– Он жив, но еле-еле, – крикнул один из врачей, склонившись над Питерсоном. – Джеймс, Джеймс, ты слышишь меня?
Не дождавшись ответа, он начал подключать капельницу.
Эрика подошла к Дэрилу и стояла над ним, пока ему накладывали тугую повязку. На лице у него выступил пот и капли крови. Казалось, он в шоке.
– Дэрил Брэдли, – обратилась к нему Эрика, пока медик разматывал провод капельницы и устанавливал ее. – Арестовываю вас по подозрению в убийстве Джанель Робинсон, Лейси Грин, Эллы Уилкинсон, Брайони Уилсон, в похищении и попытке убийства Бет Роуз, нанесении телесных повреждений вашей матери Мэри Брэдли. Вы имеете право хранить молчание, но, если во время допроса вы скроете информацию, на которую позднее будете ссылаться в суде, это может отрицательно сказаться на приговоре. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Его переложили на носилки, и медики подняли его, чтобы перенести в вертолет.
– Я все-таки тебя поймала, – сказала ему Эрика.
Она поняла, что никогда не забудет тот взгляд, которым посмотрел на нее Дэрил Брэдли, когда его уносили. Она словно заглянула в глаза дьяволу.
Позже Эрика и Бет, закутанные в одеяло, стояли у сушильни и смотрели, как Питерсона и Дэрила несут по траве, все еще местами покрытой снегом, и помещают в вертолет воздушной «скорой помощи». Они молча смотрели, как он взлетает, начинает удаляться, а затем медленно растворяется в небе.
– О боже, спасибо, спасибо вам! – заплакала Бет, понемногу отходя от шока.
Эрика посмотрела на бледную, перепачканную девушку и осторожно ее обняла. Через несколько минут на вершине холма они увидели полицейские машины, направлявшиеся к ним с включенными мигалками и сиренами.
Глава 91
Поздним вечером Эрика вернулась в центральный участок Вест-Энда. В лифте она увидела свое отражение и испугалась. Женщина, которую она увидела, напомнила ей о том, как она выглядела сразу после смерти Марка. В лице не было ни кровинки, не было эмоций. Она была вся в грязи, со следами сильного недосыпа, в одежде, которую не снимала несколько дней. А еще, хоть она сама этого не осознавала, она была в шоке. Выйдя из лифта, она на мгновение застыла перед надписью «Отдел по расследованию убийств» и вошла внутрь.
На всем этаже было темно и пусто – все разошлись по домам еще несколько часов назад. И только в дальнем углу горел свет. Дверь была приоткрыта, и Эрика постучалась и вошла в кабинет. Мелани подняла голову, и несколько секунд они просто смотрели друг на друга.
– Входи, садись. Выпьешь?
Эрика кивнула. Мелани достала из тумбочки бутылку виски и нашла две кружки.
Эрика села напротив, Мелани налила им обеим щедрую порцию, и они выпили.
– Он пережил операцию, – сказала Мелани.
– Дэрил?
– Дэрил да, но он несерьезно ранен в плечо. Я про Питерсона. Мне только что сказали, что он перенес операцию.
Эрика застыла с кружкой у рта.
– Я думала… Я думала…
– Он потерял много крови, и пришлось удалить значительную часть желудка. И, конечно, есть риск инфекции… но при всем этом врачи обнадеживают. У него большой шанс выжить, – сказала Мелани, слабо улыбнувшись.
– О боже, – прошептала Эрика.
Чашка чуть не выпала у нее из рук. Она закрыла рот рукой и начала плакать. Мелани подошла и обняла ее за плечо.
– Ты сегодня совершила чудо, Эрика.
– Нет, – возразила она, вытирая лицо и пытаясь успокоиться. – Нельзя было входить туда без подкрепления. Питерсон…
– Не надо было входить, да. Но когда будут разбирать твое дело, они должны будут учесть результат. Я обязательно сделаю на этом упор в своем отчете.
Эрика кивнула. Мелани вернулась к столу и села.
– В комнате Дэрила нашли два компьютера, карты и планы расположения камер наблюдения в Лондоне. Машины тоже обнаружены: красный «Ситроен» и синий «Форд» стояли за домом. Криминалисты сейчас работают в сушильне, – Мелани замолчала и глотнула виски. – В камере, где он держал женщин, уже нашли зубы, кожу, образцы волос.
Эрика покачала головой.
– А как его мать?
– Она все еще в больнице с сотрясением мозга, но ее выпишут в ближайшие сутки. Допросим и ее, и отца.
– Не думаю, что отец знал.
– Откуда ты знаешь?
– Не знаю. Просто что-то было наивное в том, как он смотрел на жену, когда она лежала на полу. Может, наивное – неправильное слово. Но кажется, что он прячется от реальной жизни. Живет в своем собственном мире… Может, мать знала. Посмотрим, что она скажет на допросе. А Дэрил – он не в одной палате с Питерсоном, нет?
Мелани покачала головой.
– Когда Дэрил поправится, а это случится достаточно скоро, его переведут.
– Куда?
– Он будет проходить психиатрическую экспертизу.
Эрика покачала головой.
– Наверняка уже сейчас под дверями его палаты дежурит дорогой адвокат, и психиатр ходит неподалеку. Будут строить дело на невменяемости и засунут его в итоге в какое-нибудь несерьезное психиатрическое учреждение.
Мелани положила руку Эрике на плечо.
– Ты его поймала, Эрика. Поймала. Он бы так и продолжал этим заниматься, я в этом уверена. Ты спасла жизни людей. Думай сейчас об этом. А об остальном подумаем позже.
Эрика допила остатки виски.
– Спасибо, – она уже собралась встать и уйти, но вдруг остановилась. – Слушай. Прости, что создавала тебе сложности, когда ты стала и.о.
– Я здесь ненадолго. Я не буду принимать официальное предложение занять должность.
– Нет? – удивленно переспросила Эрика.
– Нет. У меня двое детей, муж. Жизнь слишком коротка, и мне нужно сделать выбор. Я выбрала семью.
– Не знала, что у тебя есть семья.
– Мальчики-двойняшки, – кивнув, сказала Мелани.
– Здорово.
– Я порекомендовала тебя на эту должность. Не знаю, имеет ли мое слово какой-то вес, но в свете произошедшего сегодня, если они тебя не вздернут за вход без подкрепления, у тебя есть шанс. Я пойду, – сказала Мелани и забрала куртку. – Посиди здесь, может, еще немного выпьешь. Прочувствуешь атмосферу кабинета.
Эрика кивнула, и Мелани вышла.
Эрика встала и пошла к окну, выходящему на крыши, а потом снова вернулась в кабинет. Аккуратные полки с документами, большая маркерная доска с названиями дел, написанными мелкими буквами. Эрика обошла стол и села в кресло. Ее взгляд упал на то место на ковре, где лежал Спаркс. У нее всегда была мечта – продвинуться, добиться успеха в полиции. Но стоила ли игра свеч?
Эпилог
Через неделю состояние Питерсона стабилизировалось, и его перевели из реанимации в обычную палату. Эрика пришла его навестить. Она и до этого приходила несколько раз, но он был без сознания.
Она волновалась и долго выбирала, что надеть. Еще больше времени занял выбор подарка. Наконец, она решила купить книгу.
Когда она зашла к нему в палату на последнем этаже больницы UCL в центре Лондона, у его кровати сидела Мосс. Он выглядел похудевшим, но ожившим, и сидел на постели.
– Привет, босс, – сказала Мосс, вставая, чтобы ее обнять. – А мы как раз думали, где ты.
– Я задержалась. Долго выбирала, что надеть, – стыдливо призналась она, решив быть честной. Они взглянули на ее джинсы и бежевый свитер. – Да, знаю. Не похоже, чтобы я что-то такое особенное выбрала.
– Мне нравится, – сказала Мосс, и повисла тишина. – Питерсон как раз рассказывал мне свои радостные новости. У него убрали катетер.
Он закатил глаза.
– Не очень приятное ощущение, должен признаться.
– Как ты? – спросила Эрика. Она подошла к нему и осторожно взяла за руку. На запястье был идентификационный браслет, а на тыльной стороне ладони было закреплено два провода для капельниц.
– Процесс будет долгий, но врачи говорят, что я восстановлюсь полностью. Кто бы мог подумать, что можно жить без сорока процентов желудка? – он попытался сменить положение и сморщился от боли.
– Я бы все отдала, чтобы у меня кто-нибудь сорок процентов желудка отрезал. Вы видели, какая у меня задница? – сказала Мосс. Снова повисла неловкая тишина. – Прости. Просто ты мой лучший друг, и я очень рада, что с тобой все будет в порядке. И я начинаю шутить, потому что не знаю, что еще сказать.
Она достала салфетку и вытерла глаза. Эрика потянулась и взяла Мосс за руку.
– Все нормально, – успокоила она Мосс.
– Хватит, я в порядке, – засмеялась та. – Так что ты ему принесла? Мне сказали, что виноград нельзя, желудочному соку теперь не хватит места.
– Я принесла свою любимую книгу, – ответила Эрика, доставая из сумки экземпляр «Грозового перевала».
– Спасибо, – поблагодарил Питерсон и взял книгу из рук Эрики.
– Знаю, что выбор может показаться странным, но это была первая настоящая книга, которую я прочитала, когда выучила английский, и она меня поразила. Любовная линия, сама атмосфера. Подумала, что немного эскапизма тебе не повредит. Мне бы точно не повредило. Думала перечитать ее снова.
– Тогда не хочу забирать у тебя книгу, – сказал он, возвращая ее Эрике.
– Нет, это новый экземпляр. Я тебе купила.
– Может, прочитаем ее вместе, параллельно. У нас будет клуб выздоравливающих читателей.
– Хорошая идея, – улыбнулась она.
Через какое-то время Питерсон устал, и Эрика и Мосс попрощались и пообещали прийти на следующий день. Выйдя из больницы на оживленную Гудж-стрит, они решили пройтись до Черинг-Кросс.
– Мне официально предложили пост суперинтенданта, – сказала Эрика, когда они проходили мимо кофейни. За столиком на улице курили несколько женщин, трясясь от холода.
– Черт возьми! Это же круто!
– Да? Не знаю.
– Не знаешь? В прошлый раз ты уволилась в знак протеста против того, что тебя не повысили, а теперь ты не знаешь?
– Конечно, я хочу этого, но когда же жить?
– Что значит «когда жить»? Жизнь – это и есть то, что происходит вместо твоих планов. Принимай предложение. Станешь первым за долгое время немудаком, занимающим этот пост.