок, размазываясь по нему странным древесным слизнем, тут же начавшим поглощать хитиновых засранцев. Челюсти у последних были чрезвычайно сильны — Акахиро чуть не перегрызли лодыжку за считанные секунды. Спас шиноби я, схватив его хвостом и сунув под продолжающую кушать муравьев Переяславу.
В уничтожении насекомых все приняли посильное участие, даже Лала, у которой в загашнике оказалось несколько гранат, разбрызгивающих сильный кислотный туман. На мою долю пришлось управление аж тремя быстро крутящимися цепочками, изображающими циркулярные пилы плашмя.
Бой был выигран, но без травм не обошлось. Целыми остались только я и Лала — на мне была «Железная рубашка», а трикстеру воевать кроме кислотных гранат было нечем, она всю дорогу посвятила самосохранению. Митсуруги и Умный Ёж обзавелись несколькими глубокими ранами, а на Акахиро очень неудачно свалился один из муравьев, не замеченных Переяславой, и на славу поотхватывал кусков из спины шиноби. Все эти раны дриада вполне могла ускоренно восстановить, чем и занялась… а вот гулям Ежа не повезло куда сильнее. Три из пяти были серьезно повреждены, отправившись в запас. «До тех времен, пока мы не встретим человекоподобного противника, подходящего для ремонта некроконструктов», по пояснениям Абракадавра.
После боя у меня случился праздник — 111-ый уровень с хорошим куском опыта в 112-ый и куда более значимое событие в виде достигшего 100-го уровня «Повелителя Цепей»!
— «Прием «Повелитель Цепей» достиг 100го уровня! Радиус действия способности увеличен в 2 раза! Сила воздействия увеличена в 2 раза!»
Ох. Я выкинул из инвентаря маленькую цепочку, заставил ее бешено закрутиться, и взглядом отправил свистящий диск куда подальше. Двадцать метров! Вдвое дальше, чем раньше! Нет, я, конечно, мог метнуть цепь и на пятьдесят метров так, чтобы она сохранила какие-никакие убойные качества, но это совершенно другое! Был бы я мелким как Митсуруги, мог бы летать, преодолевая звуковой барьер!
Жизнь все продолжала и продолжала радовать, но как-то странно. Боевые мои качества повышались по копеечке, зато вот по выживаемости я теперь много кому мог дать солидную фору. Остался бы у меня приём «Творец Воды» … так я бы точно стал одним из наиболее неприхотливых бессмертных. Хотя, о чем это я? Если окажусь в пустыне, то просто пробегу/пролечу ее!
«Муравейник» после привала проходили осторожно, Акахиро внимательно осматривал местность на ловушки — оказалось, не зря! Несмотря на то, что эти пять этажей всеми силами притворялись естественным образованием, несколько десятков ловушек магической природы мы обнаружили… и обезвредили… мной. А вот в конце, перед спуском на одиннадцатый этаж, нас поджидал сюрприз — прямо перед лестницей стоял сундук. Самый обычный, деревянный, обитый железными полосами, со скважиной замка и даже небольшими потертостями на поверхности.
Тара была проверена всеми возможными способами (даже поднята цепью в воздух) и признана достаточно безопасной, чтобы ее открыл… гуль. Внутри лежало пять монет, высеченных из алмаза, эликсир «Смена пола на год» и потрепанная кожаная перчатка с обрезанными пальцами. Последняя была предметом «легендарного» ранга, способным усыпить кого угодно, если надевший ее разумный начинал поглаживать этого «кого угодно» рукой. Монеты мы разделили, взяв каждый по одной штуке (при видимом сильнейшем недовольстве Митсуруги, захапавшей себе две — свою и Акахиро), насчет перчатки и эликсира долго и упорно совещались.
Совещание выдалось очень жаркое, было сказано множество слов, преимущественно нецензурных. Все и каждый были готовы пожертвовать эти предметы нуждающимся, но последние усиленно скрывались. В итоге, благодаря дипломатии, нахрапу и отсутствию демократии, нуждающейся была назначена Лала — за прежние косяки и общую бесполезность. Трикстер возмущалась, но делала это спустя рукава и то, лишь до тех пор, пока я ей не рассказал, что волшебные предметы и вещества могут быть изучены, исследованы и скопированы. Рассказывая, я все вспоминал когда-то доставшуюся мне гранату, которую я, дурак простодырый, обменял всего лишь на Слугу. За нее можно было полконтинента просить!! За устройство, переводящее любую энергию любого класса в универсальную, мне бы Митсуруги и Нихон доставили в двери дома, перевязанные ленточкой. А в процессе их добычи человечество бы объединилось и жило бы сейчас долго и счастливо.
Тем не менее, сундук свою положительную роль сыграл — на ступени, ведущие к одиннадцатому уровню, все, включая Умного Ежа, уже смотрели с предвкушением.
Зря.
Следующие пять этажей, замощенные красным кирпичом, были заняты невысокими голубокожими гуманоидами — абсолютно одинаковыми внешне клонами облагороженного гоблина. Только вот создания, которых Система окрестила «винтластами 50го уровня», отличались от гоблинов сильнее, чем мы сами — и далеко не в худшую сторону. Винтласты были прекрасно и разнообразно вооружены, великолепно ориентировались на своих этажах, напоминающих сложный лабиринт, совершенно не стеснялись отступать и звать на помощь. Они применяли арбалеты, небольшие взрывные устройства, острия их метательных снарядов были смочены далеко не безобидными ядами. Кроме всего этого «счастья», у голубокожих клонов оказалось очень приличное сопротивление магии и… способность самообучаться. Дрались мы с ними на протяжении недели, и то лишь за счет того, что я на высокой скорости внезапно врывался в их порядки, иногда умудряясь кого-то из них покалечить или убить, но в основном служа лишь носителем для Переяславы. Высшая дриада, расположившаяся на поверхности моего тела, отрастила несколько десятков глаз, которые и открывала после моей телепортации. Учитывая, что создания были не совсем разумные, то в глубокий шок они не впадали — зато их коллеги быстро учились утаскивать пострадавших за заблаговременно привязанные к поясу веревки.
Митсуруги сильно нервничала после такого прохода — по ее словам, до воскрешения Эстебана-чтоб-он-облысел-Гиндоса оставалось уже менее двух месяцев. А возвращаться нам предполагалось по местности, в которой вполне могли устроить засаду еще какие-нибудь посланники Лтакта. Консилиум из меня, Умного Ежа и Переяславы успокоил архимага теорией, что воскресший Эстебан сто процентов не захочет иметь в этом мире таких врагов как наша компания, поэтому предпочтет молчать в тряпочку.
Сундук в конце пятнадцатого этажа обрадовал нас теми же монетами в том же количестве, а заодно — аж тремя вещичками. Дезинфицирующая любую жидкость фляга, кисть, превращающая любой сделанный ей на живой коже рисунок в татуировку, и малюсенький, но бесконечный пузырек ароматных духов. Кисть была вручена опешившему от такого дела Акахиро, а вот комбинацию из духов и фляги уже экспроприировала архимаг, не встречая, впрочем, сопротивления от нас.
На следующие пять этажей мы шли в полной боевой готовности. Все, кроме Умного Ежа и Переяславы достали лучшую броню, что имели, заодно и увешав активированными накопителями. У Митсуруги оказалось аж три небесных камня накопителя вдобавок к ее волшебному мечу-посоху, да и гримуар был инкрустирован чем-то чрезвычайно похожим. В распоряжении архимага было чудовищное количество маны — по моим весьма приблизительным прикидкам, Ай могла бы уничтожить целый город стандартными взрывными импульсами… имей она достаточно посохов для частой стрельбы.
Бежали мы с этих этажей в той же полной боевой готовности — резко, решительно и сурово. Прямо сквозь подготовленную Митсуруги заградительную полосу из ловушек. Подготовленный маневр оказался весьма кстати — население состояло из цельнометаллических… ламий. Эти роботы были всего-то семидесятого уровня, но обладали потрясающей скоростью и прочностью. Их атакующей прыти хватало, чтобы пробить копьем или топором даже мою «железную рубашку», хотя это у них получалось лишь при первом ударе с разгона. Как итог — мы застряли еще на неделю, планомерно минируя определенный участок лабиринта, а затем — посылая вперед Лалу или Акахиро, у которых хватало умений уворачиваться от молниеносных бросков этих созданий.
За ламий нам выдавали уже грандиозные 300 000 опыта, из-за чего новый уровень получили уже все, кроме Митсуруги, а я — так даже два. Стальных тварей было очень много, да и этажи с зеленым малахитом стен уже были лабиринтами, размером с территорию очень крупного стадиона. Наградой стали монеты, красивое и неуничтожимое сомбреро с завязочкой, делающее надевшего его абсолютно невидимым (само сомбреро оставалось), и удавка, которую можно было натравить на цель с расстояния. Головной убор забрал се