ть на социализм ЧССР, Румынию, Польшу, Болгарию. На столе Трумэна стояла табличка с надписью «Фишка дальше не идет». «Быть президентом — значит быть очень одиноким», — сказал Трумэн директору ЦРУ.
Обычно Трумэн стоял выпрямившись, как натянутая струна, как будто только что проглотил кол. При этом носки его башмаков были разведены. Собеседники начали разговор с вежливых вопросов о семье и тому подобной шелухи. После взаимных приветствий и приветов супругам они перешли к деловой части беседы. Трумэн ставил перед ЦРУ задачи на свой новый срок, уверенно жестикулируя правой рукой. «Необходимо остановить СССР, для этого следует спровоцировать СССР и объявить его врагом человечества, — вещал Трумэн. Вдруг он осекся и понял, что ничего не добьется своей экзальтированностью. — У вас есть мысли, как это сделать? Что вы можете предложить?» — уже гораздо спокойнее спросил Трумэн. Несмотря на оживленную жестикуляцию президента, директор ЦРУ ни на каплю не изменил свою манеру говорить и продолжал размеренно докладывать.
Тут его прервал Трумэн: «Следует активнее перевербовывать “спящих” агентов абвера. Сделать их нашими агентами, — Трумэн хотел показать профессионалу из ЦРУ, что и он не лыком шит, что он разбирается в теории разведки. — Многие советские вожди наворовали, нахапали бесконтрольно барахла в Германии. Жадность их погубит. Ненасытный аппетит, роскошь их убьет. Эту ситуацию следует использовать в наших целях — стравить друг с другом, и пусть погрязнут в коррупции. На этом их можно будет поймать и завербовать. Пусть конфискуют имущество у нацистов и тех, кто воевал, или членов партии. Мы воспользуемся жадностью, психологией того, кто вылез из грязи да в князи (Трумэн дословно сказал следующее: Went from rags to riches, from orphan to country president). Нужно дать им возможность хапать, хапать и хапать, а самим отслеживать и фиксировать. Среди лидеров СССР нам нужен свой агент влияния, самый алчный и непутевый. Его следует выдвинуть на самый верх, так как Сталин уже стар, да и не вечен, вдруг на него упадет кирпич. В этом случае мы, конечно, будем очень благодарны Провидению. Но дело не в благодарности, а в том, чтобы в этот момент наш “крот” оказался в нужном месте и на нужной позиции и занял место лидера СССР».
Потом они перешли к обсуждению операции в Корее. Директор ЦРУ начал обстоятельно рассказывать о плане провокации в Корее: «В 1948 году наши спецы, по вашему заданию, разработали план атомной бомбардировки СССР, но взрыв советской атомной бомбы в 1949 году поостудил нас. Мы думали, что они будут клепать бомбы одну за другой, но, видно, не все у них гладко с бомбой. Блефуют или начали новую разработку водородной бомбы.
Так или иначе, но после событий 1948–1949 годов следует уронить авторитет Сталина, сделать его поджигателем войны. Мы должны разбомбить Советскую империю, империю зла. Но для реализации такого плана необходимо было проверить, сможет ли советская противовоздушная оборона отразить налет наших бомбардировщиков, В-29 под прикрытием реактивных истребителей “Сейбров” (“Сабля”) F-16 поддерживаемых истребителями», — тут директор ЦРУ остановился и отхлебнул из стакана воды. Трумэн его внимательно слушал и не перебивал.
«Как только СССР ввяжется в войну, а он обязательно ввяжется, — повторил Хилленкёттер, — мы сможем провести через Совет Безопасности (пока СССР не посещает заседания СБ, он не сможет воспользоваться правом вето) решение, клеймящее коммунистов, а потом осудить его в ООН. Тем самым мы бы запускали в свою орбиту Японию, Южную Корею, очерняли СССР, не давали Китаю захватить Тайвань и прикрывались Северной Кореей и Сталиным как виновником этого. Мы бы сохранили Тайвань, проверили возможности преодолеть воздушную оборону СССР и создали себе вечного союзника в виде Южной Кореи. Главная цель Корейской войны — опытным путем проверялась возможность США сбросить на СССР 300 атомных бомб. Мы выставим СССР агрессором, и затем уже последует наша атомная бомбардировка СССР. Необходима бомбардировка, пока Советы имеют не более пяти атомных бомб, а мы — более 200. Корейский полуостров должен был стать трамплином для нашего последующего прыжка в Маньчжурию, Монголию и Сибирь».
Вначале же планировалось сбросить по шесть бомб на Москву и Ленинград и по одной — на другие областные центры и центры промышленности. Противоракетная оборона, и то неполноценная, была развернута только вокруг Москвы, — Берия об этом знал из разговоров с сыном Серго, под руководством которого создавалась эта система. А информация шла из Англии, где директор британской морской разведки — вице-адмирал Лонбликук сообщил своему правительству, что американцы готовят сбросить на СССР более 300 атомных бомб, причем по шесть бомб предназначались Ленинграду и Москве.
В конце 1949 года военные США доработали, а администрация Трумэна утвердила более широкий план по уничтожению Советского Союза. Этот план получил название Dropshot («Укороченный удар»). Он был представлен ограниченному кругу людей на конференции в Белом доме в 1949 году. План заключался в том, что на крупные города СССР будут сброшены атомные бомбы. На Москву планировалось сбросить около 25 атомных бомб, на Ленинград — 22, пять — на Киев и т. д. Всего же планировалось сбросить на территорию СССР около 300 атомных и более 200 тысяч обычных бомб, и это был только первый этап, а за все время проведения операции планировалось сбросить более 6 миллионов бомб. По подсчетам американских военных экспертов, потери Советского Союза составили бы более 100 миллионов мирных жителей. Тогда появился бы хороший предлог для нападения на СССР, предлог, который бы объяснил американскому народу, зачем президент это сделал. Жесткий ответ Севера должен был обеспечить Казанова. Было решено отрепетировать детали нанесения превентивного ядерного удара в Корее.
Трумэн вспомнил, что из Вашингтона все виделось так: в верхах СССР имелось три группировки. Молотов, Маленков и Берия — честные. Ленинградцы Кузнецов и Жданов. К ним примкнул Вознесенский. Хрущев, Ворошилов, Каганович — украинско-московская мафия. Микоян боялся и осторожничал. Берия был занят по горло атомной бомбой. Молотов честен до безумия. Маленков тоже. Сталин стоит над битвой.
Во время очередной встречи с директором ЦРУ Трумэн снова яростно подрубал воздух правой рукой и почти кричал: «В 1949 году с помощью дядюшки Джо коммунисты победили в Китае. В 1949 году обрел независимость Лаос; в 1950-м наступил перелом в пользу коммунистов-террористов в течении войны во Вьетнаме, где французы пытались не допустить победы марксистов. Кроме того, он залез в наш карман, а это не прощается. Необходимо срочно остановить этого безумца, и сделать это нужно, тщательно проработав детали операции.
«Вы понимаете, — нервно цедил, выдавливая из себя слова, Трумэн, — ровно половина мира стоит на стороне Сталина. Еще немного — и баланс сил окончательно сместится в сторону дядюшки Джо. Если Сталин поживет еще немного, то коммунисты опрокинут мировую демократию. Тогда советский социалистический проект станет действительно глобальным, доминирующим. Мир станет жить по лекалам русского понимания справедливости. Этого нельзя допустить. Нам надо сделать советскую интеллигенцию похожей на нашу. Мы должны их сделать такими, как мы, чтобы у них во главе угла стоял личный успех и личное материальное благополучие».
В июне 1951 года президентом США Гарри Трумэном был образован Совет по психологической стратегии (Psychological Strategy Board, PSB) и создана рабочая группа «Сталин» (кодовое обозначение — PSB D-40), которая ставила своей целью изучение возможности отхода (или отстранения) Сталина от власти. Эта инициатива называлась «Планом устранения Сталина» (Plan for Stalin’s passing from power). План готовился под руководством Аллена Даллеса Советом по международным отношениям с использованием оперативных возможностей ЦРУ и английской МИ-6.
Затем Трумэн мысленно перенесся в 1951 год. 12 марта 1951 года в Лэнгли случился такой разговор: Джон Фостер Даллес взглянул на Смита поверх очков и жестко спросил: «A как насчет секретного доклада, который подготовил военный советник президента Гарри Трумэна Пол Нитце, доклад, в котором анализировалось, стоит ли разглашать прямое участие советских летчиков в воздушных схватках?» «Я думаю, что не стоит педалировать данный вопрос», — ответил Смит. «Хорошо, я передам вашу рекомендацию господину президенту», — заключил Даллес и потом сообщил о разговоре Трумэну. В итоге правительство США пришло к выводу о том, что делать этого нельзя. Ведь большие потери американских ВВС тяжело переживались всем обществом, и возмущение от факта, что «виноваты в этом русские», могло привести к непредсказуемым последствиям. В том числе к ядерной войне. Вопрос о советских летчиках американцами не поднимался.
27 октября 1951 года в кабинете штаб-квартиры ЦРУ в Лэнгли сидели двое. Это был советник государственного секретаря Джон Фостер Даллес и работавший над американской версией водородной бомбы Тэйлор. Даллес невозмутимо курил трубку, а Тэйлор размахивал руками и пытался доказать директору, что следует немедленно послать разведчиков в СССР и украсть у них секрет их мощной бомбы. «Они перестали производить и покупать тяжелую воду! Хотя, судя по всему, работы по созданию водородной бомбы там ведутся!» — кричал он. «Я в курсе, — холодно ответил Даллес. Он встал, вышел из-за стола и в сталинской манере стал ходить по кабинету: — Мы уже навели подходы. Скоро вы получите эту информацию». Вечером того же дня Даллес подробно пересказал Трумэну этот разговор.
1 марта, 19 часов 44 минуты. Казань
Вернемся к Лаврентию Павловичу. Убаюканный шумом мотора, он стал засыпать, но в этот момент пилот объявил, что скоро самолет будет снижаться. Начинало смеркаться, и из окон самолета были видны розовые, а местами лиловые облака, освещенные из-за горизонта невидимым солнцем. Верхний слой облаков образовывал четкий резкий край. За ним сверху виднелось безоблачное небо. Снизу располагались кучковатые облака. А внизу, около самой земли, стоял густой туман. Перед закатом все заиграло багряными тонами. Вдруг у горизонта небо озарилось ярко-красными полосами, которые перемежались оранжевыми и которые быстро становились багряными. В последний момент весь горизонт стал вдруг лиловым, и все неожиданно погасло.