Его губы отправляются в путешествие. Забываю о границах, и в мыслях нет проводить их. Мнац сам рисует карту и прокладывает маршрут, высекая тихие вздохи с моих губ. Подбородок, ухо… Влажный звук щекочет, и я дрожу. Шея, ключицы… Легкий укус заставляет тихо вскрикнуть. Мнац останавливается у груди. Опускаю веки и кусаю губы от невозможной чувствительности. Наслаждение повышает градус. Не понимаю, куда себя деть, выгибая спину и сжимая бедра. Но это все не останавливает Мнаца, и сейчас я рада его королевской уверенности. А еще благодарна взаимному обету молчания. Вряд ли бы кто-то из нас подобрал нужные слова. Я точно нет.
Мнац скользит вниз по моему животу, кладет руки на колени и разводит их шире. Паника собирается включить тревогу, но первое же касание губ вышибает все запреты из головы. И пусть стеснение бьется в закрытую дверь, я не променяю неловкий побег на то, что происходит прямо сейчас. Сканирую ощущения. Его язык проделывает невероятные вещи, но чем он выше, тем ярче вспышки, что я вижу даже с закрытыми глазами. Интуитивно понимаю, что нет смысла сдерживать стоны. Подсказываю Мнацу голосом и телом, где именно мне приятнее всего. И он слышит. Уделяет особое внимание желанной точке, становится все смелее и утягивает меня за собой.
Ступни сводит, бедра и живот сотрясают спазмы, похожие на дрожь, но совсем иного рода. Ничего не могу с этим поделать, не могу усмирить. Мнац сжимает мои бедра, удерживая на месте. Это командная игра, и, похоже, мне повезло с партнером. Не собираюсь оглядываться назад, не пытаюсь всмотреться вперед. Прошлого и будущего нет. Только сейчас. Только настоящий момент. И мы в нем. Оба. Вместе. Тонем в удовольствии друг от друга.
Меняется темп, меняются и мои реакции. Чем быстрее, тем больше трясет, чем медленнее, тем нестерпимей становится напряжение. Это оно… Пусть я не знаю, как должно быть правильно, но чувствую, что скоро все пойму. Мышцы сжимаются, словно кто-то воткнул в них электрический провод. Голова отключается, тело не слушается, да я и не стараюсь его контролировать, предоставляя эту возможность тому, кто в сознании.
Судорожный спазм пронзает насквозь, заползая в самые укромные уголки. Крики вылетают из горла вместе с тяжелым дыханием. И когда кажется, что все уже позади, меня охватывает неконтролируемая слабость. Слабость и кайф. Это ни с чем не сравнимо, непостижимо умом, но так верно для гармонии души и тела. Мнац не прекращает движения языка, легонько надавливая и рисуя круги, чем вызывает остаточные волны дурманящей эйфории. Не могу пошевелиться. Даже глаза открывать не хочется, но я все-таки делаю это, поднимая голову и упираясь локтями в пол.
Мнац смотрит на меня и нежно проводит губами по внутренней стороне ноги: снизу вверх. Медленно, эротично, с наслаждением. Сильные руки сжимают бедра, его темные пальцы выделяются на фоне моей светлой кожи. Ничего более сексуального, кажется, и придумать невозможно, но его взгляд… сколько в нем всего намешано. Столько, что это сбивает лавиной и уносит за черту, которую я провела в самом начале нашего сближения.
Силы появляются вне всяких логических объяснений. Отталкиваюсь от пола и подаюсь вперед. Мнац выпрямляется, встречая меня, и терпеливо ждет окончания выпада. Мне нравится такой исход. Нравится, что у меня тоже есть пространство и возможность для действий и испытания смелости. Целую блестящие губы, крошечный тлеющий уголек вновь охватывает сильное и яркое пламя. Отдача приходит внезапно и захлестывает свежей порцией чувств. Решаю, что хочу доставить Мнацу такое же удовольствие. Не в уплату долга, ничего подобного. Просто есть желание. Есть потребность. Скорее, даже нужда ощутить себя по другую сторону. Узнать, каково это? Посмотреть, каково будет ему?
Неопытность дезориентирует. Слишком долго думаю над тем, что же все-таки сделать, но, не получив ударов хлыста с приказом поторопиться, отпускаю сдерживающую неловкость. Опрокидываю Мнаца на спину, надавливая на плечи и глядя в ясные и счастливые голубые глаза. Пробую кожу на его шее, старательно повторяя его же действия и смакуя терпкий солоноватый вкус. Никакого другого пособия у меня нет. Только он сам. Стараюсь прочувствовать каждый его вдох и выдох. Он куда тише, чем я. Поначалу сомневаюсь, что делаю все правильно, но… провожу руками по его животу, опускаясь все ниже, и нахожу подтверждение.
– Алена! – Каждая нота его тихого сдавленного голоса пропитана восхищением.
И раз уж договор все равно нарушен, то можно попросить помощи, не задумываясь о смущении. Это нужно ему так же, как и мне.
– Я не знаю, как это делать, – признаюсь я, сползая по его груди.
– Не давись и не кусай, – отзывается он, опуская ладонь мне на затылок.
Сжимаю руку в кулак. Твердость поражает. Что Мнац сегодня говорил о языке как о самой сильной мышце? Да неужели?
Провожу кончиком языка, бедра Мнаца превращаются в камень, ноги напрягаются. Власть и силу, которую я ощущаю в этот момент, тяжело представить. Смелость одурманивает. Раскрываю рот, вбирая в себя столько, сколько могу. Еще несколько движений вверх-вниз, и Мнац меня останавливает, обхватив ладонями лицо.
– Будет быстрее, чем ты думаешь.
– Это плохо? – недоуменно спрашиваю я.
– Я не хочу…
Хмурю брови, не понимая, к чему он клонит. И что за странное выражение лица? Благоговение и неловкость. Разве так бывает? Бывает с Мнацем?
– Не хочешь?
– Ты не поняла, – он медленно качает головой, его глаза не просто горят – пылают. – Вопрос в том, куда?
– Ты же эксперт. Какие варианты?
– Алена… – шумно выдыхает он. – Ты меня убиваешь.
– Разве?
– Да. Никакой бронежилет не спасет.
– Скажи, что делать?
– Продолжай, но как только я коснусь лица, поднимайся. Поняла?
– Да.
– Умница.
– Глаза закрой!
Он послушно опускает веки, и я наклоняюсь ниже, упираясь одной ладонью в пол. Исследую губами и языком все неровности и вздувшиеся вены. Двигаю головой, напрягая спину. Между ног снова оживает тянущая пульсация, разливаясь волнами возбуждения. Дыхание сбивается, и я ускоряю темп, плотнее сжимая губы. Пальцы впиваются в щеку и тянут наверх. Резко вскакиваю и опускаю подбородок. Накрываю своей рукой ладонь Мнаца, мышцы на его животе сокращаются. Необычный вкус все еще пляшет на языке, смешивается с кислородом и поступает в легкие, вызывая слабое головокружение. Мнац хватает несколько салфеток из пакета, стоящего рядом, и вытирает мои ладони.
Я потеряна настолько, что не слышу собственных мыслей, но поддержка поспевает вовремя. Мнац обнимает меня и утягивает вниз, укладывая мою голову поверх своей груди. Сердце грохочет под ухом, нежный поцелуй касается макушки, и улыбка появляется на губах без команды от мозга. Он вне зоны доступа.
– Вау, – тихо произносит Мнац.
– Дважды вау, – шепотом отвечаю я.
Уютное молчание длится несколько минут. Пальцы Мнаца вырисовывают какие-то узоры или знаки на моей спине. Смотрю в окно и благодарю темную ночь за то, что она подарила нам обоим свое покровительство.
– Это было… потрясающе, – пораженно говорит Мнац.
– Не могу не согласиться, – отвечаю я и оставляю поцелуй на его груди.
– Алена…
– Ш-ш-ш… – тяну я, скользя губами по его коже. – Не надо. Ты все испортишь своей умной головой. Это ведь приключение, отдельный отрезок времени. Давай не будем вешать ярлыки или пытаться все объяснить. Случилось. Точка. Лучше скажи, сколько мы здесь пробудем?
– Меньше, чем мне бы хотелось. В воскресенье в обед поедем обратно.
– Значит, у нас есть еще один день.
– И одна ночь.
– Эта еще не закончилась, – произношу я и поднимаю голову.
Мнац смотрит на меня с легким удивлением, и я его понимаю. Трудно поверить, что все это делаю и говорю я, но получается так легко. Я не собираюсь упускать момент. Возможно, эта ночь станет первым прекрасным воспоминанием в моей новой жизни. Разве это плохо? Разве я позволю кому-то лишить меня его? Нет! И себе тоже не позволю.
– Ты этого хочешь? – серьезно спрашивает Мнац.
– Только если и ты тоже.
– Где ты все это прятала? – спрашивает он, касаясь ладонью моего лица.
– Ты ведь нашел. Тебе лучше знать.
– Думаю, нам пора перебраться на кровать.
Глава 17
– Так и будешь молчать? – спрашивает Мнац под тихий рокот автомобильного мотора.
Провожаю взглядом высокие деревья, отвернувшись к окну. Тело расслаблено, наполнено умиротворением и сладостными отголосками наших экспериментов. Приключение закончилось, пора возвращаться к обычной жизни, но это не значит, что есть повод для грусти. Если только для легкой тоски и невидимой печали. Уже скучаю по этому месту. По прекрасному виду из панорамного окна, по умелым рукам и нежным губам. По себе, которая навсегда останется здесь. Жаль, конечно, но я могу забрать с собой всего лишь часть. Пусть Мнац не говорил открыто, но и так понятно, что будет после возвращения в колледж. Это только передышка, никак не связанная с тем, что ждет нас там. Мы спрятались ненадолго, поставили игру на паузу, а теперь снова придется нажать на «плей».
– Алена…
– Что ты хочешь от меня услышать? – со вздохом произношу я.
– Не знаю… хоть что-нибудь.
– Спасибо, – отвечаю со слабой улыбкой, продолжая смотреть в окно.
– Тебе не за что меня благодарить.
– Это не тебе решать.
– Тогда и я хочу сказать…
– Пожалуйста, – перебиваю его, поворачивая голову.
Мнац дарит мне недолгий внимательный взгляд, а потом смотрит на дорогу, резко переключая скорость на коробке передач. Автомобиль движется быстрее и несет нас назад. Назад в реальность.
Серый вечер уже накрывает город, когда мы к нему подъезжаем. Молчание сушит губы. Мнац останавливает машину на парковке возле колледжа, не заглушив мотор. Не хочу разыгрывать драму, но и как ее избежать, не совсем понимаю. Безумно хочется сейчас только одного: поцеловать Мнаца еще хотя бы раз, но боюсь, что сделаю только хуже.