– Это все не объясняет, почему ты заставил меня раздеться.
– Я ведь будущий маньяк. Ты забыла?
– С тобой забудешь.
– Р-р-р… Какая грозная! – смеется он. – Хороший настрой, Алена. Теперь ты готова к тренировке.
– Ты специально меня злил?! – пораженно выпаливаю я.
– Может быть, – отвечает он, рассматривая меня снизу вверх, и, останавливая взгляд на лице, весело подмигивает.
И как ему это удается? Ууу! Как же он меня бесит!
– И что мы тренируем? Выносливость к стрессовым ситуациям?
– Твоя жизнь состоит из стрессовых ситуаций, но выносливости так и не прибавилось, лишь терпимость и дебильное смирение.
– Заканчивай лекцию. Надоело.
– Ладно-ладно, – криво усмехается Мнац, поправляя резинку широких шорт. – Вводное занятие окончено, займемся ближним боем. Насколько я помню, это был твой запрос. В следующую встречу с братом, обещаю, ты сможешь отделать его так, что он будет шарахаться от тебя весь остаток жизни.
– Я не хочу его…
– Заткнись! – злобно перебивает меня Мнац. – Выключай чертову добродетель. Напомнить, куда она тебя привела? Или поговорим об очевидном? Ублюдки заслуживают ублюдского отношения. Это жизнь, Алена, а не сказка. Слезай с единорога и сжимай кулаки.
И я сжимаю, вонзаясь ногтями в ладони так сильно, что даже больно.
– Первое правило боя – никакого страха причинить вред сопернику.
– Я могу тебя бить? – с воодушевлением спрашиваю я.
– Попытайся, – дерзко ухмыляется он.
Тренировка выматывает не только физически. Через десять минут Мнац озвучивает главную проблему, и она ощущается больнее, чем пощечина: «Хватит зажиматься от любого моего прикосновения! Чего ты ждешь? На что надеешься? Что я тебя пожалею? Остановлюсь? Не будет этого! Борись!» И до меня, кажется, доходит причина выбора формы. Никаких доспехов. Только я. Необходимо отбросить беспомощность и стеснение. Забыть о страхе. Стараюсь изо всех сил, но результат минимальный. Все попытки похожи на то, как если бы кто-то махал палочкой от мыльных пузырей в тот момент, когда на него направлен пистолет.
Мнац поднимается на ноги, отталкиваясь ладонями от мата, и протягивает мне руку:
– Давай еще раз.
– А тебе обязательно все время лапать меня? – спрашиваю я сквозь тяжелое дыхание и хватаюсь за его горячую ладонь. – Ты даже не объяснил, что делать. Просто кидаешься, заваливаешь на спину, и все.
– Сначала настрой, потом техника, Алена. Знать, как бить, и быть готовой к этому – две разные вещи. Ну научу я тебя колотить грушу. Сможешь ли ты после этого ударить человека? Ты с таким задором спрашивала, можешь ли всечь мне, и еще ни разу даже не попыталась.
Тут он прав. Не могу заставить себя это сделать. Как будто в теле установлен ограничитель.
– Ответь лучше на первый вопрос, – говорю я, потирая пальцами пульсирующую от боли точку чуть выше локтя.
– А что не так? Я тебя волную?
– Скорее бесишь. Ты весь потный.
– Ты тоже. Такая мокрая, – произносит Мнац, игриво дернув бровями.
– Фу! Замолчи!
– Заставь меня! – Мнац хватает меня за руку и разворачивает, прижимаясь грудью к моей спине. – Ты снова замерла. Может, тебе это все-таки нравится?
Его бедра напротив моих ягодиц, рука на животе. Чувствую его власть и… Мне это не нравится! Совсем не нравится! Толкаю Мнаца локтем, вырываясь из захвата, и разворачиваюсь.
– Неплохо, Алена, – кивает он. – Продолжим.
Смотрю в серый потолок, тяжело дыша. В горле сухо, стук сердца пульсирует в висках. И только божественные слова, до сих пор звенящие в ушах, радуют до невозможности – на сегодня хватит.
– Знаешь, в чем суть твоей проблемы, Алена? – спрашивает Мнац, присаживаясь рядом со мной на мат.
С трудом поднимаю саднящую от падений спину и опускаю руку на согнутое колено:
– О какой из сотни моих проблем ты говоришь?
– Ты меня приятно удивляешь, – говорит он и протягивает мне маленькую бутылку воды. – Ты превратила страх в привычку. Для тебя он такой же естественный, как дышать и моргать. Не сама, конечно, помощников достаточно, но смотри, какая штука… Когда боишься, это чувство захватывает еще до того, как случается страшное событие, верно? То есть ты боишься заранее. Идешь на поводу у страха и делаешь слабовольный вывод о том, что уже ничего нельзя изменить, а после просто ждешь. И в результате получаешь именно то событие, которого боялась, а заодно и подтверждение установок, запечатанных в твоем подсознании. Оно ликует и радуется своей правоте. Но что, если это обман? Что, если ты плюнешь на страх и не станешь ждать этого подтверждения, создав новый путь развития событий?
Жадно глотая воду, не успеваю ответить, но слушаю внимательно.
– Ты получишь выбор, Алена, – серьезно произносит Мнац. – Получишь возможность нескольких исходов, а не одного стремного. Страх не реален. Он живет в будущем, а ты живешь в настоящем. Перестань играть в оракула, опираясь на ложный опыт. Получай новый. Получай его до тех пор, пока он тебя не устроит. Когда видишь угрозу, не фокусируйся на мыслях о том, что все закончится новым синяком или стрижкой, а…
– Поняла, – отвечаю я, отрываясь от бутылки.
Мнац замолкает, забирает у меня воду и прикладывается к горлышку, допивая остатки. Сидим в спокойной тишине несколько минут. На удивление, больше не чувствую ни смущения, ни волнения. Думаю о словах Мнаца и пытаюсь найти им хорошее место в сознании с последующим переселением в подсознание.
– Поужинаем? – вдруг предлагает Мнац.
Поворачиваю голову и приподнимаю бровь. Это что, шутка? Новое испытание?
– Тебе нужно хорошо поесть, иначе завтра не встанешь с кровати. И заодно в аптеку заедем, – говорит он и касается указательным пальцем моего предплечья, заставляя поморщится от легкой боли. – Нужно купить крем от синяков, а то ты уже становишься похожей на далматинца. Извини. Не думал, что ты такая нежная.
Опускаю голову, чуть повернув подбородок, и рассматриваю, как сильно отличается цвет нашей кожи. У него она темная и грубая, а у меня светлая и тонкая, будто прозрачная. Мы действительно из разного теста. Мнац продолжает поглаживать ушибленное место, словно пытается его излечить. Ну и что это? Снова мягкий тон, еще и извинения. Очередная смена маски? Зачем?
– Чего это ты такой добренький?
Мнац убирает руку и легонько щелкает меня по носу:
– А когда я был злым?
Открываю рот и возмущенно вздыхаю. Ему весь список огласить?! Да тут листов сто наберется! Мгновенное раздражение испаряется, как только я вспоминаю, для чего, а точнее, для кого он все это делает. В конце концов, я сама согласилась.
– Спасибо за предложение, но я не хочу отнимать слишком много твоего времени.
– Бла-бла-бла, – смеется Мнац. – Снова ты мямлишь, как бедная овечка. Есть хочешь?
– Я могу…
– Отвечай на вопрос!
– Да, хочу, но…
Мнац вытягивает руку и зажимает мои губы двумя пальцами, будто прищепкой:
– Вот и все, Алена. Никаких «но». У тебя есть желание, а у меня предложение, как его можно удовлетворить. Зачем раздумывать и искать удобные и неудобные причины?
Хлопаю его по руке, отбрасывая ее в сторону:
– У тебя есть девушка. Это достаточная причина, чтобы отказаться?
– Вообще нет.
– Мне не нужны еще бо́льшие проблемы, понимаешь? Я и так…
– Они у тебя появятся, если ты продолжишь меня выбешивать. При чем здесь Крис?
– При том, что ужинать тебе лучше с ней!
– С чего бы это? Через полчаса встречаемся на парковке. Помойся, а то нас в кафе не пустят.
– Я никуда с тобой не поеду! – четко произношу я.
Мнац склоняет голову и хитро прищуривается. Его волосы мокрыми иголками торчат в разные стороны, щеки и шея красные. Ну точно черт прямо из кипящего котла.
– Ты уверена, что снова хочешь поспорить со мной?
– Я уверена, что могу дать тебе в нос!
Мнац тянется к моему лицу, его глаза смеются.
– Давай, Аленушка. Если получится, то я отстану и понесусь зализывать раны к своей девушке. Ну же! Бей, не бойся! Я даже сопротивляться не буду.
Да пожалуйста! Сжимаю руку и отвожу локоть назад. Это ведь просто. Одна секунда. Мне есть за что ему врезать. Хотя бы за то, что стащил с меня штаны! Это ж надо быть таким… таким… Зажмуриваюсь и роняю руку на мат.
– Так и думал, – хмыкает Мнац и встает. – Тридцать минут, Алена. Жрать хочется, жесть.
Шагаю по темной парковке, нервно сжимая пальцы. Может быть, Мнац пошутил? Я даже не расстроюсь. Как только эта мысль формируется в голове, ей наперекор несется точно противоположная. Черт! Что за ерунда? Ужин с ним будет еще одним испытанием, а я так устала. Но что, если нет? Что, если?..
Яркий свет фар ослепляет. Прижимаю ладонь к бровям, высматривая большую черную машину. Это Мнац меня так подзывает? Очень мило. Плетусь к джипу, но чем ближе подхожу, тем сильнее трясутся колени. Вижу через лобовое стекло, что на пассажирском сиденье уже кто-то есть. Светлая копна волос, нервные взмахи руками. Вот блин! Останавливаюсь и пытаюсь сообразить, что делать. Нужно уходить! Срочно! Разворачиваюсь, делая шаг, но громкий сигнал гудка бьет по ушам. Оглядываюсь, Мнац машет рукой, высунув ее в открытое окно.
– Алена, иди сюда! – зовет он.
Будет совсем глупо, если я все-таки сбегу?
Не доверять страху. Не полагаться на него. Я сама выбираю исход.
Возобновляю путь к автомобилю и замечаю, что между парой идет бурная беседа. В конце концов Мнац бросает что-то своей девушке, и, смеясь, выходит из машины. Королева делает то же самое, нервно одергивая край белой короткой куртки. В отличие от короля, она явно не в добром расположении духа. Ей совсем не смешно. Мне, кстати, тоже.
Глава 10
– Какая же ты копуша, Ален, – раздражающе весело произносит Мнац. – Я уже решил, что ты меня кинула.
Перевожу взгляд на устрашающе холодное, но все такое же уверенное и красивое лицо королевы. Она становится рядом с Мнацем и прижимается к его боку, обнимая одной рукой поперек живота. Вряд ли это поиск поддержки, скорее демонстрация разницы в нашем положении. Мнац привычным жестом закидывает руку ей на плечи, даже не взглянув. Его внимание целиком сосредоточено на мне. Напряжение нарастает, темнота сгущается. Чувствую себя за бортом спасательной лодки в страшный шторм, глядя на людей, которые никогда не протянут мне руки.