— Вроде того, — фыркнул Легион. — В твоём случае Небо — это скорее я. Я ввёл тебя в игру.
Настоятель на пару мгновений ошеломлённо застыл. Но надо отдать ему должное: быстро реабилитировался.
— О Небо, если это подлинно ты, то предоставь хоть одно доказательство.
— Что, правда? — поразился Легион. — А больше тебе вообще ничего не предоставить, болванка придуманная? Вкрай распоясались… Может, мне тебя распылить вовсе?
И тут снова очко в пользу Настоятеля: он не дрогнул.
— Вы можете сделать со мной, что душе вашей угодно, — с достоинством сказал он. — Но если Вы - моё Небо, то я хочу это знать.
Легион выглядел одновременно злым, изумлённым и весёлым. Думаю, примерно такие эмоции испытывал бы художник, если бы с ним внезапно заговорила нарисованная корова.
И честно, это было бы забавно, не будь так грустно.
— Вон оно как, — прищурился Легион. — Ладно… предположим.
Он демонстративно махнул рукой, и в воздухе повисла старинная даже на вид толстенная книга, обитая металлом и испрещенная узорами.
— Книга Судьбы… — пробормотал Настоятель.
— Мамин ежедневник! — возмутился Шам. — Она его специально зачаровала! И долго искала, между прочим!
— Мы его экспроприировали, — сообщил Легион. — Временно. Оттиск её магии был нужен. И вообще, племянник, не перебивай! Видишь, у меня тут вовсю общение с верующими происходит!
Ветропапа прикрыл лицо ладонью.
— Дядя... — тихо повторил Настоятель, кажется, начинающий осознавать всю, так сказать, глубину ситуации. — Этот Древний – ваш племянник?
Шам хмыкнул.
— Долго ещё? — уточнил он. — У меня к этому кадру тоже разговор есть. Персональный.
Настоятель опустил глаза на миг.
— Быть же посему, — сказал он на выдохе. — Я виновен и понесу наказание. Но скажи мне, о Небо: в чём смысл?
Легион выглядел откровенно эпатированным.
— Какой ещё смысл? — поразился он.
— Смысл нашего существования.
— А мне-то откуда знать?!
За этим коротким диалогом последовала немая сцена, достойная театральных подмостков. Не знаю, как кому, а мне было очень неловко.
— Но как же так? — Настоятель выглядел растерянным и даже сбился с уважительного тона. — Ты же Небо! Ты создал этот мир!
— И что теперь? — фыркнул Легион. — Это что, обязывает меня придумывать всем и каждому какой-то мифический смысл и оглашать во всеуслышание? Так прости, но это не ко мне. Если уж задаёшься такими вопросами, то сам же и ищи на них ответы, а не вали всё на Небо. Можешь удивляться сколько угодно, но Древние и даже Творцы не раздают смыслы на ярмарке с пометкой “два по цене одного”. Смысл каждый обретает сам… или не обретает. Как повезёт.
— Но как же Высший Замысел? Как же причина, по которой ты создал этот мир?! Великое сражение Добра со Злом? Ведь зачем-то ты наделил меня властью, зачем-то создал Монастырь… во всём этом был некий Высший Смысл! Я сражался за этот смысл, хотел восстановить минувший порядок вещей и спасти тем самым этот мир. И вот теперь я стою перед тобой и хочу понять, зачем это всё было нужно. Я служил тебе верой и правдой, о Небо… неужели же я не заслужил ответа?
Легион склонил голову набок. В его глазах появилось нечто странное, что вот так сразу и не интерпретируешь.
— Уверен? — уточнил он. — Потому что знаешь, как тебя там… Настоятель… есть вопросы, на которые лучше не знать ответов. Или изобрести ответ самому. И я серьёзно, поверь. Проверял.
— Нет, — холодно сказал Настоятель. — Я хочу познать эту истину.
Легион криво улыбнулся. Он медленно наклонился к Настоятелю и принялся шептать ему на ухо. Мы не слышали слов, но я почему-то не сомневалась: Небо на этот раз не лжёт своему адепту.
Легион сделал шаг назад. Настоятель пошатнулся, бледный, будто увидел роту призраков. Губы его дрожали.
— Но это…
— Это правда, — сказал Легион. — Теперь живи с ней. Племяш… знаю, ты на него зол, но позволь отпустить его?
— Хорошо, — усмехнулся мой ветер. — Он уже наказан.
Настоятель никак не отреагировал на новость о своём чудесном спасении. Обернувшись, он побрёл прочь, шаркая, как старик.
44
Мы остались.
— По-дурацки получилось, однако, — заметил Легион.
— Правда что ли? — фыркнул ветропапа. — Зато теперь ты понимаешь, почему Мастер всякий раз посылает в длинное путешествие к очередной горе, когда ему задают вопросы о сущности творения.
— Ну да, — подтвердил Легион кисло. — Это и раздражает. Я же теперь даже ненавидеть его за это не смогу толком!
Ветропапа понимающе усмехнулся.
— Ладно, — сказал он. — Мне откровенно лень вникать в тонкости ваших семейных разборок, благо там сам я ногу сломлю. Лучше скажи: ты воспоминания этого придурка считать успел?
— Конечно, — жизнерадостно улыбнулся Легион. — Только стало ещё непонятнее. Они вот уже столетие по местному времени сами вносят правки в Книгу Судьбы. Представляешь?
Бровь ветропапы медленно поползла вверх.
— То есть, искусственные персонажи пишут книгу о самих себе?..
— Именно так, — подтвердил Легион радостно. — Поразительной красоты концепция. Я был бы просто восхищён, если бы это не были мои искусственные персонажи!
— Дела...
На некоторое время в коридоре повисла тишина. Демоны изображали мыслителей. Я глазами Чикиры наблюдала, как Зайран наводит порядок на площади.
— Возможно, всё дело в магии Иши, — выродил теорию ветропапа. — Она нам была нужна, чтобы стабилизировать мир, но особенности тоже стоит учитывать...
— Под “особенностями” ты подразумеваешь способность к развитию, взаимодействие с миром, круг рождения-умирания и уважение к чужой воле?..
— Да. Мы вливали и вливали силу в Книгу, Книга взаимодействовала с сущностью этого мира. Так стоит ли удивляться, что в какой-то момент он начал транслировать свою волю через неё?
— Но откуда могла взяться воля у искусственного мира?
— Спроси что попроще. Веришь или нет, но я впервые наблюдаю такой вот феномен.
— Кстати, о феномене, — встрял Шам. — Это всё хорошо, весело и задорно, но — что вы собираетесь делать с этим миром? Не уничтожать его, надеюсь?
Парочка массовиков-затейников озадаченно переглянулась.
— Да кто его знает… — протянул ветропапа. — Он нам не особенно нужен, если честно. С другой стороны, в него приходится постоянно вкладывать свои силы. Не так много, как в самом начале, но всё равно ощутимо.
— Но речь же о настоящих людях! — Шам не отступал. — Или почти настоящих. Но всё же.
— Понимаю. Но подумай и ты: наши ли это проблемы? Это люди, в конце концов. Они бы всё равно рано или поздно умерли. Что значат какие-то двести лет разницы?
Вот уж действительно… я бросила на своего ветра вопросительный взгляд.
— Нам стал дорог этот мир, — сказал Шам. — И даже некоторые ненастоящие люди, живущие в нём. А когда кто-то дорог, не то что двести лет, но и три секунды имеют значение. Вам ли не знать?
Демоны снова переглянулись.
— Пока что опасности для этого искусственного уголка нет, — заметил Легион. — В Книге Судьбы на первой же странице написано, что этот мир рухнет, как только наша игра закончится; если точнее – в тот самый миг, когда определится победитель. Нет победителя — нет и конца света. Такие дела.
— Но это полумера, конечно, — отметил более серьёзный ветропапа. — И всё равно что-то решать с этим миром придётся. Как минимум, для начала надо разобраться, что вообще случилось…
— Да ладно! — скривился Легион. — А то ты не догадываешься! Наверняка вмешался Мастер! Кто ещё мог бы устроить такое, вот серьёзно?!
— Так может, стоит обратиться к нему? — уточнил Шам.
— Нет, — демоны были крайне единодушны на этот счёт.
— Но почему?
— Я к нему не пойду, — отрезал Легион. — После всех дурацких игр, устроенных мне этим маразматиком, я в его магазины ни ногой.
— Я не могу видеться с Мастером, — добавил ветропапа. — Старое правило, ещё со времён незапамятных. Он не может напрямую вмешиваться в мои дела, я – переступать порог его магазинов. Конечно, сейчас мироустройство изменилось, но этот статус кво… его не следует нарушать.
— Пришлём маму? — предложил Шам.
— А может, сам сходишь? — внёс встречное предложение ветропапа, которому перспектива разборок с ветромамой явно не улыбалась.
И судя по тому, что я успела о ней узнать – понять его можно.
— Точно! — откровенно обрадовался Легион. — Ты же у нас тут вроде бы Посланник? Вот и иди, спасай мир! Для тебя дверь Мастера открыта, так что….
Судя по лицу, Шам откровенно растерялся.
— Но я не Посланник! — слабо возмутился он.
— Ненастоящий Посланник, — сказала я, будто бы себе под нос. — Но в этом мире всё становится настоящим, потому что сам мир хочет стать таковым. Так может…
Ветер внимательно посмотрел мне в глаза, а после вздохнул.
— Ладно, — сказал он. — Мастера и впрямь стоит навестить.
— У, — вздохнул Легион. — Тяжёлый случай! Смотри осторожней, племяш: эта колдунья из тебя верёвки вьёт.
— Не беда – из меня получится не самая плохая верёвка, — отозвался ветер безмятежно. — И кстати, дядя. Не мог бы ты вернуть Ки её имя? И разорвать ваш контракт? Без имени она не сможет войти в лавку Мастера; контракт - уж извини, но делить её с тобой я не собираюсь.
— А может, я просто верну имя?.. У, жуть какая! Не сверкай так глазами! Понял я, понял. Ну-ка, колдунья, иди-ка сюда!
Легион протянул руку для рукопожатия. Я знала, что надо сделать шаг, но всё равно внутри всё заледенело.
— Эй, я не страшный, — фыркнуло это замечательное существо.
— Вы считаете? — переспросила я язвительно.
Присутствующие демоны весело рассмеялись.
— Ладно, я ужасен, — признал Легион. — Страшен, безумен и коварен. А ещё вроде как считаюсь отцом лжи – хотя и понятия не имею, кто был её матерью. Я всё ждал, ждал, но никто так и не подал на алименты…