Медик выглядел обеспокоенным, однако на вопрос Сьюзан ответил, что мисс Гилкрист значительно лучше.
— Через пару дней ее выпишут, — сказал он. — Счастье, что вы так быстро вызвали меня. Если б не это — дело кончилось бы плохо.
— Неужели она была так плоха? — взглянула на него молодая женщина.
— Прошу вас, миссис Бэнкс, еще раз перечислите все, что мисс Гилкрист ела и пила вчера. И постарайтесь ничего не забыть.
Сьюзан задумалась, а потом назвала подробный список, однако доктор недовольно покачал головой:
— Должно быть что-то, что она ела, а вы — нет.
— Не думаю. Сдобные булочки, пирожные, джем, чай, а потом ужин… Нет, больше я ничего не помню.
Мужчина, меряя комнату шагами, потер нос.
— А вы считаете, что это связано с тем, что она съела? — спросила миссис Бэнкс. — Вы думаете, что это пищевое отравление?
Врач внимательно посмотрел на нее; казалось, он принимает какое-то решение.
— Это был мышьяк, — сообщил он наконец.
— Мышьяк? — Сьюзан была поражена. — Вы хотите сказать, что кто-то скормил ей мышьяк?
— Все выглядит именно так.
— А сама она принять его не могла? Я имею в виду специально?
— Самоубийство? Она говорит, что нет, а ей лучше знать. И потом, для того, чтобы совершить самоубийство, совсем не обязательно пользоваться мышьяком. В доме есть снотворное, любая передозировка которого приведет к смерти.
— А не мог мышьяк попасть в еду случайно?
— Вот это-то меня и интересует. Хоть это и очень маловероятно, но иногда такие вещи случаются. Но если и вы и она ели одно и то же…
Сьюзан кивнула в знак согласия.
— Все это кажется совершенно невероятным, — сказала она, и тут у нее неожиданно перехватило горло. — Послушайте, ну конечно, это же свадебный торт!
— Что вы сказали? Свадебный торт?
Миссис Бэнкс стала объяснять; врач слушал ее очень внимательно.
— Странно, — пробормотал он, когда она закончила. — И вы говорите, что она не знала, кто мог прислать его? А от него хоть что-то осталось? Или, может быть, коробка из-под него еще не выброшена?
— Не знаю. Надо посмотреть.
Вместе они занялись поисками и наконец нашли коробку с несколькими крошками торта, которая стояла на полке в кухне. Врач тщательно упаковал ее.
— Я сам займусь этим. Не припомните, где может быть упаковочная бумага? — спросил он.
Здесь им повезло меньше, и Сьюзан предположила, что бумага пошла на растопку бойлера.
— Вы еще не собираетесь уезжать, миссис Бэнкс? — уточнил медик.
И хотя он спросил это добродушным тоном, Сьюзан почувствовала дискомфорт.
— Нет, я должна просмотреть вещи моей тети, так что останусь здесь на пару дней, — ответила она.
— Отлично. Как вы понимаете, полиция захочет задать вам несколько вопросов… А вы не знаете, кто мог затаить что-то против мисс Гилкрист?
Сьюзан отрицательно покачала головой.
— Я не так уж много о ней знаю. Пожалуй, только то, что она была компаньонкой моей тети, вот и всё.
— Понятно, понятно… Она всегда была приятной, бесконфликтной женщиной — совершенно обычной. Совсем не относилась к тем, кто, как говорится, может иметь врагов или с кем в жизни могут случаться всякие таинственные истории. Свадебный торт по почте — попахивает какой-то ревнивой женщиной, но кто может ревновать мисс Гилкрист? Концы с концами не сходятся.
— Согласна.
— Ну что же, мне пора. Не могу понять, что происходит в нашем маленьком, тихом Личетт-Сент-Мэри. Сначала это жестокое убийство, а теперь попытка отравления с помощью почты… И странно, что одно следует сразу за другим.
С этими словами врач направился по тропинке к своей машине. В коттедже было душно, поэтому Сьюзан оставила входную дверь открытой, прежде чем подняться наверх и продолжить свое занятие.
Кора Ланскене никогда не отличалась ни аккуратностью, ни методичностью. В ящиках ее мебели лежали горы совершенно разных вещей. В одном ящике вполне могли оказаться туалетные принадлежности, старые носовые платки, письма и кисти для рисования. К примеру, часть писем и счетов была засунута в набитый под завязку ящик с нижним бельем, а еще один ящик был полон старых фото и альбомов с этюдами. Взгляд Сьюзан задержался на фотографиях, которые, по-видимому, были сняты много лет назад на южном берегу Франции. На них была изображена молодая, стройная Кора, прижимающаяся к высокому долговязому мужчине с торчащей щетиной, одетому в нечто напоминавшее пальто из вельвета. Миссис Бэнкс решила, что это и есть покойный Пьер Ланскене.
Фотографии заинтересовали женщину, и она отложила их в сторону, а все письма вывалила на стол и стала методично просматривать. Через какое-то время она натолкнулась на письмо, которое тоже показалось ей интересным. Сьюзан успела дважды перечитать его и все еще держала лист бумаги перед глазами, когда голос у нее за спиной заставил ее вскрикнуть от неожиданности.
— И что же ты там нашла, Сьюзан? Послушай, в чем дело?
Молодая женщина стала красной от гнева. Крик испуга вырвался у нее совершенно случайно, и теперь она чувствовала стыд и желание объясниться.
— Джордж? Как ты меня напугал!
Ее кузен лениво улыбнулся:
— Да уж вижу…
— Как ты сюда попал?
— Дверь внизу была настежь, поэтому я просто вошел. На первом этаже никого не оказалось, и я решил подняться сюда. А если ты хочешь знать, как я попал в эту часть света, то я выехал сюда сегодня утром, чтобы попасть на похороны.
— Но я тебя там не видела.
— Моя «старушка» меня подвела. Засорился бензопровод. Пришлось довольно долго возиться с ним, но в конце концов он вроде бы прочистился. К тому времени я точно опоздал на похороны, поэтому решил проехать прямо сюда. Я знал, что ты будешь здесь.
Помолчав, молодой человек продолжил:
— Честно говоря, я позвонил тебе, и Грег сказал, что ты поехала сюда, чтобы вступить в наследство, вот я и решил тебе помочь.
— А разве тебе не нужно на работу? — спросила Сьюзан. — Или ты можешь появляться там, когда твоей душеньке будет угодно?
— Похороны всегда были уважительной причиной для пропуска работы. А эти похороны ни у кого не вызывают сомнения. Кроме того, убийство всегда привлекает людей, да и вообще, я больше не собираюсь слишком часто ходить в офис теперь, когда у меня есть собственные средства. У меня найдутся более интересные занятия. Так же, как и у Грега, — с гримасой добавил Кроссфилд после короткой паузы.
Сьюзан задумчиво смотрела на кузена. Она нечасто в прошлом встречалась с ним, а когда это происходило, то никак не могла понять, что же он за человек.
— Скажи честно, зачем ты приехал сюда, Джордж? — спросила она.
— Не исключаю, что из желания почувствовать себя детективом. Я много думал о тех последних похоронах, на которых мы все присутствовали. Тетя Кора в тот день произвела сенсацию. Я все не могу понять, была ли это полнейшая безответственность, или те слова — результат ее вечного joie de vivre[21], или же она действительно что-то знала. А что в письме, которое ты так внимательно читала, когда я вошел?
— Это письмо, которое дядя Ричард написал Коре после их встречи, — медленно произнесла Сьюзан.
Какие же черные у Джорджа глаза! Она всегда думала, что глаза у него карие, а они черные, и за ними абсолютно ничего нельзя рассмотреть — они скрывают все его мысли.
— И что, в нем есть что-то интересное? — поинтересовался Кроссфилд, медленно растягивая слова.
— Нет, не совсем так…
— А можно мне посмотреть?
Женщина немного поколебалась, а потом вложила письмо в протянутую руку. Ее кузен стал читать его, монотонно бормоча себе под нос:
— «Рад был увидеть тебя после всех этих лет… очень хорошо выглядишь… благополучно вернулся домой и даже совсем не устал…»
Неожиданно его тон изменился и стал резким:
— «Прошу тебя, никому ничего не говори о том, что я тебе рассказал. Это может быть простая ошибка. Твой любящий брат, Ричард». Что бы это могло значить? — Джордж поднял глаза на кузину.
— Да все, что угодно. Может быть, что-то связанное с его здоровьем. А может быть, сплетни об общем знакомом.
— Ну да, вариантов масса. Письмо не дает сделать выводы, но заставляет задуматься… Что же он сказал Коре? Кто-нибудь это знает?
— Может быть, мисс Гилкрист, — предположила Сьюзан. — Мне кажется, она подслушивала.
— Ах да, эта компаньонка! А где она, кстати сказать?
— В больнице, восстанавливается после отравления мышьяком.
— Ты это серьезно? — Теперь Кроссфилд выглядел удивленным.
— Абсолютно. Кто-то прислал ей отравленный кусок свадебного торта.
Джордж опустился на один из стульев, стоявших в спальне, и присвистнул.
— Похоже на то, — сказал он, — что дядюшка Ричард был прав.
Инспектор Мортон появился в коттедже на следующее утро.
Он был спокойным мужчиной средних лет, говорившим с приятным «порыкивающим» сельским акцентом. Манеры его были неторопливы, а глаза проницательны.
— Вы понимаете, что все это значит, миссис Бэнкс? — начал он. — Доктор Проктор уже рассказал все вам о мисс Гилкрист. Крошки торта, которые он отсюда забрал, были отданы на анализ, и в них обнаружили следы мышьяка.
— То есть кто-то намеренно хотел отравить ее? — переспросила молодая женщина.
— Похоже на то. Сама мисс Гилкрист мало чем может нам помочь. Она все время повторяет, что это невозможно — что никто не сделал бы с ней подобной вещи. Но ведь кто-то это сделал? Вы не можете хоть как-то просветить меня?
Сьюзан отрицательно покачала головой.
— Я в полной растерянности, — сказала она. — А по почтовой марке вы ничего не можете узнать? Или по почерку?
— Вы, наверное, забыли, но упаковочную бумагу, скорее всего, сожгли. Кроме того, совсем не факт, что торт доставили по почте. Молодой Эндрюс, водитель почтового фургона, не помнит, чтобы он привозил его. У него в тот день было много доставок, и он в этом не уверен — именно поэтому у нас есть определенные сомнения.