17
Они прибыли домой в сумерках. Грязные, измотанные, они едва не валились с ног от усталости. Лео снял с лошадей упряжь, расчесал их особенно тщательно там, где шкуры примялись под седлами, и, наконец, отвел в стойло. От спины и боков освобожденного от сбруи Дьябло валил пар. Конь наклонил голову и принялся жадно глотать воду.
Габриэла вытянула руки над головой.
– Не знаю, откуда он черпает столько энергии, – сказала она, с трудом подавив зевок.
– Пойдем в дом, – позвал ее Лео, повесив седла на ограду, – поделимся прекрасными новостями с мамой и папой.
– Думаешь, они будут рады? – девушка покрутила кольцо на своем пальце.
– Мама выбрала тебя в снохи, когда тебе было всего пять лет.
Когда парень и девушка вошли на кухню, Фелипе дремал в кресле. Марисса приложила палец к губам.
– Шшш, пусть отдохнет. Он совсем без сил. Обрезал оливковые деревья, а это работа не из легких. Хорошо провели день?
Лео стиснул руку Габриэлы.
– Покажи ей.
Девушка подняла руку и пошевелила пальцами. Бриллиантовое кольцо засверкало, отражая свет зажженной свечи, оставленной на столе.
– О боже мой! – воскликнула Марисса. – Это просто чудо. Фелипе, – она принялась трясти мужа за плечо. – Проснись, это нужно отпраздновать! Скорее принеси нам вина из погреба.
Филипе, с трудом приходя в себя, принялся тереть глаза, а вслед за ними и виски.
– О чем это ты говоришь?
– Мы с Габриэлой решили пожениться, – объявил Лео, протягивая ему руку девушки, на которой красовалось доказательство обручения.
Фелипе взял ее пальцы и, прищурившись, медленно кивнул.
– Поздравляю, дорогая Габриэла! Вы осчастливили нас всех этим решением.
Он поднялся с места, чтобы расцеловать будущую сноху в обе щеки и одобрительно похлопать сына по спине.
– Вина, Фелипе, сейчас же! – скомандовала Марисса, поставив на стол четыре стакана.
– Видишь? – сказал отец, указывая пальцем на жену. – Вот что тебя ждет.
В дверях появился Матео с сонными глазами и взъерошенными волосами:
– Лео, я рисовал бабочек, – объявил он, прижимая к груди альбом.
– Посмотри, как получилось?
– Дай-ка сюда, малыш.
Старший брат внимательно рассмотрел довольно неловкие наброски.
– Очень многообещающе, Матео. Кстати, почему бы нам завтра не устроить охоту на бабочек?
– Было бы здорово. – Мальчик развернулся и направился к лестнице, но, передумав, остановился. – Она согласна, Лео?
Каменные стены отразили бархатистый смех Габриэлы.
– Я согласна, малыш. Как же я могла отказаться от предложения стать сестрой такого чудесного мальчугана?
Фелипе подлил жене вина и вопросительно взглянул на пару влюбленных, которые не расцепили рук даже за столом. Оба одобрительно кивнули.
Марисса устроилась за столом с блокнотом и ручкой.
– Пора нам начать все планировать, – сказала она. – Габриэла, завтра утром я загляну в пекарню, чтобы поговорить с твоей мамой. Еще ведь не очень поздно? Вы не слишком устали? – она откинулась в кресле и рассмеялась. – Конечно, не поздно. Все равно ты сегодня, скорее всего, не уснешь. Не каждый же день обручаешься с самым красивым и завидным холостяком во всей деревне.
Она ущипнула сына за щеку, словно тот был упитанным малышом.
– Береги ее, слышишь меня? Позже проводишь ее домой и убедишься, что она зашла в свою дверь в целости и сохранности.
Лео поерзал на своем стуле.
– Ммм… Я думал, Габриэла может остаться на ночь со мной. Это же нормально, да?
Ответом ему был увесистый подзатыльник.
– Прояви уважение к свое невесте, Лео. Габриэла не одна из этих твоих… Она не будет «очередным пунктом в списке», как ты их называешь. Она хочет сохранить невинность до свадьбы, верно, моя девочка?
Габриэла кивнула, боясь, что голос ее выдаст, и поспешила сменить тему, не желая и дальше обсуждать добрачные связи.
– Мы встретили в горах монаха из монастыря Жюстина. Он оказался таким славным, правда, Лео?
– Ммм… На мой взгляд, он был странноват. Запираться от всего мира – мне этого вообще не понять. Чего он добивается?
Парень схлопотал еще один подзатыльник от матери.
– Вечной благодати и жизни рядом с Господом, вот чего. Все его земные грехи будут прощены, и он обретет место в раю, – она покачала головой. – Неужели это так сложно понять? Монахи проводят свою жизнь в молитвах. И они замаливают не только свои грехи, между прочим, но и наши, в частности, и твои лично.
– Кстати, он оказался таким молодым и привлекательным. Не так себе обычно представляешь монаха.
Лео демонстративно отнял у девушки свою руку. Еще в горах он заметил, что брат Флориан произвел на Габриэлу сильное впечатление.
– Не слушай ее, мам, вовсе он не красавец. Для начала, у него бритая голова, а для такой прически нужно иметь идеальную форму черепа.
– Ммм… – Невеста Лео принялась рассуждать вслух. – Проблема в том, что ты не знаешь, какая у тебя форма черепа, пока не обреешься на лысо, а потом оказывается уже поздно.
– Я бы ни за что не согласился, – заметил Фелипе, проводя рукой по своей пышной шевелюре.
– Может, хватит обсуждать этих бедолаг? – возмутилась Марисса, постукивая ручкой по блокноту. – Давайте сосредоточимся на свадьбе. Думаю, лучше всего запланировать ее на осень, – предложила она, обращаясь к будущей снохе. – Сейчас апрель, значит, на подготовку у нас будет примерно… два, четыре… – она посчитала на пальцах. – Примерно шесть месяцев. Как насчет октября? Все наши гости уже разъедутся, а погода еще будет чудесная. Как вам? Что скажете? Остановимся на октябре?
– Не знаю, сеньора Перес. Мне сначала нужно поговорить с мамой.
– Сеньора Перес? – фыркнула Марисса. – Что за ерунда. Зови меня отныне мама Марисса, ладно?
Лео смотрел, как за окном в своем стойле Дьябло и Гармония покусывают друг друга за шеи, и вспоминал, в каком жалком состоянии он когда-то впервые увидел этого прекрасного жеребца. Тот был тощим, вспыльчивым замухрышкой с безжизненным взглядом. За два месяца они вместе проделали нелегкий путь. Теперь в каждом движении коня и в том, как он взаимодействовал с другими лошадями, сквозило благополучие и спокойствие. Он больше не скрежетал зубами и не брыкался. Хозяину больше не приходилось входить в его стойло с замиранием сердца, готовясь к очередной вспышке ярости.
– Лео? – Габриэла нежно коснулась его руки. – О чем задумался?
– Прости, я просто засмотрелся на лошадей. Кажется, Дьябло нашел свою спутницу жизни, – он наклонился и поцеловал ее в щеку. – Как и я.
Матео носился по лугу, закинув сетку для ловли бабочек на одно плечо. Лео таскался следом за ним, раз за разом мысленно возвращаясь в темную исповедальню. Он сдержал свое обещание и на следующий день после обручения отправился вместе с Габриэлой в церковь. Но, когда парень оказался в тесной кабинке, отделенный от исповедника бархатной шторой, он осознал, что ни капли не сожалел о том, что они с Габриэлой делали на том покрывале. А если физическая близость вне брака является основанием для того, чтобы попасть в ад, значит, Лео уже давным-давно выписан билет первым классом.
Старший брат наблюдал, как Матео с грацией фермера, разбрасывающего навоз, набрасывает на кусты свою сеть.
– Не так, малыш, – сказал он. – Подожди, сейчас я тебе покажу.
Он догнал братишку и взял у него сетку.
– Смотри, нужно делать это осторожно. Ты ведь не хочешь повредить бабочкам что-нибудь. С другой стороны, действовать нужно очень быстро. Гляди.
На соседний чертополох как раз приземлилась капустница. Бабочка сложила крылья. Лео прижал палец к губам и одним быстрым элегантным движением накрыл ее сетью. Матео подал банку, и брат выпустил добычу внутрь.
– Закрой крышку, и мы сможем рассмотреть ее как следует.
– Она какая-то обычная, – пожаловался Матео. – Может, поищем бабочку поинтереснее?
– Думаешь, она просто белая? Приглядись, и увидишь на каждом крылышке по черному пятнышку.
Матео наморщил нос, демонстрируя нежелание слушаться. Он открыл крышку и вытряхнул насекомое на куст.
Бабушка радостно взлетела, но вскоре приземлилась на стебель тимьяна, не слишком удрученная выпавшим на ее долю испытанием. Следующим уловом Матео оказался вполне доволен. Подняв банку, Лео принялся рассматривать трепещущую внутри бабочку.
– Это ласточкин хвост, – пояснил он братишке. – Видишь, у нее красные точки на крыльях и что-то вроде вилочек ниже. По форме прямо как хвост у ласточки, заметил?
– Можно я ее нарисую? – спросил мальчуган, доставая альбом.
– Хорошо, только поставь банку в тень и не держи ее там слишком долго.
Лео улегся в траву, закинув руки за голову, и размышлял над тем, как проста его жизнь. Даже самые обыденные занятия приносили ему радость. Он мог часами наслаждаться безмятежным спокойствием окружающего пейзажа. Вид буйно расцвеченных холмов в отдалении никогда ему не надоедал. Иногда он просто дремал после обеда, устроившись в тени смоковницы и надвинув шляпу на глаза. Жизнь была прекрасна. Он вспомнил о Габриэле и решил, что а теперь она будет еще лучше.
18
Стоя у раковины, Вайолет чистила картошку и смотрела в окно. В саду у Ларри медленно увядали яркие нарциссы. Выложенная камнями тропинка вела к пруду, в котором цвели водяные лилии и плавали карпы.
– Ты занимаешься всем этим сам, Ларри, или у тебя есть садовник?
Он подошел сзади, перекинул ее волосы на одно плечо и поцеловал в шею. Она задрожала и обернулась, подставляя губы.
– Давай вернемся в постель, Вайолет.
– Не могу, – она игриво шлепнула его по руке. – У меня еще куча дел, а они уже скоро приедут.
– Я знаю, но ты чертовски соблазнительна, мне не устоять, – ответил он, целуя ее пальцы. – Эти руки не должны чистить картошку. Они такие нежные. Дай сюда, – Ларри отобрал у нее картофелечистку.
Вайолет с готовностью сняла передник.
– Меня два раза просить не нужно. Тогда пойду накрывать на стол.