Софи
– Когда мы вернулись, это лежало на моем столе.
Софи повернулась и увидела стоящую в двери Клариссу Доуви.
– Судя по всему, леди Лессо оставила эту коробку перед тем, как отправилась выручать меня из Ледяной Тюрьмы, – продолжила Кларисса, подходя ближе. – При этом никакого письма не было… только это.
Софи провела пальцами по жестким краям коробки, по своему имени, написанному черной тушью на картонной карточке, взяла коробку в руки, повертела, но ничего больше не обнаружила – ни спереди, ни сзади. Она вопросительно взглянула на Доуви.
– Пока не заглянешь внутрь, ничего не узнаешь, дорогая, – ответила декан факультета Добра на ее молчаливый вопрос.
Софи медленно развязала ленту, осторожно взялась за края коробки, приподняла крышку…
И ахнула.
– Нет… Не может быть!.. Как?!
Она обернулась к профессору Доуви, но Кларисса смотрела не на нее, а на коробку и улыбалась сквозь слезы.
– А ведь она сказала нам перед смертью, – чуть не плача, прошептала Софи. – Старое и Новое теперь вместе…
– И в хороших руках, – закончила Кларисса и прикоснулась ладонью к щеке Софи.
Тедрос принес стоящим возле кареты матери и Ланселоту по чашке чая. Прислонившись к колесу, Агата вытаскивала застрявшие в складках шкуры Потрошителя колючки, а Мерлин рассматривал в прикрепленном к дверце кареты зеркальце свое безбородое лицо.
– Ну что ж, разве мог такой долгий и трудный поход обойтись хотя бы без какой-нибудь потери, – вздохнул он, потирая рукой свой непривычно голый подбородок. – Ладно, до свадьбы отрастет – так, вроде, говорится?
– Мерлин, я вот все думаю, – сказала Агата, – почему мне удалось проникнуть сквозь защитный барьер между Гавальдоном и лесами? Никому другому не удалось, а мне удалось?
– Барьер был создан для того, чтобы не пропустить Зло в мир читателей, моя дорогая, – сказал Мерлин. – Но иногда, для того чтобы не пустить Зло внутрь, требуется выпустить Добро наружу.
Агата посмотрела на старого мага и почувствовала, как у нее сжалось сердце.
– Ах, Мерлин, – прошептала она. – Как я буду скучать по тебе…
– Скучать? По мне? – удивился Мерлин. – Неужели ты думаешь, что я позволю этому мальчишке править страной без моей помощи? Еще чего!
– А мне кажется, что я уже достаточно взрослый, чтобы обходиться без наставника, – возразил подошедший Тедрос.
– Взрослый! – фыркнул маг. – Да тебе еще шестнадцати нет! Только завтра исполнится! А кроме того, у вас вскоре появятся маленькие спиногрызы, которым тоже без наставника никак не обойтись.
Агата и Тедрос дружно потупились и так же дружно покраснели.
– Но прежде всего нам нужно будет сосредоточиться на коронации, – деликатно покашлял в кулак Мерлин.
– Если бы у нас хватило места в карете, мы могли бы начать обсуждать эту проблему прямо по дороге, но с нами едет Софи, так что все места уже заняты, прости, – пожал плечами Тедрос.
– Ты уверен? – усмехнулся Мерлин, глядя за спины Агаты и Тедроса.
Они обернулись.
К ним шла Софи, одетая в роскошное, с острыми плечами, пурпурное платье леди Лессо.
Агата выронила кота.
Софи была без макияжа, а значит, с мешками под глазами от недосыпания, с кое-как причесанными волосами, но, несмотря на все это, Агата еще никогда в жизни не видела подругу такой спокойной, такой уверенной в себе и такой… прекрасной.
И только теперь до Агаты дошло, что происходит.
– Так хотела она, Агги, – хрипло сказала Софи.
– Так ты… – дрожащим голосом начала Агата. – Ты что… Ты не едешь с нами?
– Я буду деканом факультета Зла, а профессор Доуви останется деканом факультета Добра. И мы с ней будем работать рука об руку, как они работали когда-то с деканом Лессо, – сказала Софи. – И до тех пор, пока не будет назначен новый Директор школы, Сториан будет оставаться под нашим с ней контролем. И этот контроль будет строгим, я обещаю.
Она увидела, как вокруг собирается и быстро растет толпа всегдашников, никогдашников, учителей, молодых и старых героев. Что ж, замкнутый мирок школы невелик, новости здесь распространяются моментально – так чему удивляться? Всем уже было известно даже то, что профессор Мэнли, узнав о назначении Софи, раздавил в пальцах свою любимую чашку.
– Но… но… – никак не могла опомниться Агата.
– Ты хотела, чтобы я была счастлива, Агата, – сказала Софи. – Я счастлива. Я получила именно то, о чем мечтала. Я буду учить исинному смыслу Зла, как я его понимаю.
Агата покачала головой, на глазах у нее вновь показались слезы.
– Ах, Софи, – прошептала она, обнимая сестру. – Ты будешь превосходным, удивительным деканом. А я… Я буду скучать по тебе.
– А ты станешь прекрасной королевой, я уверена в этом, Агги, – ответила Софи. – Ты изменишь жизнь своих… хм, как их там… подданных так же, как изменила мою жизнь.
Теперь уже и у Тедроса глаза были на мокром месте.
– До Камелота всего один день пути, Софи, – сказал он. – Надеюсь, ты приедешь повидаться с нами?
– А вы приезжайте повидаться со мной, – ответила Софи.
Агата крепче обняла подругу:
– Я люблю тебя, Софи. Если бы ты знала, как я тебя люблю!
– Я знаю, – прошептала в ответ Софи. – Потому что сама люблю тебя точно так же.
Они так и стояли обнявшись, пока Мерлин не усадил наконец Агату и ее принца в карету. Карета тронулась, вслед за ней верхом на Бенедикте поехали Ланселот с Гвиневрой, а Софи стояла и махала им вслед до тех пор, пока они не исчезли за деревьями леса и не улеглась поднятая копытами и колесами пыль.
И только тогда Софи позволила себе заплакать, но это были светлые, очищающие душу слезы.
Ведь не навсегда же они попрощались, а всего лишь на время. На очень недолгое время.
– Э… а может быть, твой сказочный принц где-то здесь, прямо за углом? – прозвучал голос у нее за спиной.
Софи обернулась и увидела Хорта.
Она окинула взглядом его оживленное лицо, крепко сложенную фигуру, оценила уверенную улыбку на губах…
– Боюсь, ты опоздал, Хорт, – сказала Софи. – По-моему, я уже нашла свое «долго и счастливо».
– Как?! – моментально увял Хорт. – С кем?
– С самой собой, – твердо и уверенно заявила она. – Я счастлива сама с собой. Или, если хочешь, сама по себе.
И, пожалуй, только сейчас Софи впервые поняла, что это правда, что так оно и есть.
Пока Хорт мучительно искал, что ему сказать в ответ, на башнях обеих школ прозвонили колокола, позвав учеников в классы. К северным воротам, ведущим в замок Зла, потекли никогдашники, с любопытством поглядывая на Софи.
– Вы, кажется, говорили, что будете сильно скучать по ней? – долетел голос Дот. Она ткнула Эстер и Анадиль под ребра, и все три ведьмочки чинно проследовали маленькой стайкой мимо своего нового декана.
Софи глубоко вдохнула и поспешила вслед за ними, вслух размышляя на ходу:
– Так, прежде всего никогдашникам нужна новая форма. Все, хватит, хватит черного цвета, хватит серых мышиных тонов, и тоскливых коричневых тоже. Нам нужны цвета яркие, броские, такие, чтобы эффектно подчеркивали наши достоинства, нашу уникальность. Придется избавиться от многих замшелых преподавателей – ну что поделать. Новому Злу и учить нужно будет по-новому. Пора давать дорогу молодым. И вообще поощрять любую инициативу. Тогда у нас и таланты для Вечера Талантов появятся, и на Балу мы будем не последними. А там получим право и организаторами Снежного бала стать… Мы еще покажем, покажем этим всегдашникам!
– Софи! – нагнал ее Хорт.
– Ммм?
– Скажи, ты что, совсем не ревнуешь? Ведь Агата увела у тебя и парня, и корону, и вообще все-все? – удивленно спросил Хорт. – Совсем не завидуешь тому, что Агата станет королевой?
Софи задержалась в воротах, глядя на текущих к школе учеников.
– Ну, конечно, я ей завидовала сначала. Самую малость, – негромко ответила она. – Но потом вспомнила…
Она посмотрела на Хорта и, широко улыбнувшись, закончила:
– Что я – это я!