Его можно было бы заподозрить в безумии, если бы не то, как он говорил. И Марку уже не хотелось продолжения. Но его, увы, никто не спрашивал о желаниях.
Охранник, стоявший у двери, постучал по ней и отошел. Парой секунд позже дверь открылась, пропуская внутрь людей и животных.
Существа, появившиеся в комнате, заставили Вику вскрикнуть и податься назад. Остановить движение ее вынудила только близость Дениса. Марк себя контролировал лучше, но реакцию девушки он понимал.
Все три животных, введенных в комнату, были обезьянами. Причем без труда он узнал только одну – черно-бурую гориллу с белым пятном на спине. Судя по этой отметине, самец, и немолодой. Зверь был необычайно крупным даже для представителя своего вида, Марк предполагал, что, поднявшись на задние лапы, животное достигнет двух метров.
Однако, как ни странно, страх сейчас внушала даже не горилла. Рядом с ней находились две довольно крупные, размером с доберманов, обезьяны. У них были тонкие тела, в которых при этом чувствовалась разрушительная сила. Растрепанный сероватый мех, вырванный на боках клочьями, придавал им какую-то чудовищную ауру. Но худшей их чертой были горящие на продолговатых мордах глаза и мощные желтые клыки, проглядывающие в пастях.
На всех троих были цепи, сковывавшие передние и задние лапы. Однако то, как играли под шкурами мышцы, заставляло усомниться в надежности подобной подстраховки.
– Павианы, – прокомментировал Кель, указывая на серовато-коричневых обезьян. – Анубис и Исида. Лично мной обнаружены… Не позвольте себе обмануться миролюбивостью, которая свойственна им в природе. Эти двое с детства получали исключительно человеческое мясо. Зачем? Да потому что мне нужны были идеальные охотники… и я их получил. Признаться, первое время даже я был шокирован там, насколько легко и эффектно они убивают. А потом ничего, привык!
– Ты псих, – тихо произнес Вадим.
– Нет, напротив. Знаете ли вы, что необходимо для контроля над такими чуткими животными, как павианы? Да и над Чарли тоже, – Денис подошел ближе, погладил гориллу по голове. – Но над ним меньше. Он цирковой бывший, быстро отбракованный… За агрессию. Убил сына одного из цирковых. И за это его хотели усыпить! А я не вижу смысла убивать за талант. Его нужно развивать, а не уничтожать, в этом и есть истинный смысл сотрудничества между человеком и животным. Чарли теперь работает на меня. Мяса, кстати, не ест, исключительный вегетарианец. Но разрывать людей на части ему нравится… и меня это его хобби вполне устраивает.
Марк слушал его и не мог понять, как такой человек может всерьез верить своим словам – и при этом не быть психом. А на то, что Кель адекватен, указывали его глаза. Спокойные, рассудительные… Марк достаточно времени провел с Евой, чтобы знать взгляд сумасшедших.
Больше всего он боялся не за себя – за Вику. Что, если Кель решит спустить на нее своих питомцев? Просто чтобы продемонстрировать, на что он способен… Даже если они не убьют ее, а покалечат, обратного пути уже не будет!
Но пока Денис продолжал говорить:
– С Чарли все-таки проще работать. Он знает команды, подчиняется относительно охотно. А вот Анубис и Исида – очень вредная публика. Основной ключ к работе с ними – спокойствие. Они достаточно чуткие, чтобы слышать, как бьется мое сердце. Пока оно бьется ровно и спокойно, я главный над ними. Если же ритм заметно ускорится, они сочтут меня трусом и вмиг уничтожат, как и других своих жертв. Только знаете что? Этого не будет. Если бы я в себе сомневался, то не стал бы работать с ними.
Павианы были на редкость мерзостными тварями. Марк понятия не имел, все они такие или только эти двое, но легче не становилось. По их глазкам было видно, что они хотят убивать, и лишь присутствие Келя их останавливает. Горилла, в свою очередь, была спокойна, но Марк не сомневался, что по первой же команде животное бросится на него.
Как именно Денис собрался показывать им свою власть? Через убийство? Или просто макак своих продемонстрирует и угомонится? Марк очень надеялся на второй вариант, хотя и понимал, что это маловероятно.
Сколько людей погибло в лапах и клыках этих тварей – и представлять не хочется. «Обезьянка» – это смешно, пока не окажешься один на один с обнаженными клыками хищника.
– Я отпущу вас… Минимум кого-то из вас, чтобы вернуть камни, – продолжал рассуждать Кель. – Но я должен быть уверен, что на этот раз не получу дешевую подпорку для книг. Мне нужны «Скорпион» и «Водолей». Что станет для вас лучшим напоминанием об этом? Быть может, оторванная рука? Или сорванные лицевые мышцы? Или выгрызенный глаз? Я видел, как ловко Анубис делает это. Полагаю, это его любимое лакомство.
Молить о пощаде не хотелось, а что еще делать – Марк не знал. Естественно, пощады он собирался просить не для себя, для нее. Представить, что эти твари доберутся до Вики, было слишком страшно.
А вот сама Вика держалась гораздо уверенней. Она побледнела, но стояла по-прежнему прямо, расправив плечи, и не стеснялась смотреть Денису в глаза.
– Я вижу, психологическое запугивание уже началось, – слабо улыбнулась она. – Прежде чем вы продолжите со своими наполеоновскими планами, посоветую сделать паузу на другие размышления.
– Это какие же?
– Как сарай потушить. Он у вас там нехило полыхает!
Девушка стояла у окна, именно она первой заметила пожар. Марк со своей позиции выглянуть наружу не мог, однако понимал, что на такую примитивную ложь она не пойдет. Раз сказала, что сарай горит, значит, горит.
Охранник, который имел возможность выглянуть в окно, подтвердил ее версию:
– Денис Викторович, там и правда пожар на конюшне! И Багира вырвалась, она на наших нападает!
– Нужно остановить! – объявил Кель и замер.
Легко сказать – остановить! Для этого придется отсылать туда людей, а их вряд ли много. Не армию же он с собой привез! Если он пошлет этих ассистентов тушить пожар, кто будет сдерживать животных?
Но огонь не любит долгие паузы, поэтому решение Денису пришлось принимать быстро:
– Запереть Чарли в соседней комнате! Ты и ты, сдерживайте Анубиса и Исиду! Остальные – разобраться с пожаром и вернуться сюда!
Возле Марка и Вадима он никого не оставил. Опасное решение, но не самое безрассудное. Сам Кель достал из-под полы пиджака пистолет, да и потом, павианы оставались существенным сдерживающим фактором даже без гориллы. Марк знал, что до него они доберутся позже, чем до Вики, как бы он ни старался, а потому не двигался.
Он понятия не имел, почему загорелся гараж. Надеялся лишь, что это не случайность и у них будет другой отвлекающий фактор. Может, огонь кто-то заметит и вызовет пожарных! Тогда у Келя вообще начнутся проблемы!
Тот это скорее всего понимал, но оставался невозмутим. То, что за спиной у него находились два идеальных убийцы, вдохновляло на самоконтроль.
– Непредвиденные обстоятельства не отменяют наш диалог. Нам по-прежнему нужно решить, как быть с вашим убеждением. Конечно, поскольку я не хочу убить вас всех, процесс должен быть подконтрольным. Мне придется подождать, пока у меня будет больше помощников.
– Не обязательно до этого доводить, – попробовал поговорить с ним Вадим. – Камни нам не нужны, мы готовы отдать их!
– Мы уже перешли тот момент, когда можно было просто отдать. Теперь, когда уже случилось это похищение, понятно, что мирно договориться не выйдет. Камни должны вернуться ко мне. О, похоже, кто-то пришел к нам раньше других и мы можем начать!
Ручка двери, ведущей в гараж, действительно повернулась, показывая, что снаружи кто-то находится. Однако когда она открылась, Кель приподнял брови в удивлении:
– А ты еще кто?
Как она это делает – понять сложно. Вика уже и не надеялась. Но во всем происходящем сюрреализме с хищными, совершенно безумными животными, их помешавшимся на бриллиантах дрессировщиком и пылающим за окном зданием, появление Евы было вполне в тему.
Причем появление это не было гордым и героическим. Чувствовалось, что девушку изрядно потрепало на пути сюда. На ее лице застыли ручейки крови и грязь, нос немного опух, скула была рассечена. К тому же на руках просматривались ожоги, а одежда была обгоревшей. Что ж, это объясняет внезапный пожар.
Несмотря на травмы, держалась Ева вполне уверенно и, даже покрытая сажей, умудрялась смотреть на окружающих с легким превосходством.
– А ты еще кто? – удивленно уставился на нее Кель.
– Гостья. Ты – Денис Кель, так?
Павианы, которых удерживали два охранника, заметно занервничали. Они не были напуганы, скорее не понимали, почему их не спускают с цепи и не позволяют напасть. Возможно, если бы рядом с ними были одни ассистенты, они бы уже попробовали вырваться. Однако присутствие дрессировщика усмиряло их пыл, чувствовалось, какой он имеет авторитет.
– Не тыкай, малолетка, – поморщился Денис. – Ты кто такая вообще?
– Не так уж важно, кто я. Важно, кто ты. Какая разница, говорю я «вы» или «ты»? Это что-то меняет? Сущие формальности. Есть ты, как человек. То, как я тебя зову, ничего не меняет. Мое отношение к тебе – тоже. Вот, например, Аркадий Самойло, человек, с которым ты путешествовал… Он относился к тебе хорошо. Но ты его все равно убил.
Кель едва заметно вздрогнул, и павианы тут же издали некое подобие глухого рычания. Похоже, они реагировали на хозяина очень чутко. Их рычание отрезвило мужчину, на его лицо вернулось выражение непробиваемого спокойствия.
– Не думал, что снова услышу это имя. Это закрытая глава моей жизни.
– Конечно, закрытая, – кивнула Ева. – Оторвать кому-то голову – хороший способ убрать его из своей жизни.
– Ты утверждаешь, что я оторвал Арику голову? Смешно!
– Не лично. Но ты знаешь, кто это сделал. Знаешь, почему.
Вика прекрасно помнила, чему именно он обучил гориллу. И упоминание оторванной головы с этими навыками отлично сочеталось. Она понятия не имела, что за Аркадий Самойло, но уже ясно, что Ева снова умудрилась что-то провернуть у них прямо под носом! Есть у нее такая черта: она видит след, которого больше никто не замечает.