После 16 часов дня командиры передовых частей донесли командарму, что противник отводит главные силы за реку Опава, но для обеспечения отхода часть сил оставляет в обороне на северном берегу реки. Я с НП 60-й армии связался по телефону с командармом-38 генералом Москаленко. Он сообщил, что такие же данные имеет от своих передовых корпусов.
К этому времени 60-я и 38-я армии прорвались на фронте около 15 километров на семикилометровую глубину. Примерно такое же положение было и в 1-й гвардейской армии. Генерал П. А. Курочкин в 17 часов ввел на Троппау (Опава) 31-й танковый корпус генерал-майора танковых войск Г. Г. Кузнецова. Вместе с ним пошел прибывший накануне командующий бронетанковыми войсками фронта, хорошо известный в армии танковый военачальник, генерал-лейтенант танковых войск Федор Тимофеевич Ремизов.
Я доложил об обстановке генералу А. И. Еременко, генералу А. И. Антонову в Генеральный штаб и поехал на фронтовой НП.
К 22.00 15 апреля командующий и я донесли начальнику Генерального штаба, что, перейдя в наступление, войска фронта прорвали сильную, заблаговременно укрепленную оборону противника и продвинулись до 8 километров.
На следующий день ударная группировка фронта продолжала пробиваться через укрепленные полосы противника, захватывая одну за другой вражеские позиции и доты. Днем 17 апреля 60-я и 38-я армии вышли к реке Опава. Части армий разведали броды через реку и разминировали их, а вечером начали форсирование ее в 11-километровой полосе восточнее города Троппау (Опава). В боях за водный рубеж воины различных родов войск действовали очень слаженно. Следует отметить отличное руководство инженерными частями начинжа фронта генерал-майора инженерных войск З. И. Колесникова. Генерал Курочкин сообщил мне, что после огневого налета саперы капитана А. С. Баюнова под сильным огнем гитлеровцев переправились на южный берег реки и закрепились там. 1-я рота 17-го горного инженерно-саперного батальона старшего лейтенанта А. С. Антонова, наведя переправу через реку Опава, вместе со стрелковыми подразделениями вышла на южный берег реки и вступила в бой с контратакующими фашистами. Проделывая проходы в минных полях, взвод 19-го горного инженерно-саперного батальона лейтенанта Г. В. Лабудкина вступил в бой с вражеской разведгруппой, насчитывавшей до взвода. Саперы отбросили гитлеровцев и успешно выполнили задание. Особенно отличились красноармейцы П. М. Горобец, А. Ф. Пальцев, И. Г. Крюков, Н. И. Орел, В. А. Проценко.
За саперами последовала пехота. Батальон капитана И. М. Снигирева одним из первых форсировал реку. Первая рота лейтенанта Ю. Асадулина, переправившись, сразу пошла в атаку. Завязалась рукопашная схватка. Наши подразделения почти полностью истребили подброшенный сюда немецкий запасной батальон, а уцелевших гитлеровцев пленили.
Из соединений первыми форсировали Опаву 322-я стрелковая дивизия 60-й армии под командованием генерал-майора П. И. Зубова и части 271-й стрелковой дивизии полковника И. Ф. Хомича из 38-й армии.
В это время фронтовой НП находился на высотке поблизости от селения Рогув, откуда хорошо просматривалась Моравская Острава.
Немецко-фашистское командование стремилось всеми мерами удержать за собой Моравскую Остраву и вводило для этого все новые силы. Сюда были переброшены с других участков, в том числе и с берлинского направления, 1-я и 6-я танковые, 158-я и 254-я пехотные и 10-я моторизованная дивизии.
Войска 60, 38 и 1-й гвардейской армий продолжали прорыв укрепленных полос противника на западных берегах рек Опава, Ольша, Одер. Уничтожая методическим огнем доты и дзоты, а также огневые точки в каменных домах, части медленно продвигались вперед. К этому времени фронт получил от Ставки боеприпасы, но в армии их еще не подвезли.
Наиболее упорные бои развернулись за город Троппау (Опава), защищенный с востока рекой и опоясанный 30 дотами. 22 апреля дивизии 60-й армии форсировали Опаву на широком фронте и начали штурм города. Уничтожение дотов проводилось и здесь в основном штурмовыми батальонами.
К вечеру 22 апреля после упорного штурма 60-я армия овладела городом Троппау (Опава), важным промышленным центром Чехословакии, узлом шоссейных и железных дорог, крупным опорным пунктом обороны противника на подступах к Моравской Остраве с запада. Первыми с севера ворвались в город 100-я и 246-я стрелковые дивизии 28-го стрелкового корпуса генерала М. И. Озимина совместно с двумя бригадами 31-го танкового корпуса генерала Г. Г. Кузнецова. За умелую организацию и руководство боевыми действиями армии при форсировании реки Опава с прорывом сильно укрепленных позиций врага, взятие города Троппау (Опава) и проявленные при этом личную отвагу и мужество командующий 60-й армией генерал-полковник П. А. Курочкин был удостоен звания Героя Советского Союза. Многие соединения и части армии были награждены орденами. В 23 часа 30 минут столица нашей Родины Москва салютовала войскам 4-го Украинского фронта, в основном 60-й армии, за взятие города Троппау (Опава).
В это время войска 1-й гвардейской армии генерала А. А. Гречко и левофланговые соединения 38-й армии генерала К. С. Москаленко, выдвигаясь к югу, завязали упорные бои на подступах к Моравской Остраве. Однако с помощью переброшенных новых дивизий враг замедлил наше продвижение к городу.
На другой день я поехал в 1-ю гвардейскую армию. Генерал А. А. Гречко организовал свой НП на крыше дома, стоящего на холме. Анализируя результаты наступления армии в предыдущие дни, мы еще раз убедились в том, что нацеливание удара на Моравскую Остраву с севера было правильным. Немецко-фашистское командование, предполагая, что наступление на город последует с востока, возвело особенно мощные полевые укрепления именно на восточных подступах к Моравско-Остравскому району. Наступление же с севера противник считал маловероятным. Понадеявшись на доты, гитлеровцы не возводили здесь таких полевых укреплений и заграждений, как на востоке. Наступавшие с севера войска были уже близки к завершению прорыва укреплений противника перед Моравской Остравой. Поэтому распоряжением командующего фронтом главные силы 1-й гвардейской армии стали переправляться через Одер для наступления на Моравскую Остраву с севера, а 38-я армия смещалась вправо, чтобы нанести затем удар по городу с запада.
Но к исходу 28 апреля армии генералов П. А. Курочкина, К. С. Москаленко и А. А. Гречко, получившие наконец снаряды, овладели многими дотами и оборонительными позициями в предместьях Моравской Остравы. В обороне противника были пробиты бреши, вражеская огневая система под городом была сильно нарушена. Хорошо действовали в боях под Моравской Остравой 1-я отдельная танковая бригада чехословацкого корпуса и 1-я чехословацкая авиадивизия.
Наши войска продвинулись к Моравской Остраве. Утром 29 апреля на фронтовой наблюдательный пункт прибыли члены правительства Чехословацкой республики Клемент Готвальд, Зденек Фирлингер, Людвик Свобода и другие. В течение нескольких часов они наблюдали в стереотрубу и бинокли наступление пехоты и танков, поддерживаемых артиллерией и авиацией. Наши части медленно, но неотвратимо приближались к Моравской Остраве. День был ясный, солнечный. Город горняков и металлургов был хорошо виден даже без бинокля. Гости узнавали не только отдельные районы города, но и улицы, заводы и некоторые большие дома.
К. Готвальд рассказал нам об успешных переговорах между правительствами СССР и Чехословакии о предоставлении широкой помощи чехословацкому народу. В частности, он сообщил нам, что 14 апреля достигнуто соглашение о передаче чехословацкому правительству вооружения и военного имущества для создания чехословацкой армии.
— Будем чехословацкий армейский корпус развертывать в армию, — объявил он, посмотрев на Людвика Свободу.
— Честь войти в Моравскую Остраву первой предоставляется чехословацкой танковой бригаде, — сказал генерал Еременко. — Соединение завоевало это право. Его воины сражаются мужественно, умело, заслужили у нас всеобщее уважение.
Члены чехословацкого правительства выразили желание увидеть командира танковой бригады, и через некоторое время командующий 38-й армией генерал К. С. Москаленко вместе с командиром танковой бригады майором В. Янко прибыли на фронтовой НП. После взаимных приветствий Клемент Готвальд, обращаясь к Владимиру Янко и в его лице ко всему личному составу чехословацкой танковой бригады, сказал:
— Вам выпала большая честь — на своих стальных машинах освобождать стальное сердце республики. В этом бою вы должны быть храбры и мужественны, как никогда ранее.
Майор Янко дал от имени бригады обещание своему правительству и командованию фронта оправдать оказанные им честь и доверие.
В полдень я приехал на НП командующего 38-й армией. НП был оборудован на небольшой высотке в полутора-двух километрах от ведущих бой передовых частей. В ясную, солнечную погоду того дня подразделения, атакующие вражеские позиции у западной окраины Моравской Остравы, просматривались в стереотрубу как на ладони. Характер боя не оставлял сомнений в том, что вот-вот город будет взят. От посещения армейского НП у меня в памяти осталась еще одна деталь. У Кирилла Семеновича Москаленко, хотя он и командовал общевойсковой армией, сказывались привычки старого артиллериста. Некоторую часть армейской артиллерии он, как говорится, держал в своих руках и нередко лично отдавал распоряжения по телефону о сосредоточении огня по тому или иному узлу вражеской обороны, мешавшему наступлению.
Вечером 29 апреля 101-й стрелковый и 126-й легкий горнострелковый корпуса 38-й армии вышли на западную окраину города, а дивизии 1-й гвардейской армии подошли к его северным кварталам. Войска этих объединений готовились к назначенному на следующий день штурму Моравской Остравы. 60-я армия в тот день продвигалась на Фульнек. В то же время в левофланговой 18-й армии и чехословацком корпусе, которые в предыдущие дни успешно наступали во взаимодействии со 2-м Украинским фронтом на запад, готовились на 30 апреля к штурму города Жилины.