Он был уже в здании. Здесь можно забыть о таксистах и переполненном общественном транспорте, равно как и о стайках восторженных гуляк там, на улице. А почувствуй он приближение панической атаки, они с Анной просто спустятся сюда и скроются от посторонних глаз. Так ему даже удастся убить сразу двух зайцев: он собирался вручить ей подарок. Главное, чтобы ему не изменила решимость.
Теперь меньше семи часов оставалось до момента, когда он наконец встретит ее и они смогут поговорить уже не по телефону, а вживую. Он увидит, как она задумчиво хмурится или как радостно вспыхивают ее глаза. Ее улыбку он представлял тысячи раз, и вот сегодня он узнает, какая она на самом деле, а потому две тысячи фунтов за этот нелепо вычурный номер его нисколько не заботили. Эта возможность стоила каждого пенса.
«Не жди чего-то особенного в эту полночь, парень. Она не Золушка, да и ты уж точно не Прекрасный принц».
Броуди согласно кивнул и шагнул в огромную гостиную своих апартаментов, где обнаружились зона отдыха, накрытый на шестерых обеденный стол и телескоп на треноге. Он повернул направо, в спальню. Усевшись на край роскошно убранной кровати, он уставился в окно на вечеревшее небо и задумался, что делать дальше.
На станции «Лондон-Бридж» Анна, а вместе с ней, казалось, и добрая половина города, вышла из вагона метро. Куда ни глянь — люди делились на группки. Вот ее обогнула одна такая растекшаяся по всему тротуару компания друзей — с шутками и песнями они брели куда-то в направлении городского рынка. Переждав, пока они пройдут, Анна подняла глаза. От одного взгляда на это рвавшееся ввысь стеклянное здание кружилась голова. Она еще не совсем отошла от смены часовых поясов, ведь из Канады домой она вылетела всего два дня назад. С чего бы ей еще так нервничать этим вечером?
Она глянула на часы. Десять сорок. На проверку охраной и очередь к лифтам уйдет какое-то время. Вот и все. Пора внутрь.
Предъявив свой билет мужчине в красной ливрее у двери, она отправилась вверх по лестнице в зону безопасности. Когда с контролем было покончено, она встала в очередь к лифту до тридцать третьего этажа. Все вокруг, празднично разодетые, были охвачены радостным предвкушением. Трудно было не поддаться общему настроению. В какой-то момент Анна даже ощутила, что это возбуждение перекрыло ее тревогу. Впрочем, ни то ни другое не усмиряло беспокойный пульс.
Уши только отложило, а Анна уже стояла в очереди к другому лифту, шедшему до самого верха. Она вышла на шестьдесят восьмом этаже и глубоко вдохнула при виде новой обстановки. Когда забираешься на такую высоту иглообразной конструкции высочайшего здания Европы, квадратных метров вокруг тебя оказывается не так уж много. Широкая полоска пола окружала центральный блок с лестницами и лифтовыми шахтами, и то немногое пространство, что оставалось, было сплошь заполнено людьми. Одни толпились вокруг длинного бара, другие потягивали коктейли и через толщу стекла и металла рассматривали мерцавший под ними город.
Анна направилась к лестницам. Они с Броуди договорились встретиться на самом верху, на смотровой площадке, на открытом воздухе. Застегнув пальто, она глубоко вдохнула и, миновав несколько пролетов вверх, добралась до семьдесят второго этажа.
Людей там тоже хватало, но было уже не так тесно, как там внизу, в тепле. Играла музыка, и приглушенный свет различных оттенков мягко озарял не только гостей, но и большие стеклянные панели, которые, переливаясь всеми цветами радуги, уходили в небо над их головами. Она шагнула вперед и огляделась. Помнится, она заверила его, что ей не нужна его фотография, ведь она уже знала, как он выглядит, но теперь поняла, что полагаться на стародавнее зернистое черно-белое фото с сайта было не лучшим решением, чтобы кого-то узнать.
На глаза ей попались несколько мужчин, которые, казалось, подходили по приметам, но все были в компании подруг или друзей. Глубокий вдох, и Анна двинулась по площадке против часовой стрелки. Несколько мгновений спустя в противоположном углу она заметила одинокую фигуру, рассматривавшую городской пейзаж. И пусть от ближайшей шумной компании его отделяло не больше трех метров, вид у него был отстраненный, замкнутый.
Это был он.
Сердце у нее замерло, но она оставалась на месте, пользуясь возможностью незаметно его поизучать. Он был выше, чем она себе представляла, и шире, хоть при этом и не выглядел грузным. Он ухватился за перила перед собой — не так крепко, как если бы опирался на них, скорее цеплялся. Ей стало легче от осознания, что он тоже мог нервничать.
Он чуть выпрямился, точно услышал какой-то шум или что-то почувствовал, обернулся и огляделся — у Анны перехватило дыхание. Ее он заметил не сразу. Его взгляд скользнул мимо, и Анна отметила, что, осматривая толпу, выглядел он скорее напряженным, чем полным надежд.
Теперь, ясно видя его лицо, она осознала, что он и в самом деле походил на фото с сайта. Старше, не такой подтянутый, но в основном очень похож. Что ж, этого стоило ожидать. Броуди, которого она знала, никогда бы не прибегнул к ретуши.
Так чего же она медлит? Какая глупость. Этого момента она ждала целый год. Всего мгновение — и она будет стоять перед ним, и уж тогда, она точно знала, сразу притянет его к себе и обнимет. А как иначе?
Она сделала шаг ему навстречу. Заметив, должно быть, краем глаза это движение, он повернул голову и взглянул прямо на нее. Их взгляды встретились.
Анна остановилась на мгновение, чтобы перевести дух, на губах застыла улыбка. Трудно описать ощущение, охватившее ее в тот момент, когда они взглянули друг другу в глаза. Это походило на… Казалось, будто…
Она на полном ходу врезалась в кирпичную стену.
Земля начала уходить у нее из-под ног. В попытке сохранить равновесие она выбросила вперед руку, нечаянно схватив за рукав какого-то завсегдатая вечеринок. Мысли путались. Голова плыла. Лишь один человек имел значение в этот момент. Лишь один человек.
Броуди.
Это был Броуди.
Все, что она к нему испытывала, — все чувства, которые она, очевидно, намеренно игнорировала или в толковании которых ошибалась, — вспыхнуло в глубине ее сердца, лишив способности дышать. Такой всплеск эмоций ей доводилось переживать лишь однажды, и она наивно считала себя в безопасности, полагая, что такое бывает всего только раз.
Это был не просто Броуди. Это был ее Броуди.
— Эй, — окликнул ее парень, за которого она ухватилась, — что это вы делаете?
Она резко вскинула голову и взглянула на него. Это был очень хороший вопрос. Она отпустила рукав его костюма и, виновато покачав головой, отступила на шаг назад. А потом Анна сделала единственное, на что была способна.
Она бросилась бежать.
Глава 53
Броуди подоспел к тому самому моменту, когда двери смотровой площадки только открылись для гостей новогодней вечеринки. Он решил, что так будет легче найти тихое место, где можно подождать Анну. Лучше позволить толпе собраться вокруг него, а не протискиваться сквозь нее, прийдя точно к назначенному времени. Он надеялся, что это поможет ему постепенно привыкнуть к этому месту, к растущему числу людей, и оказался прав.
Да, его по-прежнему сильно беспокоили находившиеся позади него люди, которых он не видел. Да, музыка была слишком громкой, а от городских огней щипало глаза. У него имелась собственная шкала паники, и, по его подсчетам, сейчас он находился где-то между шестью и семью. Девятка же была тем рубежом, после которого им стремительно овладевала полномасштабная десятка. Он, вероятно, уже бы достиг верхней планки, но была одна мысль, за которую он цеплялся, когда вокруг бурлило море беспокойства.
Анна.
Она была его якорем.
Казалось, в этом углу смотровой площадки он простоял уже несколько дней, хотя прошло не больше двух часов. Так и есть. Десять пятьдесят девять. Она будет с минуты на минуту. Возможно, она уже здесь.
Сделав глубокий вдох и держась одной рукой за поручень перед собой, он обернулся, оглядывая толпу. Было трудно сосредоточиться. Нараставшая паника размывала силуэты, но он вспомнил о своей технике дыхания на три счета, и фигуры вокруг понемногу начали обретать более четкие очертания.
Какое-то движение справа привлекло его внимание, и, повернувшись, он увидел темно-синюю вспышку под пальто такого же цвета. Сердце его замерло.
Это была она.
Он узнал бы ее где угодно, хоть ориентиром ему и была всего одна фотография. Губы ее дрогнули в улыбке, рука дернулась в приветственном взмахе, как вдруг она, казалось… застыла. Улыбка померкла. И не успел он сообразить, в чем дело, как она сорвалась с места и побежала… обратно к дверям, в которые только что вошла, лишь полы пальто развевались позади нее.
Первый его порыв был броситься за ней. Толкавший его вперед импульс в груди спорил с разумом, который колебался, посылать ли сигнал в ноги. Рука, точно приваренная, сжимала перила. Потребовалась секунда или две, чтобы разжать окоченевшие пальцы и пошевелиться.
В этом море собравшихся она была уже вне досягаемости. Оставался лишь один способ догнать ее. Вариант боязливо продвигаться по периметру площадки, цепляясь одной рукой за стену из стекла и стали, тут бы не сработал.
Он должен был выяснить, что случилось. Он сделал глубокий вдох и, нырнув в массу тел, ринулся вперед, напролом, не заботясь о брошенных вслед неодобрительных взглядах тех, кого он побеспокоил.
Анна исчезла из виду, устремившись вниз по той же лестнице, по которой сюда поднялась, — с табличкой: «Экстренный выход. Только для инвалидов». Он метнулся было следом, но крепкий охранник перекрыл ему путь и ткнул большим пальцем в сторону лестницы в противоположном конце смотровой площадки. Времени спорить не было, поэтому он снова двинулся сквозь толпу и, обогнув центральную секцию, добрался до нужной лестницы.
Ноги его застучали по деревянным, окаймленным металлом ступеням. Он бросался на каждый поворот узкого прохода, пока не оказался на шестьдесят девятом этаже, тяжело дыша и дико озираясь по сторонам. Лицо начало покалывать, в ладони, казалось, вонзали булавки — верные признаки гипервентиляции, того, что уровень стресса зашкаливал. При других обстоятельствах он счел бы происходившее даже забавным, учитывая, что это самая высокая точка в городе и единственной крышей над ним были небеса.