– Мама, как его не станет, мы не увидим, – огрызнулась я, включая чайник. – А вот тебе с твоим давлением, расстраиваться нельзя.
– А как мне не переживать, Вера?! Вы же со Светочкой мне обе дороги…
“Угу. Только у Светы и ты, и отец, и бабушка, а у меня, если посмотреть на отношения без прикрас – никого!” – вздохнула я, а вслух сказала:
– Мама, эту квартиру бабушка мне оставила. Мне! Понимаешь?!
– А Света? – мама хлопала короткими, подкрашенными тушью ресницами. Разве она не сестра тебе? И бабушка… Она просто недолюбливала никогда Валерия Романтвича. И Свету, с ним заодно. Вечно ворчала, что та вся в его мать. Но мы-то можем без предубеждений относиться друг к другу…
“Без предубеждений. Угу”.
От несправедливости у меня начало дёргаться веко. Видимо, всё же стресс не прошёл бесследно.
Я вздохнула. Напряжение нарастало.
– Мам, ну Света привела Матвея сюда. Не спросив. Замок поменяли… Вечеринки тут устраивает… Разве это нормально?! Всё же я хозяйка в этой квартире… Не я, а она должна искать компромисс. А она Валерию Романовичу на меня всякого наговорила.
– Вера, ты должна поддерживать сестру! Она же молодая ещё. Безголовая. А ты… Ты что, не можешь потерпеть ради семьи? Валерий Романович навёл справки на её Матвея. Нормальный молодой человек. Родители небогаты, зато интеллигентные люди. И Светочка же влюблена в него. Разве можно лезть сейчас в их отношения? Потом что-то не сложится, она же нас и будет винить, что не поддержали.
– А я, что до этого делала? Я три года её поддерживала. А в ответ – ни грамма совести. Хамство и неуважение, – скрестила на груди руки я, непроизвольно отстраняясь.
– Верочка, я не узнаю́ тебя, дочь! – тонкие брови мамы устремились вверх. – Света же не стала вдруг другой. Так что тебя именно сейчас задело? Зачем ты развела этот скандал?! – голос мамы дрожал от обиды.
– Мама, какой скандал? Я лишь высказала свои требования. Я имею право возвращаться в свою квартиру, когда захочу, и открывать дверь своим ключом! И не заставать в своей комнате чёрт знает что! – рассказывать маме в подробностях то, что я здесь увидела, посчитала краем.
– Верочка, доча, я понимаю тебя. И за тебя же переживаю, – вздохнула она. – Ты же знаешь, Валерий Романович, если что сказал – его не свернёшь. Ты хоть понимаешь, что из-за своего упрямства ты теперь запросто можешь вообще без квартиры остаться? Помирись ты с ним. Живите здесь пока втроём. Да и, ты же знаешь, – мама перешла на шёпот, – Света упрямая. Но если поймёт, что ей разрешили жить здесь с Матвеем, она, скорее всего, его потом сама прогонит.
– Нет. Не могу, – вздёрнула я подбородок, продолжая подпирать мойку.
– Почему?
– Потому что… У меня в сентябре свадьба, – вылетело вдруг само, но я не стала оправдываться. – До конца августа Света пусть живёт здесь. Одна. Без Матвея. А первого сентября я поменяю замки, и если здесь останутся её вещи, пусть пеняет на себя. Так и передай своему мужу! – я говорила это, глядя в окно. Иначе давно бы запнулась.
Наступила тишина. Я осторожно скосила на маму взгляд. Та смотрела на меня с ужасом.
– Как ты так можешь?! Он же вырастил тебя! Был тебе, как отец! А ты что?! Выросла, значит, и решила наплевать на всех?! Так же нельзя! – её подбородок мелко затрясся, а на глаза навернулись слёзы.
Хотелось броситься к ней, обнять, попросить прощения. Лишь бы не чувствовать себя чудовищем.
Но мои ноги словно приросли к полу. Вспомнила, как не раз повторялось нечто подобное. И я не выдерживала. Плевала на себя, лишь бы мама не смотрела на меня так. Лишь бы она меня любила. Мне так хотелось, чтобы она была со мной так же ласкова, как со своей младшенькой, Светой.
Я видела, что мама очень расстроена.
Но мне так надоело прогибаться… Так надоело быть удобной для всех…
– Ключевое слово: "был КАК отец", мама, – не удержалась, поправила я. – А на самом деле, он отец для Светы. А мне – отчим.
Мама ничего не ответила мне, потому что в кухне с беспечной улыбкой на засыпанном лице появилась Светка.
– Мамуль, привет! – наклонилась обнять. – Я всё проспала? Давно пришла?
– Нет. Недавно.
– Что-то случилось? – в её глазах затаилась тревога.
– Да, вот, – поджала губы мама. – Вера выдвинула ультиматум, что ты до конца августа живёшь здесь. Но одна.
– А потом?
– А потом Вера намерена выйти замуж и жить здесь с мужем.
– С каким мужем? – у Светки непроизвольно вытянулось лицо.
Глава 9. Влад
Со Светкиным появлением напряжение в кухне достигло апогея. Мама, казалось, была готова разрыдаться, Света смотрела на меня волком, а я… Я чувствовала себя загнанной в угол.
После ухода мамы сестра тоже куда-то ушла с Матвеем.
Я безучастно выслушала комментарии Олеси и, пообещав ей поговорить с Владом, выпроводила и её.
А затем долго сидела на кухне, уставившись в одну точку.
Слова мамы эхом отдавались в голове: "Выросла, значит, и решила наплевать на всех?! Так же нельзя!"
В груди копошилось непонятное чувство вины, но в этот раз сдаваться мне не хотелось.
Понятно, что про свадьбу я погорячилась, но пусть поймут, что со мной тоже нужно считаться.
Пикнуло оповещение. Заглянула в Телеграм. Олеся скинула фото кольца, которое ей показывал Влад. Очень красивое! Я даже не мечтала носить на пальце такое. Это же целое состояние!
“Вот сумасшедший!” – на душе потеплело.
Сейчас, как никогда мне не хватало прильнуть к его мускулистому плечу и услышать ласковое: “Клёпа! Хочу, до не могу тебя, детка…” Правда, в близости мне больше нравились поцелуи и ласковые слова его. Всё остальное нравилось ему.
Ну и ладно, раз без этого никак.
Движимая эмоциями, я вернула его номер из чёрного списка.
“Всё же не выслушав человека, нельзя рубить!” – пробормотала в своё оправдание. Вспоминая улыбку Влада, его тёплые руки и планы на будущее.
Правда, то, как он смотрел на Монику на этих злополучных фотографиях, я тоже помнила. Поэтому, чтобы не переживать снова, старалась думать о чём-то другом.
С тяжёлым вздохом взяла телефон. Рука дрожала, когда я открыла чёрный список и выбрала его номер. Нажала "Удалить". Сердце забилось так сильно, что казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.
Я хотела, чтобы он позвонил, и одновременно боялась этого.
Телефон зазвонил почти сразу. Высветилось: “Любимый”.
Набрав побольше воздуха в лёгкие, я ответила:
– Алло.
– Клёпа! Родная, я так рад, что, наконец, дозвонился! – его голос звучал взволнованно и облегчённо. – Я места себе не находил. Что происходит? Почему ты… заблокировала меня?
– Влад, ты же знаешь, почему, – проговорила я, чувствуя, что обида никуда не ушла.
– Клёпушка, – проговорил он так, что сердце затрепетало, – дурак я, прости! Не подумал, что ты увидишь эти дурацкие снимки… Это же фикция. Девчонка на этом зарабатывает. Ну и попросила подыграть ей. Я бы не повёлся. Правда! Просто она пообещала за меня похлопотать. У неё связи в спорткомитете… В общем, она сдержала слово! Мне повысили гонорар! – в голосе Влада звучала искренняя радость. – Клёп, теперь же всё в ажуре! Я посчитал: нам хватит и на свадьбу, и на свадебное путешествие! Ну как?! Разве я не молодец?!
Я сглотнула, переваривая услышанное.
Всё звучало убедительно.
– Ну, что ты молчишь?! Сама подумай, если бы тебе предложили заработать на том, что просто пофоткаться с каким-то челом. А ты бы хотела мне сделать сюрприз. Ты бы стала мне говорить об этом?
– Я бы не стала фотографироваться с незнакомым мне челом, Влад. Даже ради сюрприза, – проговорила упрямо.
Меня не отпускала его улыбка на том фото. Я очень любила, когда он смотрел так на меня. Он не имел права смотреть так ещё на кого-то. Даже за деньги.
– Блин, детка, прости! Я не подумал… Да, конечно, ты другая: чувственная, ранимая… Это я безмозглый баран. Не надо было соглашаться. Посидели бы с родителями дома. А в отпуске мы вполне могли насладиться прогулками по Питеру… – вздохнул тяжко и замолчал.
Стало не по себе.
"Влад действительно, старался для нас. Ну не подумал, что эти фото могу увидеть я и мои знакомые...
А его знакомые?!"
– Влад! Ладно я! Мне ты всё объяснил. Верить мне тебе, или нет, другой вопрос. Но как быть с твоими друзьями? Раз вы с Моникой общаетесь, то кто знает, возможно, и они с ней дружат. Значит, просматривают её новости… Им ты, как собирался объяснить всё?
– Те, кто здесь, с нами, знали, что Моника спецом фотосессию устроила. А непонятливым отвечаю, что это шутка. Розыгрыш!
– Шутка, значит! – закусила губу я. – А если я пошучу как-нибудь, вот так? Тебе приятно будет?
– Клёпа, ну, перестань дуться, – проговорил он примиряюще. – Я так соскучился! Дни считаю, когда приеду и увижу тебя, моё рыжее солнышко. Думаешь, я тут загораю и купаюсь? Я же постоянно на тренировках… Свободное время только на сон. Но терплю. Ради нас!...
“Блин! Я, наверно, выгляжу ревнивой идиоткой в его глазах”.
– Клёпушка, ну, не молчи же! Я за эти дни извёлся весь… Скажи мне, ради бога, что я прощён!
– С одним условием, – буркнула я.
– С любым! Что хочет, рыбка моя, рыжая?
– Пусть Моника напишет в своём блоге, что это был розыгрыш.
“Фух! Неужели я это сказала?! Офигеть! Что происходит со мной?” – удивилась я своей смелости.
“Просто… Я хочу, чтобы со мной считались”, – ответила себе и в страхе замерла.
– Вера, ты что такое говоришь? – в голосе Влада прорезалось раздражение. – Ты понимаешь, что это не от меня зависит? Моника свои условия выполнила. Она мне помогла. Я ей. Это бизнес. Я не могу ей указывать, что писать в её блоге. Это её личное пространство!
Я почувствовала, как внутри всё похолодело. Он снова начал давить, убеждать, что я не права. Но в этот раз я не собиралась отступать.