И. П.). И после этого на наш рынок пришли поляки, венгры и так далее. Они с нами торговали беспошлинно, а к нам применялись пошлины.
– Почему так?
– Политика, – грустно разводит руками.
Николай Митков добавляет: «Прозападная, проамериканская. Болгарские политики подчиняются Вашингтону». Георгий Богданов продолжает:
– Ну что теперь? Теперь мы является европейцами. А это значит, что их отходы, их мусор идет к нам. Я говорю про ту отрасль, в которой работаю. К нам пришли европейские сети, в которых продаются только европейские товары и ничего нашего. Их заводы работают, а наши нет. На этом предприятии может работать до 500 человек, но я не могу себе это позволить, потому что есть определенные ограничения от государства и от ЕС. В Болгарии государства нет. Государство должно для себя сохранить в первую очередь электроэнергию, алкоголь, сигареты. Что имеем сейчас? Государство практически ничего не решает, не может приказать, что на электроэнергию цены снижаем на столько-то, на нефть и бензин на столько-то. Не может регулировать этот рынок. Второе – то, что нет промышленности, ни тяжелой, ни легкой. Нет промышленности, для которой бы требовались высококвалифицированные кадры. Посмотрите на мой кабинет. Вот это – испанское, мебель китайская, а это немецкое. Кто-то принял такое решение, кто-то сделал такую ситуацию – все доходы уходят за рубеж, хотя должны оставаться здесь. Везде так. Молодых людей в Болгарии нет, все уезжают. Молодые люди получают здесь образование и уезжают на Запад. И чем они там занимаются? Работают уборщиками, на автомойках. Почему? Потому что здесь им не могут обеспечить такой доход. Я могу им обеспечить 2000 левов (1000 евро. – И. П.) доход, но это заметно отразится на цене продукции, а цена на нашу продукцию уже много лет не менялась.
В разговор снова включается вице-мэр Митков:
– Вот увеличится цена на газ, а он (кивает на Георгия Богданова) очень от нее зависит. Какая политика у нынешнего государства? Была договоренность о создании нефтепровода Бургас – Александропулис, была договоренность с Россией о строительстве АЭС в Белене, была договоренность о газопроводе «Южный поток», который должен был зайти в Болгарию. Что случилось? От всего отказались. Политики сказали: у нас нет интереса, ЕС не разрешает – и у нас нет ни АЭС в Белене, ни «Южного потока», ни Бургас – Александропулис. Теперь будет «Турецкий поток», и теперь Бойко Борисов (премьер-министр Болгарии. – И. П.) кланяется Эрдогану (Реджеп Тайип Эрдоган – президент Турции. – И. П.), чтобы к нам проложили тоненькую веточку этого газопровода. Политики принимают решения не те, которые выгодны народу, а те, которые им диктуют Америка и ЕС.
Повисает тяжелое молчание. О том же говорил мне и Петр Кынев, но скажу немного о неудавшихся энергетических проектах.
Межправительственное соглашение о строительстве Трансбалканского трубопровода Бургас— Александропулис было подписано Россией, Болгарией и Грецией в марте 2007 года. Россия и Греция ратифицировали его почти сразу, Болгария тянула, а в мае 2010 года премьер-министр Бойко Борисов заявил, что его страна от участия в строительстве нефтепровода отказывается. В феврале 2012 года Болгария выплатила российской «Транснефти» 4,7 млн долларов США за выход из проекта (Россия финансировала болгарское участие в нем).
Договоренность с Россией о строительстве АЭС в Белене, которая должна была заменить пока еще действующую АЭС Козлодуй, построенную Советским Союзом, была достигнута в 2005 году. Но в 2012 году строительство по инициативе болгарской стороны прекратилось. «Атомстройэкспорт» обратился в арбитражный суд, и по его решению Болгария выплатила 600 млн евро.
Ну, а потом был «Южный поток» – газопровод из России в болгарскую Варну, строительство которого началось в 2012 году. В 2014 году Болгария по просьбе Еврокомиссии дважды останавливала строительство, но после того как в декабре Россия заявила, что вместо «Южного» построит «Турецкий поток», премьер-министр Бойко Борисов заявил, что Болгария готова выдать все необходимые разрешения на строительство. Поздно: поток пошел в другую сторону. В мае 2018 года сначала президент Болгарии Румен Радев, а потом и премьер Борисов ездили в Москву извиняться: «Благодарен, что Россия не держит зла. Старший всегда прощает», – говорил Бойко Борисов. Но компенсацию в 600 млн евро за отказ от проекта уплатить пришлось.
Председатель Комитета по экономической политике парламента Петр Кынев говорит о неиспользованных возможностях:
– Бургас— Александропулис – экологически спорный проект, но сейчас «Шеврон» его купил. То есть когда вошла большая политика, когда у Америки с Турцией отношения очень сложные, сразу ищут другую дорогу для горючего. Потом отказались от проекта АЭС в Белене. Государство без атомной энергетики – не государство. Потом потеряли – это национальное преступление – потеряли «Южный поток».
Журналист Исак Гозес, с которым мы говорили в другой день и в другом месте, как будто слышал этот разговор – и тоже говорил о потерянном «Южном потоке»: «Весь хлеб был на нашем столе, а теперь ждем крохи. Это было не болгарское решение».
Спрашиваю у Петра Кынева: почему так произошло?
– Потому что американцы так сказали, – разводит руками. – Все очень просто у нас. Я говорил русским: ребята, поймите, у американцев есть фонд «Америка за Болгарию», каждый год официальные деньги, которые она дает – официальные – от 40 до 60 млн долларов. В основном дают на школы и обучение, стипендии студентам. Они делают себе будущих управляющих. Вы ничего не даете, поддерживая огромное посольство, и приглашаете какие-то хоры и пляски. Другое отношение. Брынза уже стоит деньги, надо вкладывать.
Про то, что на старых плакатах «Да здравствует советско-болгарская дружба!» слово «советская» поменяли на «американская», мне говорили и в клубе журналистов в Софии. С грустной улыбкой говорили. О том, что сейчас его университет занимается исследованием влияния российской пропаганды на болгар, говорил профессор Нового Болгарского университета Росен Стоянов. «Кто оплачивает исследование?» – спросила я у него. Замялся. Болгария сегодня – разделенная страна. Как, впрочем, и многие другие страны. Болгары спорят обо всем: о собственной истории – давней и близкой (чем, например, было владычество Оттоманской империи – рабством, игом или просто «присутствием»?), о том, с кем дружить (исторически вроде надо бы с Россией, да новый Большой брат не велит), о том, уезжать или остаться (лучше все-таки уехать), о том, можно ли прожить на зарплату (очень трудно), и о том, что будет завтра. Пока они спорят, Болгария остается самой бедной страной ЕС, и это объективный для самого ЕС факт, хотя болгары оспаривают, как водится, и его.
Богач, бедняк
Когда летишь в самолете национального авиаперевозчика «Болгарские авиалинии», понимаешь, что до процветания Болгарии шагать и шагать: кожа на креслах потерлась и пошла трещинами: «Может, они еще при Живкове летали», – мелькает мысль. А потом в кармане впереди стоящего кресла обнаруживается журнал не с увлекательным чтением о природных, архитектурных и прочих красотах, как это обычно бывает, а журнал Investor (думаю, название понятно и без перевода). Болгарии нужны деньги, понимаешь ты. Приземляешься в не слишком живом аэропорту, где пограничный контроль длится неожиданно долго, а ты от этого давно отвык (члены ЕС Болгария и Румыния вошли в Шенгенскую зону только с 2024 года), смотришь на хмурые лица и вспоминаешь, что, например, в 2016 году Болгария была признана самой несчастливой страной в регионе Европа, Центральная Азия и СНГ. Здесь прекрасная природа – горы, море – и самый низкий в ЕС ВВП (49 % от среднего на душу населения), самая низкая средняя заработная плата и 22 % населения за чертой бедности. У каждого своего собеседника я пыталась выяснить: как вы дошли до жизни такой? Кто-то на такой вопрос обижался, кто-то защищался, кто-то соглашался, но грустили все.
Дважды посол Болгарии в США Елена Поптодорова объясняет просто:
– Потому что Болгария и стартовала с более низкого места. Она никогда не была самой богатой. В социалистическое время было больше равенства, это правда. Но баловнем оказалась Центральная Европа: витрина социализма, туда делались большие инвестиции, специально уделялось внимание тому, чтобы сделать ее привлекательной – это было частью политики того времени. Но не только в Болгарии было плохо, в Румынии ситуация складывалась еще хуже. Но Чаушеску сделал одну вещь – я даже не знаю, нужно ли мне об этом говорить, но одна вещь, которую он сделал, и которая имела позитивный результат, хотя цена была совершенно неприемлемой, лишения почти бесчеловечными – они вошли в новые времена без внешнего долга. А у нас был внешний долг 4 млрд долларов. Так что Болгария никогда не была среди самых богатых стран социалистического блока. В том, что мы сегодня самая бедная страна ЕС, я считаю, сыграла роль криминальная приватизация, которая идет от верхушки, от менталитета людей и которая сделала некоторых очень бедными, а некоторых очень богатыми. Это то, что случилось. И, к сожалению, для этого был политический зонтик. Это узкий круг. Не все, но некоторые люди, имевшие власть, выбирали собственных людей, которые выполняли экономическую часть за них. Им давали возможность приватизировать, торговать, развивать большой бизнес, – и сегодня у нас есть олигархи, которые украли реальные деньги из бюджета, – и я говорю о сотнях миллионов. Но из-за связей это прикрыли. Это связано с мышлением, которое существовало тогда, когда происходили все эти процессы. Это умное, примитивное, жадное мышление некоторых из тех, кто был тогда во власти. Я была потрясена, когда узнала о том, что происходило здесь в 1990-е. И то, что сегодня мы бедны, если уж быть совсем честной, имеет отношение к бывшей коммунистической партии, у которой все еще были связи, и она могла дергать за ниточки, и к бывшей госбезопасности. Это длится и по сегодняшний день.