Несмотря на огонь, на улицах появлялись местные жители, которые радостно встречали своих освободителей. Они помогали отыскивать спрятавшихся вражеских солдат, показывали заминированные объекты.
Едва забрезжил мутный осенний рассвет, как головные подразделения нескольких дивизий прорвались к центру города и водрузили на ряде зданий Риги красные знамена. Они после трех лет фашистского ига вновь гордо реяли над столицей Латвии. В центре города можно было встретить отряды и тех дивизий, путь которых не лежал через Ригу. Но город притягивал. Пословица «Все дороги ведут в Рим» звучала теперь: «Все пути на запад идут через Ригу». Воинам каждой дивизии хотелось, чтобы и ее знамя заалело над городом.
Уже совсем рассвело, когда передовые части 75-й гвардейской стрелковой дивизии полковника Я. А. Немкова, полк подполковника Ф. Д. Степанова 415-й стрелковой дивизии и отряды 61-й армии вышли к Понтонному и железнодорожному мостам через Даугаву. Но, увы, мосты фашисты уже взорвали. Правее, к участку реки между портом и Понтонным мостом, пробилась 12-я гвардейская стрелковая дивизия полковника Д. К. Малькова. Таким образом, все три соединения корпуса генерала Г. А. Халюзина прорвались через восточную часть Риги к реке.
С другой стороны порта к Даугаве вышла дивизия полковника Городецкого и другие соединения и части 119-го стрелкового корпуса генерала Н. Н. Никишина. А в юго-восточной части гремели залпы 52-й гвардейской стрелковой дивизии генерал-майора Н. Д. Козина. Два других соединения 12-го гвардейского стрелкового корпуса вышли в восточные предместья Риги. Юго-восточной окраиной столицы овладела 56-я стрелковая дивизия генерал-майора К. Г. Ребрикова.
Около семи часов 13 октября войска 3-го Прибалтийского фронта, в основном корпуса ударной армии генерал-лейтенанта Никанора Дмитриевича Захватаева, полностью освободили восточную часть Риги и почти повсеместно вышли к Даугаве. А уже к 10 часам восточная часть Риги и предместья были полностью очищены от вражеских групп. Из-за реки, с ее западного берега, противник вел по вышедшим к берегу частям пулеметный, артиллерийский и минометный огонь. Корпуса 1-й ударной и 67-й армии стали готовиться к форсированию Даугавы. Свою задачу войска 3-го Прибалтийского фронта выполнили. Они спешили теперь помочь войскам 2-го Прибалтийского в освобождении западной части Риги и левобережья Даугавы — Задвинья.
Какова же к тому времени была обстановка на нашем фронте?
Утром 13 октября 10-я гвардейская и 22-я армии продолжали метр за метром прогрызать болотистые леса Рижско-Елгавской низменности, медленно продвигаясь к шоссе Рига — Елгава.
В зоне наступающих войск агитаторы подразделений разбросали на земле и наклеили на деревьях, столбах и стенах домов листовки политуправления фронта, а также массу разнообразных призывов, вдохновлявших людей на быстрейшее освобождение столицы Латвии.
В первой половине 13 октября командующий 10-й гвардейской армией стал по указанию генерала А. И. Еременко выдвигать в направлении на станцию Баложи для ввода в бой на левом фланге гвардейский корпус генерала А. Т. Стученко. Он после переправы через Даугаву находился на марше в 12–15 километрах от Риги.
На южных подступах к Риге противник построил огромное число заграждений. Преодолевая их, наши части несли потери и от вражеского огня и от мин. Пробиваясь сквозь заминированные участки, части гвардейской дивизии полковника В. М. Лазарева уже в первой половине дня ликвидировали в полосе наступления 8 минных полей, а 3 обеспечили ограждением. На каждом шагу бойцы натыкались на так называемые «сюрпризы». Под настилами, проложенными к домам и землянкам, под ступеньками лестниц, под полом землянок и блиндажей ставились мины нажимного действия. К дверям, окнам, к дверцам печей в землянках и домах, к разного рода вещам, которые как бы нечаянно были брошены при отходе (карманные фонари, ножи, пачки сигарет), прикреплялись проволочки, ведущие к минам натяжного действия. Оставленные в блиндажах и землянках продукты и вино фашисты травили.
Все это заставляло наступающих действовать осторожно. Разумеется, темп продвижения вперед был замедленным.
И все же, несмотря на значительные силы противника, обороняющие к тому же заранее подготовленные позиции, ваши войска прорвали вторую оборонительную полосу врага. В тот же день дивизии 10-й гвардейской и 22-й армий продвинулись вперед на 6–9 километров. Сквозь серую дымку уже можно было видеть расплывчатые контуры стрельчатых башен, высоких зданий, заводских труб.
Ближе всех подошла к Риге гвардейская дивизия полковника В. М. Лазарева, усиленная танковой бригадой полковника Н. Г. Гришина. Ее головной полк подполковника И. М. Третьяка вместе с танковым батальоном майора Кравченко прорвался вдоль шоссе Кекава — Рига к селению Катлакална, что в 8 километрах от Риги. В этих частях с особым мужеством дрались гвардейцы стрелкового батальона майора В. А. Воронина и танкисты взводов лейтенантов И. В. Капустина и Н. А. Михайлова. Немало фашистов и их боевой техники уничтожили эти доблестные подразделения, но и сами несли ощутимые потери. При атаке вражеской батареи, мешавшей продвижению по шоссе нашим войскам, подорвались на минах два наших танка.
Вечером к селению Катлакална вышли также и передовые части гвардейской дивизии генерала М. А. Исаева, наступавшей вдоль южного рукава Даугавы, огибающего остров Долее.
А на левом фланге 22-й армии генерала Г. П. Короткова наши части в этот день очистили от противника северную часть Елгавы и продвинулись к северу от города до реки Иецавы. Многострадальная Елгава, которая продолжительное время была в зоне боев и переходила из рук в руки, оказалась совершенно разрушенной. Сохранившиеся на окраинах группы домов выглядели на фоне взорванных и сожженных строений редкими островками.
Поздно вечером я выбрал время, чтобы немного отдохнуть после минувших бессонных ночей. Едва я укрылся шинелью, как раздался настойчивый телефонный звонок. Звонил генерал А. И. Антонов.
— Нас интересует Рига, — сразу сказал он. — Ваши войска вступили в город?
— Пока еще нет, — ответил я.
— Верховный недавно разговаривал с генералом Масленниковым, и тот доложил ему, что некоторые подразделения уже в западной части Риги... Дело в том, — продолжал после небольшой паузы Антонов, — что Верховный хотел бы сегодня опубликовать приказ об освобождении Риги и в 22.30 произвести салют. У него есть важные мотивы, чтобы быстрее объявить о взятии Риги, разумеется, если она действительно взята. И потом Рига — это прежде всего Левобережье, и Задвинье — что-то вроде предместья. Так что главное уже сделано... — твердо сказал Алексей Иннокентьевич и, приказав мне уточнить списки награжденных частей, положил трубку.
Разговор разогнал сон. Я оделся и пошел в блиндаж командующего. В лицо ударил влажный осенний ветер, несущий с собой тяжкий запах гари. С трудом пробивая чернильную темень неба, из-за леса поднималось медное зарево пожаров.
У А. И. Еременко я застал члена Военного совета. Андрей Иванович и Владимир Николаевич сидели за столом, склонившись над какими-то бумагами. Выяснилось, что они как раз обсуждают кандидатуры представляемых к награждению за участие в освобождении Риги. Я хотел было сообщить Еременко и Богаткину о разговоре с Антоновым, но по отдельным их фразам догадался, что они уже в курсе дела. Видимо, Андрей Иванович говорил по телефону со Ставкой. Передав мне исправленные списки представленных к награждению, он сказал:
— Ставка требует как можно скорее освободить западную часть Риги. Вот мы с Владимиром Николаевичем и едем в войска организовывать штурм Задвинья!
Поздно вечером по радио был объявлен приказ Верховного Главнокомандующего. В нем говорилось, что войска 3-го Прибалтийского фронта и правого крыла 2-го Прибалтийского фронта 13 октября 1944 года штурмом овладели столицей Советской Латвии городом Рига — важнейшей военно-морской базой и мощным узлом обороны немцев в Прибалтике. Когда чеканящий слова голос Левитана затих, послышались раскатистые залпы салюта, которым Москва отметила это важное событие.
В блиндаж зашел генерал А. П. Пигурнов.
— Слыхали, как объявлено о взятии Риги? А нам еще предстоит кое-что доделывать, за нами должок!..
— Об этом мы и думаем, — ответил я.
* * *
Утром 14 октября части 10-й гвардейской и 22-й армий продолжали бои с противником, удерживавшим часть шоссе Рига — Елгава. На правом фланге дивизия генерала М. А. Исаева подошла к поселку Ошкалны, а дивизия полковника В. М. Лазарева овладела поселком Катакалны, находившимся всего лишь в четырех километрах от Риги.
В это время в 7-м гвардейском корпусе генерала А. Д. Кулешова 119-я и 8-я гвардейская дивизии преодолевали вражеские укрепления в болотистом лесу северо-восточнее станции Баложи.
Части латышского корпуса генерала Бранткална, наступавшие севернее реки Миса, пробрались при помощи воинов — местных уроженцев в тыл врага, преодолели лесисто-болотистые топи и окружили ряд вражеских гарнизонов. Полк подполковника Павла Кушлиса 308-й стрелковой дивизии генерал-майора В. Ф. Дамберга уничтожил в селении Калныни несколько подразделений противника из 2-го пограничного полка, многие вражеские солдаты сдались там в плен. В лесных боях, которые вело это соединение, большую роль сыграли латыши-снайперы, ученики офицера штаба дивизии, удостоенного к тому времени звания Героя Советского Союза, майора Яна Вилхелмса. За год он подготовил около 300 мастеров меткого огня. На его личном счету было свыше 200 уничтоженных фашистов.
Воспользовавшись выгодными условиями, сложившимися на участке между 130-м латышским и 7-м гвардейским корпусами, командарм 10-й гвардейской генерал М. И. Казаков ввел там в бой гвардейский корпус генерала А. Т. Стученко. Он нацеливался на захват станции Баложи и в дальнейшем к наступлению в обход Риги с запада.
И вот с середины 14 октября разрозненные бои перед шоссе Рига — Елгава слились в единое сражение, в котором с обеих сторон приняли участие крупные