Первые несколько минут мне даже говорить ничего не хочется, я удобно устроился за круглым уличным столом в пластиковом кресле, а вот тетя Лиза быстро берет гостью в оборот.
– Алена, а где ты учишься? – спрашивает она, помешивая ложкой в фарфоровой кофейной чашке, из которой поднимается пар.
– Я… эм-м-м… – мнется Алена и смотрит на меня, ожидая подсказки.
Ладно уж… Чуток помогу.
– Где-где? У нас, конечно! Крестная, ты что, не смотрела документы новеньких в этом году? Теряешь хватку. Неужели старость?
– А ну замолчи! Вот дождусь, когда тебе стукнет пятьдесят, и тоже буду смеяться.
– А ты доживешь?
– Данька! Не выводи меня!
Усмехаюсь и отпиваю глоток кофе. Я сделал все, что мог.
– Точно! – говорит крестная, вновь переключив внимание на Алену. – Ты перевелась к нам в этом году на второй курс. А я еще думаю, почему твое лицо кажется таким знакомым. Новая прическа сбила с толку, на фотографии в деле волосы у тебя длинные. Миланович, верно?
– Да, – приглушенно отвечает Алена, беззвучно постукивая пальцами по краю стола.
Она не притронулась ни к кофе, ни к пирожным. Даю ей пять минут на разморозку, а потом затолкаю все силой. Эта ее вычурная скромность на почве страха жуть как бесит. С одной стороны, я понимаю причины ее поведения, но с другой… Все равно бесит!
– Алена, и как тебе у нас? Нравится? – спрашивает крестная.
– У вас… – Алена обводит взглядом террасу и сад, – очень мило.
Крестная приглушенно смеется, и я присоединяюсь к ней. Алена явно тупит. Неужели еще не сложила два плюс два?
– Погоди… – говорит тетя Лиза и стреляет в меня строгим взглядом. – Дань, ты что, не сказал ей, к кому везешь в гости?
– А надо было? – удивленно отвечаю я.
– Засранец ты этакий, – качает она головой. – Алена, я директор Волковского колледжа, Карпенко Елизавета Игоревна. Ты меня не видела, потому что обычно я выступаю первого сентября только у первокурсников, а потом встречаю студентов исключительно у себя на ковре.
Алена пытается выдавить улыбку, а после переводит на меня ошарашенный взгляд. Читаю в ее глазах: «Куда ты меня притащил?» Все еще тупит. Может быть, я переоценил ее умственные способности?
– Колледж мне тоже очень нравится, – наконец-то оживает Алена.
– Правда? Я рада, – довольно отвечает крестная. – К нам нечасто переводятся, но бывает всякое. Все, что о нас говорят, конечно, пугает, но последние несколько лет студенты действительно чувствуют себя как дома. И мы стараемся поддерживать эту атмосферу. Как бы там ни было, они всего лишь дети.
– И кому нужно сказать спасибо за эти чудесные изменения? – гордо произношу я, поглаживая себя по груди.
– Хорош выпендриваться, Дань! Это не только от тебя зависело.
– Но сработало же.
– Да! Ты молодец! Возьми пироженку и займи рот! Я хочу пообщаться с нормальным человеком!
Поднимаю руки в знак капитуляции и открываю вторую коробку с пирожными. Пусть общаются, за этим мы и приехали. Наедаюсь до отвала и выпиваю две чашки кофе, слушая женский треп. Алена немного расслабляется и активнее участвует в беседе. Рассказывает крестной о том, как ей нравится учиться, о своих любимых предметах, отмечая понравившихся преподавателей. Она даже выпивает половину чашки кофе и… О боже! Надкусывает пирожное! Но в целом она молодец. Просто умница. Говорит все, что нужно.
Наболтавшись о колледже, крестная отлипает от Алены и поворачивается ко мне. Самое время прощаться, но реакция подводит.
– Дань, как там папа? – спрашивает тетя Лиза, приковывая меня к стулу серьезностью голоса.
– Нормально, – сухо отвечаю я.
– Твоя мама сказала, что вы скоро повезете к нему Аллочку.
– Скорее всего, – киваю я и поднимаюсь из-за стола. – Спасибо за кофе, крестная, но нам уже пора. Ты ведь сама меня учила, что хорошие гости – это те, которые знают, когда уходить.
– Ну хоть чему-то полезному я тебя научила!
– Ты что?! А как же стоять на голове и зажевывать сигареты елкой?
– Даня! Хватит меня позорить перед Аленой! Что она будет думать о директоре?!
– Я умею хранить секреты, – весело произносит Алена, чем удивляет меня и умиляет крестную.
– Вот видишь. Аленка свой человек, – произношу я, глядя на Алену, и слегка наклоняю голову в сторону выхода.
Она встает и открыто улыбается:
– Спасибо вам за кофе, Елизавета Игоревна. Я была очень рада познакомиться.
– Не за что. Приезжайте почаще. А если этот засранец будет тебя обижать…
– Крестная! Кого я когда-то обижал?!
– Напомнить тебе, как ты смывал рыбок сестры в унитаз, чтобы посмотреть, смогут ли они справиться с водоворотом?
– Так, все! Теперь ты меня позоришь, – говорю так же беззаботно, а самого до костей пробирает ледяная дрожь. – Нам действительно пора.
В машине Алена снова превращается в немую куклу. Смотрит в одну точку и не подает никаких признаков активной мыслительной деятельности.
– Выводы будут? – спрашиваю я, сжимая пальцами переносицу, чтобы немного снять напряжение.
– Ты познакомил меня с директором колледжа, это я поняла. Классная женщина, и все здорово, но как мне это поможет?
– Ален, ты серьезно?
– А ты серьезно? Я ни черта не соображаю. Сбавь количество информации и вопросов. Ты требуешь от меня все и сразу!
– О’кей, – устало вздыхаю я и завожу мотор. – Разжевываю. Теперь тетя Лиза знает, как тебе нравится учиться в колледже, а еще – что ты моя подруга. И когда адские родственники приедут, крестная точно свяжется с тобой, чтобы узнать причину ухода, а не станет отдавать им документы просто так. Ты совершеннолетняя, можешь и сама решить, где тебе учиться.
– А оплата обучения? Об этом ты не подумал?
– А я должен обо всем думать? Нормально ты так устроилась! Тебе напомнить суть нашей работы? Я не волшебник, Алена. Не забывай об этом.
– В колледже есть бюджетная программа?
– Да, для сирот и детей из неблагополучных семей. Она огромная, большая часть студентов учится на бюджете.
– По факту я ведь сирота, – задумчиво произносит она.
– Первая здравая мысль за весь вечер, – медленно моргаю, потому что веки наливаются тяжелым свинцом, и распахиваю глаза шире, глядя на дорогу. – А ты уверена, что учишься на платном?
– Мне так сказали.
– Но повод сомневаться есть?
Несколько мгновений молчания, под шорох колес, и Алена оглушает меня шепотом:
– Спасибо тебе.
– Еще рано, – серьезно отвечаю я.
– Куда мы направляемся теперь?
– Спать. Ты меня конкретно затрахала.
– В каком смысле?
– Пока еще в переносном!
Глава 8
Телефон не умолкает последние двадцать минут, а голова раскалывается. Выключаю мобильник, чтобы больше не видеть ненавистное имя на экране – «Дядя Слава». Приезжаем в центр города, и Мнац уверенно паркуется возле одной из многоэтажек старого жилого комплекса. Оглядываюсь по сторонам и не знаю, что делать. Куда идти? В общагу нельзя. Домой? Нет у меня дома. Даже Машке звонить нет смысла, ведь ее общежитие уже закрыто, да и вряд ли меня впустили бы туда без действующего пропуска. Единственный возможный вариант – остаться с этим начинающим маньяком, но и он так себе, если честно.
Мнац глушит мотор и вынимает ключ из замка зажигания, поворачивая голову:
– Только не вопи, ладно? Стены здесь тонкие, а соседи любят полицию вызывать.
– Что ты собираешься?..
– Алена… – вымученно вздыхает он. – Я не ждал гостей и давно не был в квартире, потому что во время учебы живу в общаге. Там, скорее всего, тараканы устроили тусовку с мухами, поэтому сразу предупреждаю о возможных шокирующих картинах.
Тараканы в голове, тараканы в квартире. Да они его лучшие друзья. Чему тут удивляться?
– Поняла. Буду помалкивать.
– Ну-у-у… Еще там может валяться парочка мертвых шлюх. Я иногда тренирую свои маньячные навыки.
Округляю глаза и качаю головой:
– Не смешно.
– Ты бы видела свое лицо. Очень даже смешно, – говорит Мнац с вялой улыбкой и распахивает дверь машины.
Выхожу следом и шагаю за Мнацем по тихому двору к подъезду. Поднимаемся по лестнице на шестой этаж, скованность и неловкость сдавливают горло. Поверить не могу, что добровольно шагаю в логово этого монстра, но выбора нет. Разве что сбежать и шататься по улицам до утра, что тоже небезопасно.
Мнац открывает дверь и пропускает меня вперед:
– Добро пожаловать.
– Спасибо, – тихо отвечаю я и переступаю порог.
Мнац входит следом и включает в прихожей свет. В глаза бросается пыльная пластиковая подставка для обуви, заваленная кроссовками, и куча темных спортивных курток на вешалке. Никаких тараканов и бездыханных тел, хотя запах специфический. Похоже, здесь и правда кто-то умер. Надеюсь, это был не человек.
– Черт! Я же просил Крис вылить ее кулинарный шедевр!
Мнац, не снимая обуви, проходит внутрь квартиры и скрывается в следующем дверном проеме.
– Ну и гадость! Фу! Вонища – жесть! Закрой нос и глаза, сейчас я это вылью! Если меня не стошнит… Алена! Перестану орать, сразу вызывай «Скорую», службу спасения, полицию и беги отсюда! Оно может быть опасно для людей!
Из горла вырывается тихий смешок. Это лучшее событие за весь день. Даже Мнац, похоже, не такой бесстрашный и всемогущий, как все считают.
Оставляю рюкзак на краю полки для обуви и захожу на кухню. Жуткий бардак заставляет наморщить нос: грязные тарелки и стаканы, пустые бутылки, пакеты из-под чипсов. Сколько здесь не убирали? Пару лет? Но есть и кое-что забавное в этой картине – побледневший парень, который с отвращением смотрит в небольшую кастрюлю. Подхожу ближе, чтобы оценить весь ужас, поверх серо-коричневой жижи плавают белые мохнатые шапки плесени. Мнац, сгорбившись, прикрывает ладонью рот и жмурится. Бедолага.
– Давай-ка я займусь кухней, – предлагаю я, стараясь сдержать смех.
Он поднимает голову и в удивлении выгибает брови, которые кажутся еще те