— А каковы успехи фронтовой подвижной группы? — спросил Антонов.
— Она оторвалась от передовых войск 60-й армии на 15–20 километров, — ответил я. — Противник сдерживает продвижение группы главным образом отрядами заграждений.
— 40-я армия 2-го Украинского вместе с вашей правофланговой 60-й стягивают кольцо окружения вокруг оломоуцкого гарнизона противника, — после небольшой паузы заметил Антонов. — Они, насколько я знаю, находятся одна от другой на расстоянии всего 20–25 километров. Почему же Еременко не выдвигает вашу левофланговую 18-ю армию к 40-й, не сменяет ее? Ведь армия генерала Жмаченко действует в полосе вашего фронта...
— В полосе, но не в составе, — напомнил я.
— Фронту маршала Малиновского поставлена, как ты знаешь, очень важная и ответственная задача, — заметил Антонов. — Его надо усиливать, а не ослаблять.
— Вот, учитывая это, командующий фронтом уже и отдал приказ командующему 18-й армией генералу Гастиловичу перегруппировать в течение 7 мая главные силы армии и чехословацкий корпус в район Костина, — сказал я. — Гастилович завтра к вечеру сменит там 40-ю армию, и она уйдет в полосу своего фронта. В ее прежней полосе для наступления на Пршеров с востока оставлена только одна усиленная дивизия. Генерал Еременко принял решение блокировать Оломоуц небольшими силами, а остальные силы фронта спешно продвигать к Праге.
— Передайте командующему, чтобы к исходу суток 7 мая чехословацкий корпус был выведен из состава 18-й армии. Впредь до особого распоряжения пусть он продвигается к Праге на левом фланге вашего фронта.
— А в его составе он остается? — спросил я.
— По-видимому, корпус войдет в Прагу самостоятельно, как ядро будущей чехословацкой армии, — ответил Алексей Иннокентьевич.
Я рассказал о своем разговоре с начальником Генштаба приехавшему из войск А. И. Еременко, и он тут же, от меня, отдал по телефону ВЧ необходимые распоряжения генералу А. И. Гастиловичу.
* * *
С утра 7 мая войска 1-го Украинского фронта продолжали успешно развивать наступление на Прагу. Армии главной ударной группировки, сметая на своем пути отступающие части противника, устремились по западному берегу реки Эльба на юг и к исходу дня вышли к северным склонам Рудных гор. Действовавшая на правом фланге 4-я гвардейская танковая армия вырвалась вперед соединений 13-й армии и продвинулась за день на 45 километров. Левее 3-я гвардейская и 3-я гвардейская танковая армии вели наступление совместно и вышли на западную окраину Дрездена. Вместе с 5-й гвардейской армией, шедшей на Дрезден с севера, они завязали бои за этот крупнейший промышленный центр Германии.
Успех наступления главной группировки фронта дал возможность маршалу И. С. Коневу двинуть вперед с утра 7 мая, то есть на два дня раньше намеченного срока, и другие ударные группировки. В 7 часов пошли вперед 28, 52 и 21-я армии, а также 2-я армия Войска Польского. Продвинувшись за день на 12–15 километров, они вышли на шоссе Дрезден — Гёрлиц.
7 мая утром перешел в наступление на Прагу и 2-й Украинский фронт маршала Р. Я. Малиновского. Главный удар наносили 53-я армия генерал-лейтенанта И. М. Манагарова, 7-я и 9-я гвардейские армии генерал-полковников М. С. Шумилова и В. В. Глаголева, 6-я гвардейская танковая армия генерал-полковника танковых войск А. Г. Кравченко и 1-я гвардейская конно-механизированная группа генерал-лейтенанта И. А. Плиева. 46-я армия генерал-лейтенанта А. В. Петрушевского, обеспечивая левый фланг ударной группировки, наступала в направлении Ческе-Будеёвице, к линии американских войск. Наступление развивалось успешно.
А войска нашего фронта в тот день, продолжая в центре вести бои за Оломоуц, армиями правого и левого крыла успешно продвигались к Праге. Они прошли от 20 до 30 километров и овладели крупными узлами железных и шоссейных дорог городами Егерндорф, Френштат, Фульнек, Мистек, Штериберк, Голешов и др. 60-я армия правым крылом и центром продвинулась на 35 километров и освободила 150 населенных пунктов. Ее левофланговые части вели бои на северо-восточной окраине Оломоуца. 38-я армия ворвалась в Оломоуц и овладела его восточной половиной. А войска 1-й гвардейской армии и часть сил 18-й армии к вечеру 7 мая выдвинулись на рубеж Нови Йичин, Голешов, в 50–70 километрах юго-восточнее Оломоуца. Чехословацкий корпус и главные силы 18-й армии к тому времени достигли района Костина, продвинувшись за день более чем на 20 километров. Отсюда же на Оломоуц, навстречу 60-й армии, соединения которой вели бои на окраине города, наступала 40-я армия 2-го Украинского фронта. Дивизии 18-й армии заканчивали смену ее войск и прием участков.
Фронтовая разведка и штаб партизанского движения известили нас, что 1-я немецкая танковая армия, оборонявшаяся в районе Оломоуца, по приказанию командования группы армий «Центр» спешно отводит свои тылы и часть дивизий на запад. Как выяснилось позже, это делалось не только из-за угрозы окружения. К концу суток нам стало известно, что рано утром 7 мая уполномоченным «правительства» Деница генералом Йодлем был подписан предварительный протокол о капитуляции войск Германии на Западе и Востоке. Протокол был подписан в присутствии представителей военного командования США, Великобритании и Советского Союза в штабе союзного верховного главнокомандования в городе Реймсе.
Тогда главари фашистских оккупантов в Чехии и Моравии Франк и Шернер поняли, что их мечты об образовании «самостоятельного чешского государства» или хотя бы о вступлении в Прагу американских войск рухнули. Кроме того, Дениц, дав Йодлю полномочия на подписание капитуляции, в то же время передал командующим группами армий, в том числе и Шернеру, приказ, находившийся в полном противоречии с условиями капитуляции:
«Задача состоит в том, чтобы отвести на запад возможно большее число войск, действующих на восточном фронте, пробиваясь при этом в случае необходимости с боем через расположение советских войск. Немедленно прекратить какие бы то ни было боевые действия против англо-американских войск и отдать приказ войскам сдаваться им в плен»[25].
Руководствуясь этим приказом, Шернер отверг полученный во второй половине 7 мая приказ своего главного командования о капитуляции и решил отводить войска группы на запад, в американскую зону. Он тут же отдал свой приказ в войска группы, в котором указывал, что слухи о капитуляции Германии являются ложными и что война против Советского Союза будет продолжаться.
...День 7 мая для борцов чехословацкой столицы стал критическим. Фашистские войска с большим числом танков прорывались к центру города. В занятых кварталах они зверски расправлялись с жителями.
Вечером мне позвонил командующий 18-й армией генерал А. И. Гастилович и сообщил, что смена войск 40-й армии закончена, ее участок принят и начато выполнение задачи по окружению совместно с 60-й армией оломоуцкой группировки противника.
— Генерал Жмаченко повел уже свою армию в полосу 2-го Украинского фронта? — спросил я.
— Да, как только он получил указание от маршала Малиновского, в каком направлении следовать, — заверил меня Антон Иосифович.
* * *
Около полуночи 7 мая меня вызвал к себе командующий. У него сидели Л. З. Мехлис, М. М. Пронин и другие генералы фронтового управления. Еременко ознакомил нас с только что полученной из Ставки телеграммой, в которой говорилось, что сегодня утром представитель Деница подписал в Реймсе в присутствии представителей военного командования США, Великобритании и СССР предварительный протокол о безоговорочной капитуляции Германии как на Западе, так и на Востоке. Командующему было приказано немедленно различными средствами ознакомить немецкие войска с содержанием протокола.
Радостные, возбужденные полученным известием, мы тут же сообща составили обращение к германским военнослужащим от имени командующего фронтом:
«7 мая 1945 года в городе Реймсе главное командование немецких вооруженных сил подписало акт о безоговорочной капитуляции всех немецких войск как на западном, так и на восточном фронтах. Акт о безоговорочной капитуляции вступает в силу в 23.00 8 мая 1945 года по среднеевропейскому времени.
Предлагаю:
1. Всем немецким военным частям, солдатам, офицерам и генералам прекратить с 23.00 8.5.45 г. всякие военные действия и сложить оружие.
2. К 7.00 9.5.45 г. выслать от каждой дивизии на передний край по одному офицеру за получением моих указаний.
3. Предупреждаю, что в случае невыполнения к указанному сроку моего требования — прекратить военные действия и сложить оружие — мною будет отдан приказ об уничтожении всех остатков немецких частей, противостоящих моим войскам»[26].
Одновременно был составлен ультиматум, адресованный командующему 1-й немецкой танковой армией генералу Нерингу и всем командирам корпусов и дивизий этой армии.
Сразу же обращение и ультиматум были переданы немецким войскам по радио и через мощные громкоговорящие установки, а листовки с текстом обращения и ультиматума разбрасывались с самолетов на территории, еще занятой противником.
* * *
В ночь на 8 мая в Праге продолжалась кровавая расправа озверевших фашистских банд с восставшими жителями. Снова и снова пражские радиостанции посылали в эфир призывы о помощи. Обстановка требовала от войск Украинских фронтов как можно скорее достичь Праги, лишить гитлеровцев возможности совершать новые злодеяния в городе и разрушать столицу Чехословакии. Вместе с тем надо было отрезать пути отхода частям группы армий «Центр» на запад, за установленную демаркационную линию.
Рано утром 8 мая войска 1, 4 и 2-го Украинских фронтов устремились к Праге с большей скоростью, чем в предыдущие дни. В этот день на всей огромной дуге от Дрездена до Дуная были введены в бой все армии трех фронтов. И он, по существу, явился решающим днем Пражской операции.
Главная группировка 1-го Украинского, состоявшая из армий правого крыла фронта, сломила сопротивление фашистских полчищ на рубеже Рудных гор. В первой половине дня 3-я и 4-я гвардейские танковые, а за ними и общевойсковые армии захватили горные перевалы, с ходу смяли пограничные укрепления и, вступив на территорию Чехословакии с севера, неудержимо устремились к Праге.