— Не счел нужным? — она покачала головой, как бы намекая, что в тот момент, когда Ульмас в очередной раз материл моего папашу, он не смог бы удержаться, и непременно проехался бы по столь запоминающейся личности, как Егоров. Да и про работу Евгения Алдышева над телепортами Бойнич бы точно был в курсе, и тут бы уже совсем другие расклады начались. Поэтому я вздохнул и добавил. — Как я понял, моему отцу, после того как он разругался с твоим отцом и с Лосевым, пришла в голову очередная гениальная идея, которую Владимир Савельев принялся реализовывать с нездоровым энтузиазмом, и с помощью Егорова, Алдышева и Игната. Правда, в документах Егоров не числился, но, не удивлюсь, если юридические тонкости оформлялись задним числом, когда он уже ушел жить в канализацию и не вернулся, а верные друганы, вместо того, чтобы хотя бы поискать, тупо решили, что его сожрали крысюки, почтили его память секундой молчания, и, вообще, все там в итоге будем, а у них эксперименты стынут, чтобы надолго отвлекаться и тратить время на такую мелочь, как человеческая жизнь.
— А вот и я, — Егоров вошел в комнату, где мы сидели, в ту самую, граничащую с шикарной ванной, и с единственным столом, на котором я пришел в себя, совсем с другой стороны. Пока я пытался сообразить, каким образом так получилось, он водрузил на стол огромный поднос, на котором лежала еда. Это было что-то не слишком аппетитно выглядевшее, но пахнущее вполне съедобно. Желудок сразу же заурчал, а рот наполнился слюной. Сбоку зашевелилась Эльза, выползая из-под моей руки и разглядывая содержимое подноса.
— Что это? — наконец спросил я, гладя, как Егоров принялся поглощать сероватые куски, политые каким-то белесым соусом.
— Сублимированный белок, — он закинул в рот очередную порцию. — На вкус конечно так себе, да и надоедает, если есть его на протяжение нескольких лет ежедневно, но вполне сбалансированно и питательно. Попробуйте.
— Эм, — я еще раз подозрительно посмотрел на этот белок и сглотнул. Откуда-то появилось понимание того, из чего он был сделан и это понимание нисколько не улучшало аппетита. — Кто пошел на ингредиенты?
— Крысюки, кто же еще, — Егоров равнодушно пожал плечами. — Вообще, удивительные создания. Гораздо более организованы, чем простые крысы, я бы даже сказал, что они социальны, да еще и находящиеся в подчинении у измененных особей. Удивительная структура, просто удивительная, — и он запил свой обед простой водой, налитый в стакан из общего графина. — Вот обычные крысы, как раз по вкусу, менее противные, но питательных веществ в них гораздо меньше, поэтому я свой выбор остановил на крысюках, но только с естественными мутациями. Те, которые молниями бьют, на вкус, как резиновая подошва.
— Почему-то я так и подумал, — желудок снова заурчал, и я, махнув рукой, нацепил на вилку маленький кусочек этого белка, и отважно сунул в рот. Ну-у-у, ничего, жрать можно. Покосившись на Эльзу, я удивленно увидел, что она уже вовсю уплетает этих переработанных крысюков, и чуть вилку не уронил.
— Что? — она отправила в рот очередной серый кусок. — Подумаешь, крысы, я вот в Японской империи саранчу ела под королевским соусом. Между прочим, считается очень изысканным блюдом. Я, правда, не поняла его изысканности, но мужественно хрустела хитином, пока отец о чем-то договаривался с их членом Совета кланов. Тем более, это не сырое мясо, насаженное на ветку и чуть разогретое на открытом огне, а правильно термически обработанное блюдо.
— Ну-да, ну-да, после кузнечиков и крысы зайдут, — кивнул я, приступая к позднему обеду или раннему ужину, это зависит от того, сколько сейчас все-таки времени.
Мы не успели наесться, когда свет, который все-таки тырил Егоров, хотя сам он искренне считал, что его им снабжают друганы, мигнул, послышался резкий визжащий звук, а затем наступила темнота, нарушаемая лишь дерганным мигающим красным светом дежурных светильников.
— Что это? — Эльза уронила вилку и принялась испуганно оглядываться по сторонам.
— Не знаю, — Егоров нахмурился и враз потерял половину своей чудаковатости. Резкий звук, напоминающий лопнувшую шину, заставил всех нас подскочить на месте. Звук повторился, потом еще раз и еще, а затем начал раздаваться с четкой периодичностью в полминуты. — Черт подери, быть того не может. — Егоров вскочил со своего стула и подбежал к стене. Там он куда-то понажимал и перед ним выехала панель с множеством мониторов, которые начали гаснуть один за одним, а часть уже была темной. — Вашу мать, да через колено! Субпространства схлопываются! — И тут на одном из мониторов показалась уродливая туша крысюка, который внезапно остановился, глядя прямо в глаз камеры. По его телу пробежала длинная электрическая дуга, которая, сорвавшись, полетела в сторону камеры. — Это уже слишком. Вот же умные твари, — пробормотал Егоров и кинулся к другому монитору, на котором тоже показался крысюк. — Да быть того не может.
— Что случилось? — Егоров посмотрел на меня совершенно осмысленным взглядом, и спокойно ответил.
— Похоже, их развитие достигло таких высот, о которых мы не может даже догадываться. В частности, крысюки, под руководством вот таких вот особей, научились даже влиять на субпространства. Понять бы только, кто именно их направляет, чтобы попробовать связаться с ним, — я слушал Егорова вполуха, потому что мой взгляд остановился на одном из мониторов, и уже не смог оторвать от него взгляда. Прошло совсем немного времени, с того момента, когда я видел макет устройства, расположенного в какой-то комнате и запечатленного камерой. Этот макет висел над столом в моей комнате в кампусе школы, и его оригинал послужил толчком ко всем происходящим в недавнем времени, да и сейчас, если уж на то пошло, событиям. Вот почему Система так сильно хотела, чтобы я пошел и избавился от Егорова, вот почему… Я замер. Кажется, я догадываюсь, кто стоит за столь резким поумнением этих канализационных тварей. Привлекший мое внимание экран мигнул и погас, а я, словно очнувшись, принялся оглядываться по сторонам.
— Как отсюда выйти? — схватив Егорова за плечи, я слегка встряхнул, привлекая к себе внимание. — Как выйти отсюда? — повторил я вопрос, увидев, что его взгляд сосредоточился на мне.
— Никак, — Егоров покачал головой и напялил на глаза свои нелепые очки. — Нас окружили, можно только попробовать пробиться. Но, если главная цель того, кто ими управляет не только уничтожение субпространств, то я оцениваю наши шансы на удачный для нас исход менее, чем в один процент. — Он опять о чем-то задумался, постепенно уходя в себя.
— Чтобы пробиться, нужно иметь какое-то оружие. У тебя есть оружие? — На удивление, ученый находился не так глубоко в себе, как показалось на первый взгляд. Егоров отстраненно на меня посмотрел, потом закатил глаза и задумался, спустя секунд десять, он кивнул.
— Идемте. Они не знают структуру расположения субпространств, судя по схлопыванию, идут четко вперед, словно для них ответвлений не существует.
— Или, словно их кто-то гонит, — тихо добавил я, бросив взгляд на Эльзу, которая застыла, глядя в одну точку. — Эл, нужно уходить, — позвал я ее, и девушка встрепенулась, переведя глаза на меня.
— Нам не уйти, — прошептала она. — Мы не сможем уйти.
— Вставай, мать твою! — рявкнул я, от чего девушка вздрогнула и начала приходить в себя. — Я не смогу одновременно пробиваться через крысюков и тянуть тебя за собой.
— Вы там застряли? — Егоров сунул голову в дверной проем, и теперь смотрел на нас раздраженно, но хотя бы осмысленно. — Хотите, чтобы пространство с тем немногим оружием, что у меня есть, схлопнулось? Если судить по скорости их приближения, то у нас не так уж и много времени, чтобы успеть до оружейной добраться первыми. — Я, не говоря больше ни слова, вытащил Эльзу из-за стола и поспешил за ним.
Пока мы бежали по запутанным коридорам, в точках перехода словно преодолевая толщу стоящего на нашем пути желе, крысюки заняли практически все пространство, которое Егоров умудрился превратить в огромный пространственный лабиринт. А когда мы вошли в комнату с оружием, я выпустил руку Эльзы и рассмеялся. Она права, мы никогда отсюда не сможем уйти. Тем не менее, подойдя к стойке с мечами, я взял один из них. Мой мозг знал, как с ним обращаться, тело — даже ни разу не пробовало. Есть ли в нем смысл?
— Откуда здесь все это? — я повернулся к Егорову лицом, показывая клинок. — Только не говори, что ты такой страстный коллекционер, притащил свою коллекцию, вместо того, чтобы любоваться ею дома.
— Это все было здесь, — Егоров пожал плечами. — Я не настолько пространственной магией владею, чтобы вот так расшириться на двух квадратных метрах, — он фыркнул. А вот это уже интересно, но сейчас не самое главное.
— Ты говорил про отпугиватели, — я старался найти выход из сложившегося положения, но понимал, что все тщетно. Нас просто задавят массой.
— Они все, доотпугивались, — Егоров развел руками. — Их действие было основано на определённой звуковой частоте, которая переплеталась с электрическими импульсами, причиняя приближающимся крысюкам боль. Но они, похоже, сумели как-то обойти или выключить устройства. Или каким-то образом смогли адаптироваться к этой звуковой частоте. Говорю же, их действия наталкивают на мысль о… разумности.
— Вот уж вряд ли, — пробормотал я, поворачиваясь в сторону раздавшегося совсем близко писка. Если все, что сейчас сказал Егоров правда, Системе нужно, чтобы именно это убежище было уничтожено вместе с устройством, которое могло ее подавить. Но тогда зачем, мать твою, ты натравила на нас тварей, от которых мы даже при всем желании не смогли бы отбиться, даже более надежным оружием, нежели тот же меч, который я держал в руке? Почему-то я искренне сомневаюсь, что, если застрелить Егорова из того пистолета, который я взял по твоей указке, мои шансы на спасение как-то смогут возрасти.
Красный, нагнетающий пораженческий настрой свет пару раз мигнул и погас. Все, генератор сдох, и теперь… додумать я не успел, потому что раздался на этот раз оглушающий хлопок, и комната исчезла. Мы стояли в печально знакомом канализационном туннеле, а вокруг нас медленно сужался круг из наступающей серой массы. Первый крысюк прыгнул, когда я поднял над головой меч. Хоть тело и не было приучено к хоть какому-то владению длинным холодным оружием, да и мозг знал приемы больше в теории, эту атаку мне удалось отбить. Меч прошел сквозь тушу твари, даже не встретив сопротивления. Словно сквозь масло. Сложный узор на рукояти при этом вспыхнул, определив артефактную сущность оружия. Второго крысюка постигла та же участь, что и первого. Твари на мгновение остановились, словно оценивая перспективу, и в наступившей тишине раз