вых сил о конфедеративном европейском государстве. Что касается наших «диктаторских» методов: давайте будем исходить из того, что, если какие-то средства являются более эффективными, чем более привычные прежние, это не значит, что они диктаторские. В этой позиции я в значительной степени вижу естественное человеческое неприятие нового. Время это потом поправит. Главное в венгерской модели и наших «неортодоксальных» методах то, что правительство обложило налогами не людей, а ввело отдельные налоги на банки и транснациональные компании. Эту практику, кстати, все больше применяют и в других странах. При этом дефицит бюджета у нас снизился. Снизился и уровень безработицы.
Тенденция роста ВВП выше среднего сохранялась в Венгрии достаточно долго: в 2021-м он составил 7,1 %, в 2022-м – 4,6 %. Венгерская экономика действительно росла быстрее, чем в среднем по Европе, при этом корпоративный налог здесь остается самым низким в ЕС – 9 %. Но итог 2023 года оказался неутешительным и для Венгрии: ВВП сократился на 0,7 %.
– Существует ли венгерская мечта? – спрашиваю Шандора Лежака. – Какая она?
– Я поделюсь своей венгерской мечтой. Это образованная нация, живущая в духовном и материальном благополучии, уважающая и сохраняющая традиции и христианскую культуру, сохраняющая единство без границ внутри ЕС. Именно такая Венгрия сейчас формируется – внутри и вокруг нас. Я хочу, чтобы моя Венгрия последовательно представляла свои интересы на международной арене, заслуживала уважение и признание своей продуманной и ответственной позицией, и чтобы ее слово имело вес в европейской и международной политике.
Надо сказать, что Шандор Лежак не просто мечтает о такой Венгрии, он активно работает над тем, чтобы именно такой она и была. И как бывший учитель он точно знает, что начинать нужно с образования. Он основал Народный университет Лакителека, где есть средняя школа, гимназия, многочисленные курсы. Помните, я рассказывала, как проходит кинофестиваль, на котором представлены фильмы из шести стран, но он не считается международным, потому что все режиссеры – этнические венгры? Это тоже про Лакителек.
Через два года после первой встречи с Шандором Лежаком в парламенте я приехала по его приглашению в Лакителек, где в течение нескольких недель был открыт Международный переводческий лагерь, в котором работали несколько секций: театральная, художественного перевода и языковые – белорусская, казахская, монгольская и русская. Дело, которое затеял Шандор Лежак, растет и ширится, превратившись из частной инициативы в государственную программу. В нашу первую встречу он говорил: «Сейчас правительство поддерживает нас, вложило 10 млрд форинтов в реконструкцию в Лакителеке. Мы каждое здание ремонтируем». Ведь в этом лагере Венгрия растит друзей. В первую очередь, конечно, для своей страны. В один из вечеров учили танцевать венгерские танцы. Все организовала жена Шандора Лежака, причем не только организовала, но и сама, в традиционном венгерском костюме, танцевала в общем кругу. Так здесь продвигают венгерскую культуру и заводят неформальные знакомства для будущего. Ведь кто знает, кем станут сегодняшние студенты завтра?
– Скажите, – спрашиваю у Лежака, – если мы говорим о воспитании и образовании детей. Когда оно было лучше – при социализме или сейчас?
Смеется: – Сейчас.
– Почему?
– Есть, например, прекрасные школы, где замечательно воспитывают детей, есть чудесные семьи, в которых своих детей воспитывают очень хорошо. Когда встречается такая чудесная школа и такие чудесные родители, получается великолепный результат, тогда из этой школы выходят дети, которые открыты Европе, но которые сохраняют настоящие христианские ценности. Такие школы, которые воспитывали на христианских ценностях, наконец-то появились в 1990-е годы, а сейчас начинает проявляться это влияние. Понадобилось 20–25 лет для того, чтобы учителя и образование учителей – то есть то, как они будут преподавать – изменилось. Мы считаем, что именно сейчас происходит то, что приведет к очень здоровым, очень правильным изменениям в мировоззрении людей. Было принято много законов, которые поддерживают эту политику. Например, был принят закон о хунгарикумах, это поддержка своего, национального. Это те вещи, которыми гордится страна. Это относится буквально ко всем моментам – и к мыслительно-умственной деятельности, и к физическому состоянию, это сочетание тела и ума. Главное, что мы всегда считаем, что в каждом ребенке есть хорошее, есть ценность, которую нужно уважать и развивать. И моя обязанность – моя и моего окружения – вызвать из детей вот это ценное. И как раз наш Народный институт – один из тех источников, которые питают такое воспитание и дают возможность почувствовать успех.
Когда вы думаете о Венгрии, какие ассоциации у вас рождаются? Гуляш, чардаш и стаканчик токайского? Совершенно правильные ассоциации, венгры будут ими довольны. Они составили целый список уникальных венгерских продуктов, причем не только материальных, и назвали его «Хунгарикум» (от Hungary, Венгрия) – именно о нем говорит Шандор Лежак.
Движение за «хунгарикум» началось в 1999 году, когда четыре венгерские, но известные во всем мире компании – фарфоровый завод «Херенд», производитель салями «Пик», торговый дом «Токай» и производитель ликера Unikum – объединились в клуб Hungarikum, чтобы сообща продвигать свою продукцию. Как лучше всего это делать? Правильно: убедить, что она единственная в своем роде. Салями ведь в Европе делают многие, но и среди них есть «хунгарикум»: будапештская «Херц» и сегедская «Пик», вы их узнаете по налету белой плесени. «Хунгарикум» – это паприка (без нее венгру никуда), кечкеметские персики, сатмарские сливы и свиньи породы «мангалица», это вышивка и халашские кружева, это даже Эрнё Рубик, изобретатель знаменитого кубика имени себя, которым вы, вероятно, увлекались, – как и миллионы людей по всему миру. Венгры, живущие в своей стране как на острове посреди Европы, умеют ценить, беречь и лелеять родное. Знакомый этнический венгр из Закарпатья, обосновавшийся несколько лет назад на исторической родине, рассказывал, что, когда учил венгерский язык в школе на Украине, Венгрия платила ему (я не ошиблась: платили ему, а не он) почти 200 долларов ежемесячно – чтобы не забывал корни и культуру. У традиции беречь свое давняя история: первая кампания «Покупай венгерское!» прошла в 1844 году. Проводило ее «Общество защиты отечественной промышленности», которое организовал знаменитый венгерский журналист и политик Лайош Кошут. Сейчас его имя носит самая престижная национальная премия в области культуры. Так что традиция эта не сегодня родилась, но только сейчас оформилась законодательно.
– Национализм важнее, чем интернационализм? – допытываюсь у Лежака.
– Я не знаю, что делать с этими понятиями. Это совершенно нормально, если человек, родившийся в стране, говорящий на этом языке, должен здесь чувствовать себя хорошо. И задача правительства – обеспечить ему условия, чтобы он чувствовал себя на родной земле хорошо. Права любого человека распространяются только до носа другого человека. То есть это означает, что мы можем действовать и выразить себя только когда мы взаимодействуем с другими людьми, в более узком или широком смысле этого слова. Национальное государство должно усиливать союз национальных государств, и именно поэтому наш Европейский союз именно об этом и говорит – что каждое государство должно усиливать другое.
– Я задала этот вопрос потому, что при социализме больше внимания уделяли интернационализму, сейчас ситуация иная. А вы сказали, что сейчас воспитание лучше, и оно строится на христианских ценностях, мне интересно, как это сочетается.
– Это происходит не за один день. После принятия новой Конституции мы стали по-новому выстраивать общество. Но это длительный процесс. И для этого нужно очень большое самообладание, и самоконтроль. И нужно учитывать, что наши враги не думают и не занимаются нашими мыслями, они смотрят на то, что из нас вырываются какие-то страсти, и пытаются воспользоваться этим. Мы каждый день читаем молитву «Отче наш», в которой есть слова «Не введи нас во искушение», а следующая фраза – «Избавь нас от лукавого». А нас пробуют постоянно провоцировать – когда задавали вопросы, когда пытались диктовать нам, к какому государству у нас должно быть какое отношение. Да, конечно, как страна – член Евросоюза мы разделяем какие-то основные критерии. Тем не менее у нас есть свое, более тонкое отношение ко многим странам.
Через шесть лет после революции, в 1995 году, более половины населения Венгрии считало, что старая система была лучше новой. Но сейчас об этом вспоминают редко: экономика и ВВП растут, безработица сокращается, тарифы на ЖКХ почти заморожены (об этом упоминается и в Конституции), государственный контроль усиливается во всех сферах. Но не только тем, что жить стало лучше и веселей, объясняется нежелание венгров хорошо отзываться о социалистическом строе. Если слишком рьяно взяться за дело, могут и к уголовной ответственности привлечь – за отрицание советской оккупации.
С трибуны партийных съездов в подполье
Почти сорок лет в Венгрии, как и в других социалистических странах, существовала фактически однопартийная система. После событий 1956 года прежняя Венгерская партия трудящихся была распущена и создана Венгерская социалистическая рабочая партия, которая стояла во главе страны до октября 1989 года, а потом на ее осколках возникли две политические силы.
Венгерская социалистическая партия по итогам выборов 2018 года сумела получить лишь 17 из 199 мест в парламенте, а ведь в 1994–1998 и 2004–2009 годах ее представители возглавляли правительство. И когда вице-спикер Шандор Лежак говорит о «потерянных» для экономики годах, он имеет в виду именно правительство социалистов. Разочарование в социалистической идее сегодня в Венгрии сильно как никогда. Влияние правой, консервативной и националистической – растет.