Гильрас ТинриэльПеред Пятой битвой(накануне Нирнаэт Арноэдиад)
Рукопись в числе прочих хранилась в библиотеке Ривенделла, куда она, судя по всему, попала из рукописного собрания Эрегиона. Датируется примерно ⅩⅢ—ⅩⅣ веком Ⅱ эпохи. Рукопись написана на адунаике. По своему стилю несколько напоминает записи так называемых «видящих». Но в данном случае это, судя по всему, литературный приём, и мы имеем дело с вымышленным художественным произведением. Впрочем, происхождение рукописи неизвестно.
Итиль был уже почти совсем полный. Туман успел рассеяться и лечь росой, так что в горах далеко вперёд и назад всё видно. Вот и маленькая человеческая фигурка на лошади тоже хорошо видна, хотя всаднику, судя по всему, ещё ехать и ехать. Впрочем, нет, это фигура не человека, а эльфа. На таком расстоянии ещё можно ошибиться в отношении пешего, но в седле не различить эльфа и человека нельзя. Не бывает у людей такой свободной и уверенной посадки. Разве что у вестханелет[1], да и то у немногих. Правда, эти немногие зачастую не только равняются, но и кое в чём даже превосходят эльфов в искусстве верховой езды. Но всадник не из вестханелет. Опытному глазу это видно сразу — люди Востока держатся в седле по-другому.
Всадник между тем приближается, и ясный свет звезды путается в его рыжих волосах. Теперь уже лорда Маэдроса не узнать трудно. Летят волосы, и словно бы стремятся к звезде, летят мысли, и словно бы стремятся туда же. Интересно, если бы звезда могла думать, услышала бы она тогда его мысли? Майтимо тряхнул головой и усмехнулся. Надо же, придумать такое. Это, пожалуй, в духе Макалауре, но никак не в его, Маэдроса. Кстати, не подкинуть ли брату такую идею? Может, и сочинит что-нибудь, не такое грустное, как обычно. Ладно, звёзды звёздами, а вроде бы ничего не упустил. Дозоры можно было, конечно, и не обходить, человеческие командиры и сами справились бы, но воины чувствуют себя увереннее, когда видят своего Лорда. Особенно люди — они, кажется, хуже всех переносят эту неожиданную и дурацкую проволочку. Впрочем, из-за неё все нервничают. Кроме разве что гномов, им вроде бы всё нипочём. Из этих несуразных низкорослых Аулехини, похоже, можно топоры делать, и отличные бы топоры получились, кстати говоря. Майтимо опять усмехнулся своим мыслям. Может, всё-таки они и впрямь выходят из камня?
Ладно, неважно всё это. Важно другое — вестханелет вовремя предупредили о том, что в стане Врага какое-то оживление. Не то чтобы очень сильное — но всё-таки лучше переждать несколько дней. Хорошие всё же союзники люди Востока. Оружием, конечно, могли бы владеть и получше, но вроде бы поучились за последнее время. Маэдрос с раздражением почувствовал, что мысли опять возвращаются на старый накатанный круг. Всё, хватит! Уже всё, что можно, передумано, всё, что можно, подготовлено. И подготовлено неплохо. Осталось только чуть-чуть подождать и начинать действовать. А сейчас следует самому успокоиться и думать о чём-то другом. Ну, хорошо, пускай даже о тех же вестханелет. Всё-таки всадники они отличные. Майтимо сделал очередную попытку выбросить из головы уже тысячу раз передуманные мысли и начал вспоминать прошедшее не столь давно состязание в искусстве верховой езды. В нем принимали участие почти исключительно эльдар и вестханелет. Эдайн — отличные воины, но всадники в большинстве своём не лучшие[2].
Впрочем, соревнованием это действо можно было назвать с некоторой натяжкой — просто каждый старался продемонстрировать лучшее из того, что умеет. Для начала вестханелет затеяли на всём скаку поднимать с земли разные мелкие предметы, ничего особенного, почти каждый эльда так может. Затем начали игру, в ходе которой конные пытались отобрать друг у друга живого петуха. Эльфы в этой забаве участия не принимали, она показалась им слишком жестокой, но смотрели с интересом. А после устроили скачки с препятствиями — и тут Маэдроса ожидал неприятный сюрприз. Молодой, смуглый даже по вастакским меркам воин намного обогнал своего Лорда. Препятствия, которые он брал, были выше, а дистанцию он прошёл чище. Маэдрос жизнерадостно сказал, что для любого вождя честь иметь подобных воинов, мысленно желая вастаку провалится под землю. «Ни с какого рауга, парень, ты бы его не обскакал, не будь он одноруким»,— неожиданно высказался какой-то пожилой воин из вестханелет. Вряд ли кто-либо из эльдар или даже эдайн мог бы позволить себе подобное замечание, и Маэдрос подумал, что, наверное, следовало обидеться, но ему почему-то без всяких видимых причин стало весело. А потом возникла новая забава, в которой Майтимо опять потерпел поражение. Точнее — это он сначала так подумал, что потерпел поражение.
Игра была очень проста — воины (вестханелет, конечно) бросали аркан, стремясь поймать кого-то одного, а этот один соответственно старался не пойматься, перерубая верёвки мечом и отпрыгивая. Ловцов в начале должно было быть двое, потом трое, четверо и так далее. До какого количества могло дойти их число, Маэдрос не понял, да и в общем-то не заинтересовался. Весёлое настроение всё никак не покидало Майтимо, и поэтому он недолго думая предложил себя в качестве ловимого. Игра показалась ему чем-то похожей на учебный поединок одного с несколькими. Что ж, к таким штучкам он привык… но только нападающих в таких случаях никогда не бывало больше четырёх-пяти, иначе они просто начали бы мешать друг другу. А вот к метателям арканов это похоже, не относилось. Две верёвки, три… пять… семь… да сколько их уже? Маэдрос понимал только одно — он не успевает. Вот очередной аркан обвивается вокруг туловища, тащит… и Маэдрос на секунду забывает, где он, ему кажется, что он опять в плену, его куда-то волокут орки. Но это был всего лишь один момент, уже в следующее мгновение Майтимо соображает, что он лежит на земле и никакие орки его никуда не тащат, он среди друзей и всего-навсего очередной раз проиграл дружеское состязание, что досадно, конечно, но ещё досадней что ему до сих пор приходят в голову подобные мысли. А вастаки почему-то молчат, и смотрят как-то странно. Наконец они заговорили, причём сразу все вместе, вразнобой, и выяснилось, что вовсе не проиграл на этот раз лорд Маэдрос, а наоборот, старики не помнят, что бы кто-либо продержался хоть вполовину столько же, что и он. И Маэдрос в этом убедился, понаблюдав немного за продолжающейся воинской забавой.
Вскоре, однако, игра надоела опытным воинам, и забавляться продолжала только неоперившаяся молодёжь. Теперь происходящее перестало напоминать соревнование, а смахивало скорее на возню детей с песком или на игру эльфов в снежки. Аркан просто набрасывался на ногу или туловище очередной жертвы, каковая была не в силах оказать хоть какое-либо сопротивление, и с жизнерадостным воплем валилась на землю чтобы через мгновение вскочить и в свою очередь, столь же жизнерадостно, набросить петлю на кого-то другого. В эту потеху вмешались эльфы, и все окончательно забыли о каких бы то ни было состязаниях.
Майтимо так задумался, что даже не заметил, как подъехал к замку. Он спешился, отвёл лошадь в денник, распряг и дал корма, невольно вспомнив, что у вестханелет почему-то считалось, что знатный воин и особенно вождь ни в коем случае не должен делать всё это сам. Почему знатный воин и особенно вождь обязан ночью обежать весь Химринг в поисках не спящего и не дежурного человека или эльфа, вместо того чтобы спокойно накормить коня и идти спать, Маэдрос так и не понял, но у вастаков вообще было довольно много странных обычаев.
Плохо, что у них с эдайн всё какие-то нелады. С одной стороны, понятно — очень уж они разные, с другой — это всё-таки не дело. В конце концов, Финарато говорил, что и эдайн раньше были совсем другими. Конечно, с ними всё было гораздо проще, Моргот сидел за горами и носа не смел высунуть оттуда, хотя эльдар и тогда подумывали о возможных союзниках, но в общем могли себе позволить особенно об этом не беспокоиться. Так что одни атани, кому это было по нраву, держались к эльфам поближе, и учились у них чему хотели, а другие держались подальше. А потом и вовсе ушли из Белерианда, мелькнула краем сознания мысль, но не задержалась. Теперь время другое, у всех общий Враг, надо сначала разобраться с ним, а потом можно будет разбираться со своими обычаями, если возникнет такое желание, конечно.
Майтимо задумчиво посмотрел на Итиль. Ночь выдалась ясная-ясная, от вечернего тумана не осталось и следа, только далеко на севере клубился дым. Редко бывает, чтобы так хорошо были видны и звезды, и Бродяга. В их смешанном освещении весь замок приобрёл какой-то необычный, странный вид.
А ведь он, пожалуй, единственный из эльфийских владык, который не может похвастаться, что его замок помнит его руки — неожиданно подумал Маэдрос. Зато мысли вложено много. Всё ведь тогда только начиналось, никто не знал, как строить крепость, предназначенную для обороны. И строить надо было быстро, орки не соглашались ждать. А кроме того, эльфам требовалось, чтобы крепость была не только надёжной, но и красивой. И удобной, конечно. Очень тогда пригодился давний интерес Маэдроса к науке чисел. И сам, кажется, недурно крепость выстроил, и братьям помог. А потом ещё Ангарато и Айканаро естественно. Ну, и Финарато кое-что посоветовал, и с Тол Сирионом, и с Нарготрондом. Впрочем, Финарато с кем только не советовался, и у кого только не учился, и с Тинголом, и с гномами, и с фалатрим. Было бы странно, если бы он кое-чему не научился и от феанорингов.
Маэдрос усмехнулся и вошёл наконец внутрь крепости.
Дойдя до своих покоев, он присел на небольшую скамью и подбросил в огонь несколько деревяшек: лето, но чуть-чуть согреть комнату всё-таки не помешает. Пожалуй, горячий квенилас[3] не помешает тоже, решил Майтимо и поставил кувшин с водой на жаровню. Спать ещё не очень хотелось, но лучше было бы всё же поспать. Майтимо достаточно много общался с людьми, чтобы понимать, насколько удобна способность эльфов подолгу обходиться без сна, но накануне боя, если есть такая возможность, лучше поспать подольше. Хотя завтра ещё вряд ли начнётся поход. Скорее всего, через два дня. Или в крайнем случае послезавтра. Однако может быть всякое.