– Они могут найти его, даже если он не вернется домой.
– Что ж, – говорю я, – пока им это не удалось.
Он смотрит на меня, склонив голову набок.
– Полагаю, вы ошибаетесь, – замечает он. – Последнее, чего хотел бы Итан, – это провести свою жизнь вдали от дочери…
– Нет, это вы ошибаетесь.
– Разве?
Мне хочется сказать ему, что последнее, чего хотел бы Итан, – это чтобы с Бейли произошло несчастье. Из-за того, что сделал Оуэн, из-за его связи с этими людьми могла пострадать Бейли. Ее даже могли убить.
– Итан знает, что есть вещи и похуже.
«Защити ее!»
Чарли трогает меня за плечо.
– За вами приехали, – напоминает он. – Пора.
Я встаю. Пожалуй, Николас меня услышал, но ничего больше он слышать не хочет. Все кончено.
Я иду за Чарли, подхожу к двери, и тут Николас нас окликает:
– Кристин… По-вашему, она захочет со мной встретиться?
Я оборачиваюсь и смотрю ему в глаза.
– Думаю, да.
– И как это будет выглядеть?
– Решать, как часто вы будете видеться, только ей. Но я позабочусь о том, чтобы колодец не был отравлен. Я позабочусь о том, чтобы она поняла: то, что произошло между нами, ничуть не меняет вашего отношения к ней. И что она должна узнать вас поближе.
– А она к вам прислушается?
Неделю назад я сказала бы, что нет. Да что там, еще сегодня днем ответ был бы отрицательным. Бейли ушла из номера, хотя я попросила ее остаться. Чтобы все получилось, мне нужно заставить его поверить, что я смогу ее убедить. Впрочем, главное, чтобы я поверила сама. В том-то все и дело.
Я киваю:
– Конечно.
Николас задумывается.
– Поезжайте домой, – велит он. – Вы обе в безопасности. Даю слово.
Я делаю глубокий вдох и заливаюсь слезами, прямо у него на глазах.
– Спасибо вам, – шепчу я.
Николас подходит ко мне и протягивает бумажный платок.
– Зря благодарите. Я делаю это не ради вас.
Я ему верю, но салфетку беру и поскорее выхожу.
Дьявол кроется в мелочах
В машине Грейди говорит мне такое, чего я никогда не забуду. Он говорит мне это по дороге в Службу федеральных маршалов, где нас ждет Бейли.
Над озером Леди-Берд восходит солнце, в Остине начинается новый день. Когда мы выезжаем на шоссе, Грейди поворачивается ко мне, словно я не вижу, насколько он недоволен моим решением.
– Имейте в виду: они отомстят Оуэну несмотря ни на что.
Я выдерживаю его взгляд – самое меньшее, что я могу сделать. Запугать себя я не позволю.
– Николас своего не упустит, – продолжает Грейди. – Он с вами играет.
– Вряд ли.
– Вдруг вы ошибаетесь? – спрашивает он. – Намерены сесть на самолет, вернуться к прежней жизни и надеяться, что угроза миновала? Ничего не выйдет. Вы в большой опасности!
– С чего вы взяли?
– Хотя бы исходя из своего многолетнего опыта.
– Николас ничего против меня не имеет. Все равно я не при делах.
– Это знаю я, это знаете вы. Чего не скажешь о Николасе, кстати.
– Думаю, он сделает для меня исключение.
– Почему?
– По-моему, он хочет узнать свою внучку, – объясняю я. – Причем гораздо больше, чем наказать Оуэна.
Грейди задумывается.
– Даже если вы правы, в таком случае вы никогда не увидите Оуэна.
Эти слова звенят у меня в ушах и отдаются болью в сердце. Сначала их говорит Николас, теперь Грейди. Будто я сама не знаю! Их тяжесть струится по моим жилам, отравляет кровь.
Я отказываюсь от Оуэна. Я отказываюсь от шанса вернуться к нему, быть с ним вместе, если все наладится, в чем я лично сомневаюсь.
Ничего уже не станет прежним. Домой Оуэну дороги нет.
Грейди съезжает на обочину. Мимо проносятся грузовики, ветер качает машину.
– Еще не поздно! К черту Николаса, к черту вашу с ним сделку! – восклицает он. – Не лезьте не в свое дело, подумайте о Бейли!
– Только о ней я и думаю, – говорю я. – И о том, что так хотел бы Оуэн.
– Вы и правда считаете, что он выбрал бы вариант, при котором никогда ее не увидит? Не сможет с ней общаться?
– Скажите мне вот что, Грейди. Вы знакомы с Оуэном гораздо дольше, чем я. Как думаете, каких действий он ожидал от меня, когда исчез?
– Наверное, он хотел, чтобы вы сидели тише воды ниже травы, пока я не разберусь с проблемой. Надеялся, что его не покажут в новостях, что вы сможете сохранить свою прежнюю жизнь, а если нет, то я перевезу вас в безопасное место, где вы с ним воссоединитесь.
– В этом и состоит ваша ошибка.
– Какая ошибка? – не понимает Грейди.
– Каковы шансы, что они найдут нас после переезда?
– Невелики.
– А поточнее? Пять процентов? Десять? Как насчет утечки в прошлый раз? Каковы были шансы тогда? Пока вы за ними присматривали, Оуэну с Бейли грозила опасность. Оуэн не захотел рисковать. Он не готов подставлять дочь под удар.
– Я бы не дал никому ее обидеть…
– Если эти люди нас отыщут, то пойдут на все, лишь бы добраться до Оуэна. С нами не станут церемониться, верно?
Грейди молчит. Возразить ему нечего.
– Короче говоря, вы не в силах гарантировать, что такого не случится. Вы не можете убедить в этом меня, как не смогли в свое время убедить Оуэна. Поэтому он и оставил ее со мной. Поэтому и исчез, а не пошел прямо к вам.
– Полагаю, вы ошибаетесь.
– А я полагаю, мой муж знал, на ком женился!
Грейди смеется.
– Если эта история и могла вас чему-нибудь научить, то лишь одному: никто не знает, на ком женишься или за кого выходишь замуж.
– Не согласна! Если бы Оуэн хотел, чтобы я сидела на месте и ждала, пока вы со всем разберетесь, он бы мне так и сказал.
– Тогда почему же он переслал мне свою электронную переписку? Зачем сохранял доказательства преступлений Эйвитта? ФБР уже пошло на сделку о признании вины, и теперь Эйвитт проведет в тюрьме следующие двадцать лет… Как вы можете объяснить поступок мужа? Почему он устроил все таким образом, чтобы попасть в программу защиты свидетелей?
– Думаю, он поступил так по другой причине.
– И по какой же? – интересуется Грейди. – Боялся последствий для себя?
– Нет, – отвечаю я, – для Бейли.
Он фыркает, и я могу представить все его аргументы, которые он хочет, но не может озвучить. Он знает об Оуэне те же факты, что и Николас, просто видит их в ином свете. Вероятно, Грейди считает, что полуправда поможет перетянуть меня на его сторону. Однако я уже выбрала сторону – Бейли и мою.
– Скажу по-простому, Ханна. Николас – чертовски плохой человек. Рано или поздно он вас накажет. Бейли, может, ничего и не грозит, но если он не доберется до Оуэна, то отыграется на вас. Вы ему никто, на вас ему глубоко плевать.
– Не сомневаюсь.
– Тогда вы должны знать, насколько опасно возвращаться к прежней жизни! – восклицает Грейди. – Я смогу вас защитить, только если вы мне позволите.
Он хочет услышать: да, защитите меня. Не дождется! Я этого не скажу, потому что знаю: ему нас не защитить.
Николас, если решит нас отыскать, все равно нас отыщет. Это я усвоила хорошо. Тогда почему бы не поступить так, как лучше для Бейли? К тому же Бейли сможет остаться собой. Раньше у нее такого выбора не было.
Грейди заводит машину и возвращается на шоссе.
– Ему нельзя доверять. Вы с ума сошли, если думаете, что можно заключить сделку с дьяволом и надеяться на лучшее!
Я отворачиваюсь от него и смотрю в окно.
– Поживем – увидим.
Я возвращаюсь к ней
Бейли сидит в переговорной и горько плачет. Не успеваю я подойти, как она вскакивает и бросается мне навстречу. Крепко меня обнимает, зарывается лицом в изгиб шеи.
Затем отстраняется, и я ее рассматриваю – глаза опухли от слез, мокрые волосы прилипли к голове.
– Зря я ушла из номера!
Я убираю волосы с ее лица.
– Куда ты делась?
– Прости! – всхлипывает она. – Мне почудилось, что в дверь стучат, и я ужасно испугалась. А потом зазвонил телефон, и я взяла трубку. В ответ – только треск. Я кричала «алло» и слушала треск. Затем вышла в коридор, чтобы поймать сигнал, и…
– И пошла куда глаза глядят?
Она кивает.
Грейди смотрит на нас свирепо, словно я перешла границу дозволенного и не имею права ее утешить. Смотрит на меня как на врага. Мы находимся по разные стороны, с одной – он со своим планом воображаемого спасения Оуэна и Бейли, я – с другой.
– Я подумала, что звонит папа. Не знаю почему. Может, из-за помех или из-за скрытого номера. В общем, я почувствовала, что он пытается до меня дозвониться, и решила немного подождать на улице – вдруг он попробует еще раз. Ждала-ждала и пошла дальше…
Я не спрашиваю, почему Бейли меня не предупредила. Может, не верила, что я позволю ей выйти. Может, увлеклась. Сейчас этот вопрос лучше не поднимать.
– Я вернулась в библиотеку, – продолжает Бейли. – У меня был с собой список студентов профессора Кукмана, и я снова стала просматривать архив ежегодников. Мы выбежали оттуда так быстро, увидев фотографию Кейт… И я подумала… я подумала, что должна узнать…
– Ты его нашла?
Она кивает.
– Итан Янг, последний в списке…
Я молчу, давая ей договорить.
– А потом он мне позвонил.
Я вздрагиваю.
– О чем ты? – спрашиваю я, едва не лишаясь чувств. Неужели она разговаривала с Оуэном?!
– Ты общалась с отцом? – вмешивается Грейди.
Она переводит взгляд на него и слегка кивает.
– Могу я остаться с Ханной вдвоем? – просит Бейли.
Грейди становится перед ней на колени, не собираясь никуда уходить.
– Ты должна сообщить мне, что сказал Оуэн! Тогда я смогу ему помочь.
Девочка качает головой, словно не в силах поверить, что ей приходится ему отвечать.
Я знаком показываю, что она может доверять и мне, и ему.
– Все в порядке, – говорю я.
Она кивает, не сводя с меня глаз, и начинает рассказ.
– Я только что нашла фотографию папы… Такой пухлый, и волосы длинные, до плеч… по-моему, такая стрижка называется маллет. И я… я едва не расхохоталась, потому что папа выглядел дико нелепо. Дико непривычно. И все же это был он, совершенно точно. Я включила телефон, чтобы позвонить тебе, и увидела, что со мной пытаются связаться через приложение «Сигнал».