Я молилась, чтобы мой голос прозвучал достаточно уверенно.
— Что-о-о?
— Посылка. Похоже, что-то для компьютера.
— Оставьте ее.
— Нельзя. Вы должны за нее расписаться.
Гнусавая сирена звучала секунду или две, но мне этого было достаточно. Я проскользнула в дом и побежала на второй этаж.
Голова Митча в ореоле седых кудрей высунулась в узкую щель из-за приоткрытой двери.
— Рози? — спросил он недоверчиво и через секунду добавил. — Крошка, у тебя неприятности!
— Митч, — сказала я радостно.
Мне повезло. Он сбросил цепочку и приоткрыл дверь еще на дюйм, вероятно, чтобы убедиться, не прячу ли я чего-нибудь за спиной. Я надавила плечом на дверь и вошла в коридор. Я сделала правильно. Моя уверенность заставила его отступить назад.
— Что ты от меня хочешь? — спросил он, не совсем уже вежливо, полагая, что сейчас я направлюсь вглубь его дома. Если не считать, что он стал более самоуверенным и более седым, то Митч мало изменился с тех пор, как покинул Дейта Ассошиэйтед.
У него были очень невыразительные черты лица: нос не толстый и не тонкий, не вздернутый и не загнутый крючком, маленькие — на удивление маленькие — глаза, которые могли быть серыми, но были карими; не слишком высокий, но и не слишком низкий лоб; настолько непримечательный рот, что утверждать, что он у него есть, можно только потому, что если бы его не было, это было бы слишком заметно.
— Нож для нарезания мяса! — воскликнул он, повернувшись, чтобы закрыть и запереть дверь.
В свои пятьдесят восемь, свободный от условностей, он был одет по-спортивному: серые спортивные штаны и не слишком тесная рубашка, на дюйм не доходившая до пояса и обнажавшая его волосатый живот.
Прошло много времени.
— Как поживаешь, Митч?
— Еще не умер, как некоторые, и еще могу соображать.
Весь второй этаж дома Митча представлял собой одну огромную комнату. Стены, ковер, кушетка и кресла были ярко-красного цвета. Он купил этот дом и переделал один этаж, как подарок себе, когда заработал первый миллион в Дейта Ассошиэйтед. Жилище холостяка в представлении ребенка. Единственным отступлением от ужасной красноты был столик для коктейля с дымчатым стеклом на поверхности и на изящных отделанных металлом ножках и, конечно, бесконечные компьютеры.
— Рози, ты не возражаешь, если я приму тебя здесь? Не заставляй меня быть невежливым. У меня как раз сейчас много дел.
— Я не задержу.
Я прошлась по комнате и села напротив одного из его компьютеров, монстра первого поколения IBM. Митч последовал за мной и остановился рядом.
— Не хочешь спросить, как у меня дела? — поинтересовалась я.
— Ты думаешь, я хочу быть замешанным в это дело об убийстве?
Он повернулся и уставился на крошечный компьютер, по дисплею которого бегали зубчатые линии. Было ясно, что ему не терпится вернуться к своим делам.
— У меня много дел, но кто бы ни сотворил такое с Ричи, пусть я буду первым, кто скажет об этом, — он послал мне воздушный поцелуй, — большое спасибо!
Его голые ноги суетливо задвигались в ритме мамбо, он нетерпеливо ждал моего ухода.
— У меня неприятности, Митч.
— Ничего, крошка.
— Полиция была здесь? Он утвердительно кивнул.
— А что они спрашивали?
— Ты же знаешь.
— Скажи мне.
— Где я был, когда его убили.
— И где ты был?
Он выдавил резкий смешок:
— Здесь.
— Один?
— Один.
Он торопливо перевязал шнурок своих штанов. Голова была опущена, и я не смогла увидеть его лицо.
— Ты знаешь, кто убил Ричи?
— Конечно, нет.
Он поднял правую руку и перекрестился.
— Ты!
— И ты тоже! — парировала я.
Он сел на кресло на колесиках, стоявшее у письменного стола, и поехал в мою сторону, пока наши колени не соприкоснулись. Я знала его давно: еще с тех пор, когда он овладевал азами поведения в обществе. Но он так и не усвоил эти правила. Он всегда подходил к собеседнику слишком близко, создавая для него опасность быть покалеченным многочисленными отвертками этого вундеркинда среднего возраста.
— Мне необходима твоя помощь, Митч.
— Пожалуйста, уходи, Рози. Я занят.
— А если я напомню тебе, что когда-то я помогла тебе, когда Ричи пытался выгнать тебя силой?
— Да, ты мне помогла немножко, — он хихикнул.
Поставив обе ноги на пол и скрестив руки на груди, он стал покачиваться взад-вперед. С каждым движением его кресло издавало высокий пронзительный визг, что, видимо, доставляло ему удовольствие. Я напомнила себе, что с такой же злобной радостью он уничтожил весь компьютерный архив Дейта Ассошиэйтед, чтобы погубить компанию Ричи.
— Может, я и не могла помочь тебе в большей степени, но я очень старалась, — напомнила я ему.
— Да, конечно. Зато как он избавился от меня!
— И от меня тоже.
— А теперь кто-то избавился от него. Но это не я. Это Рози Мейерс! Если я позову полицию, клянусь, они будут здесь через две секунды.
— Но тогда ты будешь вынужден говорить по телефону. Ты ведь никогда не любил этого — и я слышала — даже больше.
— Да-а?
— Да.
— А от кого ты все это слышала?
— У Ричи были источники.
Источником была Джейн Бергер, секретарь Ричи по общественным связям. Джейн всегда была слишком важной и слишком занятой, чтобы запомнить мое имя. Всех, кто не был богат, важен или влиятелен, она презрительно называла «лопухами». При этом по непонятной причине она находила время, чтобы поддерживать отношения с Митчем.
— Я знаю, ты заказываешь обед по факсу, месяцами не выходя на улицу, — сказала я. — Ты действительно хочешь донести на меня полиции? Тогда тебе придется пойти в полицейский участок для допроса. Ты будешь свидетелем в суде.
Митч наморщил лоб. Его глаза перебегали с компьютера на компьютер. Он выглядел озлобленным и слегка чокнутым, как Никсон в последние дни у власти.
— Спокойно, Рози.
— Митч, я не убивала Ричи. Я сбежала от полиции, потому что необходимо доказать это.
— Как ты это сможешь доказать?
— У меня есть несколько выходов на убийцу, — солгала я.
— Ха-ха. Назови хоть один.
— Слушай, если я докажу, что я не убийца, значит должен быть кто-то другой, — я сделала эффектную паузу. — Знаешь, за кого они тогда возьмутся?
— Ну?
— Они возьмутся за тех, кто ненавидел Ричи. А раз я выйду из игры, — я старалась говорить так, будто такой проект уже существовал, — тогда в центре внимания окажешься ты!
— Ты так скоро не выйдешь из игры, Рози. И ты это знаешь, и я.
Я поднялась, но не отошла от него.
— Все, что мне требуется, это чтобы ты мне уделил несколько минут на своем компьютере. Пожалуйста. Ради нашего прошлого!
— Нет.
— Если ты согласишься, это займет максимум полчаса.
— Ни за что.
— Прекрасно, тогда я остаюсь здесь.
Это возымело действие. Он плюхнулся на кресло перед лэптопом и, успокоившись, потребовал:
— Что ты хочешь узнать?
— Все сотрудники Дейта Ассошиэйтед хранят свои записные книжки и ежедневники в памяти компьютеров.
— И что?
— Мне надо знать, с кем встречался Ричи за последние три-четыре недели. Сможешь это сделать?
— Календарь его встреч в Дейта Ассошиэйтед? Они ввели новый секретный код после того, как я уничтожил весь их архив.
Его смертельно бледное лицо зарделось от удовольствия при воспоминании об этом.
— Ты не ответил на мой вопрос. Сможешь или нет?
Вместо ответа он уселся за компьютер и стал похож на Рахманинова, играющего двумя пальцами. Через минуту на экране появились номера, затем он вдруг почернел, а потом опять заполнился цифрами.
— Что случилось? — тихо спросила я.
— Тихо. Я работаю, — сказал Митч. — И никому не позволено меня подгонять.
— Но я тороплюсь.
— Тогда уходи.
Вместо этого я несколько минут походила по комнате, а затем свалилась в красное кресло в форме чаши и заснула. Проснулась я через час, когда перестал быть слышен звук работы компьютера. Митч стоял рядом с принтером, который «выплевывал» страницы текста.
— Календарь и записная книжка, — объявил он, передавая мне страницы. — Это было нелегко, но я это сделал. А теперь, может, ты уйдешь?
— Я должна изучить это здесь.
— Нет. Изучай где-нибудь в другом месте.
Я не отреагировала на его предложение и перешла с красного кресла на красную кушетку. Распустив шнурки на ботинках, я начала читать. Еще минуту Митч поглядывал то на меня, то на дверь, потом, махнув рукой, уселся за компьютер с бегающими зубчатыми линиями и уставился на экран, забыв обо всем на свете.
В десять утра в день убийства Ричи имел встречу в Кемикл Банкс, днем примерки у «П». Что значит «П»? — вероятно, портной. В 12.45 обед с кем-то по имени Джо Романо из Интер Американ Тул. Все остальное время он был свободен. После 11.49 утра Ричи никуда не звонил.
При этом в тот день во второй половине было много входящих звонков, но Ричи не ответил ни на один. В 3.15 от Ходжо Дрисколл. Еще один от Картера Тиллотсона. Еще был один звонок без имени абонента. Я подошла к телефону Митча — красному — и набрала номер. «Доброе утро, контора доктора Тиллотсона», — произнес хорошо поставленный голос. Хорошо, Картер и Ричи были, по крайней мере, приятелями, если не настоящими друзьями. Но зачем им надо было звонить друг другу? По теории, убийцей может оказаться любой, кто кажется менее всего замешанным, и я минуту или две подозревала Картера, но затем отбросила эту мысль, потому что у него слишком мало чувств и страстей.
Я заметила, что не было никаких звонков от Тома Дрисколла. Два с просьбой перезвонить от Джейн Бергер. Несколько внутренних служебных, но ни одного от Джессики. Я предположила, что Ричи провел с ней вторую половину дня, возможно, занимаясь любовью в такой позе, какую он никогда не хотел попробовать со мной.
Дальше не было ничего особенно интересного. Я изучила самое ценное за весь последний месяц жизни Ричи и пришла к выводу, что он был деловым, но не слишком обременявшим себя обязанностями президентом компании. Было много телефонных разговоров с Джессикой, раз в день, обычно после обеда, звонила его большой друг — Ходжо. Эти разговоры длились от десяти до двадцати минут. Ни одного звонка от Тома, ни других звонков от Картера. Зато в последний месяц было три-четыре звонка от Джейн Бергер, его секретаря по общественным связям, с просьбой перезвонить.