— Мы в гостиной, Соня!
Соня Рулинг вошла в комнату.
— Привет! Что тут происходит?
— Да все в порядке. Это детективы. Ничего особенного. Они пришли по поводу вчерашнего звонка.
Соня недоуменно сдвинула брови.
— Вашей маме вчера позвонил некий Дин Вэлтри, который хотел поговорить с вами, — пояснил Дэнни.
— Дин Вэлтри? — Она повернулась к матери. — И что ему было нужно?
— Он этого не сказал. Просто попросил передать, чтобы ты ему позвонила.
— А номер он оставил?
— Нет. Все это очень странно… Может, вам лучше у него самого спросить? — обратилась Марджори к Джо.
Тот оставил ее предложение без ответа, поинтересовавшись у Сони:
— Вы давно с ним знакомы?
— Мы… видите ли… А почему бы нам не перейти в другую комнату? Мама, ты не против? Тебе не имеет смысла в этом участвовать.
— Ну только если ты мне все потом расскажешь, тогда я останусь здесь. — Она взяла яблоко с большого блюда и начала чистить его ножом.
Джо, Дэнни и Соня перешли в другую комнату.
— Я знакома с Дином Вэлтри только потому, что встречалась с его другом. Но это происходило много лет назад. Мне тогда было двадцать два…
— Мне очень жаль, но я должен сообщить вам, что мистер Вэлтри вчера вечером стал жертвой нападения и убийства, — объявил Джо.
— О Господи!
— И вчера же Вэлтри звонил вашей маме: он искал вас. Она не сообщила ему ваш номер. А мы хотели бы выяснить, зачем он вам звонил.
— Не имею понятия. — Она понизила голос: — Мы даже не были близко знакомы. Можно сказать, мы вообще почти не общались, храни Господь его душу.
— Расскажите поподробнее, как вы познакомились.
— Я тогда работала в «Филерсе», это бар в Ист-Виллидже. Я встречалась с одним парнем, его звали Алан Модер. А Дин Вэлтри являлся его приятелем. Так мы с ним и познакомились.
— Когда вы видели Дина в последний раз?
— Несколько лет назад. А чем он занимался?
— Он был боссом одной из ведущих зуботехнических лабораторий Нью-Йорка.
Соня откинулась на спинку кресла и улыбнулась.
— Вы, кажется, удивлены?
— Вообще-то да. У него были большие амбиции, но он не являлся хорошим специалистом в своем деле.
— Откуда вам это известно?
— От Алана. Они с Дином вместе учились в колледже. Вообще-то это странно: Алана оттуда выгнали, а он-то был куда талантливее Вэлтри.
— Но лабораторию открыл Вэлтри.
— Да, но Алан работал на Дина. Ясно, что именно поэтому лабораторию Вэлтри заметили.
— У Алана есть собственная лаборатория?
— Я не знаю, где теперь Алан Модер и чем он занимается.
— Вы с ним расстались, причем не лучшим образом? — спросил Дэнни.
— Да, расстались мы неважно. А когда я в последний раз видела Алана Модера, он выкрикивал разные гнусности в мой адрес в присутствии моих коллег в прекрасном французском бистро на Двадцать девятой улице. Это случилось через семь лет после того, как я порвала с ним самым решительным образом, так что больше он ко мне никогда и близко не подходил. — Соня горько засмеялась.
— Даже так! — покачал головой Дэнни.
— Мне бы уже пора про это забыть, да я в общем-то почти забыла… Только, понимаете, когда вспомнишь — какое это дерьмо!.. Мне было двадцать два, и я была безумно в него влюблена. И думала, он тоже, пока не застала его с женщиной в два раза меня старше и к тому же жирной и противной… На которую — я это точно знала! — ему было совершенно наплевать. Вот такая у меня случилась история с Аланом Модером. Теперь я замужем. Алан появился в моей жизни всего один раз, тогда, в бистро, пытался вернуть меня после того, как эта ведьма, за которой он потащился, умерла. Вот вам и вся история.
— Вернемся к Вэлтри, — предложил Дэнни. — Вам не приходит в голову, зачем ему понадобилось вас разыскивать?
— Нет. Мы тогда много времени болтались втроем, только потому, что Дин был вроде как единственный друг Алана. А я с Дином близко не дружила. Я все еще в шоке от вашего известия, что он погиб. — Она потрясла головой. — И очень странно, что он пытался мне дозвониться. Теперь это будет меня терзать. Сообщите мне, если что-то узнаете.
— Обязательно, — кивнул Джо. — А что Вэлтри собой представлял как человек?
— Вполне приличный парень. Ну разве что скучный. Начитанный, но туповатый. Ужасное сочетание. — Соня рассмеялась. — Что еще? Он был из тех, кто старается выглядеть умнее и лучше всех в чем бы то ни было и во что бы то ни стало.
— Склонности к насилию у него не замечали?
— У Дина? — Она улыбнулась. — Нет. А почему вы спросили?
— Просто мы стараемся узнать о нем как можно больше, — пояснил Дэнни.
— Значит, то, что вы встречались с Аланом Модером, — это, по-вашему, единственное, что вас связывало с Вэлтри. А вы не подскажете, как нам найти Модера, если понадобится?
— Я бы не удивилась, если б узнала, что он все еще работает на Дина.
— Нет, — покачал головой Дэнни. — Мы просмотрели список его сотрудников, такого там нет.
— Тогда не знаю. Дайте подумать. Он приехал из Мэйплвуда, штат Нью-Джерси, но могу сказать, что туда он никогда не возвращался. По-крупному рассорился со своим семейством. Очень печальная история. Но вы можете все-таки попробовать расспросить его родных. Его отца звали Тони. — И она опять пожала плечами.
Шон Лаккези появился в кухне, прошел мимо матери и достал из холодильника пакет сока. Отпил, поставил обратно.
— Вам с отцом, наверное, приятно будет узнать, что у нас с Тарой все кончено.
— Почему нам будет приятно это узнать?
Шон недоверчиво уставился на мать:
— Ты не шутишь?
— Почему? Она милая девочка.
— Ну да. Ты, видимо, теперь считаешь, что милая — это значит бледная и тощая.
— У нее милое лицо.
— Конечно, под таким количеством косметики. Хочешь услышать интересные подробности?
Анна кивнула.
— Я купил классное издание «Ромео и Джульетты», потому что Тара сказала, что ей это страшно нравится, а когда я ей его вручил, она заявила: «Да я ж кино имела в виду! Леонардо ди Каприо такой красавчик!»
Анна рассмеялась:
— О-ля-ля! Тогда все ясно!
Бобби Никотеро сидел за своим столом в помещении полицейского участка. Его смена закончилась три часа назад, но домой ехать не хотелось. Он читал копии протоколов и показаний, делал заметки, что-то выделяя, что-то сравнивая и проверяя. Но ничего нового не находилось.
Он откинулся на спинку и стал думать про своих сыновей. Завтра у него был выходной, первый за много недель. Они собирались пойти в Музей морских, воздушных и космических исследований. Бобби улыбнулся.
Потом вернулся к своим записям, и его взгляд остановился на абзаце, который чуть ранее он обвел синим фломастером. Так-так-так… Неужели что-то прорезалось наконец?! Только надо бы проверить одну вещь…
Анна лежала на диване и смотрела телевизор, перелистывая огромный альбом с образцами тканей. Джо, вернувшись домой, сразу направился наверх, в спальню. Она пошла за ним.
Он стянул с себя пиджак, потом рубашку с галстуком.
— Шон с Тарой разбежались.
— У меня тоже никогда ничего не выходило с девицами, которые не нравились моей матери.
Анна шлепнула Джо по плечу:
— Тебе Тара тоже не понравилась.
— Нет, она не в моем вкусе.
— У нас, между прочим, может появиться еще один сын, и нам придется еще раз пройти через все это. Или еще хлеще — дочь, за которой нужен глаз да глаз.
Джо промолчал.
— Что скажешь?
— Ничего, — пожал плечами Джо.
— Вот именно! Мы с тобой за всю неделю едва парой слов обменялись.
— Я очень занят, Анна.
— Я тоже.
— Извини, — сказал он, вытаскивая ремень из брюк, — если я временами не могу сочетать твой уровень занятости со своим.
— Ты так изменился…
— Послушай, это совсем не так плохо, что я изменился. Люди вообще со временем меняются. А разве тебе в сорок лет хочется быть замужем за так и не повзрослевшим засранцем, не имеющим понятия о том, что такое ответственность, и никаких устремлений в жизни, который каждые выходные нажирается со своими приятелями?
— Да что с тобой такое? Что не так?
— Хочешь знать, что не так? Действительно хочешь? Я в ярости! Сама знаешь, я старался держаться спокойно, но сил не хватает! У нас остался еще год, потом Шон пойдет в колледж, и я думал: отлично, наконец-то мы останемся вдвоем, и начнется совсем другая жизнь. И вдруг кто-то нажимает на кнопку «перемотка», и я опять оказываюсь там, где был восемнадцать лет назад. И я чувствую себя так, словно все это время горбатился зазря. А будущий ребенок для тебя к тому же как оправдание.
— В чем оправдание?
— В том, что ты не желаешь выйти наружу… — Он ткнул пальцем в окно.
— Куда это «наружу»?
— Куда угодно! — заорал Джо. — В любое место! Посмотри сама, как ты живешь! Ты едва выходишь за порог — и тут же буквально разваливаешься на части! Сидишь тут целыми днями, а по вечерам…
— У меня депрессия! — закричала она.
— Вот именно! Именно поэтому нам и не следует заводить ребенка! Кому это надо — притащить младенца в такой дом?!
Возникла долгая пауза.
— У нас замечательный дом, — наконец неуверенно произнесла Анна. И заплакала.
Джо сел на постель.
— Мне так не кажется. Или, может быть, я чего не понимаю. Не знаю, мне трудно сказать. Да и не думал я об этом. Я теперь вообще о нас не думаю…
— Я знаю. — Анна вытерла глаза рукавом.
Он печально посмотрел на нее:
— Я слишком тебя люблю. Тебя и Шона. Вы для меня — все. Но мы теперь не такие, как раньше. Я хочу сказать, все изменилось.
— Может быть, ребенок сможет…
Джо грустно покачал головой:
— Это чертовски трудная задача для новорожденного.
Глава 23
Солнце светило сквозь узкий разрыв в серых облаках над городком Денисон, штат Техас. Ванда Роулинс поднесла ладонь к телеэкрану, расставив выпрямленные пальцы.
— «Я чист и трезв все время…» — телевизионный проповедник (седые волосы гладко причесаны и блестят) замолчал, давая аудитории возможность продолжить: «…пока иду за Иисусом».