«Линкс», тяжело ударившись о корму, приземлился. Джек выждал, пока замолкнет ротор, и только потом отстегнул ремень и, открыв дверь, махнул ребятам, закрепляющим вертолет на палубе. Джек снял шлем. Костас и Мария сделали то же. Затем все вместе выбрались из кабины и направились к люку на краю посадочной площадки. Через минуту они сидели в секретной лаборатории, плотно притворив за собой дверь. Устроившись за панелью управления компьютером, Джек включил флуоресцентную лампу на выдвижном металлическом штативе над просмотровым столом. Потом вытащил из кармана летной куртки рацию и нажал на кнопку специального канала Международного морского университета. Когда в трубке перестало трещать, Джек проговорил:
— Морис, это Джек. Мы на борту «Сиквеста ІІ» в целости и сохранности. Буду сообщать обо всех изменениях. Конец связи.
Затем дождался подтверждения, положил рацию возле монитора и, перекинув лямку старой армейской сумки через плечо, положил ее на колени. Затем вытащил из ящика под столом одноразовые перчатки.
— Думаешь, он справится? — спросил Костас.
— Морис? Конечно! Он профессионал. Ему ли не знать, по каким правилам играть с властями! Он прекрасно понимает, как приостановить раскопки. Достаточно сказать, что тоннель небезопасен, существует угроза обвала, в проход заколотят. К тому же инспекции не очень-то хотелось проводить изучение виллы. А для усмирения журналистов у них есть статуя Анубиса. Это убедит общественность в том, что раскопки проведены успешно. Будем придерживаться пересмотренного плана. Кое-что сообщим агентству Рейтер, но о библиотеке пока промолчим. Когда выясним, куда нас это может завести, я раскрою карты. Мария сделала сотни цифровых фотографий, они все здесь. Прямо как первые снимки гробницы Тутанхамона. Материал сенсационный, достойный первой полосы! Властям никуда не деться. Они будут вынуждены открыть тоннель, чтобы мир увидел то, что видели мы.
— Я вернусь туда с Морисом, как только закончил здесь, — заявила Мария.
— Это очень важно, Мария. Ты стабилизируешь его давление. Похоже вы сработались. — Джек усмехнулся, открывая сумку. — А теперь посмотрим что у нас имеется.
Через несколько секунд на столе лежала удивительная находка, которую Джек обнаружил в одном из залов виллы в Геркулануме. Каждая сторона свитка обвивала деревянную палочку, а взору открывалась середина со строками древних письмен. Джек прикрепил к краям небольшие пенные накладки с натяжными проволоками и осторожно расправил свиток. Каждая проволока крепилась за край светового стола специальными запорами. Теперь стало видно целиком колонку текста, похожего на страницу современной книги.
— Вот так греки и римляне читали свитки, начиная с одной стороны и заканчивая другой, раскручивая страницу за страницей, — объяснила Мария. — Многие считают свитки неудобными, потому что они якобы написаны сплошным текстом от начала и до конца, который каждый раз немного разворачивают, чтобы прочитать. На самом деле так же удобны, как рукописные и даже как современные книги!
— Нам безумно повезло, что есть возможность хотя бы краем глаза увидеть один из свитков, — прошептал Джек. — Сколько лет ушло на то, чтобы миллиметр за миллиметром расшифровать обгоревшие свитки, найденные на вилле XVIII веке! Все, что мы увидели в том зале, прекрасно сохранилось, нисколько не пострадав во время пожара в 79 году. По-видимому, на папирус нанесен воск или смола, поэтому он до сих пор эластичен.
— Взгляните, походе, два параграфа написаны одной рукой, а кусок между ними совершенно другим почерком, — сказал Костас.
Мария кивнула:
— Основной текст — словно напечатанная страница, выполнен профессиональным переписчиком. Второй почерк, слегка размашистый, больше поход на почерк обычного человека, образованного, но однозначно не писца.
— А что это за кляксы?
— Вначале я подумал: кровь. Но потом принюхался, — ответил Джек. — Такие же пятна мы видели на столе в зале. Это вино.
— Надеюсь, вино в ту роковую ночь было отменного качества, — проговорила Мария.
Костас показал на узкую полоску папируса, словно ярлык прикрепленную к верху свитка:
— Это, по-вашему, название?
— Sillybos,[18] — поправил его Джек. — Plinius, Historia Naturalis.[19] Скорее всего этот свиток — лишь одни из серии. Да, несомненно! Это том целого сочинения. Невероятно! Получается, мы обнаружили первое издание известного писателя античного периода! Такого еще не случалось.
— Это-то понятно, — пробормотал Костас. — Но к чему такая секретность?! Вот в чем вопрос.
— Так… — Джек показал на верхнюю строчку свитка. — Первой подсказкой для меня стало слово «Iudea». Плиний Старший несколько раз упоминает Иудею в «Естественной истории». Рассказывает о происхождении и разведении бальзамических деревьев, а также о реке, пересыхающей каждый священный день отдохновения. Типично для Плиния. Смесь достоверных фактов естествознания с легендами. Подробное описание Иудеи приводится в главе, посвященной географии, где Плиний пишет обо всех особенностях этой территории, по его мнению, заслуживающих упоминания. Вот, например. — Джек открыл современную копию «Естественной истории» Плиния на заложенной странице и прижал ее рукой. Слева шел текст на латыни, а справа — перевод на английский язык. — «Supra Idumaeam et Samariam Iudaea longe lateque funditur. Pars eius Syriae iuncta Galilaea vocatur».
Джек внимательно посмотрел на свиток, затем в печатный текст современного издания, шепотом перечитывая строчку вновь и вновь.
— Идентично! Слово в слово. Средневековые монахи не ошиблись ни разу! «За Идумеей и Самарией, — начал читать перевод Джек, — на огромную территорию простирается Иудея. Часть Иудеи, граничащая с Сирией, называется Галилеей».
Джек просматривал текст, переводя взгляд с перевода на свиток и обратно, останавливаясь, когда отсутствие пунктуации на древнем папирусе осложняло понимание.
— Плиний был поражен Мертвым морем, — пробормотал он. — Вот здесь он говорит, что в этом море ничто не тонет, даже туши быков и верблюдов держатся на поверхности. Плинию нравилось все такое необычное. Но в этом-то и беда. Он был прав насчет высокого содержания соли в Мертвом море. Однако наряду с достоверным явлением он приводит еще множество совершенно неправдоподобных историй. Плиний не разграничивал факты и вымысел. Похоже, его девизом было писать обо всем, что слышишь! Плиний безоговорочно доверял сведениям, переданным через третьи руки.
— Ну не знаю, Клавдий точно был надежным источником, — возразила Мария. — По дошедшим до наших дней данным, император считался компетентным ученым.
— Что ж, приступим! — воскликнул Джек. — Послушайте, что написано в отрывке до изменения почерка. «Iordanes amnis oritur e fonte Paniade. Источник реки Иордан — воды Баниаса». Далее идет длинное описание: «In lacum se fundit quem plures Genesaram vocant, xvi p. longitudinis, vi latitudinis, amoenis circumsaeptum oppidis, ab oriente Iuliade et Hippo, a meridie Tarichea, que nominee aliqui et lacum appellant, ab occidente Tiberiade aquis calidis salubri. Она впадает в озеро, которое обычно называют Генисаретским морем. Шестнадцать миль длиной, шесть шириной, оно окружено милыми городами Юлиас и Гиппон Царский на востоке, Тариша на юге, название последнего некоторые люди используют для обозначения озера. На западе бьют целебные горячие источники Тивериадского озера».[20]
— Это место, где, согласно Евангелию, Иисус начал пастырство, — вставила Мария.
— Точно. На Западном побережье Галилейского моря. — Джек замолчал, откинувшись на спинку стула. — Дальше идет текст, написанный другим почерком. Это уже интересно. Такого отрывка нет в современном печатном тексте, основанном на записях средневековых монахов. Сразу же начинается описание битума и Мертвого моря.
— А может быть, этот свиток — более поздняя версия, основа для нового издания, которое так и не было завершено? — предположил Костас. — Вдруг Плиний как раз работал над ним незадолго до смерти, обновлял кое-что, менял?
— Он мог попросить писца сделать рабочий экземпляр с пропусками в тех местах, где задумал добавить новую информацию, — заявила Мария. — Возможно, это копия, с которой Плиний пришел к Клавдию.
— Создание «Естественной истории», по-моему, было очень важным для Плиния. Вряд ли человек такого склада ума, как Плиний Старший, отложил бы работу на время, чтобы потом вернуться к ней, — не согласился Джек. — И еще, каждый год римляне завоевывали новые земли, так что к любому описанию можно было добавлять и добавлять. А Плиний этого не делал! Клавдий мог бы много нового рассказать ему о Британии, например, особенно учитывая, что во время извержения Везувия именно эта страна стояла на первом плане у императора. Если бы Плиний выжил после извержения, появилась бы новая глава о вулканологии.
— Ты можешь прочитать добавленный отрывок? — спросил Костас.
— Да. Он написан совершенно другим почерком. Аккуратно, тонко. Уверен, это рука самого Плиния Старшего…
Не успел Джек закончить предложение, как почувствовал, будто оказался в тайном зале виллы. Время повернулось вспять, отсчитав две тысячи лет назад. Мрачный вулкан. Свежие, не успевшие еще высохнуть чернила на папирусе. Пятна вина, источающие запах винограда и алкоголя. И рядом стоят двое. Но не Мария с Костасом, а Плиний Старший и Клавдий. Они уговаривают Джека вместе исследовать мир.
— Ну давай же, начинай! — поторопил Костас, недоуменно глядя на друга.
Джек вздрогнул, словно резко очнувшись ото сна, и склонился над текстом.
— Хорошо. Как раз эти слова я успел прочитать, когда мы нашли свиток на вилле. Из-за них я прошу вас хранить находку в секрете. — Замолчав, Джек посмотрел на Костаса, затем пробежал взглядом по тексту, определяя начало и конец предложения, чтобы правильно передать порядок слов по-английски. — Итак, первая фраза: «Клавдий Цезарь побывал в этом месте