— Уже шестнадцать лет, три дня и семь часов, — сказала Ванда.
— «Пока я не пошел за Иисусом, я…»
— Плясал с дьяволом! — Голос Ванды звучал яростно, так же как голос человека с хедсетом, расхаживающего по сцене в набитом людьми зале.
— «Мое спасение было в…»
— Винсенте Фарадее! — заорала Ванда. Она имела в виду собственного мужа, который вытащил ее когда-то со сцены стриптиз-бара в Стингерс-Крике, обчистил до нитки и затащил в этот замечательный дом в Денисоне.
Аудитория же ответила проповеднику: «В Господе!»
— Ну да, в Господе! — возмутилась Ванда. — Как же! Мое спасение было в Винсенте Фарадее!
Проповедник остановился, разведя руки в стороны, и выдвинул корпус вперед.
— «Моя власть в…»
— Трезвости! — провозгласила Ванда.
— В любви! — добавила Ванда.
— В моей судьбе! — сообщила Ванда.
— В моем отрицании всего! В моем отрешении от всего! В моей душе, холодной как лед! — Дьюк Роулинс стоял в дверях, ухватившись за косяк над головой, его длинное, худое тело раскачивалось взад-вперед.
Аудитория взорвалась восторженными криками.
— Это ты, Дьюки? — Ванда попыталась подняться с пола.
Дьюк взглянул на экран.
— Ты уже этого не помнишь, мама, но раньше ты любила смотреть «мыльные оперы». Иногда целыми днями. А я бегал по всему дому, по всему двору и был весь в царапинах и кровоподтеках, весь в грязи, стоило только взглянуть… А ты только чуть поворачивала башку в мою сторону и при всей своей хилости все же отталкивала меня от себя и говорила: «Маме хочется поглядеть, как другие живут!» — Он улыбнулся. — А теперь, как я вижу, маме хочется поглядеть на какого-то Христа. — Его лицо скривилось от ненависти, глубокой и давней.
— Ты делал всякие нехорошие вещи, Дьюки. И очень много людей желают с тобой побеседовать. Этот детектив из Нью-Йорка… — Выражение лица Дьюка заставило ее замолчать. Она подняла руки, пытаясь его успокоить: — Но теперь я понимаю почему… почему ты все это делал.
Дьюк склонил голову набок.
Ванда кивнула:
— Да, я понимаю. Это дьявол вошел в меня вместе с грехом — у меня в жизни было много грехов. Он примостился рядом с тобой у меня во чреве. И рос вместе с тобой. А когда ты вышел из меня, его уже не было. И единственное место, куда он мог спрятаться…
Над этим Дьюк только посмеялся, причем таким смехом, какого от него никто никогда не слышал, — высоким, долгим и резким.
— Ты, старая, безумная сука, совсем с катушек съехала. Может, это какой-нибудь чокнутый гей тебя в задницу оттрахал? Он — в одну дырку, дьявол — в другую. Может, где-то посередке они даже встретились и устроили себе славную вечеринку. Черт возьми, может, и я в ней участвовал! — Он снова рассмеялся и подошел ближе к ней.
— Я хочу тебе помочь, Дьюки! Я хочу исправить…
— Себя, мама. Ты хочешь исправить себя.
— Нет-нет! Я сделаю все, что ты хочешь. Тебе деньги нужны? У меня есть деньги! — Она указала на свою записную книжку. — Я никому не скажу, что ты тут был. Ты даже можешь у меня остаться! Я ни единой душе не скажу! И я все сделаю. Я все… что бы там ни было.
Тут она заметила, каким тяжелым взглядом он на нее смотрит. Ванда отпрянула назад, хватаясь за свой мобильник, лежавший на подлокотнике симпатичного розового дивана. И зажала его в дрожащей руке.
Дьюк выбросил вперед правую ногу и выбил телефон у нее из пальцев.
— Ты что-то сломал! — завизжала Ванда.
— Ты тоже.
Ванда сидела, прислоняясь спиной к груди сына. Он находился позади нее, обхватив ее ногами и удерживая в сидячем положении. С ловкостью, освоенной еще в детстве, он быстро достал шприц и всадил дозу чистейшего героина в вену Ванды.
Выражение обиды на ее лице быстро изменилось — Ванда расслабилась и стала напоминать женщину, которую он знал гораздо лучше: ту, что танцевала возле отполированного до блеска шеста в стриптиз-баре и открывала дверь своей спальни мужикам, чьи запросы не в состоянии удовлетворить ни одна женщина.
Час спустя Винсент Фарадей вернулся из бакалейной лавки и наткнулся на Ванду, чье безвольное тело валялось на полу; ее глаза были темны и блестели. Она слегка улыбнулась ему и опять повернулась к телевизору.
Винсент обернулся к двум близняшкам-подросткам, которые ходили с ним в лавку:
— Мама плохо себя чувствует. Я вот что думаю: а давайте отправимся на каникулы на день раньше. Ступайте складывать свои сумки.
Винсент Фарадей снял шляпу и начал скрести затылок. Потом вытащил носовой платок и вытер уголки глаз.
А голос проповедника из телевизора еще больше возвысился в тишине комнаты:
— «И если дом разделен и одна половина идет против другой, такой дом не может выстоять!»
Аудитория одобрительно заорала.
— «И если кто-то воздает злом за добро, зло никогда не покинет его дом!»
Глава 24
Джо сидел перед экраном компьютера с открытым файлом, озаглавленным «Жертвы». В последний раз, когда он его открывал, добавил сюда фото Дэвида Бёрига. Сейчас он слил в этот файл снимок Дина Вэлтри, и теперь с экрана на него смотрели лица пяти убитых мужчин и одного живого. А под ними была фотография Мэри Бёриг.
Он сгруппировал все снимки в две колонки, разделенные красной линией. Слева оказались Гэри Ортис, Уильям Ането, Престон Блейк и Итан Лоури. Справа — Мэри Бёриг, Дэвид Бёриг и Дин Вэлтри. Джо обвел черной линией фото Престона Блейка и Мэри Бёриг — тех, что сумели уйти от убийцы. Потом сосредоточился на трех именах справа от красной линии — она делила жертв по мотивам преступления. У него не было сомнений в том, что убийца был знаком с Мэри Бёриг, Дэвидом Бёригом и Дином Вэлтри. Оставалось выяснить, каким образом он с ними познакомился. И кто может быть следующим в его списке.
Ступени крыльца в доме Престона Блейка были усыпаны почерневшими листьями, принесенными сюда ветром, вдруг налетевшим неизвестно откуда в этот теплый полдень. Дэнни и Джо стояли и ждали на верхней ступеньке, позвонив в дверь.
— Я просто чувствую, как он сейчас изучает сетчатку моего глаза. Или, может быть, мою задницу. Да, он сейчас изучает обводы моей задницы, чтобы сравнить их с отпечатком, который я в прошлый раз оставил на диване.
Джо наклонился к уху Дэнни:
— Заткнись, идиот, он же может тебя услышать.
— Ага. Точно. Он. Видимо. Даже. Может. Читать. По. Нашим. Губам.
Они еще раз позвонили, потом забарабанили в дверь.
Джо достал мобильник и набрал номер Блейка. И сразу включил голосовую связь:
— Мистер Блейк, это детектив Джо Лаккези. Мы перед вашей дверью. Хотелось бы обсудить некоторые вещи. Мы вас долго не задержим.
Минуту спустя дверь открылась, и перед ними возник Престон Блейк с выражением полной покорности судьбе на лице. Он выглянул наружу, посмотрел на улицу, направо и налево, потом на их значки.
— Заходите.
Блейк провел их в ту же комнату, в которой они беседовали в прошлый раз, и указал на те же самые места, предложив сесть.
— Спасибо, что согласились побеседовать, — сказал Джо.
Престон Блейк пожал плечами.
— Как у вас идут дела? — поинтересовался Дэнни.
— Отлично, — безучастным голосом ответил Блейк. — А как ваше расследование? — Он вдруг улыбнулся.
— По этому поводу мы и пришли, — пояснил Джо. — У нас возникло к вам еще несколько вопросов.
— Задавайте — что с вами поделаешь.
— Вы когда-нибудь встречались с человеком по имени Дэвид Бёриг?
— Почему вы спрашиваете?
— Просто сводим воедино полученные данные.
— Нет. Я не знаю никакого Дэвида Бёрига.
— А как насчет Дина Вэлтри?
— Нет. Это подозреваемые?
— Как я уже сказал, их имена появились в ходе работы, и мы сейчас просто их проверяем. Поэтому и хотели выяснить, знали вы этих людей или нет. А может быть, вы в этой связи еще что-то вспомните.
— Я уже говорил вам. Я все время перебираю в уме все события, копаюсь в памяти. Я же не могу вдруг ни с того ни с сего начать что-то вспоминать, какие-то подробности. Так не бывает.
— У некоторых людей бывает, — сказал Дэнни.
— Но не у меня.
— Вы газеты в последнее время читали?
Блейк кинул на Дэнни недовольный взгляд:
— Нет уж, спасибо. Больше не читаю. С той поры, когда репортеры взяли мой дом в осаду.
— У нас утечек не было, мы никому не называли ваше имя, — покачал головой Джо. — Мы же вам это обещали. И вообще, это не в интересах следствия.
— Допустим, я вам поверю, детектив. И вам тоже. — Блейк кивнул на Дэнни. — Но как насчет остальных ваших парней?
Тут зазвонил мобильник Джо.
— Это Денис Кален. Я тут проверяю этого Алана Нодера и…
— Модера. М-О-Д-Е-Р.
— Ох, черт возьми! Вот почему ничего не выходит… Кто-то написал так…
— Это Дэнни нацарапал. Ладно, не важно. — Джо отключился. — Давайте вернемся к той статье — если это для вас так важно. Я прямо сейчас позвоню ее автору и еще раз попытаюсь выяснить его источник информации. Но вы сами знаете, какие журналисты скрытные на сей счет. Так что это нелегкая задача.
— Не стоит ему звонить. Проехали. Все уже прошло. Полагаю, меня теперь всегда будут поминать — в любой статье, на любом веб-сайте, где угодно. И вряд ли хоть кто-то в состоянии понять, какая это травма.
— Я понимаю.
— Я вам верю и считаю, что утечка произошла не по вашей вине.
— О'кей. Итак, нам нужна ваша помощь. И сейчас вы поймете какая. Мы уже многие годы занимаемся тем, что опрашиваем различных людей, просто беседуем с ними, и вы просто поразитесь тому, сколько всего они вдруг вспоминают, когда рассказывают одну и ту же историю по нескольку раз.
— Одну и ту же историю, — грустно повторил Блейк. — Для вас это просто история. И для прессы тоже. Просто интересная история. Случай из жизни.
— Да ладно вам! Вы же понимаете, что я хотел сказать. Я вовсе не…
Блейк вдруг встал.
— Извините, я вас на минутку оставлю. Только что вспомнил — ко мне должен приехать заказчик, чтобы забрать одну вещь. Я сейчас ее снизу сюда принесу.