- Оборачивайся, — слабо улыбнулась она, когда закончила. — Уже можно.
Он скользнул по ней вялым взглядом.
- Тогда пойдём.
Этель зашагала следом. Сил, чтобы бежать, у неё не было совершенно точно, но ей выдалась прекрасная возможность просто осмотреться — и её не стоило упускать.
Коридор, в который её вывел Лоран, отперев защитное заклинание на двери, оказался самым обычным коридором. Высокий потолок утопал в полумраке, а огненные шары освещали только две стены. Этель задумчиво коснулась кончиками пальцев деревянных панелей. От близости пламени они были тёплыми.
Единственное окно, мимо которого они прошли, открывало вид на ту же самую тёмную пустынную улицу, едва-едва освещённую пламенем. Камни на мостовой были самыми обычными камнями, а соседние дома скрывались за высоким ограждением.
Темнота сбивала её с толку. Лоран сказал: "С добрым утром", — но он ведь мог и пошутить. Могло же быть и так, что она проспала целые стуки — или всего пару часов. На небе не было звёзд, но огненные шары наверняка заглушили бы их свет.
- Вперёд. — Лоран остановился возле высоких дверей, из-за которых на пол коридора ложилась тонкая полоска чуть более яркого света.
Этель глянула на целителя: на лице того так и не отразилось никаких чувств. Она один единственный раз стукнула по косяку и, не дожидаясь ответа, потянула дверь за ручку на себя.
Она не уловила ни обрывка разговора, словно двое магов, которые ждали её в этой комнате, сидели совершенно молча. Но они оба обернулись на Этель — разом.
- Доброе утро, — сладко проговорил Орден, складывая пальцы сферой. Он сидел в кресле, лицом к двери, вольготно вытянув ноги. Изумрудный скорпион подмигнул Этель бликом света.
Второй маг только кивнул ей — дёрнулись уголки губ, на мгновение замирая в положении дежурной улыбки. В ярком свете наваждения рассеялись, и Этель увидела перед собой того, кто ждал её перед старым домом в Морейне. Даже плащ, изрисованный полустёршимися лилиями, остался тот же.
- Садись, — велел Орден.
Этель шагнула к пустующему креслу. Тот, второй, рассматривал её безо всякого стеснения, как будто собирался покупать.
- Познакомься с Гаем. — Ордену захотелось примерить на себя роль радушного хозяина. — Скажи дяде спасибо. Это он тебя сюда привёл.
- Привёл, значит. Спасибо, — серьёзно произнесла Этель. — Одарить меня каким-то непонятным заклинанием по голове было очень благородно с его стороны.
Гай скривил губы и отвернулся — ну хоть что-то. Дышать стало немного легче.
- Орден. — Этель обернулась к нему. — Давай не будем растягивать удовольствие. У меня нет времени тут рассиживаться. Может быть, уже скажешь, что тебе от меня нужно?
Благодатная улыбка сползла с его лица, как будто её там и не было, и великий маг притворно горестно вздохнул.
- Всегда одно и то же. Никакой благодарности. Ну хорошо-хорошо, хочешь к делу, значит — к делу. Видишь ли, ты вряд ли выберешься отсюда без моей помощи. — Он возвёл глаза к потолку, а Этель бездумно глянула на два больших окна справа: каждое из них было закрыто тяжелой шторой почти полностью, но в щелочку между бархатом проглядывала та самая темнота.
"С добрым утром, — сказал Орден, — вспомнила Этель. — Он сказал — с добрым утром. Не могут же они с Лораном шутить одинаково?".
Он ждал её ответа, и ответить пришлось, с трудом отводя взгляд от чуть покачивающихся штор.
- Я поняла.
Орден удовлетворённо кивнул.
- А я, конечно, могу прямо сейчас отпустить тебя…
Гай смотрел мимо, но всё равно усмехался. Или это был просто рисунок его губ? Краем глаза Этель видела, как он задумчиво отводит за ухо прядь длинных волос. В другой бы раз, столкнувшись с ним на улице, она долго не смогла бы понять, кто перед ней: некрасивая женщина, или слишком утончённый мужчина. Его тонкие пальцы поглаживали подлокотник кресла.
- Но не собираешься? — хрипло спросила она, прикрывая глаза — им стало, наконец, больно от слишком яркого света. О, как ей хотелось заставить огненные шары подняться выше, под самый потолок, но сейчас слишком хорошо ощущала, кто здесь хозяин. Наверняка не она.
- Правильно, — снова улыбнулся Орден. Неясно — то ли её словам, то ли мыслям.
- И что я должна сделать?
Он откинулся на спинку кресла. Из волос, жёстко стянутых на затылке, выбилась одинокая прядь и упала Ордену на лоб. Он задумчиво потёр переносицу, как будто только что Этель его очень огорчила.
- Я хочу, чтобы ты снова стала императрицей.
Если бы у Этель оставались силы, она бы от души расхохоталась, но только и смогла, что слабо усмехнуться.
- Может быть, просто достать звезду с неба?
Орден скривил губы — шутка явно оказалась не в его вкусе — и в его вздохе Этель послышалось: "Ну и наградил же Вселенский Разум племянницей. Хршасскому волку не пожелаешь".
- Вообще-то за тебя уже всё сделали, осталось только сесть на трон. — Орден потянулся за перчатками, которые лежали на столике. По чёрной коже демона скакала целая стая бликов от белого пламени.
Этель сжала подлокотники кресла и вскочила, задержав фразу на едином вздохе.
- Что? Что ты сделал с Эйрин?
- Успокойся наконец, — поморщился её дядя. — Твоя девчонка мне не нужна.
Он отвернулся и похлопал перчатками по краю столика.
- Вокруг разруха, страна в руинах, на грани кровавых бунтов, консул этот способен только балы закатывать, а ты думаешь о какой-то ерунде. М-да, я ничего другого от тебя и не ожидал.
В горле встал ком, не дающий вздохнуть полной грудью. Ещё бы немного, и Этель позабыла о своём положении здесь, хлопнула дверью и ушла искать выход самостоятельно. Но размеренный голос Ордена привёл её в себя и заставил снова опуститься в кресло.
- Ты монарх, и раз взвалила на себя эту обязанность, должна была нести до конца. А ты, выходит, вот так просто отказываешься? Умываешь руки, выходит.
Он уложил перчатки себе на колени и обернулся на Гая.
- Как ты мыслишь, говорить или не стоит?
Тот пожал плечами.
- Всё равно не поймёт, — вздохнул Орден, пощипывая подбородок. — Ладно, раз завели всю эту мороку.
Его взгляд пригвоздил Этель к креслу. В нём не осталось никакой насмешки. Даже намёка на насмешку не осталось. Потому что грозовая туча не может смеяться.
- Я повторю только один раз, так что постарайся услышать. Мир принял тебя, как императрицу, а ты его отвергла, теперь ты умрёшь. Не сегодня, может быть. Но скоро. Если не вернёшься к своим обязанностям. Ну да дело не в твоей жизни. Если ты не вернёшься, мир начнёт разрушаться. Сначала в нижний мир полетит Альмарейн, потом всё остальное. Мне бы не хотелось… — Он кашлянул. — Поэтому тебе стоит вернуться.
Тихо горело белое пламя у квадратной колонны, вершина которой терялась в сводах. Искры падали на застеленный ковром пол и гасли. Этель кусала губы.
- Как я это могу сделать? — эхом откликнулась она, по-прежнему сжимая подлокотники кресла так, что онемели пальцы.
- Консул — тряпка, твоя девчонка вообще ничего не значит, а генерала мы при должной удаче уберём. Не твои это заботы. От тебя требуется лишь сделать благостное выражение лица и принять мир… — Он помахал перчатками в воздухе так рьяно, что Этель отпрянула назад, испугавшись удара. — Не знаю, как это у тебя должно происходить. Справишься?
Она молча смотрела ему в глаза. Горло как будто тоже онемело, и голос не слушался. Голоса просто не было.
- Тебе не надо даже думать, я буду думать за тебя. Девчонку свою сможешь забрать, только держи её, будь любезна, на привязи. А то опять будешь по всей империи ловить. — Орден страдальчески поморщился. — Я всё сказал. Слушаю твой ответ.
Она смотрела прямо, хоть и чувствовала, как дрожит всё внутри вместе с пульсом. Удар — кровь в голову. Удар — в голове холодно и гулко.
- Орден. Мир меня предал. Мой народ меня предал. Я больше не хочу быть императрицей. Из меня вышла плохая правительница. Я не вернусь. — Этель усилием воли заставила себя оторваться от подлокотников кресла и сложила руки на коленях. Мягкий бархат лёг под пальцы.
- Хочу, не хочу! — рыкнул Орден, разом поднимаясь на ноги. — Я не спрашиваю, чего ты пожелаешь.
Этель закрыла глаза, пережидая бурю. Дышать становилось трудно, когда на неё обрушивалось столько злости. Пальцы сжимали мягкий бархат. Орден мерил шагами комнату — раз, два, три, стоп.
- Ты что, смерти ждёшь?
Она открыла глаза: Орден стоял слева от неё, недалеко от двери, заложив руки за спину, словно боялся, что в порыве гнева не сдержится и ударит её. И всю душу вышибет.
- Ты что, издохнуть решила?
Она молчала, зачем-то прикрывая рот ладонью. Пальцы были холодными, но губы тоже.
Раз-два-три. Орден оказался рядом с её креслом, сжал плечо Этель и легко заставил её подняться. Он был на голову выше, но Этель всё равно смотрела в глаза. Быстро заболела шея.
- Ты что за представление мне решила устроить?
Губы искривились в усмешке — о, Этель не хотела смеяться, так получилось само собой. Но усмешка тут же сделалась гримасой боли.
- Орден, как же ты меня заставишь?
Он отпустил её — или скорее отбросил обратно в кресло и пальцы отряхнул в воздухе, словно на них могла остаться пыль.
- Ты, кажется, собиралась в Альмарейн? Ну так вот, будешь сидеть взаперти, пока не поумнеешь. А дочь твоя пока что натворит глупостей. Может быть, её даже свергнут и казнят. — Орден притворился, что очень занят своими ногтями. На его безымянном пальце блестел перстень с прозрачным камнем. — А мои целители не дадут тебе умереть. Думай, сколько возжелаешь.
- Неужели ты правда считаешь, что я стану твоей куклой? — У Этель не было сил проявить негодование хоть в голосе.
Орден склонил голову набок, рассматривая её, сощурился от яркого света. Шар белого пламени подплыл ближе.
- Захочешь жить и станешь.
Она поднялась, преодолевая головокружение.
- Раз так, мне можно идти?
- Конечно! — Жестом радушного хозяина Орден указал ей путь к дверям. — Гай, будь так добр, проводи леди в её комнату.