А вон оно как. Не по мелочам. Может, такую правду в массы несут мужчины как раз? Чтобы удобней было делать из нас дур.
Но я себя не дурой чувствую, если честно. Щенком. Таким, знаете? Вроде бы и ничего, но меня словно взяли просто за неимением лучшего, «того-самого» варианта. Одним словом, не щенком мечты, но лучше хоть что-то, чем ничего. А теперь, когда появилась звезда, зачем нужны полумеры? Зачем соглашаться на меньшее, если ты можешь получить все?
И это унизительно с одной стороны, с другой, по-простому больно. Он-то был для меня мужчиной мечты, и сейчас осознавать, что для него я была лишь временным суррогатом — это сложно.
Я чувствую, как мой мир не просто рассыпается под ногами. Как он растекается густыми, настырными дорожками по лобовому стеклу. Фары встречной машины слепят, а длинный звук клаксона заставляет задышать чаще. Я цепляюсь за руль сильнее, сжимаю его до боли — пугаюсь. Кажется, я нарушила свою полосу и вылезла мордой на соседнюю, но я не специально. Хотя…это тоже ложь. Небольшая. На одно мгновение я думаю, что было бы гораздо проще продолжать ехать по подбитой траектории. Так просто будет лучше. Если я врежусь куда-то, мне не придется проходить унизительную процедуру развода. Не придется видеть Глеба и эту липкую жалость в его взгляде. Мне не придется представлять, да и лицезреть, скорее всего, как будут развиваться их отношения, попутно проходясь локомотивом по моей душе.
Все будет…просто закончено. Одним нелепым движением моей руки, но…
В этот момент происходит и что-то другое. Я потом пойму, что так происходит перерождение. Что именно так отмирает одна часть твоей души, чтобы на свое место встала другая. Уже не такая, возможно, наивная и нежная, зато сильная. Которая поможет тебе пережить абсолютно что угодно. Даже предательство любимого человека.
Но это будет потом. Пока я просто пугаюсь и резко дергаю руль. Мою машину немного заносит, что пугает меня еще больше. Я четко понимаю, что не хочу умирать, и да, сейчас мне больно, но дальше все будет хорошо.
У меня, клянусь, все будет хорошо! Назло вам всем! Но это будет думать вторая я, пока она лишь формируется, а первая списывает все на инстинкт самосохранения.
Даже вполне логичную остановку на обочине.
Я понимаю, что ехать дальше не вариант и сворачиваю, а потом заглушаю мотор и реву в голос. Шум дождя по крыше, по стеклу, заглушает мои крики, что, наверно, хорошо. А может быть, и нет. Мне сейчас плевать, кто и что подумает обо мне, да и кому думать? Рядом с щенком, выброшенным из хозяйской жизни, по всем каноном никого нет рядом. И со мной нет. Я одна на этой трассе, пусть мимо едет не одна сотня машин: я одна.
Сижу и рыдаю; рыдаю и сижу.
Весь макияж насмарку…
Да и кому какая разница? Тихо смеюсь на глупости, которые приходят мне в голову, а потом думаю о папе. Если бы он был жив, Глеб не поступил бы так. Я точно знаю. Он отца уважал и, как мне кажется, побаивался. А папе он никогда не нравился…
Я помню, как впервые привела его домой на знакомство. После папа поджал губы и помотал головой, а на мой вопрос о нем, ответил коротко.
- Много говорит.
И он был прав.
Когда мы познакомились с Глебом, у него не было нихрена. Мои родители воспитали меня так, чтобы я знала — это не имеет значения. Твое состояние, деньги, там не знаю, статус…Важны лишь возможности и то, как ты этими возможностями распорядишься в будущем. У Глеба было очень много планов. Он почти окончил университет, в который я только что поступила, и у него уже был свой небольшой бизнес.
Мне нравилось его слушать. Мы с ним оба из одного, литературного мира, но я — автор, а он — издатель. Нет, когда-то давно Глеб тоже писал, но его единственный роман так и остался где-то на жестком диске. Он не смог его закончить, не хватило вдохновения, да и жизнь его пустила совсем по другой тропе.
Ему удавалось находить таланты. И, честно? Удается до сих пор. Я так не могу. В смысле, видеть что-то стоящее в чужой работе. Не могу понять, выстрелит она или нет? А он может. У него природная чуйка на коммерческий успех. Наверно, поэтому папа в свое время и поверил в него. Наверно, поэтому он и дал деньги на развитие его издательства. А может быть, потому что он видел, как я его любила? И как в него верила?
Я в него очень верила. Каждый раз, когда у Глеба опускались руки, я сидела рядом с ним и внушала ему, что вот-вот, сейчас, судьба обязательно улыбнется ему, и он прорвется вперед.
Я видела в нем талант и искру, которую не давала терять, пока он не встал на ноги. И потом тоже…я всегда им так гордилась, и вот чем это кончилось.
Глеб действительно очень много говорит. Он умеет делать самые красивые комплименты, которые только в романах и можно встретить, потому что в реальной жизни таких не существует! И никто, никогда не сможет говорить мне таких же вещей, как он. Я это знаю…и это тоже больно, на самом деле. Ты же всегда сравниваешь будущее с прошлым. К сожалению, такова наша природа, и по другому она не работает.
Никто и никогда не будет любить меня также…
Некрасиво всхлипываю, почти лежу на своем сидении, а по радио играет такая песня.
Черт, что же это за песня…
Знаете, как говорят? Писателями становятся те, кому жизнь подбрасывает моменты, которые обычно просто невозможны. У меня таких моментов много. Например, мы познакомились с Глебом совершенно по-киношному. Когда я пришла со своими документами в деканат, там случился пожар, а я по незнанию запуталась в коридорах и уже почти попрощалась со своей жизнью, но появился он. Я помню, как Глеб подхватил меня на руки и понесся на выход, а потом долго сидел рядом и улыбался. Красивый, как поэт серебряного века. У него и тогда были длинные, чуть вьющиеся волосы, а еще голубые-голубые глаза. Как в такого не влюбиться? И как не влюбиться в мужчину, который читает тебе стихи этих самых поэтов? С которым твой первый раз — это еще один сюжет для романа: на крыше, при свечах, под песни Ласкового мая?
Сердце снова сжимается чуть сильнее, и я жмурюсь, цепляюсь за лацканы своей блузки, в надежде, что это прекратиться.
Нет, дышать все еще сложно.
Но песня…да, концентрируйся на песне.
You promised the world and I fell for it
I put you first and you adored it
Set fires to my forest
And you let it burn
Sang off-key in my chorus
'Cause it wasn't yours
I saw the signs and I ignored it
Rose-colored glasses all distorted
Set fire to my purpose
And I let it burn
You got off on the hurtin'
When it wasn't yours, yeah*
Я тихо усмехаюсь. Вот уж по истине судьба-злодейка, конечно. Песня эта очень в тему. Прямо саундтрек к моему разводу, да?
Нет, я не хочу ее слушать. Не сейчас. Может быть, позже, когда я буду готова, но точно не сейчас.
Быстро переключаю музыку в своем плей-лист, а потом поднимаю глаза. Все-таки, хорошо, что я не совершила никаких глупостей. Передо мной открывается вид на что-то совершенное. И снова, это слишком киношно, чтобы быть правдой, но это моя реальность. Или просто моя суперспособность видеть знаки в том, что тебя окружает.
Небо передо мной выглядит просто восхитительно. Притом, туча все еще нависает, она пышная и грозная. В ней еще происходит что-то нехорошее, но это небо…Оно яркое, сочное и такое солнечное…Лучи пробиваются через слои густых облаков и ударяют мне в глаза, будто кричат:
Да посмотри ты вокруг, дура! Столько всего прекрасного Я тебе даю, а ты сидишь и рыдаешь! Какого черта?! Я же все для тебя, а ты не обращаешь внимания! И плевать на него! И на нее плевать! Все возвращается, Аня. И я верну им обоим за тебя, так что прекращай! Бумеранг никто не отменял.
Это одновременно хорошие и плохие мысли, как то самое небо, которое я сейчас вижу. И то ли чисто на нем, то ли на упрямстве, я вытираю слезы, завожу машину и выезжаю обратно на трассу.
Черта с два я позволю всему этому меня сломить! И может быть, внутри я себя действительно чувствую, как глупый щенок, но я же не щенок. Я сильная. Так папа говорил, а мой папа всегда был прав, значит, в этом тоже прав.
Я справлюсь.
Не сразу. Но я справлюсь.
А чтобы этот удар пережить, я не еду домой, где меня ждет одна только истерика от тяжелой энергетики развалившегося брака. Я еду к маме. Кажется, сейчас мне не повредят пару уроков ее внутренней силы. Кажется…они совсем мне не повредят…
*Ты обещал мне целый мир, и я купилась на это.
Я ставила тебя на первое место, и ты это обожал.
Ты устроил пожар в моём лесу
И позволил ему сгореть.
В моём хоре ты пел фальшиво,
Ведь он был не твоим.
Я видела знаки и пренебрегала ими.
Розовые очки всё искажают.
Ты поджёг мои намерения,
И я позволила им сгореть.
Ты очень любил причинять боль,
Но только не себе, да.
Selena Gomez — Lose You to Love Me
От автора: если кто-то не знает, но ему интересно 😊 эта песня была написана бывшему молодому человеку Селены, с которым она встречалась почти десять лет, после того, как он начал встречаться с другой, а потом очень быстро на ней женился.
«Из-за мужика?…»
Аня
Мой дом — моя крепость.
Это хорошая поговорка, которая лучше всего описывает все то, что я чувствую, когда нахожусь в своем доме, где я выросла.
Мама так и не продала его, и вот сейчас, когда я сижу на хорошо знакомой, светлой кухне, будто получая билетик в прошлое. Каждый раз, когда я сидела на том же дубовом стуле и мяла пальцами одну из маминых любимых ажурных скатертей, мне гораздо проще прорыдаться и выговориться.
Чем я и занимаюсь.
Захлебываюсь в слезах и вываливаю на нее все. Все! Начиная с того момента, когда впервые увидела, что Глеб вернулся другим домой, заканчивая этой ужасной поездкой к его мадам.