Наконец она взяла себя в руки и села в машину. Включила зажигание и в последний раз окинула взглядом горизонт, после чего окончательно успокоилась и тронулась с места – от дома ее отделяли всего пять миль.
Мама и Мэтт, должно быть, уже спят, но она хотя бы побудет с ними несколько часов под одной крышей.
Брук припарковалась рядом с домом, вышла из машины, поднялась по ступенькам и, стараясь не шуметь, отперла входную дверь. Неслышно ступая, прошла на кухню, открыла холодильник и увидела синий пластиковый контейнер с приклеенным стикером: «Бруки».
– Спасибо, мама. – Брук сняла крышку, отщипнула кусок жареной курицы и вонзила в нее зубы. Курица была холодной, но очень вкусной, а у Брук от голода слегка кружилась голова. Она схватила содовую и, стоя у кухонной раковины, ела курицу, запивая напитком из банки.
Часы на кухонной плите показывали 1.50. У нее есть три часа на сон – а потом опять в участок.
Звякнул телефон, и она взглянула на экран. Текстовое сообщение от Питера Стюарта, репортера из Роанока. Он был молод, лет двадцати пяти. И хотя они никогда не встречались лично, Брук представляла рамку с новеньким дипломом какого-то второразрядного университета на стене маленького серого отсека в отделе новостей.
Результаты анализа ДНК должны были уже прийти.
Она сглупила, слив ему информацию. Нужно было сильнее надавить на Грина или дать Неваде время раскрыть это дело. Но Брук так разозлилась, что позвонила репортеру. Он ухватился за эту историю и получил приличный кусок эфира. Теперь он хотел продолжения. Следующую историю.
Похоже, Невада знал, что она один раз нарушила правила, и простил ее. Но второго нарушения он не потерпит.
И она искренне не хотела его подводить. Шериф делал успехи и заслуживал честной игры.
Брук набрала ответ:
Сейчас никаких комментариев.
На экране вновь всплыли маленькие белые пузырьки:
Когда?
Она решила не поддаваться тревоге, которую чувствовала с момента первого контакта с журналистом.
Без комментариев.
Позвольте мне вам помочь.
Без комментариев.
У меня достаточно других источников, чтобы опубликовать материал.
Говорит правду? Или блефует? Брук не собиралась заглатывать наживку, но и не хотела превращать его во врага. Он еще может пригодиться.
Подождите немного, и вы будете первым, кто узнает новости.
Даю вам 24 часа.
Женщина швырнула телефон на стол, достала из холодильника пиво, открыла бутылку и сделала большой глоток.
В коридоре зажегся свет. Послышались уверенные шаги, и в дверях появилась Сандра Беннет. На ней был пушистый розовый халат поверх застиранной фланелевой ночной рубашки. Короткие седые волосы обрамляли круглое лицо, очки в серебристой оправе отражали свет лампы.
– Я так и подумала, что это ты.
– Извини, что разбудила, мама. Спасибо за ужин.
Сандра прошлепала ногами по кухне и поцеловала дочь в щеку.
– Я волновалась.
– Сумасшедший день.
– Дебби уже нашли?
– Откуда ты знаешь, что она пропала?
– Я сегодня звонила ее матери, и она мне рассказала. Отец Дебби серьезно болен. Церковь присылает им продукты.
– Пока никаких следов.
– Говорят, сегодня Дебби должна была работать, но не пришла. Это не в первый раз, когда она нарушает график.
– Дебби с кем-то встречается? – спросила Брук. – У нее были проблемы с мужчинами?
– По крайней мере, я не замечала.
– Ее мама не упоминала о каких-нибудь неприятностях на работе? Может, недовольный сотрудник, невзлюбивший ее за то, что она не обращает на него внимания?
– Опять-таки нет. Ее мать говорит, что Дебби все любят, и это правда. Она очень мила с пациентами и отлично ладит с соседями.
Брук сделала глоток холодного пива.
– Очень надеюсь, что Дебби просто все надоело и она отправилась на несколько дней развлечься в Ричмонд или Вашингтон. Она уже грозилась это сделать.
– Всем время от времени нужно расслабляться. – Сандра достала из шкафчика чистую кружку.
– Я знаю, что вам стало труднее после того, как меня повысили. Но надеюсь, что в июне, когда начнутся каникулы, мы с тобой и Мэттом куда-нибудь выберемся.
Нахмурившись, Сандра подошла к плите, заглянула в холодный чайник, потом долила в него свежей воды и включили ближнюю горелку.
– Тебе приходится разрываться между работой и Мэттом.
– Ничего, я выдержу.
– Мы выдержим, – поправила Сандра.
Мать всегда была рядом. Она всегда поддерживала Брук, когда та была ребенком, и встала на сторону дочери, когда в выпускном классе школы Брук забеременела.
Брук не забыла ту безумную поездку в больницу в ночь, когда родила Мэтта. Сидела, согнувшись пополам, на переднем сиденье, плакала и хватала ртом воздух. Мать мчалась по проселочной дороге, когда ее остановил сам шериф Грин. Она ехала со скоростью восемьдесят миль в час при разрешенных пятидесяти пяти. Увидев, в чем дело, шериф сопроводил их до больницы и остался, пока двадцать минут спустя на свет не появился орущий Мэтт.
Следующие четыре года Брук ездила в колледж, а после занятий спешила домой к своему маленькому сыну. С помощью матери она получила диплом и устроилась на работу в офис шерифа. С тех пор была предана Грину и защищала бы его, отправь он те проклятые образцы на анализ.
– Можешь взять отпуск, – сказала мать.
Мысль о теплом песке на пляже была слишком соблазнительна, чтобы задерживаться на ней. Брук отпила еще пива и перевела разговор на подростка, спящего наверху.
– Сегодня Мэтт звонил мне из школы. Он забыл свой компьютер и деньги на обед. Не мог до тебя дозвониться.
– У меня был тяжелый пациент, и я не могла ответить на звонок. Сказала ему, чтобы был внимательнее. Он уже третий раз забывает деньги на обед.
– Я привезла ему в школу и то, и другое.
– Ты его слишком балуешь. Он должен понимать, насколько важны мелочи, чтобы не напортачить в серьезных вещах.
– Как я?
– Я не жалею, что у нас есть Мэтт. Я его люблю. Но ты знаешь, что я хотела для тебя другой жизни.
Пытаясь скрыть раздражение – на мать и на себя, – Брук сделала еще один глоток.
– Сегодня всплыло имя Синди Шоу.
– Синди? Почему?
Брук провела ногтем по этикетке на бутылке.
– Она пропала в том же году, что и Тоби. Агент ФБР думает, что здесь возможна связь.
Морщины на лице матери стали глубже, она облокотилась на стол.
– От Синди были одни неприятности.
У Брук было больше общего с Тоби Тёрнер – такая же помешанная на оркестре, не особо общительная. Когда в старших классах Синди снова обратила на нее внимание, инцидент с осами был забыт. Брук почувствовала себя крутой девчонкой, хотя бы ненадолго. Но на самом деле Синди было плевать и на нее, и на Тоби, а может, и на себя саму.
– Став взрослой, я понимаю, что ужасная обстановка в доме и алкоголь толкали ее на необдуманные поступки. Если б я встретила Синди теперь, то была бы добрее, проявила бы больше сострадания…
– А я не уверена, что смогла бы проявить милосердие к этой девочке. – Мать опустила пакетик с ромашковым чаем в кружку, а когда чайник засвистел, налила кипяток. – Ты упомянула ФБР. Это женщина в черном седане, который стоял у полицейского участка?
– Да. Специальный агент Мэйси Кроу.
– Но разве расследование преступлений теперь не твоя обязанность?
– Шериф Невада считает, что для этого дела нам понадобится тяжелая артиллерия.
– У тебя хватит мозгов, чтобы его раскрыть.
Брук сомневалась. Ее опыт ограничивался границей округа.
– Свежий взгляд нам не повредит.
На втором этаже скрипнули доски пола, и она поняла, что проснулся сын – у него всегда был чуткий сон. Он был сообразительным, умным и во всем похожим на нее.
Брук допила остатки пива.
– Пойду к Мэтту.
– Я горжусь тобой.
Брук закрыла глаза, коснулась губами щеки матери и поднялась по лестнице. Она столько раз проходила по этому узкому коридору, что включать свет не было нужды. В спальне сына чувствовался слабый намек на запах синей краски, которой она покрыла стены пару недель назад. Одежда грудой лежала на полу рядом с кроссовками сорок второго размера, ее подарком на день рождения прошлым летом. Мэтту почти четырнадцать, и через четыре года он уедет учиться в колледж. Когда родился сын, Брук решила, что ее жизнь закончилась. Теперь она не представляла, что будет делать без него.
– Мама…
Брук села на край кровати и погладила сына по спине.
– Спи, малыш.
– Я не малыш, мам. – Мэтт перевернулся, сел и откинул с глаз прядь густых темных волос.
– Для меня ты всегда будешь малышом. – Это одна из причин, почему она сегодня привезла ему компьютер. Приятно чувствовать себя нужной.
– Мам, перестань.
– Ладно.
– Ты пришла или уходишь?
– Прохожу мимо. Нужно быстренько принять душ, возможно, чуть-чуть поспать, потом переодеться – и снова на работу. – Она провела ладонью по узору из звездочек на покрывале. – Тебе передали компьютер и деньги на обед?
– Да. Спасибо, что привезла. А бабушка где была?
– С пациентом.
Мэтт молчал, но Брук знала, что колесики у него в мозгу продолжают крутиться.
– Выяснили, как умерла девушка, которую нашли в амбаре Уайаттов?
– Пока нет. – Сердце ее разрывалось от жалости к мистеру Тёрнеру, но она знала, что печаль лишь затуманит ее мысли и помешает действительно помочь ему. – Тайлер и футболисты устраивают там вечеринки?
– Не знаю.
– Знаешь.
– Нет, мама. Знаю только, что теперь они просто одержимы этим местом.
– Это место преступления.
– Я понимаю. – Он взял ее за руку, совсем как раньше, когда был маленьким. – Всё в порядке, мама. Я туда не собираюсь.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Брук улыбнулась и поцеловала сына в лоб:
– Тебе нужно поспать.
Мэтт зевнул.
–